Три звезды от созвездия

      Полуразрушенный дом с прохудившейся крышей. Скрипящие, полусгнившие доски пола. Грязные, не отмывающиеся окна, не пропускавшие и лучика света. Сломанная дверь. Худые, тонкие стены.       Она – бедная продавщица обуви. Сама её делает, сама продаёт.       И у неё нет ничего, что могло бы радовать в этой бренной, ужасной жизни.       Её пальцы исколоты иглой, кожа – изрезана нитями. Она – худая, бледная, ещё молодая, но совершенно одинокая девушка. У нет ни семьи, ни мужа, ни детей, ни любимого занятия.        А нет, хотя есть, но скорее не вынужденное. Это подработка – писать различные тексы. За это она получала гроши, - не особо чем-то отличающиеся от её обычного дохода, но зато позволяющие ей закрывать убивающие долги погибших родителей.       Она очень устала. Постоянные бессонные дни и ночи в погоне за копейками, на которые она могла бы купить себе одну несчастную лепёшку хлеба, постоянные поборы, постоянная грязь и холод.Всё это выматывает, лишает надежды, и вообще, превращает в ничто.       Но вот, словно в одном из своих глупых снов, она подслушивает разговор людей на площади. В её городе, таком родном и одновременно ненавистном Сюйли объявляется конкурс написания сочинений. Казалось бы, какое ей до этого дело, когда у неё в кармане не осталась и медяка, а ей жизненно необходимо заработать до завтрашнего вечера деньги для покрытия старого долга и ещё купить нитей и ткани для изготовления новой обуви?! Ей нужно работать, нужно продолжить трудиться, это необходимо!!!       …Но награда для победителя – сундук золота. И вечная слава.       «Ты ни на что не годишься! Как только мы с твоей матерью тебя воспитываем?..»        «Ты только тратишь наше с отцом время! Хоть бы раз помогла! От тебя никакого толку!..»       «Как я жалею, что ты наша дочь!..»       «Сразу видно, что ты – женщина!..»       «Никчёмность…»       «Бездарность…»       Ах, женщина…       И она решила. Всю ночь напролёт она сидела и писала это глупое, никому не нужное, даже, кажется ей самой, сочинение. На утро, она едва держалась на ногах от усталости и голода, ведь ела и спала в последний раз… она уже и не вспомнит, когда.       Но она смогла сдать эту свою работу. И выиграть в конкурсе.       Чтобы потом попасть в тюрьму.       Оскорбила власть. Высмеяла. Какой ужас! А, хотя, это ведь просто глупая, нищая девка, чего ещё от оборванки ожидать? Тем более, она ведь женщина…        Наньгун Цзе… И кем ты в итоге стала?В кого ты превратилась?Преступница. Да, ты написала «глупое» Анти-Сюйли, и что? Что теперь? Будешь гнить в тюрьме, пока не настанет день твоей казни, да?! Да ты просто, просто!..       Просто девушка. Глупая девушка.       Но нет. Она не сгнила, не осталась в этом месте.       …Хотя лучше бы так было.       Человек, которого она обогнала и у которого увела победу прямо из-под носа вызволил её оттуда. Спас. Она на всю жизнь запомнила, как в назначенный день её казни, он, обняв её за плечи, вывел из осточертевшего места. Запомнила, как увёл с собой. Как все поражённо, неверяще смотрели ей, преступнице, вслед. Она хорошо запомнила, как он сказал, тогда, самые прекрасные, самые лучшие, утешительные для неё слова:       «Ты вовсе не бездарность, как они говорят. Уверен, что ты станешь моей лучшей помощницей.Ты будешь служить вместе со мной.На Небесах…»       Тогда, она ещё не верила, не осознавала, но запомнила, как часто и радостно забилось сердце, как впервые, за мучительно долгое время на её лице расцвела счастливая улыбка.И как после она от всего сердца воскликнула:       «Да! Конечно! Большое спасибо, господин Цзин Вэнь!..»       