Kiss me on the mouth and set me free (but please don't bite)

 Уён проснулся с улыбкой на лице, ощущая боль во всем теле, но в то же время чувствуя себя совершенно отдохнувшим и счастливым. Он повернулся в постели, ожидая увидеть рядом с собой крепко спящего Сана, но... его там не было. Странно. Уён нахмурился, потянулся, сел в кровати и в замешательстве оглядел комнату, гадая, где же его парень. — Сан-а? — позвал он, но не получил ответа. Он подумал, не находится ли Сан в ванной, но оттуда тоже не доносилось ни звука, а комната была заперта снаружи. Уён начал паниковать, его сердце забилось быстрее, когда он оглядывался по сторонам, но потом решил, что Сан, вероятно, находится в комнате Юнхо или еще где-нибудь, хотя это было бы очень странно в девять утра. Поднявшись на трясущиеся ноги и прикусив зубами губу, он направился в ванную, чтобы почистить зубы и одеться после быстрого душа, достаточного, чтобы расслабить затекшие конечности и ноющие бедра. Затем он вернулся в спальню, собираясь переодеться, чтобы проверить, нет ли Сана в комнате Юнхо, но прежде чем он успел что-то сделать, его нога наткнулась на лежащий на полу лист бумаги - знакомый лист с надписью. Он нахмурился, удивляясь, почему бумага, которую дал им Джейкоб, лежит на полу, и поднял ее, заметив, что Джейкоб не стер надпись на ней, так что он мог прочитать все, что на ней было написано. По мере того, как его глаза путешествовали по бумаге, он начинал понимать, что именно он читает, и по мере того, как он читал дальше, его глаза начинали наполняться слезами потрясения, его ноги подкосились, и он упал коленями на ковер, слезы беспомощно лились из его красных глаз. Он закрыл рот рукой, чтобы еще раз перечитать переписку, просто чтобы убедиться, что он правильно прочитал его в первый раз, что Сан действительно... Он не мог даже думать об этом. Привет, Джейкоб-щи, это Сан. Есть какие-нибудь новости? Да. Боюсь, выяснилась одна очень тревожная информация. Проклятие, при дальнейшем исследовании, оказалось бесполезным. Невозможно выполнить такую задачу за короткое время, и хуже всего то, что Уён-щи все еще не полностью оправился от яда, как я понял по образцу крови, который я взял у него ранее. Он не переживет проклятия, даже если мы рискнем и попытаемся завершить его. О боже. Что же нам теперь делать? Значит, проклятие невозможно исполнить? Да. Мы никак не сможем справиться с проклятием, потому что он еще недостаточно силен, чтобы направить силу, которая для этого потребуется. Темная магия - это не шутка. Либо он умрет напрасно, и проклятие не сработает, либо мы вообще не будем этого делать, и он останется жив. А как же Джэён? Как мы сможем помешать ему развязать войну? Прости, я еще не думал наперёд. Если ты дашь мне час, я напишу ответ после того, как проверю наши варианты. Хорошо Привет, Сан-щи, ты здесь? Привет. Я сейчас с братом Уёна и его телохранителем. Я хотел сначала сообщить им о проклятии, а потом уже самому принцу. Ты что-нибудь нашёл? Вообще-то, да. Но тебе, наверное, это не понравится. Что угодно, просто скажи мне все, что угодно. Я позабочусь о том, чтобы остальные в комнате не смогли это прочесть. Я сообщу тебе, когда останусь один. Хорошо. Хорошо, я один в ванной. Пожалуйста, расскажи мне, что ты нашёл. Я обнаружил, что если отдать свою жизнь Ким Джэёну, чтобы он превратился в полноценного вампира, то все можно закончить прямо на месте. Пока он будет забирать твою энергию, я смогу вытягивать ее с другой стороны, если окажусь рядом. Так что все закончится твоей смертью, неизбежно, но он тоже умрет. Он убьет тебя, а заодно и себя. Но это не сработает, если ты не сделаешь этого, из-за твоего благородного происхождения от Старшего Ангела. Я не совсем понимаю. Джэён собирается убить нас обоих? Это как соединительный кабель, Сан-щи. Чтобы убить тебя, ему придется тебя удерживать, и он прикрепит к твоему сердцу провод, пропитанный магией фейри, чтобы вытянуть твою жизненную силу, и соединит ее со своей собственной. Это единственный возможный способ сделать это. Когда это произойдет, если я буду находиться рядом и скрываться от посторонних глаз, я смогу извлечь эту магию из Джэёна и вытащить его жизнь вместе с твоей. И все это будет сделано только с помощью твоей энергии. Никто, кроме тебя, не способен на это, потому что ты обладаешь силой Старшего Ангела. Значит, несмотря ни на что, я умру? Да, но при этом ты поймаешь самого опасного человека в мире. Я не пытаюсь заставить тебя согласиться на это, это просто самоубийственная миссия, но это единственное, что можно сделать, чтобы исправить ошибки за такой короткий срок. А как же Уён? Это зависит от тебя. Ты можешь сказать ему, если хочешь. Но он не будет принимать в этом никакого участия. Значит, он будет в безопасности, если я ему не скажу? В полной безопасности. Тогда все решено. Мне все равно, если мне придется умереть, я сделаю это. Ты можешь гарантировать, что это сработает? Да. Я уже делал что-то подобное, однажды. Я уверен, что это сработает. Хорошо. Я покину дворец завтра. Создай портал возле конюшен, я буду там. Лучше будет сделать его в ранний час, чтобы ты мог уйти тайно? Конечно. Назови мне время. Я создам портал в три часа утра. Это час дьявола, когда моя магия работает лучше всего, так что я смогу поддерживать его до твоего прихода. Пожалуйста, пообещай мне, что расскажешь Уёну всё, как только я уеду. Скажи ему, что мне жаль, и что я люблю его. Я даю тебе слово. Я не буду стирать содержание этого письма, если ты хочешь показать его своему возлюбленному. Я не думаю, что смогу сделать это без излишних эмоций, поэтому я оставлю это при себе, но не бойся делать то, что ты хочешь. Увидимся завтра в 3 часа утра? Да. До свидания. *****  Беспомощность. Отчаяние. Надежда. Сожаление. Уён уже не мог разобраться в своих эмоциях, он полностью оцепенев снаружи, обливаясь слезами, и почти умирал внутри, в ужасе от того, что его