Заново

Только перешагнув порог офиса Сергей понял, как устал. Усталость осела на плечи и стала тянуть его к полу, так что добраться до дивана стоило больших усилий. Он рухнул на него ничком, не удосужившись даже снять обувь, хотя ноги гудели не меньше головы. За окном светлело, кажется, с каждой минутой, и Сергей уткнулся лицом в жёсткую диванную подушку, чтобы спрятаться от редких, но назойливых солнечных лучей. Утро началось уже привычно: пара минут уговоров, чтобы подняться с кровати, водные процедуры, кофе, поездка в детский сад по дождливому Питеру и работа. Много работы. Только Сергей вернулся в офис, как Марго тут же оповестила его: – Ты не забыл о встрече сегодня в восемь в «Мансарде»? Сергей устало вздохнул. Забыл. От этого автоматически стало противно. – Не забыл. Спасибо, Марго. Марго одарила его виртуальной улыбкой м пропала с экрана, а Сергей кидал взгляд то на диван, то на рабочий стол. Очень хотелось спать, но он всë проспит, если приляжет сейчас. Тяжело вздохнув, он уселся за стол и, подперев голову руками, уставился в одну точку на умном столе. Прикрыл глаза. Веки продолжали тяжелеть, а мозг отключаться. Он впервые за долгое время вдохнул полной грудью, ощутил себя хоть немного живым, и вновь это обернулось против него. Тогда правильно ли он поступил, согласившись? Может, лучше было бы и дальше торчать дома, чтобы после едва ощутимой легкости вновь почувствовать окутывающую боль и усталось? Игорь не казался плохим человеком. То есть не был тем, кто окружал Сергея с малых лет. Он был...своеобразным? Интересным? Он ничего не рассказывал о себе, но отвлечëнными разговорами давал понять, кто он есть такой. Может, их диалоги не имели смысла, но они были простыми и спокойными. Были тем, чего ему так часто не хватало. Когда голова стала крениться к столу, Сергей дëрнулся, поднялся из-за стола и решил заварить кофе. Оно уже почти не помогало, и всë же дарило крупицы бодрости, которые ему сейчас были так нужны. С кружкой он вернулся к столу и попробовал поработать. Когда перед глазами всë поплыло так, что даже абрис комнаты разглядеть стало практически невозможно, Сергей сдался. Оставил недопитый кофе, выключил компьютер и, поставив будильник, чтобы прозвенел через два часа, устроился над диване. Сон одолел его быстро, укрыв, как толстое одеяло. И даже там Сергей видел Игоря. Они лежали на крыше и болтали, как старые знакомые. Сергей смеялся и улыбался во весь рот, отчего его уголки начали болеть и трескаться. Он уже не помнил, когда был так весел в последний раз, и это чувство казалось чем-то новым и незнакомым. Оно давало почувствовать себя свободнее, будто стягивало слой одежды. Они шутливо спорили, и каждый раз, когда Игорь был чем-то недоволен, он пихал его бедром в бедро. Сергей передразнивал его и тут же делал то же самое. Разгорячëнные реплики прерывались смехом или шумными глотками недостающего воздуха. – Как дети малые, – эаметил Сергей и растянулся на крыше в полный рост. – Разве тебе это не нравится? Это был не голос Игоря. Сергея охватила паника, в груди кольнуло. Он точно помнил, с кем поднимался на эту крышу, помнил, с кем разговаривал всего несколько секунд назад! Почему тогда мужчина рядом говорит не голосом Грома? Он хотел было обернуться, но стало так страшно, что тело будто парализовало. А мужчина продолжал говорить. – Вспомни, как мы сбегали из детдома. Это ж было целое испытание! Выберись и не попадись, – он хохотнул, – А ты ещё из окна прыгать боялся, я тебе как принцессе в башне шëпотом орал: «Серый, не бойся, тут невысоко, я ловлю, ничего не переломаешь»... Бархатистые интонации Сергей узнал, и, сглотнув, приложил немало усилий, чтобы все же