Пленники рая

      – До меня доходили слухи, – сказал Азиз, пока Брайан разминал руки перед уже привычной ежедневной тренировкой, – ваши рыцари любят хвастаться, будто каждый может десять сарацин одновременно завалить.       – А я слышать, сарацины говорить такое же. Про нас, – ответил Брайан.       Судя по тону и надменной позе араб сегодня искал предлога подраться более серьезно, чем обычно. Что ж, Брайан тоже был не против. Он опять полночи не спал, пытался не думать о Фаррухе, но тот все равно занимал все его мысли. И когда Брайан проваливался в дремоту, ему казалось, что он обнимает прекрасного перса. Гладит его шелковые волосы, целует кожу, нежную, как у персидского яблока. И просыпался от того, что внутри все горело и требовало выхода. Только выхода никакого не было. И побить сейчас Азиза, который всегда его задирал, показалось решением проблемы и весьма неплохим.       – Наверняка кто-то врет, – ответил ему Азиз.       – Я не врать, – спокойно сказал Брайан. – Я не говорить никогда, что мочь бить десять сразу. Не знать никто, кто мочь. А ты?       – Десяток и я, пожалуй, не могу, – согласился Азиз. – Сойдемся на трех?       Брайан удивленно хмыкнул:       – Я думать, ты предложить пять.       – Я могу предложить тебе пять. Но вас здесь только трое. Будет нечестно, не так ли?       – Это нечестно все равно, – возразил Брайан. – Мои друзья здесь нет.       – Но они не так уж далеко, – заметил Азиз и махнул рукой своим товарищам.       Брайан оглянулся на звук шагов и увидел, как на песок двора вышли Роджер и Джон, сопровождаемые пятеркой стражей. Судя по ошалевшим глазам, оба совершенно не представляли, что здесь делают.       «Кажется, у меня нет выбора», – подумал Брайан и подошел к друзьям.       – Вы в порядке?       Он быстро оглядел обоих, но следов побоев или какого-то насилия не было заметно. Одежда была целая и чистая. Руки не связаны. Кажется, они пришли сюда сами.       – Меня позвали, сказали, что есть одно интересное дело для меня, – ответил Роджер. Джон покивал. – Я, конечно, немного насторожился, но если б арестовать хотели, наверное, сразу бы руки заломили. Да и не тот человек Фаррух, чтобы из-за пары слов казнить.       – Что им нужно от нас? – спросил Джон.       – Хотят подраться, – ответил Брайан. – Мы против них.       – Всерьез? – кажется, Джон немного испугался. И Брайан его понимал, вспоминая, как он сам первый раз вышел драться против стражей. И как легко они его отделали.       Брайан пожал плечами:       – Мы с ними не всерьез деремся. Что-то вроде тренировки. Я их обучаю разным приемам, которые они не знают. Что-то они мне показывают… На кулаках или тупом оружии.       – И ты просил, чтобы нас позвали тебе на подмогу? – уточнил Джон.       – Нет. То есть просил за вас, но Салим говорил, что не доверяет нам, если мы втроем тут окажемся.       – Тогда зачем мы тут? – нахмурился Роджер. – Они что-то задумали против нас? – он кинул взгляд на Джона, словно хотел ему что-то сказать.       Джон сделал вид, что не заметил:       – Они хотят драться с нами, давайте подеремся.       – Ты уверен?.. – начал Роджер.       – Они хотят проверить, насколько мы опасны, – шепнул Джон. – Наверняка хотят. Значит, нам нужно показать. И поддаться. Пусть считают, что мы слабее.       – Мы и так слабее, – возразил Брайан. – Когда я вышел первый раз против них, меня по песку размазали. А у вас уже долго практики не было.       – Что вы там решаете? – нетерпеливо крикнул Азиз.       – Что это нечестный бой! – Брайан развернулся к нему, не обращая внимания на шипение Джона сзади. – Они давно не драться. Им нужно время.       – А давай проверим! – предложил Азиз. – Выходите по одному. Для начала. Я обещаю, мы не будем сильно бить. Сахиб расстроится, если вам будет плохо. Посмотрим, что вы можете.       – А давай! – вдруг ответил Роджер. – На чем драться?       Стражи вынесли из караулки несколько палок, заменяющих мечи, плотные стеганные халаты вместо доспехов, щиты и шлемы. Роджер тут же пошел во все это облачиться.       Первым порывом Брайана было остановить его, но он все же решил, что Роджер достаточно здоров и силен, чтобы выдержать хотя бы один бой. И встал в стороне, сложив руки на груди, готовый в любой момент вмешаться. Джон встал рядом с ним.       Азиз тоже сам выходить на бой не стал, кивнул Мансуру, одному из своих подручных, и отошел в сторону.       Брайан напряженно наблюдал, как Роджер и Мансур сначала кружили, примериваясь друг к другу, потом обменялись легкими ударами. Потом перешли в более серьезную атаку.       Глядя на них, Брайан чуть успокоился. Все-таки то, что Роджер проводил много времени на конюшне, занимаясь физической работой, ему помогло – он был в хорошей форме, а тренированное с детства тело не забыло умений. Он снова стал собой – стремительным и опасным воином, обманчиво мягким и ленивым, но, как кот, способным на мгновенные точные удары, которые сложно парировать. Но и Мансур был не лыком шит, тактику противника разгадал довольно быстро и проверял его на прочность. Однако было заметно, что обоих сильно стесняет необходимость не нанести друг другу серьезных травм.       – Хватит! – решил наконец Азиз. – Ты отличный боец, – с уважением сказал он Роджеру.       Тот с благодарностью кивнул.       – Второй? – Азиз посмотрел на Джона.       Брайан не успел оглянуться на младшего товарища, только услышал недовольный вздох, когда тот решительно направился к сарацинам за вооружением.       Роджер занял его место, развязал тесемки халата и стащил шлем со вспотевшей головы.       – Не самый плохой вариант, – тихо сказал он.       – Он даже не вполсилы дрался, – заметил Брайан.       – Я тоже.       Против Джона вышел Хасан – весьма умелый боец, судя по шраму на лице, некогда участвовавший в войнах, но о его прошлом Брайан никогда не спрашивал, а тот в силу своего молчаливого характера не рассказывал.       Джону наверняка было страшно, хотя он и старался не показывать. Но движения его были куда более скованы, чем у Роджера. Впрочем, рука крепко держала меч, а вторая вовремя успевала подставлять щит под неожиданные удары. Однако и Хасан тоже не дрался в полную силу, больше, как показалось Брайану, запугивал юношу, провоцируя на ошибку.       Пару раз Брайан даже порывался вмешаться, но Роджер положил ладонь на плечо друга:       – Не надо.       – Зачем это все… – недовольно пробормотал Брайан сквозь зубы, делая шаг назад.       – Они подозревают, что мы готовим побег, – одними губами шепнул Роджер.       – А вы готовите?       – Мы с Джонни обсуждаем. Иногда. Но пока ничего не придумали.       – Зачем? Вам плохо здесь?       – Мы пленники здесь, если ты забыл. Я не хочу всю жизнь провести в неволе.       – Фаррух обещал, что отпустит…       – Только не уточнил, когда.       – Я ему напомню, – сказал Брайан, внезапно чувствуя горечь.       А что, если Фаррух согласится? Как дальше жить без него? Без его глаз, его голоса, его смеха. Его песен… Скажет: «Возвращайтесь хоть завтра!» И что Брайан будет делать всю оставшуюся жизнь?       – Хватит! – громко крикнул Брайан. – Давайте смотреть, как трое драться против трое.       – О! Другой разговор! – обрадовался Азиз.       И он, и Брайан надели защиту и взяли оружие. Вышли в центр двора вместе с Роджером и Мансуром.       – Я слева, Джон справа, – распорядился Брайан. – Роджер, прикрываешь сзади.       – Отлично! – ухмыльнулся Роджер.       – Да, сэр! – ответил Джон.       