Тогда, ей показалось, что всё горе прошло, а впереди остаётся лишь золотистый свет, что с ней больше не случится ничего плохого, что её больше не будут унижать, недооценивать, издеваться. Она… без сомнений предала себя. Свои уже укоренившиеся принципы. Свою прошлую жизнь. Раскрыла и показала истинное, скрытое ото всех зрячих и слепых глаз, всё настоящее лицо.       Она сделала это ради него, ради этих его слов.       Но в ответ получила только боль. И разбитое внушёнными надеждами сердце.       Она поверила, а не стоило. Она не стала помощницей его помощницей, «лучшей», как он говорил.Грязная, чёрная служанка. Посыльная. Уборщица. Рабыня. Всё то, что она так ненавидела, от чего пыталась сбежать вернулось в десятикратном размере. Все продолжали смеяться и издеваться над ней, хотя бы даже потому… угадаете? Потому что она – единственная тут девушка! А тот, кто поручился, кто спас, кто пообещал помогать и защищать её,и не знал об этом!И даже не задумывался.       Ему было всё равно. Тот и сам регулярно над ней потешался.       А ещё, чуть позже, она узнала, что ещё в их первую встречу он был несерьёзен.       Спас её, только для потехи своего гадкого эго.       Он сам это ей и сказал. За закрытой дверью. В один, из очередных вечерних выговоров, когда брань смешивалась с пошлыми фразами и унижениями. Конечно, её никто не касался, и вовсе не трогал, но…       Это было больно, почти так же, как если бы с ней что-нибудь сделали.       И вот тогда, она умерла. Не по-настоящему, внутренне. И с великим трудом, но уговорила Пэй Мина помочь ей сжечь храмы своего начальника.       Помочь отплатить за все унижения.       Помочь убить.       Наньгун Цзе… Что ты вообще такое? Как ты могла?..       Смогла.       Она захотела мстить. Её сердце превратилось в кусок холодного, безжизненного камня, который ничто не могло отогреть. Она захотела истребить народ Цзин Вэня, мечтала убить каждого, кто лишь просто был одной с ним нации.       Она не захотела щадить даже влюблённого в неёБай Цзина, этого опытного, важного и просто неплохого человека-генерала.       Она была первой, кто помог ему, кто был к нему добр и дал ему имя. Стала первой, кто не обидел его.       Но она же и убила. Тоже первой. И запомнила, как тот глупо-влюблённо-нежно-ласково-больно улыбался ей во время своей смерти, как попросил забрать свои останки, не желая, чтобы те достались кому-либо другому.       Она запомнила, как у неё появилось её собственное оружие – Парча Бессмертных.       Она навсегда запомнила, какого это – стать Первым Гражданским Богом Литературы. И как помимо славы, получать ещё больше насмешек от завистников или глупых последователей прошлого бога науки.       Она запомнила, что значит стать лучшей, подняться из грязи в князи, пускай и такими нечестными, тёмными способами.       Запомнила, сколько всего ей пришлось пережить и сколько ещё выстрадать после, уже став одним из главных Небесных Чиновников и как тяжело удержаться на своём месте.       …Запомнила, что значит умереть внутренне, для себя, но продолжить жить для всех.       Запомнила, какого значит остаться одинокой…навсегда…       С разбитым сердцем, что уже ничто ей не починит…       И не вернёт ей её сияющую, тогда ещё искреннюю улыбку…              «- Вэнь-гэ!!!»       Лин Вэнь вздрогнула и резко открыла глаза. Ох уж эти надоевшие сны о прошлом! В последнее время, они совсем её измотали.       Со вздохом, Лин Вэнь протёрла глаза, а потом сползла с перин.       Она бесшумно подошла к зеркалу. Но красавец, что предстал перед ней в отражении, заставил её шумно стиснуть и слегка заскрипеть зубами.       