Последние дни Плутония. Проксима Центавра. Планета Росс.

62 — Никуда я с тобой не пойду, — сказал Илир, — останусь здесь. — Ты предпочтешь остаться в борделе вместо того, чтобы вернуться домой? — удивился Агон. — Да, — ответил Илир. — Какая мне разница, что здесь, что у тебя я будто тюремный заключенный, не могу распоряжаться своими действиями. — Ты сравниваешь бордель с домом, где тебя любят? — Твой дом очень часто напоминал бордель, в котором ты меня использовал. — Илир... — посмотрел на него Агон, — я соскучился. Что-то внутри парня дрогнуло. Быть может, заснувашие на самом дне чувства, снова начали просыпаться. — Ты не удержишь меня, урезая мою свободу, — ответил Илир. — Чем больше ты запираешь меня в доме, тем больше мне хочется из него вырваться. Я не твой раб или пленник, я хочу выходить когда и куда пожелаю, пользоваться своим телефоном, когда сочту нужным. Агон глубоко задумался. Пепельные локоны закрыли один глаз, падая на лицо. Он был красив. Подумав о этом, Илир отвернулся, чтобы лишний раз не бередить себе душу. — Ты конечно же прав, — проговорил пришелец, — я не должен был так поступать с тобой. Я во всем перед тобой виноват и осознают это, но зачем все рушить, ведь мы давно вместе. Возвращайся, я больше не буду неволить тебя, будешь выходить, когда захочешь. Илир бегло взглянул на него. — Вряд ли можно тебе верить... — Разве я не изменился к тебе? В любом случае, ты найдешь способ сбежать, если тебя что-то не устроит. "Это точно", — подумал парень. Агон смотрел на него томным взглядом, наполненном страстью и чувствами: — Иди ко мне... В душе Илир не мог не согласиться, что тоже соскучился по Агону. Он подошёл к пришельцу и уселся к нему на колено. Агон прижал его к себе и зарылся в густую копну волос, вдыхая их аромат. — Мой мальчик... Илир в ответ тоже прижался к пришельцу. Его тело трепетало под одеждой, требуя ласк. — Хорошо, я вернусь, — сказал парень, — но если ты соврал... Агон развернул его к себе, не сдерживая страстных поцелуев. Рука Илира скользнула к нему под рубашку, Агон поймал её и взял в свою. — Не здесь, — остановил его пришелец. — Давай уйдем из этого заведения и переместимся домой, в нашу постель. И вообще, мне тошнит от этого борделя, хочу его продать и быть только с тобой. Илир громко расхохотался. — Чему ты смеешься? — Слышать из твоих уст подобные речи смешно. Мэрион и Барни отправились давать показания в полицию. — О Генти ни слова, — предупредил Мэрион, — мы с ним не знакомы. Видели какого-то робота, подвезли его к центру, куда он пошёл дальше, мы ничего не знаем. — Понял, — сказал Барни. Мэрион ещё не знал, что Мирланд прекратил поиски робота, опасаясь, что его обвинят в сговоре с Менгелем. Пока Барни допрашивали, полицейский сказал Мэриону, что один из подозреваемых очень желает с ним поговорить. Плутонец согласился и его отвели в камеру, в которой сидел Ноа. Ноа был молодым, обаятельным парнем, лет девятнадцати, весьма привлекательной внешности. У него была высокая, стройная фигура, длинные светлые волосы и голубые глаза. Мэрион понял, что это именно он заманил Барни в клинику к Менгелю и еле сдержал себя. — Что ты хотел? — бросил плутонец. — Я хотел просить у вас, Мэрион, чтобы вы забрали свое заявление насчёт меня, — нерешительно проговорил парень. — Забрать заявление? — злобно усмехнулся плутонец, скрестив руки на груди. — Из-за тебя я мог потерять своего близкого человека, которого ты обманом заманил к Менгелю, пользуясь его доверчивостью, из-за вас он страдал, терпел боль! Вы с Менгелем в одной лодке, которую я помогу утопить. — Ах, — Ноа заломал руки, словно от боли, — дайте мне еще один шанс, Мэрион, я всего лишь молодой парень, живший в приюте и в убогих кварталах, на самом дне... Деньги Менгеля опьянили меня... Я исправлюсь, дайте мне шанс, Мэрион... — Ноа подошел ближе и многозначительно положил свою ладонь на руку плутонца, заглядывая в его лицо своими небесно-голубыми глазами. Мэрион убрал руку. — На меня не действуют твои чары, я однолюб, — усмехнулся он, наблюдая за парнем. Тогда Ноа использовал свой последний козырь. Чего он не мог добиться обычным способом, парень всегда добивался с помощью постели. Ему никто никогда не отказывал, так как Ноа обладал обаянием и эффектной внешностью. Смотря Мэриону прямо в глаза, он расстегнул на себе одежду, которая сползла к его ногам, обнажая стройное тело. Плутонец развернулся и просто вышел из камеры, хлопнув дверью. Ноа закусил губу от обиды и унижения, никто никогда не отказывал ему. — Где это ты так долго был? — подозрительно спросил Барни. — Я тебя уже заждался. — По дороге расскажу, — ответил плутонец. Они сели на вездеход. — Этот парень, Ноа, который заманил тебя к Менгелю, умолял забрать заявление, пытался меня разжалобить и даже домогался. — Домогался?! — подскочил Барни. — Пытался меня совратить. Барни сжал кулаки, едва не зарычав. — А ты что?! — Что я, развернулся да ушел, когда он разделся, — спокойно ответил Мэрион. — Он ещё перед тобой разделся?! — лицо Барни исказила злоба и ревность. — Да, но я сразу же вышел, оставив его наедине со своими фантазиями. Барни насупился и молчал всю дорогу. — Барни, ну что опять такое, что я не так сделал? — спросил Мэрион, когда они приехали домой. — Все тебя домогаются, потому, что ты красивый! Я как серая мышь рядом с тобой, разве такой парень нужен красавцу вроде тебя?! — Барни, что за глупости ты говоришь? Я не ищу никаких красавцев, мне важен только тот, кого я люблю и это ты! И мне все равно, как ты выглядишь, какой расы, пола, социального положения. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Мэрион подошёл ближе и опустил Барни на кровать, склонясь над ним, заглядывая будто в самую душу своими волшебными, меняющими цвет, глазами. — Ну, что ты мне на это скажешь, Барни?