Азиз тоже успел раздать короткие указания своим, и они двинулись на англичан. Не нападали сразу, примеривались. Время от времени то один, то другой делали пробные выпады, которые тут же отбивались.       Брайан услышал, как Джон шумно втянул воздух, явно уже изведясь от ожидания.       – Тихо, – шепнул он юноше. – Мы не нападаем. Они в выгодной позиции. Ждем.       – Кто первым не выдержит, тот и проиграет, – подтвердил Роджер.       – Мы должны проиграть, – напомнил Джон.       – А это как Богу будет угодно, – возразил Брайан. – И Аллаху.       Первым напал Хасан, отвлекая на себя внимание Брайана, а затем и Роджера. И после этого Азиз и Мансур бросились вдвоем на Джона. Роджер сориентировался мгновенно и успел прийти младшему товарищу на подмогу. В итоге первую атаку отбили без потерь, и вторую, последовавшую сразу же за ней, тоже. А после, когда англичане уверенно заняли оборону, Роджер совершил дерзкую вылазку и напал на противников с фланга. Чуть было не выбил Азиза, но Хасан снова успел оценить ситуацию и отвлек Роджера на себя. В итоге все равно разбились по парам. Брайану достался Мансур, а Джона стал теснить Азиз. И довольно успешно – Джон вскоре упал и поднял руку, показывая, что выходит из боя. Азиз благородно не стал наседать и громко крикнул, что первая схватка окончена. Можно разойтись и перевести дух.       Брайан дернул Джона за руку, поднимая на ноги.       – Мы не будем поддаваться! – прошипел он.       – Брат Брайан, ты не понимаешь… – попробовал объяснить юноша.       – Я здесь старший, и я отдаю приказы. Что не ясно?!       – Ясно, брат Брайан. Есть не поддаваться, – быстро ответил Джон.       Когда он собирался, он был очень крепким бойцом – Брайан это помнил еще по их первой встрече в песках Палестины. И следующий бой англичане выиграли.       Судя по тому, как сузились глаза Азиза, ему это не понравилось. И у Брайана мелькнула мысль, что Джон, должно быть, прав. Надо поддаться… В конце. Но сначала показать, на что способны христианские воины.       – Ты хотеть смотреть, как мы драться против много сарацин? – спросил Брайан. – Мы показать. Зови еще людей.       – С ума сошел? – спросил Роджер. – Когда нас взяли в плен, их было около дюжины. Вспомни, чем это кончилось!       – Но я был ранен, – напомнил Брайан. – А сейчас я в лучшей форме, чем вы. Неужели не хочется хоть немного отыграться?       – Как бы сахиб потом не отыгрался на нас… – проворчал Роджер.       – Сахиб ладно, а вот Салим… – протянул Джон.       – Салим ничего не сделает без позволения сахиба, – уверенно заявил Брайан. – А сахиб милосерден, и если не прольется крови…       Брайан не докончил, сам себе не решаясь признаться, что ему хотелось бы, чтобы Фаррух оценил его – в его лучшей форме. И улыбнулся бы ему снова.              Дюжину – не дюжину, но еще пятерку воинов Азиз собрал и вооружил тренировочным оружием. И, еще раз проговорив, что никаких серьезных увечий не наносить, начали битву. И наконец-то азарт и горячка боя вытеснила из головы Брайана все непотребные мысли.       Сарацины, хоть и не имели большого боевого прошлого, сражались очень хорошо и слаженно. И трем англичанам пришлось несладко, хоть они и держались. Брайан даже рассчитывал на победу, но… их прервал громкий возглас:       – Что тут происходит?       В арке, ведущей во двор, стоял принц Фаррух, одетый в нарядный кафтан, в пышной белой чалме – видимо, опять принимал кого-то из важных персон. За его спиной возвышался Салим с лицом таким грозным, что впору было бежать прятаться. Чуть дальше застыли Бунго и Ченду с опахалами, больше напоминающие сейчас копья с пышным оперением. Из-за их спин выглядывал Касид и еще несколько слуг.       – Что здесь делают эти рабы? – спросил Фаррух.       