повернуть голову — он слышал, как буквально скрипят его кости, будто покрытые ржавчиной. Олег смотрел на него и улыбался. Такой же красивый, как и всегда. Карие глаза блестели нежностью и добротой, белозубая улыбка украшала лицо. Те же ямочки на щеках, длинные чëрные ресницы и жëсткие непослушные волосы. Это был тот Олег, которого Сергей запомнил, и тот, которого он любил. – Олег, – собственный голос в голове гремел, но с губ сорвался хрипящим шëпотом. Олег напротив него улыбнулся и потянул руку к его лицу. Сергей отдëрнулся, как от языков пламени. – Ты мëртв, – просипел он. А может, всë-таки не мëртв? Может, похоронка пришла ошибочная? Всякое же случается! Хотелось услышать, что это правда, чтобы все его сомнения развеялись, – Ты мëртв, Олег. Олег продолжал улыбаться. Так лучезарно и мягко. На горло неприятно давило — Сергей так любил эту улыбку и радовался, когда Олег позволял себе еë. – Я знаю, – донеслось от него, – Это грустно, да? Но я знал, на что иду. Захотелось его придушить. Сергей не раз сокрушался по поводу подписанного контракта, но Олег его никогда не слушал. «Опять ты паникуешь, Серый, ну! Миллионы контракт подписывают и возвращаются. Ну куда я от вас денусь? Приеду, мы с тобой распишемся, Любу растить вместе будем. Успокойся». Ничего из этого не сбылось, и не осталось ничего, кроме как злиться и ронять слëзы. Олег продолжал: – Вот только это не повод себя губить, Серëж. Ты с ума-то не сходи, рано. В руки себя возьми и оглянись вокруг. Иногда жизнь не так уж и плоха. По крайней мере, ради чего жить всегда есть. Солнце взошло над крышами Петербурга. Оно отбросило слабые лучи на олегово лицо, и тот зажмурился. Рука Сергея дрогнула и теперь он сам тянулся к лицу мужчины. Лишь бы прикоснуться, почувствовать под дрожащими пальцами его кожу... Назойливая трель будильника раздалась рядом с левым ухом. Монотонный звонок начал выводить из себя еще до того как Сергей успел проснуться. Он медленно поднялся на локте, отбросил спутавшиеся волосы со лба и слепо нашарил телефон. Разлепить глаза оказалось сложнее, чем он думал. Веки были тяжёлыми и никак не поддавались его попыткам их поднять. Будильник продолжал раздражать. Всë же разлепив один глаз, Сергей смог увидеть расплывающиеся на экране буквы. По памяти он ткнул на кнопку отбоя и упал на диван, медленно выдыхая через нос. Два часа прошли слишком быстро, чтобы хоть как-то сказаться на его самочувствии. Сергей готов был взвыть. Он растëр лицо ладонями и сбросил плед, которым укрывался. Надо просыпаться, что-то делать. Собраться, в конце концов. Часы тикали стремительно, и Сергей не заметил, как они показали 18:50. Осознание, что он не готов, вгоняло в панику. Он быстро принял душ, так же быстро высушил волосы, причесался, позвонил очередной няне и стал искать костюм. Хоть какой-нибудь. Первый попавшийся под руку оказался фиолетовым и на удивление почти не мятым. Недолго думая, Сергей натянул его, в спешке заправляя рубашку в брюки и дергая лацканы пиджака. – Главное не опозориться, – выдохнул он тихо. Дорога до ресторана заняла не так много, как он думал. Пробок, на удивление, не было, а ещë получалось удачно проскакивать на зелëный на светофорах. В голове беспорядочно крутились заготовленные оправдания и извинения наперебой с рекламой обновления инвесторам. Вопросов наверняка будет много, и на каждый нужно отвечать чëтко. Это тревожило. Вдруг не справится? И что тогда про него будут думать? Он и так не обладал безупречной репутацией. Конечно, никто не отрицал, что к двадцати восьми он добился невероятных высот, но этому сопутствовала зависть и шепотки за спиной о его нервозности. Уверенности в себе это не добавляло. Припарковаться