Дурацкий учитель истории искусств

— Здравствуйте, Арсений Сергеевич, — мой голос звучал спокойно, но внутри всё почему-то разрывало на мелкие кусочки. В ответ последовал малозаметный кивок. Ни ответа, ни привета. Я же не такая уж и плохая, к тому же он сам изъявил желание — отвезти меня до дома. — А вам сколько лет? — шепнула я едва заметно. Ну а что? Надо же как-то начинать разговор. Я не хочу уже второй раз подряд ехать в неловкой тишине. По его лицу не было видно ничего. Вроде удивление, а, нет, похоже на злость, а, может, это и вовсе презрение. — Тридцать, а для чего тебе? — он, не отворачиваясь от дороги, приподнял бровь. — Тридцатник? Офигеть… — А что, выгляжу старше? Мужчина впервые убрал одну руку с руля, чтобы потрогать свою щетину, которая как бы подчёркивала его солидный возраст. — Нет! Какое нахуй старше? Младше лет на пять, это точно, — я улыбнулась, сказав это, но лицо Арсения Сергеевича переменилось не в лучшую сторону. — Где твои манеры и почему родители не научили тебя им? Это был риторический вопрос… Родители. Это больно. Он не понимает, что сказал. — Родители именно этому меня и учили… — Грустная шутка, Саш, — он понял. Я верю в то, что он понял, и это приятно. Каждому бы хотелось найти человека, который понимает тебя без остатка, абсолютно полностью, но таких людей нет. Ведь все мы разные, и никто не виноват в этом. Моё лицо выразило вселенскую грусть, но я быстро опомнилась и улыбнулась. — Арсений Сергеевич, — окликнула я его, слегка наклонив голову набок. Он лишь вопросительно взглянул на меня. — А о чём вы мечтаете? Похоже, он был шокирован моим неожиданным вопросом. — Я… Я, наверное, ни о чём не мечтаю, — немного растерянно проговорил мужчина. — Только вот мне последнее время снится кое-кто, и я правда ничего не понимаю, но меня так притягивает этот человек. Говорят, все, кого мы видели во снах, уже присутствовали в нашей жизни, но в этот раз что-то странное… — заметив мой странный взгляд, он заканчивает свой монолог. — А что странного-то? Мне тоже иногда снятся сны, в которых я вижу красавчиков и… — Приехали. Любит же он перебивать. Мы остановились, и он посмотрел в мою сторону. Красивые голубые глаза. Я опять купаюсь в этом море. Я вижу что-то помимо моря. Страх, смерть. Что это? Он резко отвёл глаза и сказал что-то странное, едва слышно: — Ты наконец-то смогла приехать в Питер. Как и мечтала. — Вы о чём? Конечно, моя мечта — погулять по крышам Петербурга, но я же не говорила вам об этом, — быстро проговорила я. Он молчал, а напряжение лишь возрастало. Так и не дождавшись ответа, я вышла и побежала в подъезд. Когда я обернулась возле входа, от машины уже и следа не было. Странно, очень странно. Утро. Ровно в семь, как обычно, надрывается будильник. О боже, опять эта мелодия. Если я где-то помимо дома услышу этот звук, то у меня будут неприятные флэшбэки. Сегодня последний день, а потом я буду находиться на маленьком островке отдыха среди целого океана работы. Хотя если вспомнить какого мнения обо мне сейчас большая часть универа, то даже островок не вдохновляет на подвиги. Сообщение: «Вперёд на подвиги! Если пропустишь мою первую пару, то зачёта тебе не видать». Он, чёрт возьми, мои мысли сейчас прочитал? Ладно, Арсений Сергеевич, я приду и удивлю вас своей уверенностью, обещаю. Собрав всю свою волю в кулак, я зашла в аудиторию. На меня никто не обратил внимания. Даже Арсений Сергеевич. Наглядный пример, что людям на самом деле абсолютно безразлична твоя жизнь, и сплетни довольно быстро становятся неинтересными. Я вздохнула и плюхнулась за первую парту. Эх, даже грустно как-то. Стоп. Грустно? Ээ, не, я же не должна расстраиваться из-за этого. Этот день был абсолютно таким же, как все остальные, за исключением того, что теперь даже Даша со мной не говорила. Вот же мышь. Хотя я немногое потеряла. Вот и всё. Выходные, мои выходные. Выйдя из университета, я наконец смогла вздохнуть по-настоящему — полной грудью. За мной вышел Арсений Сергеевич. — Здравствуйте, — с натянутой улыбочкой, как всегда люди приветствуют учителей, сказала я. — Привет. Я хотел извиниться перед тобой. Клянусь, я ещё никогда в жизни не видела столь жалкой мордочки. Хотя, может, я преувеличиваю. А за что он хочет извиниться? Мой внутренний монолог прервал голос извне: — С моей стороны было опрометчиво перед всем классом отдавать тебе кофту. — Признаюсь, то, что ты ушла тогда, не сказав ни слова, задело мою гордость. Я не хочу держать в себе этот тяжкий груз, — мужчина тяжело вздохнул, продолжив предложение. — Я напишу тебе сегодня, сильно не удивляйся. После чего последовала самонадеянная ухмылка. Я лишь кивнула в недоумении. Вечер прошёл в беспокойстве. Ярко-красный закат олицетворял мою уходящую с каждой секундой надежду на сообщение от преподавателя. Забыл. Ну и ладно, будто