парень действительно осуществил свой безумный план. Первое, что он сделал, это изменил свой внешний вид, как мог, и потащился в комнату Юнхо, разрыдавшись, когда бросал в него лист и вводил в курс дела, трансформация исчезла, как только они оказались наедине. Последующая череда событий прошла как в тумане: Юнхо заключил его в свои объятия, пока он плакал, как дурак, и позвал остальных в комнату, разговаривая тихим тоном, пока они составляли план, который Уён едва слышал, не в состоянии сразу обрабатывать мысли. Он чувствовал себя таким… опустошенным. Обессиленным. Несчастным. Злясь и на себя, и на Сана. Как, черт возьми, он мог так поступить с ним? Когда он знал... он знал, что Уён так дорожит им, так дорожит, и он знал, что это убьет его, если он уйдет. Почему Сан был так глуп? Почему он бросил его после того, как предыдущей ночью занимался с ним любовью, как будто все было хорошо? После того, как он снова и снова говорил ему, что хочет быть с ним? Но, несмотря на огромное количество вопросов, мучивших его, он знал ответ на все эти вопросы. Сан делал все это только потому, что любил его. Он любил его так сильно, что готов был поставить жизнь Уёна выше своей собственной и смело пойти на смерть, если бы это означало его спасение. Уён знал, что не заслуживает этого. Но каким-то образом... он понимал это. Он наверняка сделал бы то же самое для Сана. Поэтому он как-то сумел взять себя в руки и рассказать остальным все, что знал, чтобы они могли быстро что-нибудь придумать. "Прежде чем Сан... Нет. Он не умрет. Не сегодня. Не в мою смену." Уён глубоко вдохнул, все еще слегка дрожа в объятиях Юнхо, и робко предложил написать Джейкобу. Остальные согласились, что это самый логичный вариант действий, поэтому они быстро расселись вокруг бумаги и предоставили возможность писать Ёсану, так как он казался самым спокойным в данный момент. Джейкоб-щи, это принц Ёсан. Почти мгновенно последовал ответ; Джейкоба здесь нет. Это его подчиненный, Кевин. Что Вам нужно? Я в курсе ситуации, так как мой старший проинформировал меня, просто чтобы Вы знали. Уён уставился на слова. Если Джейкоба там не было, значит ли это, что он уже уехал с Саном? Нет, этого не может быть. Он надеялся, что это не так. Прошло всего несколько секунд, прежде чем они решили, что ответить, Кевин-щи, Вы можете доставить нас в Аврору? Зачем, могу я спросить? Это конфиденциально. Если вы немедленно не согласитесь, будет издан королевский приказ. Это была довольно рискованная авантюра, и Уён знал это. У Ёсана никак не могло быть полномочий на подобное, к тому же это давало Кевину слишком большую власть над ними. Но в то же время, это был ультиматум, который позволил бы им получить быстрый ответ, что им и было нужно. Оказалось, что маленькая хитрость Ёсана сработала, потому что следующий ответ был утвердительным, и Кевин попросил их координаты для создания портала, а также количество людей, чтобы незаметно доставить их всех прямо в королевство Аврора. Он также позаботился о том, чтобы четверо людей, которые будут находиться в царстве нелюдей, остались незамеченными и смогли увидеть город, используя свою магию. Вскоре измученные эмоциями Уён и его братья вместе со своими телохранителями теснились в конюшне, бесшумно покинув территорию дворца через потайные ходы, уведомив лишь одного-двух стражников, что уходят по "важному делу", и взяв с собой все, что, по их мнению, им могло понадобиться, включая средства первой помощи, оружие и воду. Вот так, в 5:37 утра обычной пятницы, принцы Мистихии и два члена Королевских сил безопасности были перемещены через пространственно-временные барьеры и брошены беспорядочной человеческой кучей на пол в комнате Джейкоба в королевстве Аврора, комнате, в которой Уён уже бывал. Поднявшись и отряхнувшись, Уён первым делом увидел, что они не одни, заметив присутствие изящного, хорошо одетого мужчины, кончики каштановых волос которого были светлее, чем остальная часть. — Здравствуйте, — поклонился он, - я Кевин Мун, колдун-стажер Джейкоба. Чем я могу быть полезен вашим королевским высочествам? Уён сузил глаза: — Почему ты так охотно помогаешь? Джейкоб не хотел, пока мы не заставили его дать клятву секретности. Кевин уставился на залитое слезами, опухшее лицо Уён с нечитаемым выражением. — Мой Учитель говорил со мной. Он сказал, что сегодня собирается сделать что-то важное, на что ему нужно много времени, и что я должен позаботиться о Королевстве, пока его не будет. Он прямо упомянул, что Принцы Мистихии и их телохранители - единственные, кому можно доверять, и что у вас должен быть пергамент гонца. Поэтому, когда вы написали мне, не потребовалось много времени, чтобы сложить два и два, — сказал он, звуча как эксперт по дедукции. Затем он посмотрел на Уёна, обращаясь непосредственно к нему. — И я действительно видел здесь сегодня телохранителя принца Уёна. Уён ахнул, расширив глаза: — Санни? Он был здесь? Где он сейчас?! Кевин покачал головой: — Все, что я знаю, это то, что когда он прибыл, он сказал моему господину, что он должен все объяснить вам, принцу, после своей смерти. Это все, что я услышал, прежде чем они оставили меня здесь и ушли. Глаза Уёна наполнились слезами, о которых он и не подозревал, думая, что их в нем не осталось. — Нам нужно попасть на гору Драко, — сказал он, голос дрогнул, — я не могу позволить ему так умереть. Должен быть другой способ все исправить. Юнхо положил руку на спину брата, пытаясь успокоить его. — Как много ты знаешь, Мун Кевин-щи?— Спросил он.