оказалось сложнее, чем доехать. У бизнес-центра «Quattro Corti», где ресторан находился, машин оказалось много. Оно и немудрено: бизнес-центр пользовался популярностью. Фотосессии местных и туристов проходили здесь, кажется, постоянно. Люди снова туда-сюда, из заведения на улицу, из улицы в заведение. Сергей, нервно дëргая лацканы пиджака, начал пробиваться через поток людей к дверям. – Молодой человек, ну можно аккуратнее, вы тут не одни! – ворчала тучная женщина, надув румяные от злости щëки. Сергей хотел было возразить, но сконфузился: наверное, действительно создаëт неудобства. – Извините, – произнëс он так тихо, что его вряд ли вообще кто-то услышал. Стараясь обходить всех боком, он протиснулся к дверям лифта. Подъем на шестой этаж не занял много времени, но Сергею казалось иначе. Будто его на битый час заперли в этом лифте. Волнение с каждой секундой нарастало всë больше. Ладони предательски потели, он сжимал их в кулаки и тут же разжимал. «Главное не опозориться, главное не опозориться», – повторял он про себя как мантру, прислушиваясь к тяжëлому мерному гудению лифта. Захотелось вновь очутиться с Игорем на крыше. Говорить свободно, ничего не бояться. Он вышел из лифта и торопливо, с силой упираясь пятками в пол, двинулся в нужном направлении. Обнаружить деловых партнëров не составило труда: они единственные сидели с каменными лицами и в костюмах. В горле запершило, стоило Сергею их заметить. Сергей прокашлялся, дëрнул лацканы и направился к их столику. Двое мужчин поднялись, по очереди пожали Сергею руку. Поздоровались коротко и хмуро. Один из них, — худой, с сединой в висках и золотыми часами на руке, — подозвал официанта, и все трое сделали заказ. Сергей предпочëл воздержаться от алкоголя и большого количества еды, заказал только «Цезарь», тогда как партнеры заказали себе красное вино, печëную тыкву с грушей и козьим сыром и цыплёнка на гриле. – Итак, – заговорил худой, – Что насчëт последнего обновления? Что оно в себя включает? Сергей подобрался, выпрямил спину. – Устранение ошибок при попытке входа в аккаунт, улучшение интерфейса, а именно входящие и исходящие сообщения теперь рассортированы по разным папкам, последние запросы в поисковике сохраняются, – начал тараторить он, – Обработка запросов должна происходить быстрее, сервис сможет выдерживать большее количество пользователей... Он продолжал тараторить, кажется, слишком долго, да так, что на лицах мужчин то и дело мелькала скука. Сергей понимал, что им ни капли не интересно слушать про возможности его приложения и еще нереализованные идеи, всë, что интересует их — деньги и возможность увеличить прибыль. Это то, что действительно заставляло грустить, потому что Сергею было интересно рассказывать о деле всей жизни, пояснять тонкости и трудности, но, как и всегда оказывалось, никому это больше не нужно. Напускный энтузиазм на лицах инвесторов и бизнесменов был как спичка: раз — и загорается, ещë мгновение — и уже потух. Стоило бы привыкнуть, но каждый раз скука на их лицах задевала за живое. После пары бокалов вина беседа потекла оживлëннее, но недостаточно, чтобы заинтересовать Сергея. Они обсуждали вложение в криптовалюту, акции и инфляцию, и Сергей скучал. Отвечал он только тогда, когда к нему обращались, а все остальное время возил ложкой по пустой тарелке или оглядывал зал. К алкоголю он не притронулся — не хотелось оставлять дорогой автомобиль здесь и потом десять раз мотаться на такси туда и обратно. Прошло ещë пятнадцать минут, и нога Сергея задëргалась в нервном тике. Он пытался успокоиться или хотя бы сделать вид, что ничего не происходит, придерживал ногу ладонями, но всë было бессмысленно. Его