я сильно хотела, чтобы ты написал. Лучше посмотрю что-нибудь на Ютубе. О, громкий вопрос вышел. Надеюсь, соседи сквозь тонкие стены хрущёвки не услышат всё разнообразие мата, что здесь собралось. Я уснула перед экраном. Удивительно, под какие реплики я могу абсолютно спокойно засыпать. Ещё одно утро. А сегодня поют птички. Видимо, они нутром чувствуют, что сегодня суббота — максимально расслабленный день. Но, к сожалению, птички — это второе, что я услышала, как только проснулась. Первое — странная, пугающая музыка. На экране танцевала девочка с кривыми ногами и маленьким зонтиком. Всё сопровождалось какими-то жуткими вставками. Надеюсь, вам никогда не посчастливится увидеть эту психоделику. А у меня теперь по-моему новая психологическая травма. У меня их три: мама, будильник и теперь эта странная девчушка. Неожиданно для меня засветился телефон. Звук, как всегда, выключен, но моё зрение никогда не подводило меня, если не считать, что я ничего не вижу с последних парт. Сообщение: — Ты свободна в семь вечера? Ничего себе, он всё же написал. Только моя рука потянулась набрать текст, я резко одёрнула её. Ну не могу же я сразу ответить ему, если тосковала из-за него тут целый вечер. Целый день, пытаясь чем-то занять себя, я смотрела сериал «Шерлок» в пятый раз, параллельно пытаясь делать проект в универ. Ну и конечно, у меня ничего не получалось. Я же не Цезарь, чтобы делать три вещи в один момент. Почему три? Да потому что я каждые пять минут, а может и чаще, проверяла телефон, оправдываясь тем, что мне просто интересно, что да как там в Инстаграме. А в инсте всё было по-прежнему. К четырём часам дня я сдалась и написала: — Да, я свободна. А могу я полюбопытствовать, что мы собираемся делать вдвоём в такое позднее время? Тут же последовал ответ: — Хорошо, я за тобой заеду. Надень кофту, вечером будет прохладно. Бе-бе-бе, какой заботливый, а на вопрос мой так и не ответил. Снаружи весь такой милый и ласковый, но я-то вижу, что у него в глазах чертики скачут. С каждой минутой ожидания в нижней части живота что-то сводило, и это не могло быть приятным. Я начала готовиться ещё за два часа до выхода, ну, а вдруг он раньше приедет. Кто его знает, вон обещал вчера написать, а сделал это только сегодня. Эх, а кого я обманываю, просто я больше не могла сидеть на попе ровно. Энергии и энтузиазма было через край. Телефон зазвонил ровно в семь. Чёртов педант. — Алло? — Выходи, — чуть хрипловатым голосом сказал Арсений. Я сбросила вызов. Разговор был на удивление коротким. Самым коротким в моей жизни. На улице уже стояла эта чересчур мажорская чёрная машина. Я залезла на переднее сиденье и с наигранной опаской спросила: — Арсений Сергеевич, так куда же мы всё-таки сегодня едем? — Исполнять твою мечту едем. Оказывается, она не такая уж и трудноисполнимая, — сказав это, он по-доброму улыбнулся и завёл машину. Мою мечту? Крыши? Арсений Сергеевич, это слишком мило. Надеюсь, вы всё-таки не читаете мысли. Мы подъехали к историческому величественному зданию. Чтобы вы понимали, вместо подъездов там были парадные. Это, конечно, в сто раз получше хрущёвок. Когда мы зашли внутрь здания, мужчина прислонил палец к своим губам и тихо-тихо прошептал мне на ухо: — Это немного незаконно, поэтому будь тише. Его горячее дыхание тут же обожгло мне мочку уха, и я даже сначала не поняла, что он имел ввиду. Мы поднялись чуть ли не на носочках к входу на крышу. Арсений Сергеевич дёрнул за ручку, дверь была открыта. На его лице появилась гримаса победителя. — Я поднимусь первым, а потом помогу залезть и тебе, хорошо? — всё так же риторически прошептал мужчина, карабкаясь по лестнице. Он подал мне руку. Когда наши кисти соприкоснулись, я почувствовала безграничное доверие. Он всего-то подержал меня за руку, а я отдалась чувствам безвозвратно. Они были очень сильными, но не сильнее удивления и восторга, которые вызвал просто нереальный вид, открывающийся с крыши. Наконец спустя долгое время я почувствовала на секунду, что свободна, что легка, как птица, и в любой момент могу вспорхнуть и улететь в это голубое небо. Так просто и сложно одновременно. Я не заметила, как застыла уже на несколько минут. Арсений стоял позади и восхищался то видом, то моим восторгом. Ведь не часто находишь человека, который так просто и искренне восхищается обыкновенному, как кажется, виду города. Всё такое материальное, пока не находишь того самого или ту самую. — Это прекрасно, правда. Спасибо вам, учитель, — наконец очнулась я от волшебного сна. — Согласен. Он немного прошёл вперёд и уставился вниз, на дорогу, где суетились люди и машины. Я встала рядом. Неожиданно в глазах потемнело, и я качнулась вперёд. Перед глазами пролетели сигареты куда-то в пропасть. Я пришла в себя только после ощущения рук на талии. — Что с тобой?