— Ты знаешь об истинной сущности нашего младшего принца? Кевин кивнул. — Мой Учитель не сказал мне многого, ибо был связан клятвой, но когда Королевский телохранитель позволил ему это сделать, он сказал все, что ему было позволено. Однако он не упомянул, куда направляется сегодня. Я предполагаю, что это потому, что Королевский гвардеец попросил его ничего не рассказывать никому, кроме Вас, принц Уён. Уён чуть было не набросился на него, разъяренный тем, что тот ничего не предпринял, даже услышав столько всего, но тут его осенила идиотская мысль, и он остановил себя, стиснув зубы. — Сан - умный человек, но сейчас он действительно ведет себя безрассудно, — он повернулся к Юнхо. — Мы его спасем,— сказал он. Это была не просьба и не вопрос. Это было чистое, правдивое утверждение, в которое Уён верил больше всего на свете. Он не собирался позволить Сану умереть вот так. — Да, это так, — сказал Юнхо. — Итак, Кевин-щи, что мы будем делать для того, чтобы добраться до места нахождения твоего Учителя? ***** Гора Драко была такой же зловещей, как и в прошлый раз, когда Уён был здесь. Но в этот раз, пожалуй, она была еще более зловещей, потому что он ужасно боялся, что опоздал, что Сан уже пошел и покончил с собой ради Уёна. Он никогда не смог бы простить себя, если бы это случилось. Черт, он сомневался, что вообще знает, как жить без Сана. Старший стал такой большой и незаменимой частью его жизни, он вписал частичку себя в сердце Уёна и сделал его теплым местом, которое приносило ему утешение и заставляло чувствовать головокружительных бабочек любви. Он просто... Он нуждался в нем. Без Сана... возможно, не было бы смысла жить дальше. Это безумно пугало его. Он думал о том, что Сан однажды умрет из-за своей смертности и оставит Уёна одного на земле доживать остаток дней в глубокой печали. Он просто не предполагал, что этот день наступит так быстро. Пока они шли сквозь густой туман, Уён понимал, что беспокоится все больше и больше, паникуя из-за того, что не чувствует никого вокруг, кроме них шестерых. — Где Сан? — спросил он обеспокоенно, ни к кому конкретно не обращаясь. — Это место выглядит пустынным. — Ваше Высочество, не теряйте надежды. Мы найдем его, — заверил Чонхо, его голос звучал зрело для своего возраста. — Сан мне как брат. Он жив, я знаю. Уён посочувствовал мальчику, понимая, как ему больно осознавать, что он мог бы сделать для Сана так много, но не сделал. Он просто кивнул: — Да. Потом они наткнулись на знакомое место, где Уён вспомнил, как дрался с Саном, как тот прижал его к поверхности скалы, как кричал на него за эгоизм, как старший умолял Уёна не прекращать их отношения. Он бы в любой день предпочел драку с Саном тому страху, который испытывал сейчас. Внезапно Кевин остановился и посмотрел в обе стороны, после чего кивнул сам себе. — Ваши Высочества, — обратился он к трем принцам, — это место окутано магией. Все это иллюзия. Уён вздохнул про себя. — Да, я так и предполагал. Именно здесь мы с Санни попали в ловушку, когда были здесь в последний раз. Кевин жестом попросил всех отойти немного назад. — Я собираюсь сломать его, но не знаю, что произойдет, когда я это сделаю. Не могли бы вы дать нам представление об этом месте, Ваше Высочество? Уён быстро, как мог, пересказал события последнего раза, когда он был там, и Кевин кивнул в знак понимания. — Хорошо. Всем отойти. Я разрушу иллюзию первым, и тогда мы спланируем наши дальнейшие действия. Затем он сделал широкий жест обеими руками, и воздух, казалось, затрещал и заискрился полупрозрачным электричеством, после чего Кевин произнес несколько слов себе под нос и, казалось, сконцентрировал всю энергию в одной точке, а затем выпустил ее. В тот же миг земля начала растворяться, имитируя прошлый опыт Уёна, и хотя они немного отошли назад, этого было недостаточно, чтобы избежать падения. Смутно знакомые крики донеслись до его ушей, когда они все упали, и ветер пронесся мимо него, когда он зажмурил глаза и ждал, пока их падение замедлится, плотно сжав губы и обняв себя обеими руками за талию. Через некоторое время воздух, казалось, очистился, и до носа Уёна донесся знакомый затхлый запах, от которого он моргнул глазами, и его падение резко замедлилось. Не отрывая глаз от земли, он убедился, что приземлился на ноги, а затем повернулся, чтобы проверить остальных. К счастью, он насчитал вокруг себя еще пять человек и сказал: — Хорошо. Это то же самое место. Если Сан отправился искать Джэёна, то я уверен, что он и Джейкоб-щи будут где-то здесь, — заявил он. — Может, разделимся? — спросил Ёсан, — Так будет легче охватить больше территории. — Вообще-то, — вмешался Кевин, привлекая их внимание к тому месту, куда он указывал, — может быть, нам стоит сначала сосредоточиться на этом. Смотрите. Его палец был направлен в угол подземной камеры, и Уён заметил кресло, в котором раньше сидел Хонджун, но теперь его там не было. Вместо него - — Отец?! — Уён вскочил на ноги и бросился вперед, в след за братьям, к бессознательному мужчине, сидящему на простом деревянном стуле. — Я осмотрю его, — предложил Юнхо. — Удостоверюсь, что с ним все в порядке, Минги может остаться со мной. Вы все должны сосредоточиться на поисках Сана. Уён даже не захотел протестовать и просто кивнул, повернулся на пятках и, бросив последний взгляд на своего бессознательного отца, помчался по туннелю. Ему не нужно было оглядываться, чтобы понять, что все остальные следуют за ним, веря, что он знает, что делает. На самом деле он ничего не знал. Он просто действовал на чистом инстинкте, сердце колотилось в груди, разум затуманился еще больше, а одежда стала казаться ему слишком горячей, он поворачивал голову то в одну, то в другую сторону, пока они пробирались по грязному туннелю. Вдруг Уён остановился на месте, из его уст вырвался вздох облегчения. — Сонхва! — крикнул он, махая рукой, и подошел к вампиру, сидевшему впереди них спиной к каменной стене и прижав колени к груди. Вампир резко встал, заметив его присутствие, и почти улыбнулся, увидев знакомое лицо, пока не заметил, что Уён был не один, с ним были еще трое. Он зашипел, оскалив клыки, и помог Хонджуну быстро встать, переместив его за спину. — Люди, — прорычал он, настороженно глядя на остальных. — Ваше Высочество, что это значит? Уён покачал головой: — Нет, нет, не волнуйтесь! Они