Сказание о шихуандийской гробнице

      — Почему вы так уверены, что там есть озеро? — Нахмурился Джей, скептически глядя на Хисына с Субином. Они выглядели слишком спокойно.       Все остальные сидели у стен и наблюдали за ними, испепеляя лица. Было только шесть часов утра. Но никто не смог спать дальше, ведь чувствовали напряжение.       — Потому, что мы нашли следы от обуви, — закатил глаза геолог и скрестил руки на груди. — Все наши были здесь и тем более, не стали бы так зря тратить запасы воды. Вывод: в гробнице есть кто-то еще и озеро. И к тому же, если есть кто-то, кроме нас, значит есть и другой выход.       — Мне кажется, что это лучший вариант, — негромко сказал Ли, поддерживая чужие слова. — Нам нужен запасной план. Не можем же сидеть и ждать Юту — мы все передохнем.       — Обожаю наши с тобой беседы, Хисын, — язвил Пак, ухмыляясь уголками губ. — Они всегда такие замечательные.       И тут в зал влетел Хендери.       — Ребята, — крикнул он, размахивая руками из стороны в сторону. — Ники не отвечает!       Все сорвались со своих мест и направились к сфере. Они громко кричали имя японца. Но с той стороны была только гробовая тишина.       — Ники! — Уже в пятый раз позвал Сыну младшего, но в этом ничего.       — Ну, и куда же он подевался? — Занервничал Сонхун, перебирая пальцы. Он всегда боялся за самых младших.       — Может решил не дожидаться, пока мы проснемся и пошел за Ютой? — Предположил Хангёль, чтобы опустить панику команд.       — С чего бы ему уходить без предупреждения? — Мрачно произнес Хисын, зная Нишимуру слишком хорошо. — Он всегда говорил о том, что собирается сделать. На него это не похоже.       — Вдруг он пытался нас разбудить, а мы не услышали? — Настаивал мастер по взрывчатке, поднимая бровь в верх.       — Сомневаюсь, — возразил Хендери, выходя немного вперед к Хисыну. — Я проснулся в четыре утра и больше не смог уснуть.       — Он мог перепутать время, — вставил свои пять копеек Джэхён. — У него с собой нет ни часов, ни телефона.       — Вот, это уже логично, — согласился Джонни с другим профессором. — Но Ники всего шестнадцать. Он и правда не станет уходить, пока не предупредит кого-то. Даже в уборную уходит с возгласом.       — А может, к нему пришел Юта, — наконец-то сказал Тэиль, выходя из темного угла. — И они могли вместе пойти за помощью. Всё-таки оба японцы, а Ники ребенок.       — Возможно, но мы всё-таки должны поискать озеро, — ледяным голосом произнес Хисын, пытаясь думать рационально, а не под влиянием эмоций.       Все кивнули и отправились обратно в зал собирая свои рюкзаки. Ли, направляясь следом за ними, заметил что Джей стучит на огромному шару и закатил глаза.       — По башке себе постучи! — Заорал старший, от чего Пак дернулся и в ответ улыбнулся.       Через десять минут, они уже двигались по знакомому для некоторых коридору. С собой взяли только самое необходимое: фонари, блокноты и ручки. У сферы остался только Харин на тот случай, если Ники вернется.       Проходя только вперед, они начали слышать странный звук, который исходил с одной из комнат. Они не спешили. Даже как-то замедлились, пытаясь не издавать лишних звуков. Субин, собравшись с духом, вошел в комнату первым и ахнул.       — Это еще что, черт возьми? — Сказал Джей, который вошел следом за геологом.       Остальные, проходя в неизвестную территорию, увидели перед собой озеро. Вода на вид была очень чистой, даже зеркальной.       — Всё-таки, я был прав, — усмехнулся Чон, подмигивая Хисыну и вызывая ревность у Чонсона. — Озеро есть и из него пить можно. — Доставая тонкую иглу из воды и замечая, что иголка никак не поменялась, а осталась чистой, проговорил парень. — Жалко, что не поспорили.       — «Значит, рубиновый глаз на ключе — это озеро», — подумал мимолетно археолог.       — На стене кое-что написано, — подал голос Хангёль, указывая пальцем на цветную фреску.       