трясло, становилось душно, тошнота стремительно подкатывалась к горлу. По-хорошему нужно собираться и уезжать. Он стал напряжённо прислушиваться к беседе инвесторов, чтобы уловить хороший момент и слинять. – Дорожает всë, – рассуждал худой, – Цены растут. А зарплаты — нет. Как наши работяги жили на сорок тысяч в месяц, так и живут. – И половину зарплаты у них тут же забирает коммуналка и налоги, – поддержал его второй мужчина, – Едва припоминаю, как и сам так жил, ещë и в нулевые, когда страна ещë не до конца от кризиса оправилась... – Одно, правда, от тех времен осталось: хоть ты докторскую получи, а от торговли водкой на базарах ничто не уберегает. Мужчины ещё долго беседовали об одном и том же, и Сергей с каждой минутой понимал: сейчас или никогда. Он не собирается выпивать с ними, трепаться и рассуждать о суровых нулевых, в которых прошло его не менее суровое детдомовское отрочество. Всë было давно говорено-переговорено, но мужчины продолжали цепляться за эту тему, словно она была самым важным в их жизни. – Простите, – откашлявшись, начал он, – Я думаю, мне пора. Нужно забрать дочь, – соврал он, поëжившись. Врал он плохо, сразу становилось заметно. Инвесторы, правда, того не заметили — или были хорошо подшофе, или Сергей на этот раз хорошо скрыл ложь. Сначала поднялся худой, затем его товарищ. Сергей за ними. – Конечно, конечно. Всë понимаем. Мы с вами всë обсудили, будем сотрудничать и дальше, – худой протянул руку, – До встречи. Сергей кивнул и пожал руку сначала ему, потом его товарищу. Выходя из помещения, он ещë слышал голоса мужчин, пока они вместе с музыкой не стихли за дверью. Сергей спускался быстро, но время продолжало тянуться медленно. Он спустился на лифте, выбежал наружу — множество зеркал фасада зеркального двора серебрились в лунном свете. Солнце уже давным-давно зашло, и а в небе всплыла молочно-белая круглая луна. Сергей смотрел на неë, пока шëл. Свободное место на парковке он найти так и не смог, пришлось оставить машину поодаль. Кутаясь в пиджак от холода, Сергей торопливо шëл к автомобилю, прислушиваясь к звукам ночной Почтамтской: редкие автомобили, лай бродячих собак, пьяные вопли из открытого окна чей-то квартиры, его собственные шаги и..чьи-то ещë. Ну мало ли, подумал Сергей, не он один же может идти по городу миллионнику в поздний час. Нужно быстрее добраться до машины и ни о чëм не беспокоиться. Кто-то шëл за ним. Шаги раздавались точно за его спиной, были негромкими, но хорошо слышимыми в общей тишине. Сергей напрягся, но не остановился. До машины всего ничего, что бы там ни происходило, он успеет добежать и уехать отсюда к чëртовой матери в безопасные четыре стены. А может, он и вовсе себя накручивает, и человеку позади просто нужно туда же, куда и ему. До машины оставалась жалкая пара метров, когда чьи-то сильные холодные руки, — точно мужские, — схватили его поперëк туловища и потащили, как тряпичную куклу. Он упирался пятками в асфальт, трепыхался, но не мог выбраться из захвата. Возможно, будь у него больше сил и не сковывай мышцы неконтролируемая паника, отбиться бы удалось. Сергей драться толком не умел. Куда ему: болезный, тщедушный, ещë и тревожный впридачу. Такого одолеть раз плюнуть. – Не дëргайся, – подал голос до того молчавший мужчина. Он был прокуренным и строгим, неприятным, как будто пенопласт натирали о стекло. Сергей сглотнул. – Отпустите. Пожалуйста. Я дам денег, сколько хотите. Часы дам, браслет, машину — что угодно! – тараторил он, уже чувствуя спиной неровную кирпичную стену старого здания, – Не надо ничего делать, пожалуйста.... – Замолчи. Будешь делать то, что тебе говорят. Может, тогда вы уже все поймëте наконец, что шастать по ночам не надо. – ...