со мной. Мы пришли сюда, чтобы найти Санни и вытащить его. Сонхва нерешительно отошёл на несколько шагов, держась на безопасном расстоянии, и нахмурился. — Сан? Он здесь? Что ты имеешь в виду? Уён сглотнул: — Ты не знаешь? Сан…— он сделал паузу, поморщившись. — Он ушел сегодня утром, перед рассветом. Он пришел сюда, чтобы пожертвовать своей жизнью и убить Ким Джэёна. Глаза Сонхва расширились. — Тогда Джейкоб... — Он с Саном, — подтвердил Уён, кивнув. — И он позволит Санни убить себя, чтобы остановить все это. Я не могу позволить этому случиться. Я должен... Ни с того ни с сего, прервав Уёна, Хонджун внезапно задыхается и прижимается к боку Сонхва, его руки ослабли, а глаза закрылись. Он выглядел так, будто только что потерял сознание. Что за черт! Сонхва поспешно поднял его на руки, его глаза расширились. — Джунни? Хонджун-а, ты в порядке? Что... что... — Я думаю, он без сознания, — вмешался Кевин. — Он не очнется, если ты будешь просто кричать на него. Ты позволишь мне посмотреть, что происходит? — Кто ты? — спросил Сонхва, прижимая к груди потерявшего сознание колдуна. — Я подопечный Джейкоба, — ответил он. — Мун Кевин, второй по старшинству. Не волнуйся, я здесь только для того, чтобы помочь. Сонхва медленно вдохнул, делая ненужный выдох, и кивнул: — Хорошо. Если Джейкоб доверяет тебе, то, думаю, все в порядке. Он позволил Кевину подойти к Хонджуну и взглянуть на него, открыв глаза с помощью пальцев и увидев только белое, затем закрыл их и положил обе руки на виски, от кончиков пальцев исходило мягкое голубое свечение, освещая усталое, осунувшееся лицо Хонджуна в темной пещере. Через несколько секунд он нахмурился и отстранился, а затем обратился к Сонхва. — Его используют. Похоже, его силы истощаются с аномальной скоростью. Ты что-нибудь знаешь об этом? Сонхва провел рукой по волосам - похоже, за последние два дня ему пришлось многое пережить. — Да. Ким Джэён захватил его силы. Он использует их для себя. Но до сих пор его не беспокоило ничего, кроме легкой лихорадки. Почему он вдруг потерял сознание? — Потому что теперь, похоже, этот Аргей использует огромное количество силы - использует ее для чего-то огромного, не похожего на то, что он пытался сделать до сих пор. Это то, что так сильно истощает Хонджун-щи. Со временем будет только хуже. — Сан, — вздохнул Уён, его тон наполнился ужасом. — Это Сан, он здесь. Он использует эту силу, чтобы убить Сана, о боже. То, что раньше было лишь зловещим предположением, теперь стало реальностью. Уён определенно не был готов к встрече с тем, что бы это ни было. Но у него точно не было ни времени, ни возможности, чтобы пойти и найти способ успокоить свой разум. Тот факт, что Ким Джэён уже использовал для этого силы Хонджуна, означал, что процесс уже запущен - Сан действительно был здесь, и он уже умирал. У них было очень маленькое окно для работы, и они должны были как-то протиснуться в него, пока оно не сократилось до нуля. — Как нам найти Сана? — спросил Чонхо, впервые заговорив. — Где он может быть? — Если есть что-то с его запахом, может, я смогу отследить? — Сонхва сказал. — Не уверен, что это сработает, но у него довольно сильный запах, если я правильно помню. Мое обоняние развито даже сильнее, чем у Уёна. Если я смогу точно его почувствовать, то смогу найти его, если он будет в радиусе мили или около того. Уён быстро кивнул: — Я. Его запах должен быть на мне, — протянул он. — Я питался от него прошлой ночью. Сонхва с любопытством посмотрела на него: — Разве ты не вылечился после отравления? Зачем тебе понадобилось питаться так быстро... Ладно, неважно, — отмахнулся он, когда Уён покраснел и просто уставился на него, умоляя не задавать вопросов. — Ладно, иди сюда. Уён подошел к Сонхва, который передал Хонджуна Кевину и притянул его к себе, пощупав пульс Уёна, а затем его челюсть, после чего выпрямился, хихикнув: — Похоже, ты не только кормился от него прошлой ночью, а? Его запах повсюду, — поддразнил он шепотом, который услышал только Уён, но тот покраснел и спрятал лицо рукой. — Не волнуйся, я буду вести себя тихо. Сонхва задумчиво хмыкнул и закрыл глаза, рассеянно грызя нижнюю губу, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, пытаясь определить местоположение Сана. Затем, спустя долгую, мучительную минуту, он издал торжествующий звук и открыл глаза, решительно кивнув. — Я нашел его. Он за пределами этой пещеры, в нескольких сотнях метров к западу. — Как нам выбраться отсюда? — спросил Ёсан. Сонхва с сожалением посмотрел вниз. — Мы с Хонджуном не можем уйти. Мы пытались. Он поставил барьер на входе и выходе, используя магию Хонджуна. Пока он не выпустит нас, никто из нас не сможет уйти. — Но мы вошли. Почему мы не можем выйти? — рассуждал Ёсан. Кевин дополнил разговор правдоподобной теорией: — Я думаю, он сделал так, что те, кто не обладает способностями колдуна, не могут выйти. Барьер на входе было довольно просто сломать. Я не сомневаюсь, что выйти будет так же легко, если только это сделает колдун. Для любого другого это непосильная задача. — Ха, — размышлял Сонхва, — В этом есть смысл. Так ты сможешь вытащить нас отсюда? Кевин передал бессознательного мужчину вампиру и пожал плечами: — Надеюсь, что смогу. Если выход не так прост, я могу провести нас обратно через вход, и у нас даже есть возможность портализоваться. — Как будет быстрее, — сказал Уён, озвучив мысли всех присутствующих. — Выход находится в нескольких метрах впереди. Он ближе всего, — сказал Сонхва, поднял Хонджуна на руки и понес его словно принцессу, тихо поблагодарив за его миниатюрность, и пошел к выходу, к той же лестнице, что и в прошлый раз, по которой выбрались Уён и Сан. Остальные молча последовали за ним. Лестница, казалось, нигде не виднелась, так как была запечатана Джэёном, чтобы ее практически не было видно, но Кевин сказал, что там действительно был барьер, очень похожий на тот, что был у входа, и на этот