Finché saremo insieme, il male non vincerà // Пока мы вместе, зло не победит

Утро выдалось шумным и беспокойным. Примерно в 6:00 раздался звонкий и довольно бодрый для такого времени голос миссис Уизли. — Подъём! Если вы сейчас же не встанете, мы опоздаем на поезд! Гермиона еле разлепила глаза, хоть и встаёт она обычно раньше всех, сейчас ей хотелось проваляться в кровати до обеда и никуда не вылазить из-под тёплого одеяла. Хорошо, что она собрала чемодан ещё вчера, в то время, как Джинни сейчас носилась по комнате в поисках своей спортивной формы. — Девочки, вы уже встали? Спускайтесь скорее на завтрак. — в проёме появилась Молли Уизли — Джинни, я же говорила собрать чемодан ещё два дня назад. Почему ты опять оставляешь всё на последний момент? Вся в своих старших братьев — миссис Уизли ещё раз окинула комнату недовольным взглядом и удалилась, что-то бурча себе под нос. Спустя четверть часа вся семья была готова и сидела за столом, бурно обсуждая предстоящий год. — Ну что, все готовы к новому учебному году? — спросил мистер Уизли. — Конечно — ответили близнецы с ехидными улыбками, но никто не обратил на это должного внимания. Дальше уже все ели молча, каждый думал о чём-то своём и только стук ложками о тарелки разбавлял эту тишину. С завтраком было покончено и все шестеро Уизли вместе с Гермионой и Гарри отправились на вокзал «Кингс-Кросс», откуда и должны были отправиться в школу. —Никто ничего не забыл? Рон, думаю профессор МакГонагалл будет крайне недовольна, если я ещё раз появлюсь у неё в кабинете с просьбой передать тебе твои банные принадлежности. — Ма, ну хватит. И почему нельзя было отправить сову? — Ты что, хочешь, чтобы бедная Стрелка померла прямо по пути к Хогвартсу? — То есть сову жалко, а то, что мне это напоминали ещё до Рождества — ничего. На вокзале было, как всегда, много народа. Все они спешили и шумели. Маглорождённые волшебники, получившие письмо о зачислении в школу, держались за своих родителей, рассматривая всё вокруг. Кто-то уже сейчас нашёл себе друзей среди детей из семей волшебников и с любопытством слушал обо всём, что будет с ними происходить и как живут волшебники, а в ответ рассказывал, как живут без магии, чем занимаются, какие приборы быта используют вместо волшебной палочки. Впереди у них было много всего нового и интересного. Гермиона узнавала во многих первокурсниках себя и с грустью вспоминала тот знаменательный день, когда получила письмо. Её радости не было предела. Она сразу побежала рассказывать всё родителям, но те, к её величайшему сожалению, радости не разделили, и Гермионе пришлось уговаривать их отпустить её в школу. — Мамочка, папочка. Ну пожалуйста, — она с грустью посмотрела на своих родителей — со мной в школе никто не дружит и даже обижают. Там всё будет по-другому, я чувствую. И я обещаю хорошо учиться! — Милая, ты же знаешь, мы во всём тебе доверяем и, если ты правда так этого хочешь, то конечно мы тебя отпустим — мистер Грейнджер взял свою супругу за руку — правда, дорогая? Она наконец отвела взгляд от письма — Да, конечно. Завтра же купим всё необходимое. — Спасибо большое! — Гермиона запрыгала на месте и захлопала в ладоши — я вас не подведу! — и, светясь от счастья, девочка убежала к себе в комнату. И правда, с того момента всё стало налаживаться. У Гермионы появились настоящие друзья, она стала лучшей ученицей курса и смогла доказать в первую очередь себе, что происхождение никак не влияет на способности к магии и превосходной учёбе. — Гермиона, ты чего зависла? — Джинни махала перед её лицом рукой. — Прости, просто задумалась. — Я даже знаю, о ком ты задумалась — она многозначительно повела бровями. Только сейчас Гермиона заметила, что за всё время её размышлений, она смотрела в строну близнецов, а если быть точнее — на Фреда. — Джинни! Выбрось эту чушь из головы. Я думала совершенно не о твоём брате. — Ну да, особенно после того, как вы смотрели друг на друга во время вашего вечернего разговора. И прежде, чем Гермиона смогла что-то ответить, Уизли скрылась из виду. — Ну только попадись мне. Так, надо найти остальных. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Фред повернулся и увидел, смотрящую в их с братом сторону, Гермиону. По всей видимости, она о чём-то задумалась, так как её взгляд был расфокусирован. Девушка смотрела не моргая и ни на минуту не отрывая своих карих глаз. Может быть, она вспоминала, что-то, так как в её взгляде читалась грусть, плавно преходящая в радость и скорее даже гордость за саму себя. «О, Мерлин. Откуда такие мысли, Фред? Ты что, в поэты заделался? Надо бы прекращать.» Но его взгляд будто бы прирос к девушке, и даже, когда она резко сфокусировала свой взгляд на нём и отвернулась к его сестре, которая, собственно, и вывела Гермиону из раздумий, он не мог перестать смотреть. «Да ты маньяк, Уизли. Так следить за девушкой, которая просто случайным образом выбрала точку в его стороне.» — Эй, Фред. — толкнул брата Джордж — очнись. — Что? — еле оторвав взгляд, переспросил Фред. —Куда ты там смотри.. — близнец, проследив за взглядом брата, оборвался на полуслове — ..ооо. Ну всё понятно. — Прекрати паясничать — Джордж еле как увернулся от подзатыльника со стороны брата — что ты хотел спросить? — Помнишь, как мы в первый раз пришли сюда? —Такое не забудешь, мы тогда чуть не сожгли волосы Ли, когда показывали ему фокус. — Зато теперь у нас есть настоящий лучший друг. Они вместе залились смехом. — А вот кстати и он. С этими словами близнецы направились к Ли Джордану, который только появился с этой стороны портала. Прозвенел третий гудок поезда и Гермиона вместе с друзьями отправилась занимать купе. — Надо было идти и занимать места заранее, но нет же. Гермиона ты, что! У нас много времени и кому придёт в голову занимать купе сразу, все ведь прощаются с родными, мы успеем. — У неё кстати очень похоже вышло — подтолкнув друга в бок, сказал Гарри. — С кем не бывает. Сейчас сядем к кому-нибудь и дело в шляпе — не обращая внимания на подколки лучшего друга, Рон попытался успокоить Гермиону, но что-то не очень получилось, а осмыслил он это по её испепеляющему взгляду. — Рон, мы старосты. Нам ещё идти и проверять порядок в вагонах нашего факультета, а о каком порядке и организованности других может быть речь, если мы себя в порядок привести не можем? — она уже не смотрела на Уизли, её взгляд метался в попытке найти свободное место. — Да где хоть одно, гиппогриф его раздери, пустое купе! — Грейнджер, у тебя всё нормально? Ты чего так орёшь? — из купе высунулась рыжая голова Фреда Уизли. — О, всё просто прекрасно, если не учитывать, то, что скорее всего мы весь путь до школы проведём в коридоре из-за некоторых — последнее она особенно выделила и косо посмотрела на Рональда. — Ну, у нас есть свободные места, думаю вы должны поместиться, да и Ли как раз ушёл к Алисии. Ребят долго уговаривать не пришлось, и вскоре уже все троица расположились в тёплом купе, после чего Рон отправился на дежурство один в качестве извинений. Гермиона, конечно, тоже хотела пойти, но в приложении к обязанностям было написано, что если второй староста по какой-либо причине не может идти на дежурство, то его напарник вполне сможет пойти один. «Поэтому пусть идёт, а я пока почитаю, если что скажу, что у меня голова болит». За окном ласково светило солнце, отдавая своё тепло всем тем, кто ещё не готов был отпускать лето. Лёгкий ветерок подбирал опавшие листья с земли, заставляя их кружится в незаметном танце. Гермиона Грейнджер читала свою любимую детскую книгу «Винни Пух и все все все». Именно эту книгу она читала на первом курсе Гарри и Рону, и именно тогда она поняла, что нашла самых лучших друзей. — Какая классная история! Друзья этого Винни Пуха чем-то нас напоминают — вынес свой вердикт Рон, как только Гермиона захлопнула книгу. — Да, всегда придут ему на помощь, мы ведь тоже на всё готовы ради друг друга — Гарри обвёл взглядом своих друзей и остановился на Гермионе, которая улыбалась, прижимая книгу к груди. — Так это значит, что мы друзья? — Что за вопросы? Конечно друзья — не понял Гарри. — Причём, самые лучшие — Рон поднялся с места и обнял своих друзей, а затем протянул руку вперёд — Навсегда? Гермиона и Гарри последовали примеру Рона, протянув