денег? Сколько? – Сергей попытался ощупать карманы, но его руки держали крепко, – Я...у меня есть деньги! Могу дать карточки, назвать пин-код и... Рот ему закрыла большая холодная ладонь. Сергей уставился на человека, которого не видел в темноте, испуганно. Он смог различить только резкие очертания щëк, изогнутую линию рта и сверкающие глаза. – Не рыпайся, хуже будет. Веди себя тихо, и никто не пострадает. Понял? Сергей активно закивал и почувствовать, как липкие слëзы норовят скатиться по щекам. Слëзы унижения, боли и стыда. Не хотелось отступать. Если всë, что он может — это откупиться, он откупится. Будет умолять на коленях. Лишь бы не допустить нечто страшное. Но если выбор будет между этим и смертью или сильными травмами, он лучше выберет это. Переживëт. Зато вернëтся домой. Именно сейчас, наедине с пугающим незнакомцем, так отчаянно хотелось выжить. Кто знает, что на уме у этого человека. Может, он прячет в кармане брюк нож, может, несëт за спиной биту или прячет в портупее пистолет. Так долго казалось, что жизнь — невыносимый клубок неудач и страданий, который не стоит всех пролитых слëз, а сейчас, когда всë действительно могло оборваться, цепляться за неë хотелось отчаянно. Глотать, как свежий воздух. – Не дëргайся, – повторил незнакомец, и Сергей почувствовал, как на брюки ложатся его ладони. Сглотнул, и кадык заходил ходуном. Он что-то бессвязно промычал в ладонь, которая всë ещë закрывала ему рот, но на это мужчина даже внимания не обратил. Слëзы ошпарили щëки и скатились на чужие мозолистые пальцы. Сергей зажмурился. Как унизительно: стоять, как истукан, зная, что сейчас будет. Как мерзко от самого себя. От вечера в ресторане. От Питера. От яркой, издевающейся над ним луны. Когда штаны с него стали стягивать, и ветер облизал бëдра, раздался глухой стук, и хватка ослабла. Мокрая от слëз ладонь соскользнула с губ Сергея. Мужчина повалился прямо ему в ноги, и даже в полутьме Сергей увидел, как заблестела на его голове кровь. Сердце стучало так, будто хотело разорвать грудную клетку. Поспешно натянув штаны, он огляделся. Перед ним стоял ещë один человек, и теперь Сергей его узнал. Он выдохнул. – Игорь... Игорь Гром оказался в нужном месте в нужное время, одетый как обычно, такой же хмурый, но сейчас будто бы даже злой. Он не моргая смотрел на Сергея, а тот рваным движением зачесал назад волосы и скатился по стене, чувствуя, как подкашиваются от стресса ноги. Он обхватил голову руками и жадно задышал. – Он ничего не сделал? Ничего не украл? – поинтересовался Гром, небрежно пнув лежащего мужчину носком поношенного ботинка. Сергей активно замотал головой. – Не успел. Игорь, правда, ещë минута, и он бы... – он снова сглотнул, – Получается, ты спас мне жизнь уже второй раз. Игорь небрежно махнул рукой. – Да ладно. Я ж полицейский. Ты чего это шастаешь тут? – Я шëл со встречи. Машину было негде припарковать, я к ней и шëл, а он меня схватил, и я...не смог отбиться, – стыдно было признать свою слабость, но перед Игорем хотелось быть честным. Ещë бы — настоящий супергерой! – Думать не хочу, что было бы, если бы ты не...стой. А ты что тут делаешь? Поздно уже. Игорь повëл плечами. Сергей хорошо видел его силуэт. – Да так...