раз ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы прорваться через него, пока не показалась лестница, и все вздохнули с облегчением, увидев ее. — Я пойду первым, — предложил Кевин, беря инициативу на себя, — у меня здесь больше всего рычагов воздействия, с моими способностями. Сонхва-щи, пожалуйста, иди позади меня, так как ты должен меня направлять. Принц Ёсан и Чонхо-щи, вы последуете за мной, а Уён-щи будет в тылу, начеку в случае потенциальной опасности. Никто не стал спорить и быстро выстроился в шеренгу, сердце Уёна стучало почти так же быстро, как у человека: он был встревожен и напуган, надеялся и был вне себя от ярости. Пока они поднимались по лестнице, все было тихо, только Сонхва тихо ворчал, когда шел с колдуном на руках, голова его клонилась на грудь, а кожа была бледнее, чем когда-либо. Когда начало светать, они не могли не щуриться, но Кевин продолжал идти вперед, намереваясь выбраться оттуда как можно скорее, и ни разу не сбился с шага, быстро выведя их всех на улицу. — В какую сторону? — спросил Кевин, когда они, наконец, оказались на травянистой площадке, и Сонхва заговорил, начиная направлять его. Все остальные молчали, в воздухе чувствовалось напряжение, и слушали Сонхва, пока он вел колдуна, а они шли вперед, не останавливаясь ни на минуту. Тем временем Уён с трудом сохранял самообладание. Слишком больно было осознавать, что Сан действительно пошел на это и думал, что может просто... просто бросить его. Навсегда. О чем он только думал? Как ему могло прийти в голову, даже в самом отдаленном уголке сознания, что Уён не будет против? Что он согласится на то, чтобы Сан отдал свою жизнь ради спасения их всех? Ни в коем случае. Если бы у него был выбор, он, без сомнения, предпочел бы спасти Сана, а не весь мир. Такой уж у него был характер: всеми фибрами своего существа он хотел защитить того, кого любил. Поэтому, как бы он ни был напуган, он также был очень зол на Сана за то, что он устроил нечто подобное - и без его согласия, что делало ситуацию еще хуже. Как только все закончится, он сказал себе, что даст понять о своих чувствах, чтобы Сан больше никогда не думал, что это нормально - делать что-то подобное, не спросив или даже не сказав ему. А после того, как он накричит на Сана за его действия, он прижмет его к кровати и займется с ним любовью так, что после этого он никогда не сможет даже подумать о том, чтобы оставить его. Да. Звучит неплохо. Он тоскливо вздохнул, слепо следуя за остальными, едва замечая, чисто ли, как он и должен был делать. Внезапно они остановились. Сонхва сказал что-то такое, от чего у Уёна кровь стыла в жилах: — Да, там, впереди. Не ходите туда прямо сейчас. Давай останемся здесь, может, мы сможем вначале подойти к Джейкобу и остановить это. Уён ненавидел, что находится сзади. — Что происходит? — спросил он. Ёсан ответил ему: — Мы нашли их. Сан, Джейкоб и Аргей. Джейкоб ближе всех к нам, Аргей где-то посередине, а Сан дальше всех. Мы его пока не видим. Уён задохнулся: — О Боже, могу ли я... — Нет, — сказал Кевин, услышав его, — ты не можешь просто ворваться туда. Все уже идет полным ходом. Твой телохранитель, похоже, без сознания, и он привязан к дереву. Сердце Уёна упало, и он бережно сжал его в руках, зная, что оно принадлежит кое-кому другому, и было бы бесполезно запятнать его, когда оно все равно не принадлежало ему. Это было дело Сана - дорожить или ломать. — И что теперь? — Ты можешь пойти со мной, Ваше Высочество, — мягко сказал Кевин, все еще стоя на достаточно безопасном расстоянии, чтобы их не заметили и не услышали, спрятавшись за парой кустов. — И сначала мы подойдем к моему Учителю. Он достаточно близко от нас, чтобы Аргей не узнал о нас, если только мы не будем высовываться, и он не обернется. Уён кивнул и подошел к Кевину, а рука его бессознательно потянулась к чехлу на поясе, сжимая рукоять украшенного драгоценными камнями кинжала. — Хорошо. Теперь он мог видеть. Сквозь просветы в кустах он видел, что Джейкоб находится всего в паре метров впереди, хорошо спрятавшись за камнем, и его брови были нахмурены в глубокой сосредоточенности, спина сгорблена, руки разведены в стороны, от них обоих исходило слабое свечение. Заклинание явно было уже в процессе. Он посмотрел вперед, слегка повернув шею, и увидел широкую спину человека в длинной тунике - Джэён. Затем его взгляд метнулся дальше, и он едва не застонал от ужаса, увидев представшее перед ним зрелище. Сан был привязан к коре дерева стоя, его запястья были связаны, а туловище сковано. Его губы были слегка раскрыты, а голова упала вперед, как будто он потерял сознание, волосы падали ему на глаза, и Уён хотел убрать их с его лица так же нежно, как и предыдущей ночью. Но больше всего бросалась в глаза светящаяся нить - золотистая, как прекрасные глаза Сана, - тянущаяся изнутри Сана, из его сердца, и уходящая к Джэёну, где она, казалось, исчезала. Однако Уён знал, что легкое мерцание в воздухе за спиной Джэёна означало, что Джейкоб одновременно работал, пытаясь вытянуть энергию. Это означало, что Сан умирает. Он не знал, как быстро и что именно происходит, но понимал, что должен это остановить. Поэтому он повернулся к Кевину и кивнул: — Что нам делать? — Следуй за мной, — прошептал Кевин, прежде чем осторожно обойти кусты, лавируя между ними, но при этом приседая, сгорбившись, чтобы их не заметили, и оставаясь бесшумным, как кошка, пробираясь без единого звука. Хорошо, что местность была сильно затянута туманом, который сильно скрывал их фигуры, а также давал им достаточную свободу действий, чтобы легко ориентироваться и не быть замеченными. Уён шел рядом с ним, повторяя его шаги, шел той же дорогой, даже не хрустнув ни одним листочком под ногой, слишком напуганный, чтобы делать что-то еще, кроме того, что ему сказали. Он был благодарен Кевину за то, что тот взял на себя инициативу и помогал им, потому что если бы они шли сами по себе, Уён