Роджер, видимо, вспомнив недавнюю вспышку, первым сориентировался, бухнулся на колени и склонил голову перед принцем. Джон, заметив, сделал то же. Брайану падать ниц не хотелось, но и он опустился на колени.       Арабы просто низко и почтительно поклонились.       – Мой повелитель, – сказал Азиз, – мы тренировались. Мы слышали, что неверные сильны в совместных атаках, и хотели это проверить.       – Не помню, чтобы я позволял это. – В тихом голосе Фарруха отчетливо прозвучали гневные ноты.       – Я взял на себя смелость…       – Смелость ты будешь проявлять в настоящем бою.       – Мой повелитель, моя служба в том, чтобы не допустить настоящего боя, где ты мог бы пострадать…       – Твоя служба – делать то, что я решу. Или Салим.       – Мой повелитель, позволь мне объяснить…       – Не позволю, – отрезал Фаррух. – Разойтись всем. У каждого есть свои обязанности – займитесь ими. Или мне напомнить?!       Притихшие бойцы, больше не говоря ни слова, поспешили кто куда. Роджер с Джоном, быстро избавившись от доспехов, драпанули чуть ли не первыми, воровато оглядываясь, но их никто не задерживал.       Двор почти мгновенно опустел. Остался только Брайан – он поднялся с колен, снял шлем и промокший от пота стеганый халат, но куда уйти и чем заняться, не придумал.       – Тебе нужен особый приказ? – поинтересовался Фаррух, все еще недовольно хмурясь.       – Видимо, да, мой повелитель, – ответил Брайан с почтительным поклоном и пояснил по-английски: – Ты приказал всем вернуться к своим делам. Но мое дело было тренировать твоих людей. А они ушли…       – А! – Фаррух удивленно приподнял брови. – Хорошо. Тогда ты тренировать меня.       – Тебя?       – Только не на палках. Я их не любить. Без оружия.       Принц развязал кушак и сбросил кафтан на руки Салиму.       – Я в юности был хорошим бойцом, – сказал он по-арабски, снимая белоснежную чалму. – Спасибо отцу и учителям, которых он мне нашел. Я давно не практиковался… – он стащил расшитые туфли с длинными загнутыми носами. – Но я еще не слишком стар, чтобы все забыть.       – Мой повелитель… – негромко начал Салим.       – Я, кажется, сказал, что не нуждаюсь в советах! – снова повысил голос Фаррух, и его верный слуга умолк.       Оставшись в одних шароварах, Фаррух вышел к Брайану.       – Давай, – сказал он, показывая рукой, что готов, и Брайан может нападать.       А Брайан смотрел на него и понимал, что даже не всерьез не может поднять на него руку.       – Ну? – Фаррух от азарта аж подпрыгивал.       – Сахиб, я не смею… – попытался объяснить Брайан.       И Фаррух не стал дожидаться других слов. Метнулся вперед и ударил сам. Брайан рефлекторно поставил блок и отбил удар. Фаррух ловко отскочил и напал снова. С тем же результатом.       Так они какое-то время кружили, обмениваясь примеривающимися ударами, пока Фарруху не надоело, и он не перешел в настоящую атаку. Если бы Брайан не прошел некоторую подготовку с местными бойцами, он бы наверняка тут же проиграл. Невысокий и более легкий Фаррух рассчитывал не на силу, а на изворотливость и стремительность. Но по спаррингам с тем же Азизом Брайан понял, что такого противника нужно сбить с ног и оказаться сверху. Тогда шансов у него будет мало.       Только сделать это было непросто. Фаррух действительно был очень верткий, а Брайан, краем глаза видя мрачно наблюдающего за ними Салима, не хотел причинять ему боль. Но постепенно азарт борьбы вытеснял здравый смысл. И не доведенная до конца драка с Азизом не сглаживалась из памяти и требовала отмщения. Да и сам принц Фаррух наседал все сильнее, словно тоже хотел выплеснуть всю злость.       