***
Рейчел не была наивной девушкой в вопросах любви. Пять лет назад она влюбилась в садовника. В гостевом домике с ним она потеряла невинность. Первый опыт не был каким-то ярким воспоминанием, но желание отдаться мужчине, который её вожделел было непреодолимым. Она не жалела ни о чём. Они продолжали встречаться, развивая тему своих сексуальных отношений и набираясь опыта. Но скоро девушка почувствовала в себе некоторые изменения, и мать заподозрила её в беременности. Садовника с позором изгнали, её же отправили в глушь, где Рейчел разрешилась от бремени девочкой. Ребёнка взяла на воспитание старшая сестра. Всё остальные пять лет Рейчел пытались выдать замуж. Но девушка была своенравна. Она не желала связывать свою судьбу с богатыми стариками, которых ей навязывали. Она хотела свободы. Хотела любви. Мартина эта женщина покорила с первого взгляда. Между ними мгновенно вспыхнул огонь страсти, пока ещё на определённом расстоянии. Ей двадцать два, ему тридцать. Они познакомились на балу у губернатора её городка. Все выглядели напыщенными снобами, пытались затмить друг друга своим высоким статусом и богатством, и только они двое нашли общий язык, искренне выразив друг другу свою симпатию, переглядываясь из противоположных концов залы. Наконец, он решился подойти. — Мисс? — его мягкий взгляд и чарующая улыбка обезоружили девушку. Джентльмен нежно взял её за руку. — Позвольте увести вас из этого, пропахшего старческим недержанием, зала туда, где полнолуние и звёзды и чирикают соловьи. Последнее его замечание вызвал у девушки взрыв неприличного хохота. Аскетичные мамаши осуждающе зашипели между собой, поглядывая на нарушительницу этикета. — Вы рискуете получить выговор от моего отца, матушки и двух сестёр, — озорно сверкнув глазами в ответ на манеры красивого юноши ответила Рейчел. — И похоже вы ни черта не понимаете в орнитологии. — Я законник, мисс, птички не моё. А вы сквернословите, как сапожник, и мне это нравится. Позвольте вас всё же увести, пока не склевало местное вороньё, — он настойчиво вывел её из зала окольными путями под грохот музыки. Прячась в толпе из рюшей и кринолина от всевидящего ока её батюшки, они всё же выбрались на свежий воздух. — А теперь скажите, кто вы, прелестная незнакомка? И почему я вас не знаю? — Мартин потянул её к себе, призывая присесть на скамью. — Ну, вас я тоже не знаю Рейчел почувствовала подступающий к лицу жар. Пять лет воздержания. Ей сейчас было сложно соображать, не то что говорить. Близость молодого красивого мужчины, ноги которого она невольно касалась бедром, возбуждала. Предательски увлажнилось в промежности, дыхание участилось. Мужчина это понимал. Она выдохнула: — Моё имя Рейчел. А ваше? — Мартин Кидд, эсквайр. Он был не так богат, как её отец и полностью зависел от набожной матушки, живущей в Санта-Фе. Вероятно это их с Рейчел и сблизило. Проблемы с родителями в вопросе свободы. Без контроля матушки Мартин не имел права выбрать себе тот образ жизни, который помог бы реализовать его амбиции. Поэтому он и убрался подальше от неё, устроившись в юридическую контору нотариусом. О состоятельности его семьи в местном обществе было неизвестно. И поэтому отец Рейчел болезненно сморщил лицо, когда то увидел дочь в паре с ещё одним возможным искателем лёгкой наживы в виде её приданного. — Мар-тин, — девушка протянула гласные, будто смакуя его имя на вкус. В лунном свете её профиль казался божественным. — А давай сбежим вместе куда захочешь. Я последую за тобой. — Не шутишь? Если я все организую, ты уедешь со мной? Хочешь прямо сейчас обвенчаться? Рейчел рассмеялась. — Где ты найдешь в это время священника? Это была сказочная ночь для Рейчел. Они сбежали из дома губернатора незамеченными. Мартин угнал экипаж ее семьи, нашел на отшибе города старую церквушку, разбудил священника, заплатил сторожу и кухарке священника, чтобы те свидетельствовали их брак. — Что мы наделали? — ужаснулись девушка, когда после бурной ночи в экипаже, они подъезжали к Санта-Фэ лишённые благословения её родителей. Мать Мартина Кидда слегла от неожиданных новостей о браке сына с неприличной, как она считала, девицей. Через три дня она умерла от «удара», и он благополучно стал наследником солидного состояния. Единственное, о чем пожалела тогда Рейчел это, что не сказала мужу о дочери.***
Дом Мартина оказался не таким большим как её, но уютным, и то, что их там всего двое, не считая прислуги не могло не радовать. Весь медовый месяц они посвятили жарким объятиям и поцелуям. просыпались после обеда, а укладывались под утро. Всё сопровождалось балами, поездками на приёмы и знакомства с важными людьми. Рейчел блистала. Мужчины завидовали Мартину и не спускали с неё глаз, полных вожделения. Девушка была на седьмом небе от счастья, а Мартин её обожал. Любой каприз любимой дамы он исполнял в мгновение ока. Прошло полгода, она почувствовала, что ждет ребёнка. Беременность проходила тяжелее первой. Но вскоре у них родился здоровый мальчик. Его назвали Сэм. Темнокожая нянька не отходила от крикливого младенца, а его отец не появлялся уже неделю, сославшись на дальнюю поездку по делам. У Рейчел болела грудь, но она продолжала кормить малыша сама. Рутина и новые заботы отдалили её от