не хотел даже думать о том, что могло бы сейчас произойти. Когда они были всего в двух шагах от Джейкоба, он вдруг, казалось, заметил их присутствие. Колдун дернулся, мотнул головой в их сторону, но заклинание не снял, продолжая держать руки перед собой. — Что… что вы здесь делаете? — Прошипел он. — Как вы здесь оказались?! Уён подошёл ближе. — Сан оставил лист с вашим разговором в моей спальне. Я прочитал его и знаю, что здесь происходит, — прошептал он, чувствуя слабость в ногах. — Я не могу позволить тебе сделать это. Ты убиваешь моего парня. Джейкоб поднял бровь, а затем повернулся к Кевину. — Что, черт возьми, с тобой не так? Зачем ты привел его сюда? — Он проявил неуважение к принцу, что было безумием, но сейчас было не время сосредотачиваться на этом. Кевин покачал головой: — Я не знал, что это то, что Вы делаете. Это безумие, сэр. Вы играете со смертью, Вы ведь это знаете, верно? — Ничего такого, чего бы я не делал раньше, — прорычал Джейкоб. — А теперь убирайтесь отсюда и дайте мне сосредоточиться. Все вы. Он отвернулся, и это было похоже на отказ, но Уён ни за что не собирался так просто это оставить. В порыве гнева он рванулся вперед и схватил Джейкоба за воротник обеими руками, притягивая его к себе. — Послушай. Я не знаю, что ты делаешь, но если я в чем-то и уверен, так это в том, что я не позволю тебе избежать наказания за пособничество в убийстве Сана. Это ясно? — Это ради тебя, — возразил Джейкоб, вырываясь из хватки Уёна, руки едва заметно дрожали, но при этом все время выполняли заклинание. — Хочешь умереть вместо него? Если да, то милости прошу. Но уверяю тебя, это вызовет войну. Таким способом погибнет только один невинный человек. Уён угрожающе оскалился, сверкнув клыками: — Один невинный человек, в которого я влюблен. Джейкоб посмотрел на него почти умоляюще: — Ты думаешь, я не знаю этого? Неважно, Уён-щи, любишь ты его или нет. Он уже умирает, и ему осталось около пятнадцати минут. И это работает. Джэён еще не знает этого, он думает, что это только из-за физических нагрузок он теряет столько энергии, но я убиваю его. Это работает. Воздух, казалось, сгустился и задрожал еще больше, и Уён понял, что Джейкоб прав. Но он не собирался позволить, чтобы все так закончилось. — Просто…— Он стиснул зубы, его глаза наполнились решимостью, а тело охватила ярость, и он почувствовал, как через него прорывается сила, не похожая на ту, которую он когда-либо чувствовал раньше. Его нервы горели, и он чувствовал себя сильным, непревзойденным и непобедимым. Это было потрясающе. Джейкоб и Кевин, казалось, заметили, их глаза устремились на него, расширились, когда его тело начало буквально пульсировать и светиться красным цветом от энергии и силы, силы, которую он подавлял все эти годы. Она была видна. Сила Старшего вампира. Чистое зло. Он оттолкнул Кевина в сторону, когда тот попытался остановить его, и бездумно схватил обе руки Джейкоба, резко прервав заклинание. Он грубо прижал мужчину за воротник к скале, за которой они находились, и приблизил его лицо к своему, жажда крови почему-то наполняла его. Он бы разорвал этого человека на части, если бы тот хоть пальцем тронул Сана. — Останови. Это. Заклинание, — сказал он мягко, жутко спокойно. Джейкоб задыхался, борясь с тем, что Уён начал душить его воротником, и беспомощно кивнул: — Оно уже остановлено. Ты... ты... Уён не дал ему договорить, развернул его одной рукой и ударил головой о тот самый камень, отчего тот потерял сознание и беспомощно рухнул на землю. Кевин стоял неподвижно, потрясенно наблюдая, как Уен легко преодолел заклинание его хозяина - одно из сильнейших в мире - с помощью чистой физической силы, и он знал, что нужно выбирать сражения, поэтому он даже не пошевелился, когда Уён устремил на него свои разъяренные багровые глаза, угрожающе шипя: — Не пытайся меня остановить. Кевин не был глупцом, поэтому он кивнул. Уён усмехнулся: — Трус, — произнес он, развернулся и обошел камень, смело шагая к Аргею. — Ким Джэён, — объявил он о своем присутствии, и мужчина, казалось, дернулся в шоке, только его голова повернулась, чтобы посмотреть на Уёна. — Немедленно прекрати то, что ты делаешь. Он знал, что остальные, кто все еще наблюдали за ним, вероятно, задавались вопросом, что происходит, но его голова была пуста, кроме одной мысли - спасти Сана и уничтожить человека, который пытался убить его и забрать его жизнь, как какой-то научный эксперимент. — Что… что за хрень? — Джэён дернулся, когда струна натянулась на его собственном сердце, и поморщился от этого ощущения, снова поворачиваясь к Сану. — Уходи, Аурей. Скоро все закончится. Уён еще больше разозлился, когда его так откровенно игнорировали, и обратил свой гнев на Джэёна, используя внезапно нахлынувшую на него силу, чтобы поднять руку и ударить его по плечу сзади, определенно повредив что-то жизненно важное, если судить по громкому крику боли. Уён услышал треск. Это было самое приятное, что он слышал за долгое время. По какой-то причине он находил удовольствие в боли Джэёна. Ему нравилось смотреть, как он страдает. Это было нездорово, он знал это, но прямо сейчас, когда энергия, сила и адреналин проносились сквозь него, как молния, когда все его сердце было поставлено на кон ради того, кто находился на краю смерти, он не мог наплевать на свое неуместное удовольствие, и просто взял себя в руки и снова поднял руку, готовый нанести еще один безжалостный удар человеку, который буквально держал жизнь Сана перед ним на волоске, как будто это был приз, который он получал. — Прекрати это чертово заклинание, — прорычал он. — Прекрати сейчас же. Пока я не разорвал все твое тело на две части. С его внезапным приливом энергии, Уён не сомневался, что он способен на это, разорвать Джэёна на части голыми руками. Но, к его полному шоку, Джэён рассмеялся. Он остался неподвижен и рассмеялся, раскатисто и громко: — О, ты не сможешь меня