свои руки к его — Навсегда! Воспоминания подняли девушке настроение, и она, глупо улыбаясь, прикрыла глаза, откинувшись на спинку сидения. Через некоторое время девушка мирно посапывала на коленях своего соседа, коим оказался Фредерик Уизли. Сначала он немного не понял, что произошло. Фред спокойно играл с братьями и Гарри во взрыв колоду, и вдруг на его плечо ложиться чья-то голова с копной пышных волос, которые за время поездки выбились из косы. Он аккуратно переложил Гермиону с плеча к себе на колени, положил её ноги на сидение и, аккуратно, чтобы не разбудить, облокотился на спинку сидения. — Фред, твоя очередь — не поднимая головы от карт сказал Джордж. — Тише, разбудишь — он взглядом указал брату на спящую Гермиону. — Я так понимаю, ты больше не играешь? — и, дождавшись утвердительного кивка, вернулся к игре «У Ли где-то был колодоаппарат, Фред и пяти минут не сможет просто просидеть, уснёт. Тогда их и щёлкну. Потом ещё и спасибо скажут» Фред никогда не был настолько к ней близок. Похоже сейчас был лучший момент, чтобы рассмотреть её поближе. На её личике виднелись пара бледных веснушек. Она смешно морщила свой маленький и аккуратненький носик, когда переворачивалась. Меж бровями была слегка заметная складка, возможно из-за того, что Гермиона слишком много читала или часто сдвигала брови, когда была недовольна и во время выполнения домашнего задания. Её руки. На руки он уж точно никогда не обращал внимания, а, как оказалось, зря. Они были очень красивы и изящны. Мама рассказывала ему о значении длины пальцев на руках. Длинные и тонкие пальцы, совсем как у Гермионы, подчёркивали критический и аналитический ум, придирчивого и внимательного к деталям, взвешенно принимающего решения человека. Чудики, написавшие эту статью, оказались правыми. Гермиона была именно такой. Или же это простое совпадение. Скорее всего. Ведь не может же человек от пальцев зависеть? Её мягкие и пушистые волосы, которые упали к ней на лицо щекотали кожу. Особенно, когда она двигалась, а за всё время своего сна она перевернулась раз десять уж точно — Что-же тебе снится, Грейнджер? — и, словно прочитав его мысли, Гермиона открыла глаза. — Пожиратели смерти — она прошептала это глядя Фреду в глаза. Она была напугана. Это было ясно по учащённому дыханию и сердцу, готовому выпрыгнуть из её груди в любой момент. — Это просто сон, Гермиона, просто сон. Скоро мы будем на месте и всё забудется — Он успокаивал её, гладя по волосам. — Да, просто сон. Извини — только сейчас она осознала, что провела почти всю дорогу до школы у Фреда на коленях. Гермиона приподнялась и села на своё место. Оставшееся время пути она смотрела в окно, в отражении которого отчётливо видела Фреда Уизли. Он смотрел на неё со смешанными чувствами. Может это было беспокойство, а может быть и нежность. Нет. Это было, что-то совсем другое. Но от этого становилось тепло. Коридор замка освещался факелами. В нём эхом отдавались шаги учеников, направляющихся в сторону Большого зала, где должен был пройти пир по случаю начала нового учебного года. Там ученики разных факультетов рассаживались за знакомые столы, к которым совсем скоро должны были присоединиться новые ученики. Над головами студентов простилался звёздный потолок, неотличимый от неба. Над столами парили свечи, освещая помещение и всех в нём находящихся. Всё было как обычно, вот только, когда Гермиона с друзьями проходили мимо сокурсников или представителей других факультетов, то сразу раздавались непонятные перешёптывания. — Гарри, не обращай внимания. И помни, мы всегда за тебя — Гермиона наклонилась к Поттеру, когда они уже сели на места. — Спасибо, но мне всё равно, что они там про меня думают. «Ох, Гарри. Я ведь знаю, что это не так.» Дверь в Большой зал отворилась и в неё поспешили зайти первокурсники, возглавляемые Минервой МакГонагалл, которая несла табурет вместе с Волшебной шляпой, которая определяла судьбу одиннадцатилетних ребят, распределяя их на один из факультетов. Разговоры затихли и все молча ожидали, когда Шляпа по своему обыкновению начнёт церемонию с песни. И вот Распределяющая шляпа запела:

