Разбитое сердце
Сердце раскололось На тысячу осколков! Шрапнелью разлетелось От взгляда твоего. Ты рукой на газ нажала И летим с тобою в пропасть Мы под грохот тормозов. Ну и пусть, что фара гаснет, Хром сминается о камни… Мы с тобою, словно птицы! Вместе жили, ели, пили, Вместе пожирали мили… Вместе, вместе мы умрем! В небесах летать мы будем На крылатом байке смерти — Не разлучат больше нас! Но с разбитым сердцем байкер На дорогах тех далеких Без подруги и без пива — Долго он не проживет!
***
Никто не знал, как маньяк собирается достать оставшихся участников группы, поэтому Мик спал в полглаза. Но до концерта прошло всё тихо. А вот на концерте… Когда ребята принялись хором без музыки исполнять Разбитое сердце, ровно посередине исполнения на сцену залезла полуголая девица в мини шортиках и малюсеньком топике с обрезом в руках и, завопив, что, мол, убью лапоньку Бена, чтобы он никому не доставался, выстрелила. Бен, еще охваченный экстазом от пения, не понял сразу же, почему он на полу очутился. И рядом Мик на одном колене, стремительно выхватывающий револьвер. Еще один выстрел. Деваха выронила обрез и сиганула со сцены. — Ты не ранен? — обеспокоенно спросил Меллоун, придерживая приятеля за плечо, — она тебя не задела? Отвечай… — Всё… в порядке… — с запинкой ответил Камбербэтч, — а что это было? — Потом, — Мик скользнул к краю сцены и растворился в толпе. Дайсуке помог Бену подняться, и они продолжили концерт.***
Перед исполнением последней песни Бен призвал всех к тишине и сказал: — Мы крайне благодарны вам за аплодисменты и любовь к нашему творчеству. Без вас мы бы не выжили и не состоялись, но ситуация такова и обстоятельства не в нашу пользу, поэтому я официально объявляю об роспуске группы. — УУУУУУУУУ!!! — завопили фанаты. — КАКЖЕ ТАК?! — ПОЧЕМУ?! — Так надо, — Бен ударил по струнам гитары, — сохраните наши песни в ваших сердцах!Нас зовут дороги И родные пороги Покидаем мы! Слезы утирайте, Платочками махайте — Уезжаем мы! В небе светят звезды, Словно фары байка; Опоздал, приятель? Ну-ка догоняй-ка!
***
Мика не было трое суток. Парни прошли акватерапию, избавились от тату, цветных гребней на голове и с нетерпением ждали известий от приятеля. Через трое суток он вернулся, таща за собой обросшего замученного товарища в крошечных шортиках, из которых вяло свисал длинный пенис, и таком же топике, из которого вываливалась грудь третьего размера. Они продефилировали по утреннему Лос-Анджелесу до самого крыльца 13 полицейского участка и вошли во внутрь. — Это кто? — спросил Роджер, уставившись на них. — Маньяк-папарацци, — зевнул Мик, — вот он какой. Наручники не дают ему перевоплотиться во что-то одно, поэтому он так выглядит. — Иди спать, — Роджер протянул ручищу, схватил маньяка за хрен и сжал. Тот тут же закатил глаза, — я его сам допрошу. Он тебя бил? — Левые били, а этот платил. — Хорошо, только ты наручники сними, — и детектив Лезган поволок свою жертву допрашивать. Мик отомкнул наручники и отправился домой — спать.***
Вернулся через сутки и первым делом поинтересовался, как идут дела. — Будь спокоен, — прогудел Роджер, — пошли, я покажу, как этот чудило выглядит. — А Макс где? — Он с Карлом поехали до места жительства этого дебила, заодно и место его работы проверят. В камере сидел немолодой мужчина бурятской наружности в драной рубашке и мятых штанах не своего размера. — Будешь допрашивать? — поинтересовался Роджер. — Да. — Прекрасно, — Роджер вытащил маньяка из камеры и отвел в комнату допроса, — валяй. — Я — офицер Меллоун. Детектив первого класса Полицейского Департамента Лос-Анджелеса, — представился Мик, — а тебя как, урод? — Балхан Тумэр. — Страна рождения? — Буряад Орон — Год рождения? — 2020. — Зачем ты убивал звезд? — Хотел очистить эстраду от скандалов. — Удалось? — Нет. — Зачем тогда ты выкладывал порно материалы в интернет? — Чтобы спровоцировать скандал. — Зачем? — Чтобы очистить эстраду. — И много убил? — Пятнадцать человек, — приосанился маньяк, — только с последними у меня прокол вышел. — Это с кем же? — поинтересовался Мик. — С группой Hell's Arrows. На скандал они не шли, как я не старался. Принципиальные, бля. Поэтому я у них солиста кокнул, но и они из этого трагедию не сделали. — Теперь тебе лет двести светит. — Не докажите. Мало ли что я на допросе ляпнул. И полицейский произвол был. — Ты еще полицейского произвола не видел, — сухо усмехнулся полицейский. — Мик, можно тебя, — в дверь заглянул Роджер, отчего подозреваемый мгновенно обоссался. — Иду. За дверью камеры обнаружились мрачные Макс и Карл. — Допрашиваешь? — мрачно процедил Макс. — Да. — Отдай его Роджеру. Сейчас тебе покажем, что мы нашли в его доме и мастерской. То, что ребята нашли, могло с легкостью попасть в музей… Освенцима. Абажуры из человеческой кожи, сумки, обувь. — Вашу же, — Мик забрал фото и вернулся в камеру допроса; и, судя по звукам, оттуда донесшимся, допрос принял другой характер.***
Маньяк понес наказание. Его срок был бесконечным, а если учесть, что теперь ему приходилось передвигаться на специальной растяжке, то было ясно, что боль будет его вечным спутником. А ребята вернулись к своим обычным делам, пока кого-нибудь из них не посетит очередная гениальная идея.