убить, — казалось, он уже забыл о боли в плече, несмотря на то, что она определенно причинила серьезный ущерб. — Что? Чжэён указал своей рукой на нить между своим сердцем и сердцем Сана: — Если ты убьешь меня, он тоже умрет. Мы связаны этой нитью, которая вытягивает жизнь Сана. Уён застыл, его лицо побледнело. — Что?! — медленно спросил он. Джэён ухмыльнулся. — У тебя осталось около десяти минут, маленький принц. И как только я соберу его жизненную энергию, хм... думаю, ты будешь отличным выбором для моего первого убийства в качестве вампира, нет? Уён понимал, что если Джэён преуспеет сейчас, то он не только убьет Сана, но и станет вампиром. Он будет неудержимым, и они никак не смогут защититься от него, даже все вместе. Нить светилась все ярче, а Сан все больше не реагировал, его запястья ослабли в креплениях, а тело обмякло, оставаясь в вертикальном положении только благодаря веревкам, привязывающим его туловище к дереву позади него. Казалось, что он уже мертв. Что теперь делать Уёну? Он не мог угрозами заставить Джэёна снять заклятие, потому что, честно говоря... у него не было никаких рычагов воздействия. Аргей никогда не признался бы ему, как можно разрушить нить, а Сан умирал. Быстро. У него оставалось десять минут, а это означало, что у Уёна было около пяти, прежде чем ситуация станет критически опасной для Сана. Это было нехорошо. Совсем не хорошо. Он зарычал во все горло: — Какого черта тебе нужно, Джэён? — Он зарычал, на глаза навернулись отчаянные слезы. — Зачем ты его убиваешь? Что хорошего из этого выйдет? Ты получишь только войну, в которой погибнут еще тысячи людей. — Из него уходила прежняя сила, гнев сменялся отчаянием и страхом. Джэён весело хмыкнул: — Я не чувствую необходимости объясняться с такими, как ты, — сказал он спокойно, и, о боже, он выглядел так, словно набирался сил, его тело выглядело более крепким и выносливым, чем раньше, когда Джейкоб вытягивал из него жизнь. Уён посмотрел на него умоляющими глазами, безмолвно прося помощи, любого решения, которое могло бы закончиться хорошо. Он увидел лишь пепельные лица, выражение которых повторяло его собственную безнадежность. Повернувшись назад, он оставил попытки поговорить с Джэёном и подошел к привязанному к дереву мужчине, красивое лицо которого быстро теряло свой цвет. Он едва замечал слезы, которые тихо стекали по его щекам, и шагнул ближе к Сану, не обращая внимания на вопросы Джэёна о том, что он пытается сделать, и ругательства Аргея последовали за ним, когда он остановился перед Саном. Он поднял обе руки, обхватил щеки Сана и поднял его голову, чтобы тот посмотрел на него. Одной рукой он нежно смахнул со лба потные волосы. — Санни, — его голос неуверенно дрогнул, и он подошел еще ближе, прижав их лбы друг к другу. — Санни, пожалуйста, любимый. Очнись. Пожалуйста, не надо... не надо... Пожалуйста, не умирай, — он становился все более взволнованным и отчаянным по мере того, как часы в его сознании тикали, показывая, что человек, которого он любит, теряет время. — Я так люблю тебя, милый, — сокрушенно прошептал он, чувствуя, как его сердце медленно разбивается, превращаясь в пыль в слабых руках Сана. — Только... только не умирай из-за меня, пожалуйста. У нас все получится, Сан. Я буду говорить тебе, что люблю тебя, каждый день. Тебе больше никогда не придется говорить мне эти слова без ответа, — он задохнулся, когда рука Сана дернулась, как будто подсознательно реагируя на его слова любви. Уён сломался, его тихие слезы переросли в рыдания, когда он наклонился вперед и прижался мягким поцелуем к холодным губам Сана, все это время принюхиваясь, а затем поцеловал обе его щеки, где появлялись ямочки, когда он улыбался, линию челюсти, веснушки на шее, оба закрытых века, кончик носа. Он изливал всю свою любовь на Сана, последний отчаянный призыв к нему, прежде чем он уйдет из жизни. Уён нежно прижался губами ко лбу Сана и обеими руками обхватил его голову, ненавидя за то, что тот не реагирует на его слова. — Санни, мне так жаль, любовь моя, — прошептал он. — Пожалуйста, просто... Если ты... если ты вернешься ко мне сейчас, если ты откроешь глаза, я обещаю, что никогда, никогда не выпущу тебя из виду. Я обниму тебя, поцелую и буду любить тебя так сильно. Пять минут. — Са-Сан? Сан... Санни, пожалуйста... пожалуйста, — он заикался, слова впервые в жизни подводили его так сильно. — Я... я люблю тебя... тебя так си... сильно... черт, не оставляй меня... меня, — умолял он, беспомощно всхлипывая, проводя дрожащими пальцами по лицу Сана с благоговением, его пальцы обводили черты старшего, словно он поклонялся ему. И тут, словно по волшебству... Золотая нить в груди Сана просто... распалась. Она исчезла, пальцы Уёна застыли на щеках Сана, а его глаза расширились. Уён тихонько захныкал, гадая, что происходит, и даже думал о худшем, пока... Пока пальцы Сана снова не дернулись, а ресницы не затрепетали, глаза слегка приоткрылись, встретившись с глазами Уёна. —Что? — О боже, — задыхаясь от облегчения, Уён снова заплакал по другой причине, когда его руки переместились на шею Сана, и он искал его удивительные золотые глаза, удивляясь, что он был здесь, что он не покинул Уёна. — Ты жив, ты жив, о боже, Санни. Я думал... я думал, ты... Но его облегчение длилось недолго. — Что это значит? — прорычал Джэён, хватаясь за грудь, где тоже исчезла нить. — Что ты наделал, Аурей?! Уён встал перед Саном, вытирая ладонями слезы: — Я ничего не сделал, — честно сказал он. — Но сделал я. Уён посмотрел вперед, в направлении голоса, и увидел Кевина с довольным выражением лица. Он поддерживал Хонджуна с помощью Сонхва и Чонхо, а Ёсан стоял в стороне и проверял Джейкоба. Хонджун... очнулся. — Что? — спросил Уён, сбитый с толку. — Я разорвал связь между Хонджун-щи и Аргеем. Это все исправило, — прямо заявил Кевин. — Теперь осталось только разобраться с тобой, Ким Джэён. Джэён поднял обе брови и зарычал, а затем в