В стародавние дни, когда я была новой,

Те, что с целью благой и прекрасной,

Школы сей вчетвером заложили основы,

Жить хотели в гармонии ясной.

Мысль была у них общая — школу создать,

Да такую, какой не, бывало,

Чтобы юным познанья свои передать,

Чтобы магия не иссякала.

«Вместе будем мы строить, работать, учить!» —

Так решили друзья-чародеи,

По-иному они и не думали жить,

Ссора — гибель для общей идеи.

Слизерин с Гриффиндором — вот были друзья!,

Пуффендуй, Когтевран — вот подруги!

Процветала единая эта семья,

И равны были магов заслуги.

Как любовь несогласьем смениться могла?

Как содружество их захирело?

Расскажу я вам это — ведь я там была.

Вот послушайте, как было дело.

Говорит Слизерин: «Буду тех только брать,

У кого родовитые предки».

Говорит Когтевран:

«Буду тех обучать,

Что умом и пытливы, и метки».

Говорит Гриффиндор: «Мне нужны смельчаки,

Важно дело, а имя — лишь слово».

Говорит Пуффендуй «Мне равно все близки,

Всех принять под крыло я готова».

Расхождения вначале не вызвали ссор,

Потому что у каждого мага

На своем факультете был полный простор.

Гриффиндор, чей девиз был — отвага,

Принимал на учёбу одних храбрецов,

Дерзких в битве, работе и слове.

Слизерин брал таких же, как он, хитрецов,

Безупречных к тому же по крови.

Когтевран проницательность, сила ума,

Пуффендуй — это все остальные.

Мирно жили они, свои строя дома,

Точно братья и сёстры родные.

Так счастливые несколько лет протекли,

Много было успехов отрадных.

Но потом втихомолку раздоры вползли

В бреши слабостей наших досадных.

Факультеты, что мощной четверкой опор

Школы некогда прочно держали,

Ныне, ярый затеяв о первенстве спор,

Равновесье своё расшатали.

И казалось, что Хогвартс ждёт злая судьба,

Что к былому не будет возврата.

Вот какая шла свара, какая борьба,

Вот как брат ополчился на брата.

И настало то грустное утро, когда Слизерин отделился чванливо,

И, хотя поутихла лихая вражда,

Стало нам тяжело и тоскливо.

Было четверо — трое осталось. И нет

С той поры уже полного счастья.

Так жила наша школа потом много лет

В половинчатом, хрупком согласье.