не спится. – Опять? – Типа того. Вот, воздухом дышу. Ещë и, оказывается, и работаю. Приятное, так сказать, с полезным. Поднимайся, – он протянул ему руку, – Нечего на земле сидеть. Сергей схватился за его руку, и почувствовал, как тело прошибает током, а в мышцах будто набухает сила. Ладонь у Игоря была тëплая, сильная и шершавая. Она крепко держала подрагивающую ладонь Сергея. Игорь будто передавал ему часть того мужества и твëрдости, которыми обладал, невербально даровал безопасность и доверие. Разумовский поднялся и отряхнулся. Немного задержал ладонь Игоря, но, смутившись, отпустил. – Я твой должник. Проси что угодно. Может, я довезу тебя до дома? – Тебя трясëт как стиральную машинку. Думаешь, хорошим решением будет в таком состоянии садиться за руль? Давай ключи, – он повернул ладонь вверх. Сергей помедлил, и он продолжил: – Я тебя довезу. Гнать не буду, обещаю. Я не пущу тебя за руль в таком состоянии. – С чего такая забота? – Сколько тебе там, говоришь? Двадцать восемь? Не рано в ДТП-то помирать? – Почему сразу «помирать»? Всë нормально. – Это тебе так кажется. А знаешь, сколько всего случается? И от таких же стиральных машинок, как ты, ждать беды стоит сразу же за пьяными водилами. Идëм. Игорь схватил его за локоть и дëрнул от стены. Сергей руку тут же высвободил, но покорно шëл рядом с Громом. Оба молчали какое-то время. – Нужно вызвать скорую. – Для чего? – Тот, кого ты ударил, начал истекать кровью. – Полезно. Считай, лоботомия. – Еë не так делали. – Мы по-современному. – Еë запретили семьдесят лет назад. – Иногда можно. – Игорь, я серьёзно. Ты ударил по голове. Человек может умереть. – Тебе жалко? Сергей замер. Игорь следом. – Он живой. – Он пытался тебя изнасиловать. – Не изнасиловал же! – Что ты говорил пять минут назад? Что я тебе жизнь спас? Серëжа, – Сергей услышал уменьшительную форму своего имени впервые за много лет, и это заставило сердце пропустить удар, – Он убить тебя мог, понимаешь или нет? Чëрт знает, что у этих придурков на уме. Пусть поваляется с царапиной, может, шестерëнки нормально заработают. Ты так за каждую крысу переживаешь? – Нет, боже! Просто...он истекает кровью, а мы просто бросили его там. Это неправильно. Чем мы тогда отличаемся от него? Игорь снова схватил его за локоть, чуть нагнулся и прошипел в лицо: – Тем, что на людей не нападаем и штаны ни с кого не спускаем. Звони в свою скорую, раз так хочешь. Только ни слова о том, что это я ударил. Вообще ни слова о том, что ты что-то знаешь. Сергей кивнул, и Игорь, грубо тряхнув, отпустил его. Он сел за руль его машины, завëл, пока Сергей звонил в скорую, и сделал радио тише, чтобы не нервировало. Они не разговаривали, когда ехали домой. Сергей рассматривал свои ладони, а Игорь вëл машину. Действительно не гнал, как и обещал. Только когда они остановились у башни, Сергей заговорил: – Останься на ночь. – Что? – Гром снова был хмур, но за этим скрывалось недоумение. Разумовский встретился с ним взглядом и неловко повëл плечом. – Ну...я должен как-то тебя отблагодарить. Конечно, у тебя есть время подумать, что я могу сделать, но пока я могу оставить тебя на ночь. Лучше так, чем переться через весь город в темноте. Не отказывайся, Игорь. У меня удобный диван, место есть, тихо, спокойно. Пожалуйста. Гром почесал затылок под старой кепкой. – Ну, если настаиваешь... – Настаиваю. – Фиг с тобой. Игорь хотел спросить что-то ещë, но не стал, потому что Сергей уже выбрался из машины и двигался к башне. Игорь плëлся следом, он знал. Они поднялись на густо гудящем лифте, вошли в помещение. Игорь очень забавно испугался выплывшего изображения Марго. По крайней мере, забавно было Сергею. Игорь только матерился себе под нос. На цыпочках, — Любочка уже мирно сопела в комнате, — Сергей принëс гостю плед, подушку и бросил это всë на диван. Игорь осматривался так, словно был тут впервые. – Ну, – привлëк его внимание Сергей, – Всë здесь. Должно быть удобно. Спи и ни о чëм не беспокойся, ночью тут тихо, – он протянул руку и коснулся его плеча. Хотелось снова ощутить ту силу, ту защиту и спокойствие, – Спокойной ночи? – Спокойной ночи.