Душа, так и не прибывшая в блаженстве

      Небеса вновь содрогаются от очередного вознесения смертного — можно было так сказать, если бы сегодняшний случай не был столь уникален. 800 лет назад, юный Бог Войны — Его Высочество наследный принц Сяньлэ, шествовал бок о бок с другими великими небожителями, покуда не пал в мир людей.       После низвержения, слава его средь Небесных чертогов пала ниже самого принца, и, как назло всем небесным чиновникам, вознесся сегодня именно он!       Вознесение это, можно сказать, было ошеломляющим не только для небожителей, которые знать не знали, где и как Его Высочество проводил все эти долгие столетия. Сам принц совсем не ожидал того, что вновь откроет глаза, и взор его встретит уже давно забытое очертание Небесной столицы.       Кто бы мог подумать, что поступок, сделанный им по доброй воле, вознесет его на небеса…       …первый подобный поступок за восемь сотен лет.

***

      Заброшенный храм наследного принца переполнял ужасающий смрад: пепел выжженных демоническим огнем тел перемешался с резким запахом крови.       Изувеченное тело Се Ляня, до этого пронизанное сотней смертельных ударов меча, лежало на окровавленном деревянном полу. Это тело было бессмертным, а потому, даже после стольких мучений, принц не умер. По крайней мере, ему не страшны «смертельные» раны.       Даже если тело бессмертно — это не значит, что сам наследный принц неспособен умереть. Как минимум, уязвимой остается самая незащищенная часть — живая душа. Се Лянь столь отчаянно желал умереть, что даже она была более не способна выдержать подобный удар, а все, накопленное принцем ранее, жестоко ударило по ней, отчего та беззвучно хрустнула.       Если самый сильный духом способен сломаться, тогда почему принц не может низвести себя своим же отчаянием? Почему он не может утратить последнее, что у него было — веру в других, а потому и потерять смысл в собственном существовании?       Душа, не удерживаемая оковами этих размытых фантазий, сама возжелала покинуть этот мир.       Разве такое возможно?       Принц все так же оставался без сознания: длинный черный меч, обагренный кровью небожителя, был воткнут в живот Се Ляня, а раны постепенно перестали кровоточить.       Недавний хаотичный всплеск духовной силы временно ослепил Безликого Бая, вынудив того уйти в другую часть храма. Хоть демонический огонь и не был для него столь страшен — было бы не очень приятно ощущать на себе всю его разрушительную силу.       Когда все стихло, Безликий Бай открыл глаза и осмотрел храм: когда-то живые люди теперь превратились в обугленные трупы, изуродованные до такой степени, что невозможно было рассмотреть даже их лица, а среди этого всего безобразия, совсем рядом с принцем, лежал подрагивающий… демон.       Именно от этого, некогда призрачного огонька, исходили краткие всхлипы и неразборчивый шепот:       — Нет, нет, нет, нет, не надо, не надо, не надо, не надо… Ваше Высочество, Ваше Высочество, — тот взялся за голову, а из его уст последовал еще более несвязный поток слов.       Шаг за шагом, демон в маске направлялся к Се Ляню. Шествовал он столь медленно и беззвучно, что поневоле могло показаться, будто белый силуэт состоял из воздуха, лишенного веса. Движения его выдавал только легкий шелест траурного одеяния, схожий со звуком раскачивающейся по ветру ивы.       — Ах, Ваше Высочество… — он остановился, всматриваясь в зияющие дыры в теле принца, одну из которых закрывало лезвие демонического меча. — Только посмотри на себя: весь изувечен, разбит, чуть ли не изничтожен окончательно. И ради этого ты старался? Ради этих неблагодарных «простолюдинов»?       Голос, полный презрения, эхом раздавался по пустующему храму, однако услышать его мог один лишь новорожденный демон, еле-как справляющийся со своей внутренней слабостью нового тела, вот только и тот не удостоился даже частички внимания Безликого — все его внимание было обращено одному наследному принцу.       — Взгляни на себя, — хоть Безликий Бай и понимал, что Се Лянь его не слышит, все равно продолжал свой томный монолог, — во что они тебя превратили? Тебе пришлось пресмыкаться, в попытках спасти себя и своих жалких родителей. Тебе пришлось пожертвовать всем ради народа, но какова была их плата за твою доброту? Незаслуженное возмездие!       Он подошел ближе, вскинув руку в направлении своего меча, и со всей силой схватился за него, грубо вырывая из обмякшего тела принца: кровь вытекала с еще более неистовой скоростью из выпотрошенного живота, а ее остатки стекали по острому лезвию.       Безликий Бай тяжело вздохнул: маска прикрывала его лицо, но было ясно, словно в солнечный день, что эмоции, запечатленные на спрятанном лике, выражали искреннее сострадание и грусть. В такие моменты, демон был похож на любящего учителя, что от всего сердца переживал за своего ученика, который только внял все прошлые наставления старшего, но вновь совершил непоправимую ошибку. Он был действительно терпеливым наставником. По крайней мере, Безликий Бай считал себя таковым.       — Ваше Высочество, я ведь предупреждал… — хотел было продолжить он, но до его ушей донесся тихий шепот, перемешанный с шорохом ерзающих по полу одежд.       — Ваше Высочество, — хриплый голос звучал столь глухо, что даже «безликому» пришлось приложить некоторые усилия для того, чтобы услышать эти слова; все же ему хотелось знать, что скажет единственная душа… нет, теперь демон, до конца преданный наследному принцу.       Преданный настолько, что смог переродиться ради своего единственного Бога, истязаемого сотней ударов мечом.       Возможно, ради убийства тех самых мучителей…       …ради собственного возмездия за Его прекрасное Высочество.       «Новорожденный» демон передвигался слишком медленно и именно поэтому Безликий Бай продолжал осматривать не самое приятное зрелище, коим представлял собой Его Высочество наследный принц, состояние которого сравнимо только с растоптанным в грязь цветком. Одним словом — разочарование.       Только вот самого Безликого не покидало смутное ощущение какой-то неправильности. Словно что-то пошло совсем не так, как он задумывал, но никак не мог понять, что же «это» такое. От подобных мыслей, тот нахмурил брови, обдумывая происходящее.       Пока он пребывал в собственных раздумьях, «безымянный» юноша, до этого приложив не дюжину усилий, дополз до павшего небожителя. Еле-как, тот приподнялся, опираясь дрожащими руками о деревянный пол, поднял голову, и распахнул свои веки — глаза выражали неподдельный шок.       — Ваше Высочество! — он весь в слезах кинулся к Се Ляню, казалось — и без того яркий глаз может стать еще более красным.       Одежда юноши измазалась в крови, но тот не проявил и капли брезгливости, руками ощупывая все пострадавшие места принца, пока в один момент не застыл, подобно каменному изваянию.       Подобная перемена не осталась незамеченной Безликим Баем, и тот еще сильнее нахмурился, проговаривая краткое:       — Так не должно было случиться…       — Ваше Высочество?! — громкий вскрик, и юноша в панике прижал к себе принца, а после и вовсе обнял трясущимися руками. — Нет, нет, нет, нет, нет, нет!       Еще какое-то время, Безликий продолжал ошеломленно наблюдать за тем, как юный демон прижимает к себе постепенно испускающего дух принца, все яростнее произнося это непрекращающееся «нет».       Верно — он тоже заметил перемену в душе принца. Она же буквально… Рассыпалась на их глазах!       Нет, они не могли видеть души, которые удерживает живое тело.       Да, они могли их чувствовать.       Юноша начал придерживать грудь принца, будто пытаясь удержать эту самую душу от саморазрушения.       — Не надо! Даже если вам не важна моя жизнь, то подумайте о других! Не покидайте… — он тяжело сглотнул поступивший к горлу ком. Даже если ему более не нужно дышать, дискомфорт это не отменяет. — Подумайте хотя бы о родителях, они ждут вас.       Его последние слова звучали тихо и жалостливо — Безликий Бай тяжело вздохнул.       Похоже, ему придется вмешаться.