ярости повернулся к Уёну. Теперь Сан переместился из-за его спины и тяжело опирался на бок, громко дыша, словно каждый вдох требовал усилий. Но Уён не обращал внимания на его дискомфорт, ему было так приятно, что Сан рядом с ним, что он жив и дышит, а это главное. Принц со вздохом повернулся и посмотрел на своего возлюбленного, все его тело потеплело при виде трепещущих, усталых ресниц Сана, отбрасывающих тени на бледные щеки. Он сделал мысленную пометку, что после этого нужно обнять Сана и заснуть, дать ему отдохнуть столько, сколько потребуется, чтобы пережить травму от того, что он был так близок к тому, чтобы потерять свою жизнь. И, конечно, чтобы снять усталость. «Все будет хорошо», подумал Уён, крепко сжимая руку Сана и с любовью глядя на него, « пока мы вместе, правда?» Как глупо с его стороны. Как глупо было игнорировать кровожадного Аргея, стоящего перед ними, и сосредоточиться на благополучии своего парня. Потому что те несколько секунд, когда он смотрел на Сана, полностью сосредоточившись на нем - это была его роковая ошибка. Этого было более чем достаточно, чтобы вырвался на свободу. Потому что в эти несколько секунд передышки Джэён издал низкий рык и, резко развернувшись, бросился к Уёну и Сану, выхватив из ниоткуда нож, и, не раздумывая, вонзил его прямо в сердце Сана. На миллисекунду стало жутко тихо. А потом мир Уёна рухнул. Нет. Нет. Он едва услышал вздохи, раздававшиеся вокруг него, его мозг застыл, ярость захлестнула каждую клеточку его тела, и он закричал в гневе: "Нет!" Его глаза вспыхнули опасным огнем, он схватил Сана за плечи, когда тот повалился на него, все его тело тряслось и содрогалось, когда кровь вытекала из смертельной раны на его груди, нож все еще был в нем. Сан умирал, и быстро. — Если я не могу получить его жизнь тем способом, — прорычал Джэён, — тогда я получу ее так. Это сработает, если у меня будет его сердце. Он потянулся к Сану, явно собираясь схватить его, но Уён не позволил ему, по его щекам бежали слезы, когда он прижимал своего возлюбленного к груди, не позволяя ему двигаться. — Сан-а! — кричал он, впиваясь резким поцелуем в его волосы, впервые в жизни не ощущая дразнящего запаха крови Сана. — Сан-а, что... нет, не надо... я... ты, блять... не умирай на мне, засранец, я... я не могу жить без тебя, о м... мой бог... — кричал он, уничтожено и в отчаянии, полностью опустошенный изнутри. Краем глаза он увидел, как Кевин и Чонхо бросились вперед и схватили Джэёна сзади, оттаскивая его, удерживая, чтобы Уён мог двигаться и спасти хотя бы себя. Но Уёну уже было все равно, что с ним происходит. — У… Уён… — прерывисто прошептал Сан, трепеща ресницами. — Мне... мне жаль…— Он закашлялся, и кровь хлынула изо рта на его одежду, испачкав ее еще больше. — Нет, заткнись, мать твою, — зарыдал Уён.- -Ты… ты не умрешь, не сейчас, Сан, пожалуйста... — умолял он. — Пожалуйста, если ты любишь меня, ты... ты не... Кровь Сана была повсюду, окрашивая его одежду, его руки и само сердце, и он мог поклясться, что чувствует, как оно разрывается в его груди, раскалывается и проливает кровь на землю, кровоточащую, израненную навсегда. — Я лю-блю тебя, — прохрипел Сан, кашляя кровью на руки Уёна, которые обхватили его, обнимая. — Прощай, Ён. — Я люблю тебя, Санни, так сильно, пожалуйста, нет-нет-нет-нет! — задыхался он, когда дыхание Сана замедлилось, а пульс стал таким слабым, что он уже едва чувствовал его на своем плече. — Сан, Сан, Сан, Санни, я... Сан улыбнулся, и это было ужасающе, так как больше походило на гримасу, чем на что-либо другое: — Ты тоже любишь меня... А потом его глаза закрылись, и он испустил последний вздох, обмякнув в объятиях Уёна. Безжизненный. Нет. Этого... этого не может быть. Сан не может быть... он не... Не так... Уён задыхался от прерывистого вопля, все его тело содрогалось, когда он рухнул на землю, больно ударяясь коленями о твердый камень, но он ничего не замечал, не мог замечать, когда его возлюбленный безжизненно лежал у него на коленях, глаза были закрыты, а слезы все еще липли к коже. Его кровь была повсюду. Это было ужасающе. Легенда сбылась. Один из них погиб в бою, и это был Сан. Уён уже не думал, что его собственная жизнь стоит того. Он упал вперед, его тело накрыло Сана на коленях, и он обхватил обеими руками напряженное лицо старшего, зрение полностью затуманилось от слез, когда он смотрел на лицо своего возлюбленного, такое спокойное, и все же такое кровавое и ужасное. «Почему? Что я сделал, чтобы заслужить это? Все, что я сделал, это влюбился…» Он услышал крики на заднем плане и смутно различил голос Сонхва, который что-то говорил над ним, полный печали и сочувствия, старший подошел к нему и опустился на колени рядом с ним. Уён не слышал его. Да он и не хотел. Сонхва запустила руку в влажные волосы Уёна, и принц даже не успел отстраниться, рухнул на тело Сана, не переставая скулить, его руки все еще лежали на окровавленных щеках Сана. — Уён-а, — мягко сказал Сонхва, впервые заговорив с ним в неформальной обстановке. — Кевин сказал, что сможет сдержать Аргея на некоторое время. Ему приходится нелегко, но пока он справляется. Уён не слышал его, одной рукой он сжимал рукоять оружия в груди Сана, слишком напуганный, чтобы вытащить его. — Сан, — задыхался он сквозь слезы. — Санни, Санни, почему ты меня бросил? — плакал он, бесполезно сжимая другой рукой свою испачканную красным рубашку. — Я люблю тебя, я люблю тебя... Это больно, Сан. Так больно! — причитал он, запрокидывая голову назад и упираясь в крепкую грудь Сонхва. — Прости, Уён, — Сонхва гладил его по волосам, не обращая внимания на то, как кровь Сана пропитывает его. — Прости, но мне нужно, чтобы ты меня выслушал. Ты можешь сделать это для меня, пожалуйста? Уён только хныкнул, чувствуя себя таким измученным, слишком измученным, чтобы протестовать, поэтому он прислушался к вампиру и медленно кивнул. — Я думаю, мы сможем вернуть Сана. *****