В конце концов, Брайан его подловил, сделал подсечку и сам упал следом за ним на песок. Фаррух зарычал, оскалив свои страшные зубы, попытался вывернуться, но Брайан уже крепко схватил его. Фаррух лягнулся, попробовал укусить, Брайан не дался, попытался завести его руки за голову. Краем глаза увидел, как к ним шагнул Салим, но Фаррух крикнул ему не вмешиваться. Видимо, для него стало делом принципа довести этот бой до конца. Брайан на миг подумал, не поддаться ли, но решил не уступать. Он все же себя хорошо контролирует и не убьет принца, даже если немного придушит. Фаррух снова хрипло зарычал, пытаясь вывернуться, ухватился рукой за отросшие волосы Брайана. Но он все еще был снизу, и он был легче, а значит, ему не выиграть, если он не использует запрещенный прием…       Вот только он сам был запрещенным приемом.       Брайан прижал его к земле своим телом, и его вдруг пронзило осознание, что именно об этом он мечтал все последние ночи – держать его в руках, крепко прижимать к себе, ощущать его запах… Такой острый горячий животный запах, пробившийся сквозь легкие ароматы снадобий, которыми Фаррух умащивал кожу и волосы. Брайан оказался настолько потрясен этим, что ослабил хватку… И Фаррух мгновенно этим воспользовался: сильным ударом в живот откинул его на спину и сел сверху, зажав горло локтем.       – Сдавайся! – выдохнул он в лицо Брайану.       – Сдаюсь, мой повелитель, – одними губами вымолвил Брайан и поднял раскрытые ладони.       Фаррух немного ослабил руку, но совсем не убрал и не слез. Так и сидел на животе Брайана, крепко сжимая его бока ногами, шумно дышал. А Брайан больше всего хотел теперь обхватить его руками – но уже бережно, погладить, наслаждаясь нежной и горячей кожей… почувствовать ее вкус. И почувствовать его всего, как он чувствовал сейчас животом сквозь плотную ткань шаровар прикосновение его напрягшегося члена… Напрягшегося? Его-то собственный точно напрягся. Брайан переставил ноги, чтобы было более удобно, но Фаррух, видимо, расценил это, как знак, что хватит.       Он окончательно расслабил руки и встал.       – Ты хорошо дерешься, – сказал он. – Мог бы не поддаваться.       Брайан сел, скрестив ноги, и наклонил голову в знак согласия.       – Если ты еще раз захочешь, не поддамся.       Фаррух кивнул и ушел, жестом позвав за собой Салима и остальных.              До вечера Брайан ходил сам не свой. Стоило ему на секунду забыться, и казалось, что тело снова прижимается к горячему телу Фарруха. И он слышит его дыхание. И чувствует запах.       Во время полуденного намаза, когда правоверные обратились мыслями к Аллаху, Брайан тоже решил найти уединенный угол, чтобы привести в порядок мысли. Но Роджер и Джон подкараулили его и накинулись с расспросами, что произошло после их ухода. Не сильно ли гневался принц Фаррух? Не грозил ли какими карами, что они, рабы, осмелились затеять драку?       Брайан отмахнулся: принц Фаррух наверняка уже и думать забыл о них троих.       Товарищи пытались еще что-то ему сказать или спросить, но Брайан ушел, сославшись на срочные дела. Хотя какие дела у него были? Не думать о Фаррухе. Не мечтать о нем. Не вспоминать его запах и не гадать, каков вкус его кожи.       Когда муэдзин на закате закричал призыв к намазу, Брайан опять пришел в мечеть, в надежде хоть издали увидеть Фарруха. Но его там опять не было.       Вернувшись в свою келью, Брайан даже не помолился перед сном. Затушил лампу и лег в постель, отвернувшись к стене. Рука сама легла между ног и крепко сжала ноющий член.       – Фаррух… – выдохнул Брайан и прикусил левое запястье – чтобы не стонать в голос. Ему не нужно было даже закрывать глаза, чтобы представить прекрасного перса здесь, с собой, ласкающим его своими сильными маленькими горячими ладонями.       Кажется, он все-таки вскрикнул, когда тело свело сладкой судорогой, заставляя выгнуться дугой. А потом морок рассеялся. Брайан четко осознал, что он один… Как обычно. Как он привык. Как он думал, что будет всегда. И как наверняка будет.