Все обернулись в его сторону и увидели на стене иероглифы. Хисын вышел вперед, пытаясь освещать, как можно больше.       — Прочитаешь? — Попросил Бёнчан, на что старший кивнул. Он приблизился вплотную к каменной стенке и разглядывал аккуратные мелкие иероглифы.       — Согласно легенде, девушка-демон по имени Бай влюбляется в смертного человека Сюй Сяня и выходит за него замуж. Однажды к Сюй пришел монах Фахай и, сообщив, что в его доме живет демон, дает ему вино, которым тот должен угостить супругу в пятый день пятого месяца, дабы убедиться в правдивости слов монаха, — Ли чуть прищурился и продолжил, прочищая горло. — Сначала Сюй Сянь не хотел этого делать, но в итоге всё же дал жене это вино. Как только вино коснулось губ Бай, ей стало плохо и она ушла в свою комнату. Приготовив целебного отвара, Сюй вошел в покои супруги, но на постели увидел огромную спящую змею. От увиденного он падает замертво. Бай, проснувшись, понимает, что произошло и решает выкрасть растение у старца с горы Куньлунь, дающее бессмертие и оживляющее мертвых. Старец спрашивает ее, зачем ей растение, ведь она бессмертна. Бай рассказывает историю о том, что она связана кармой с Сюй, ведь тот много лет назад спас ей жизнь. И даже если он не захочет быть с ней, она всё-равно вернет его к жизни. Поразившись храбрости женщины, старик отпустил ее. Когда Сюй Сянь ожил и снова увидел Бай, он улыбался, ведь он был рад видеть свою жену, не важно, человек она или демон.       — Я слышал эту легенду, — сказал Джей, рассматривая яркую белую, может быть, песочную змею на фреске. — Но некоторые детали всё-таки отличаются.       — Согласен, — поддержал его Джонни, медленно делая круги указательным пальцем. — Современные версии гласят по-другому.       — Может, это оригинал? — Предложил Джэхён, забирая у Тэхена фотоаппарат и фоткая саму фреску с письменностью.       — Всё возможно, — выдал Субин, слегка шаркая по полу ботинком. — Но нам нужно двигаться вперед. Озеро всё-таки есть, значит есть и другие люди, кроме нас.       Только вот у Джея в голове творилась полная каша.       Он устал метаться из стороны в сторону, понимая, что они идут по очень извилистой пещере, в которой не было конца и выхода, по крайней мере в том месте, где они были. Пак не мог понять, почему ему кажется, что они идут по волнистой прямой, пока в голову не приходит воспоминание о записной книжке отца Хисына и одного наброска дракона с произвольными фигурами, будто какая-то огорожденная территория, из которой не выбраться. Он вспоминает очертание чужой татуировки, которую видел буквально каждый день и срывается к Ли, толкая назад к холодной каменной стене пещеры. Все ахают с резкого изменения поведения блондина и настораживаются, когда Ли болезненно шипит от удара поясницей об камни.       Джей буквально разрывает ткань, одна из пуговиц отлетает в сторону и Ли лишь шокированно сглатывает, приоткрывая рот, чтобы вдохнуть пещерный воздух. Взгляд всех падает на голубую татуировку расположенную на всем плече, левой грудине и боку. Она напоминала собой тонкие пути, красивые узоры, узображая грозного дракона с раскрытой пастью и длинными усами.       Прикосновения Джея обжигают чувствительную кожу. Кончики пальцев проходятся по напряженным мышцам, проходясь определенным маршрутом. Темные каштановые глаза устремлены на каждую извилину этого дракона и Пак не стесняясь, вырывает из штанов темную рубашку, скидывая ее с мускулистого тела. Хисын не возражает и молча стоит под непонимающие взгляды своей команды и просто кидает взгляд, что всё в порядке. Сначала они удивились огромной яркой татуировки, потом тому, что Хисын вовсе не просто парень-археолог, но еще и прекрасный боец из-за тела, тренированного годами.       Чужая ладонь прикасается полностью к боку, обжигая горящим теплом холодное тело старшего и тот пытается скрыть те ощущения, которые бурлили вновь, как и несколько лет назад.       — Так и думал: твой рисунок — карта, — заявил блондин, обращая на себя внимание всех и Ли громко сглатывает, потому что специально выгровировал водного дракона по схеме, как и просил его покойный (?) отец когда-то. — Хисын, дай свой блокнот, хватит от меня это скрывать. Иначе мы не выберемся отсюда никогда.       Голос младшего звучал очень серьезно и от привычной шутливой формы ни осталось не следа. Все боялись такого Пака.       Хисын мягко отталкивает парня от себя, который не убирал ладони с его талии. Эту привычку он проклинал, как только мог, но она ему всё же очень нравилась. На оголенном теле это чувствовалось в разы сильнее и кровь реагировала на это сильным возбуждением и жаром.       Джей непонятливо смотрит на Ли, у которого приоткрыт рот и тот застегивает рубашку обратно, заправляя в обтягивающие брюки. Немного успокоив свои мысли и разум, Хисын встряхивает всем на удивление головой и закусывая губы, протягивает старый, уже давно выгоревший в листах, блокнот. Точнее, это была кожаная записная книжка с разными корейскими заметками, чертежами и, как Пак и думал, рисунком тоннелей гробницы в виде дракона, которая простилалась от самого Чжэцзяна до Шэньси, где когда-то уже нашли небольшое войско глиняных воинов и лошадей.       — Гробница не на десяток километров, даже не на сотню и ты хотел это скрыть от нас? Ты серьезно, Хисын? Она, около полтора тысячи километров, твою мать! — Недоумевая говорит Пак, хмурясь и злясь одновременно, присаживается на корточки и посматривает в длину предстоящего тоннеля. Все были злы на Ли, ведь тот скрыл масштабы их экспедиции.       Джей внимательно изучал каждую прочерченную линию рукой отца Ли и посматривал на следующий их проход по длинной пещере фонариком. Хисын же не выдерживает этого напряжения и приказывает всем отдохнуть, около подземного озера, которое находилось прямо по курсу. А парня хватает за руку, останавливая, когда тот хотел убежать к чертям.       — Что ты еще хочешь от меня? — Гаркает, злясь на старшего, блондин. — Ты уже скрыл один из важных факторов, что еще?       — Знаешь, за такую привычку — тебя бы уже давно нужно было прибить, — шепчет Ли, чтобы никто не услышал этого развратного тона. Пак сначала не понимает о чем речь, пока старший не притягивает его ближе к себе и своему телу. Он замечает напряжение на груди, а значит, что Хисын немного возбудился от действий, но это не переросло во что-то другое.       — Как ты умудрился? — Удивленно спрашивал Джей, не понимая, как такое вообще произошло.       Ответа не последовало.       Пака просто берут за плечи и переворачивают, резко ударяя об ровные стены пещеры. Им повезло, что здесь темно и никто не видит того, что происходит. Чонсон шипит несколько секунд от удара, а после смотрит темными глазами на Хисына, который сейчас был похож на хищника.       Старший не ждет какой-то реакции и просто впивается в губы. И целует Джея резко, глубоко, не давая того, чтобы тот его оттолкнул от себя; хватая подолы куртки одной ладонью, а второй заходит за затылок, притягивая еще ближе. Пальцы Ли запускаются под рубашку и Чонсон выпускает произвольный звук стона и прогибаясь под чужими властвующими руками на своем торсе, которые очерчивали каждый кубик пресса. Хисыну очень не хватало этих мягких и пухлых губ на своих и чужого поддатливого тела. Он проходит кончиком языка по влажным губам и пропускает язык, давая себе волю делать всё, что угодно. А Пак вовсе не против, он никогда не пытался забыть чувства к Хисыну, хоть и скрывал их глубоко в себе. Он отвечает, постоянно пытаясь взять инициативу на себя и сделать свой привычный темп, но перед таким Ли — это невозможно. Просто не-воз-мож-но. Хуже собственника вам не найти.       Старшему хочется и дальше продолжить свои действия. Но тут, со стороны озера кто-то издает слишком громкий крик с визгом. Ли отстраняется от Джея, в последний раз целуя в самый уголок. А после, дает возможность привести себя в порядок.       Они оба с досадой глядят в сторону озера и не могут понять, что же там случилось…