Растрёпанные волосы, легкие тёмные круги под глазами, от непрерывной работы, бледная кожа, мятые нижние одеяния… Чёрт, да почему же даже в таком виде она не выглядит уродливо?! Почему именно в этом облике она стала такой красивой?!       Почему она не похожа на себя?       Почему не похожа на Наньгун Цзе?       Куда делась прежняя она? Цзе и Лин Вэнь – это две капли одной воды, так почему ни от одной из них не осталось ни черта?!       Лин Вэнь нахмурилась, а потом схватила себя за щёки, растягивая их в разные стороны. Она всё дёргала их и дёргала, мучая до тех пор, пока те вовсе не онемели.       - Не выходит. – Прошептала она.       Она посмотрела на своё отражение и перед её глазами, тут же предстала чумазая, но такая милая девушка со сверкающими серыми глазами.       И широкой, сияющей улыбкой.       Лин Вэнь попыталась повторить за ней, улыбнуться хоть капельку похоже, но не смогла и уголка губ приподнять.       Нет, похоже она правда, уже никогда не сможет улыбнуться так же, как раньше.       Как улыбалась будущая помощница Лин Вэнь.       Бывшая «преступница» Наньгун Цзе.       «- Господин Лин Вэнь!..»       С тихим, совершенно несолидным для мужчины писком, Лин Вэнь отскочила от зеркала.       В отражении зеркала стояла Кэсе. И так широко, радостно улыбалась, что даже самому хотелось засмеяться и шутя спросить, не болят ли у неё щёки от такой улыбки?       «- Господин Лин Вэнь, - Улыбнулась она, не замечая сама, как слегка наклоняет голову. - спасибо Вам большое!..»       «- Доброе утро, господин Лин Вэнь!..»       «- Господин Лин Вэнь! Что мне нужно делать? Какие будут Ваши распоряжения?..»       «- Господин Лин Вэнь, Вы в порядке?..»       В голове Лин Вэнь всё продолжали летать фразы, сказанные ею. Она словно бы слышала её голос. Вот, прямо сейчас!       «- Вэнь-гэ!!!»       Лин Вэнь вздрогнула, моргнув и видение тут же пропало.       - Вэнь…гэ?       Она подошла к зеркалу и легко коснулась прохладной поверхности пальцами.       - Какая ты наивная. – Низко наклонила она. – Я тебя убить собираюсь, а ты всё никак этого не поймёшь. Не задумываешься, улыбаться продолжаешь. Меня закрыла собой. Зачем?       «Наверное, потому что тоже верит? – Подумала Лин Вэнь. - Кэсе доверяет тебе, так же, как и ты когда-то… Только вот тебя убивать не собирались, а ты её – да. И ведь правда, ни за что…»       Лин Вэнь… ещё раз вспомнила её. Как девушка выглядит, как улыбается, как неловко смеётся и мило краснеет от смущения.       И что-то… повернулось у неё в груди.       Да она ведь… её вылитая копия!!! Так же, как и её саму, Кэсе спасли от смерти, она страдает, но верит, мучается, но улыбается.       Да что это тако-о-ое!..       Кэсе… Лин Кэсе… Как она взяла иероглиф из имени Цзин Вэнядля своего собственного, так Кэсе стащила её фамилию. А вы, что, правда думали, что она не догадается? Пф, ну и глупость! Но всё же…       Да почему?!       Лин Вэнь судорожно выдохнула и приобняла себя за непривычно широкие плечи. И с чего вдруг она так себя ведёт? Почему сейчас так мучается? Она ведь это во благо делает! Для общей цели, для более лучшей…       Лучшей жизни для кого?..       Разве что… опять для себя?       А будет ли лучше, если снова кто-то умрёт? Будет ли лучше ей самой?       Лин Вэнь села на край кровати, а потом легла и завернулась в одеяло.       Заглушить эту странную и непонятную, неожиданную боль ей никак не удалось, только лишь с приходом очередного тревожного сна она смогла немного забыться. Но… кажется, ей стало… жаль девчонку… а ещё захотелось дать себе пощёчину за свои гнусные, злые мыслишки о ней…       Неужели, ей стало стыдно?              