Ныне древняя Шляпа пришла к вам опять,

Чтобы всем новичкам в этой школе

Для учёбы и жизни места указать, —

Такова моя грустная доля.

Но сегодня я вот что скажу вам, друзья,

И никто пусть меня не осудит:

Хоть должна разделить я вас, думаю я,

Что от этого пользы не будет.

Каждый год сортировка идёт, каждый год...

Угрызениями совести мучась,

Опасаюсь, что это на нас навлечёт

Незавидную, тяжкую участь.

Подаёт нам история сумрачный знак,

Дух опасности в воздухе чую.

Школе «Хогвартс» грозит внешний бешеный враг,

Врозь не выиграть битву большую. Чтобы выжить, сплотитесь — иначе развал,

И ничем мы спасенье не купим.

Все сказала я вам.

Кто не глух, тот внимал.

А теперь к сортировке приступим. * Шляпа закончила своё повествование и зал наполнился аплодисментами. После чего началось распределение первокурсников на факультеты. — Что-то она разошлась в этот раз — Рон удивлённо посмотрел на своих друзей. — Да, раньше обходилось тем, что она рассказывала о себе и о факультетах — подхватил его Гарри. — Вы не понимаете, в конце это уже не просто стихи о школе. Это предупреждение.

«Школе «Хогвартс» грозит внешний бешеный враг,

Врозь не выиграть битву большую.

Чтобы выжить, сплотитесь — иначе развал,

И ничем мы спасенье не купим.» — Лицо Гермионы выражало явное беспокойство. Сначала сон, потом это. Дальше что? Галлюцинации? — Привет, молодым — к троице подсели близнецы. — Ну что, как вам сегодняшнее выступление Шляпы? — Немного пугающий конец. Она как будто о чём-то нас предупреждает — повторила свою теорию Гермиона. — Может она говорила о Пожирателях смерти? — Фред внимательно посмотрел на Гермиону, на что она ответила осторожным кивком. Только они вдвоём знали, что снилось Гермионе и, возможно, это не простое совпадение. Пока ребята обсуждали сказанное шляпой, распределение подошло к концу и наступила очередь говорить директора школы — Альбуса Дамболдора. — Приветствую всех в стенах нашей чудной школы! Новичкам я желаю удачи и успехов во всех начинаниях, а остальным нашим студентам совершенствоваться в имеющемся. А сейчас я бы хотел напомнить о правилах поведения в стенах нашей школы. Всем ученикам строго настрого запрещается ходить в Запретный лес, также стоит отметить.. — Кхм-кхм Речь директора прервала какая-то дама в розовых одеяниях и чем-то похожая на жабу, чем знатно привела в шоковое состояние всех присутствующих. Конечно, ведь никто не имел права перебивать Альбуса Дамболдора во время его речей. Тем не менее, дама продолжила: —Спасибо, профессор Дамболдор, что дали мне возможность представиться — она улыбнулась, но от её улыбки хотелось куда-то спрятаться и не выходить оттуда, пока она не закончит. — Я — ваш новый профессор по «Защите от Тёмных Искусств», Долорес Амбридж. Я буду преподавать согласно программе, одобренной министерством. — Это она была у меня на слушание — шёпотом воскликнул Гарри, пока новый профессор продолжала вещать о министерстве, новых уставах и приказаниях для школы. — Вот, собственно, что вам нужно на первое время. Увидимся на уроках, и я уверена, что уже совсем скоро мы станем очень хорошими друзьями. — Это вряд ли — одновременно воскликнули близнецы, чем вызвали одиночные поддерживающие смешки. Долорес Амбридж опустилась на место, продолжая приторно улыбаться, выпучивая тем самым свои маленькие глазки. А Альбус Дамболдор тем временем завершил свою речь. Наконец настала очередь ужина. После его окончания, все отправились в свои гостиные, где им предстоит получить расписание на год и неприятно удивиться, что с самого утра у них будет урок с новым профессором, которая со своей программой из министерства не вызывала абсолютно никакого доверия.