Последние дни Плутония. Проксима Центавра. Планета Росс.

110 — Мэрион, — забежал на кухню парень, — а у Фатоса и Арди, походу, все наладилось. Они занимались в комнате чем-то интересным... — Барни! — сказал плутонец, отложив бутерброд с маслом из марсианских креветок. — Тебе не стыдно шпионить за личной жизнью киборгов? Парень опустил глаза: — Да не шпионил я, просто мимо проходил. Они там... — Барни, ну как тебе не стыдно, оставь киборгов в покое. Или я стал тебе уже совсем не интересен? — Мэрион встряхнул копной голубых волос, краска давно уже сошла и его волосы снова приобрели свой настоящий цвет. В огромных глазах, как метеорит, пронеслась обида из-за уязвленного самолюбия. — Ты можешь быть кому-то неинтересен, ты сам хоть в это веришь? — Барни подошел и обнял Мэриона сзади за шею, расцеловав в обе щеки. — Мэрион, ты самый-самый красивый и любимый и... я всегда хочу тебя, когда вижу. — Прекрасно, Барни. Ты меня утешил. — Я просто переживаю за них, хочу, чтобы у всех все было хорошо. — Барни, добрая душа, — усмехнулся плутонец. — Но ты тоже сама доброта, Мэрион, всегда помогаешь другим. Пришелец задумался. — Я делаю это ради тебя, Барни, — наконец сказал он. — А киборгов забрал ты тоже ради меня? Ты знал, что я их терпеть не мог, так что не прибедняйся. Мэрион понял, что побежден: ну что тут возразить? — Мало того, ты вернул им божеский вид и теперь они могут быть счастливы, влюбившись друг в друга. Конечно, если бы Фатос оставался в своём привычном обличии, ему ничего бы не светило, ни с кем, зато теперь... — Хватит уже о киборгах, — Мэрион взял Барни за руку и усадил к себе на колени. — Я хочу о нас. Соскучился. Барни всегда был счастлив получить порцию ласки от Мэриона и обвил его шею руками в ожидании трепетного, будто в первый раз, поцелуя... Арди раскрыл глаза. Он лежал на груди Фатоса. Все вчерашнее пронеслось, как во сне, при воспоминании об этом, парень почувствовал дрожь и разлившееся по всему телу тепло. — С добрым утром, любовь моя, — прошептал Фатос ему на ухо. Поняв, что киборг наблюдает за ним и вспоминая вчерашнее, Арди слегка покраснел. — Ты давно проснулся? — Давно, — ответил киборг. — И просто лежал все это время? — Я не хотел разбудить тебя, — ответил Фатос. — Как ты? Что думаешь по поводу того, что между нами произошло вчера? Парень покраснел ещё больше и опустил голову. Челка упала на глаз. — Ну... такое... болит. — Арди, я так долго ждал этого момента, ты не представляешь, насколько я счастлив! — киборг перевернул парня на спину и склонился над ним, завладев его губами, не давая даже опомниться. Он напоминал зверя, который распробовал кусок мяса и аппетиты его увеличились. — Ах, Фатос, — еле перевёл дыхание Арди. — Я уже отдался тебе вчера, разве этого мало? — Мне всегда тебя мало, Арди, долгожданное воссоединение наших тел — лучшее, что случилось со мной. Арди снова покраснел. — Дай мне прийти в себя, у меня все болит. — Я не стану входить, но я могу доставить тебе удовольствие и другим способом. Губы киборга пробежали по его телу и спустились вниз живота. По телу Арди будто пробежали разряды тока. — Фатос, что ты со мной делаешь... Но киборг и не думал останавливаться. Арди закрыл глаза, отдавшись на милость победителя. Сейчас ему не хотелось, чтобы Фатос останавливался, он прикусил губу, чтобы не закричать. Робот вырвал из рук слуг чемодан и сам потащил его к вездеходу. Они возвращались с новыми покупками для дома. — Илир, ты снова оставишь моих слуг без работы, — сказал пришелец. — Да, потому что я сам хочу заботиться о тебе. Потому что я тебя люблю, а им нужны были только деньги. — Хм, — задумался пришелец, — в твоих словах есть истина. — Вот. И за руль я сяду. Прекрати бояться, я робот и вожу идеально, я запрограммирован на это. — Хорошо, — сказал пришелец, решив не спорить с роботом, — только не гони, как сумасшедший, прошу тебя. — Буду гнать, потому что поскорее хочу добраться до дома, чтобы остаться с тобой наедине. Агон усмехнулся. Он провёл рукой по огненно-рыжей шевелюре Илира и страстно поцеловал в губы, заметив, как поцелуй разволновал робота. — Агон... — почти повис на нем робот. — Я позову водителя, если ты не в состоянии вести вездеход. — Не надо, я сам поведу, — сказал робот. Вздохнув, он сел за руль. Агон тоже уселся в кресло. — Можешь взять, что захочешь для своей комнаты из того, что мы купили, — сказал он. — Мне не нужна своя комната, я буду жить в одной комнате с тобой, — сказал он тоном, не терпящим возражений. — Правильно, всегда будешь под моим присмотром, — ответил Агон. — Хватит относиться ко мне, как к ребёнку, я не ребёнок. — Знаю, но за таким несносным роботом, как ты, нужен глаз да глаз. — Я плохо вел себя в последнее время? Тебе есть, в чем меня упрекнуть? — Нет, но знаю, ты способен. Робот затормозил на полной скорости и, если бы Агон не был пристегнут, вылетел бы. — Илир! Что ты делаешь?! Робот повернулся к нему и, плотно прижав к креслу, принялся целовать. Ноа не знал, что ему делать, куда приткнуться и проклинал меченых, хоть сам был выходцем из них. Они разрушили все его планы на обеспеченную жизнь. Парню пришлось искать хоть какую-то работу, чтобы не умереть с голоду. Он заметил, как директор одного офиса, куда он пришёл устраиваться, разглядывает его и обворожительно улыбнулся пришельцу. Ноа изображал невинное и неискушенное дитя, саму непосредственность, зная, что это не раз срабатывало. Парень заметил, как глаза пришельца загорелись и понял, что на верном пути. Он застенчиво опустил глаза под взглядом директора и вскоре почувствовал его руку на своем плече. — Ах, Фатос, нет, хватит, прошу тебя. Но киборг был ненасытен. Он хотел все больше и больше ласк, которые становились все требовательнее. — Фатос, прошу... Но киборг обладал им снова и снова, раз за разом, будто подсев на наркотик. Он разбудил в Арди такую страсть, что парень больше не замечал боли и сам уже не смог остановиться. — Фатос, я люблю тебя! — крикнул он в приступе очередного оргазма. — Повтори то, что ты сейчас сказал, — остановился киборг, посмотрев на него. — Я люблю тебя... Фатос будто застыл на месте, смотря в одну точку. — Эй... Фатос, все в порядке? Киборг посмотрел на него, потом просто крепко обнял и продолжал лежать на Арди, широкие плечи его слегка вздрагивали. — Фатос, ты что, плачешь? — Я так люблю тебя, Арди, я так сильно тебя люблю...