*** *** ***

      

      Кэсе проснулась посреди ночи от жуткого холода. Она поплотней закуталась в свою старую накидку, потому что теперь она не могла даже одеяла себе взять. Регулярно подкинутые ей тараканы всё-таки основали свою империю в её матрасе, используя одеяло как средство отопления и временного питания… Хотя на самом деле, если судить по их повадкам и размерам панцирей девушка уже не могла так лихо утверждать о их расовой принадлежности.       Эти жуки были пугающе огромных размеров. И с жутким прожорливым аппетитом. За сутки они успели съесть уже одну пятую одеяла.       Доигралась, называется!       Вдруг послышался странный шорох. Кэсе, даже несмотря на свой, уже, казалось бы, приличный восемнадцатилетний возраст, вздрогнула, и натянула мантию по самые уши. Сегодня она не раздевалась, просто побоялась, увидев орду чёрных, огромных с ладонь насекомых в своей кровати. Но бежать ей было некуда. На улице гуляли её коллеги-служащие, во внутреннем дворе так вообще было не протолкнуться, поэтому ей оставалось только лишь схорониться в самом дальнем углу комнаты, в надежде, что эти твари её всё-таки не тронут.       И они не тронули, к счастью. Но спать пришлось на полу.       Шурх.       Кэсе вздрогнула и не выдержав страшного звука, села, мигом одевая свою накидку.       Сглотнув, она встала на ноги и притянула к себе поломанную табуретку. Аккуратно взяв её за целую ножку, она подошла к шкафу.       В нём кто-то копошился…       Она была одна. Помочь было некому.       Взяв себя в руки, девушка кивнула, выдохнув и резка распахнула дверцу…       - А-а!       Наружу выпрыгнула гигантская крыса. Сверкая в темноте розовыми глазами, она с бешенным визгом кинулась на девушку, пытаясь укусить её.       Боже, да она ведь ей по калено!       - Брысь!!! – Закричала Кэсе и со всей силы швырнула в неё табуретку.       Послышался рык, постепенно перерастающий в хрип, и гигантская крыса грохнулась на пол, конвульсивно щёлкая острыми зубами.       Ну и чудовище!!! Дрожащими руками, Кэсе сняла сапоги и по очереди, со всей силы швырнула их в уже мёртвое тело.       Каким-то чудом она сломала этому животному позвоночник, почти у самого затылка. Повезло ещё, что сама не пострадала. Ужас.       Когда испуг немного прошёл, Кэсе, опасливо и немного брезгливо, аккуратно подхватила её за толстый, с чего-то вдруг мохнатый, жёсткий хвост, открыла окно, и швырнула её на улицу.       - Утром уберу. – Прошептала она, ещё подрагивая от страха. Тело чудища было тяжёлым, грязным и вонючим. Фу!       С тяжёлым вздохом, девушка подобрала табуретку и поставила в угол. Оглядевшись, она, не видя больше никакой опасности прошла к полураскрытому шкафу и подняла свои брошенные сапоги.       - Хоть какая-то от вас польза. – Вымученно простонала она. – Не могу нормально носить, так монстров убивать буду.       И вдруг, что-то грохнулось ей под ноги. Ожидая чего угодно, Кэсе мгновенно отпрыгнула в сторону, сразу же замахнувшись подвернувшейся табуреткой. А она уже привыкла, да? Аж самой смешно…       Но к её удивлению ничего не произошло. Кэсе, окончательно растерявшись, поставила табуретку и на носочках прошагала к этому… мешку?       - Это же!!!       Она не поверила своим глазам. Из упавшего грубого, холщового мешка выпали и покатились по полу самые обыкновенные катушки с нитями. Какие-то нити были толстые, какие-то тонкие, каких-то катушек было больше количеству, а каких-то меньше. А цвета… Ах, это ведь самое настоящее чудо! Это были всевозможные цвета, оттенки и подотенки.       - Не могу поверить, - Кэсе присела рядом и подобрала одну катушку. – откуда здесь могут быть эти нити? Тем более так много!       Она подняла голову и заметила, что выпал мешок из шкафа. Точно, она же его так ни разу и не открывала.       Кэсе собрала катушки и раскрыла дверцы шкафа. В нём оказалось ещё несколько мешков, каждый больше предыдущего, и все до краёв забиты разноцветными катушками, и только в одном она нашла различной длины и толщины иглы, напёрстки, игольницы, булавки и ножницы.       - Неужели, тут кто-то жил до меня? – Нахмурилась Кэсе. – И ведь точно… но как человек мог жить в подобных условиях? И куда он потом исчез? Ну, не мог же он просто взять и пропасть? Тем более, вот так просто оставив все свои вещи?       Девушка поглядела на мешок с нитями.       - А может он… и не пропадал? Может, он остался в этом дворце, просто его перевели куда-нибудь? В другой отдел, например? Нужно будет его найти и вернуть всё это. Судя по всему, он очень дорожил своими вещами, нитки очень хорошо сохранились, ни единой пылинки, затяжки, развода или потёртости, хотя это – нити. Человек очень берёг их.       Но вдруг Кэсе загрустила.       - А если он уже умер? А нитки просто… по везению остались целы?       Кэсе посмотрела на мешок в руках, на мешки в полках, опустила голову, потом снова посмотрела на них.       - …Не в службу, а в дружбу… Надеюсь, этот человек не сильно расстроится, если я немного воспользуюсь его вещами?.. Если он, конечно же, жив.       Тараканы издали согласный с её словами, одобрительный «хрусть» и продолжили поедать уже кровать. Как же им понравилась эта девочка! Жаль не по клыкам. Но ничего, зато старая древесина очень и очень вкусная! Ам!