мужа. Он приезжал, она уже спала, он уезжал, она ещё спала. И так прошло достаточно много времени, чтобы Рейчел обеспокоилась невниманием мужчины. Она принимала ванну, когда слегка подвыпивший муж объявился в её спальне. Понежившись в пене, она встала и, сняв полотенце со стула, обернулась в него, на мгновение обнажившись. — Как же я по тебе скучал, — услышала она позади себя восхищённый голос мужа, вошедшего в этот момент. Она шагнула к нему навстречу. Полотенце свалилось. Мартин стремительно подошёл к ней, обнял и перенёс на кровать. Поцелуй за поцелуем сыпались на неё, разгоняя страстное вожделение от шеи до кончиков пальцев ног. Её садовник был красив телом, руки его были сильными, но он не умел так изощренно вводить женщину в экстаз. Им не нужно было спешить, но каждый боялся упустить даже секунду этого сладостного мгновения вознаграждения за любовь. Рейчел была подобна дикому мустангу, не позволяющему себя оседлать. Мартин покорно исполнял её прихоти, но когда он просил её о чём-то, что в другое время и не с ним она посчитала бы извращением, она покорно всё исполняла. В эту ночь они снова уснули под утро.***
Первой проснулась Рейчел. Она сладко потянулась, развернулась в объятиях мужа к нему лицом и счастливо улыбнулась. Он казался ей милым смешным мальчишкой. Сэм был очень похож на него. — Любимый, вставай, — проворковала девушка и чмокнула его в ровно посапывающий нос. — У тебя куча бумажных дел. Забыл? Мартин сонно прищурился на неё, и ещё крепче прижал её голое тело к себе. Закопавшись лицом в её волосы, простонал: — Не хочу. Давай просто поваляемся? — Мне нужно кормить малыша. Что-то нянька не спешит его нести. — Чёрное быдло забыла свои обязанности, я её лично выпорю, — проворчал он настолько для неё неожиданные грубые слова, что девушка опешила. Раньше он был галантен со всеми, или она не желала замечать? Боже, как она не подумала о том, что он южанин и у него всегда были рабы. А чаще всего такие воспитаны в расовой ненависти к темнокожим. Вот оно первое, чего она так опасалась. Это разногласие способно пошатнуть их брак. — Почему ты так называешь людей, которые помогают тебе почти бесплатно за кров и еду по хозяйству, — Она встала и запахнулась в шёлковый халат. — Ну, не начинай разводить демагогию. Их предков стащили с пальмы. Ты хочешь, чтобы я равнялся с ними и вытанцовывал реверансы? Оставь этот разговор. Мартин встал и оделся в свежее бельё, развешенное на кресле. — Видишь, горничная позаботилась и принесла тебе одежду утром пока ты спал. Они о нас заботятся. — Попробовала бы она этого не сделать. — И что бы было? — Я бы её выпорол. — Ты серьёзно? — Да ну хватит, — он подошёл к ней сзади и, обняв за талию, поцеловал в шею. — Не хватало ссориться из-за чепухи. В груди Рейчел будто что-то оборвалось и она выпалила сама не зная зачем, может в знак протеста. — Я не сказала тебе, у меня темнокожая дочь? Я спала с садовником… Рейчел повернулась лицом к нему, чтобы увидеть реакцию мужа. Его взгляд резко стал жёстким. Губы сомкнулись в узкую полоску, подбородок выдался вперёд. Он медленно разжал объятия и отступил. — Что бы ни было у нас в прошлом, я тебя всё ещё люблю, — небрежно, стараясь больше не смотреть на неё, бросил он в ответ. — И… я тоже тогда должен признаться, что постоянно по утрам трахал горничную. Возможно она тоже кого-то родила. Их не поймёшь, они все чёрные… Посмотри в окно, может один из них братишка нашего Сэма. Для Рэйчел эти слова были откровенным цинизмом. Что-то в этот момент сломалось, будто вытащили один кирпич из фундамента их отношений. Прошло время, его грубость была воспринята как злая шутка. Они вновь спали вместе. — Сегодня тебя ждать к ужину, Мартин? — спросила она мужа в один из таких дней. — Нет, милая, боюсь, я задержусь на бирже. — Разве она работает так поздно? — Если я сказал задержусь, прими это, — едва сдерживая гнев произнес он. — И брось потакать слугам, — Добавил он, беря трость и надевая шляпу. — Не приближай их к себе, я пока просто прошу. Не заставляй сердиться.***
Она наняла экипаж и проследила за ним до самого вечера. Оказалось, Мартина не было в конторе. Он провел всё время в доме элитной содержанки. Сердце Рейчел оборвалось. У него нет денег для несчастных работников текстильной фабрики, которую он обанкротил, а на эскортную шлюху хватает. Женщина решила поговорить об этом как только он вернётся домой. Но мужа не было дня три. А когда он вернулся, от милого доброго джентльмена в нем не осталось ничего. Припав губами к руке жены, он холодно её поцеловал. — Мог бы не возвращаться! — выпалила жена. Мартин остановил на ней безразличный взгляд. Таким она его ещё не видела. Быстро же он попал под чары легкодоступной дамочки. — Она с нигерами не якшается? — он приблизился к малышу и забрал его из кроватки. — В отличии от тебя. Правда Сэмми? Мамочка слишком любит черномазых. Рейчел больно было сознавать, что она попала в ловушку. Спорить с мужчиной не имело смысла. Если он даже любовные утехи предпочёл на стороне, то говорить тут уже не о чем. Холодная ярость затаилась в душе девушки. Она решила при первой же возможности забрать сына и сбежать к родителям. Но мужа словно подменили. В то время как сам, получив высокий политический пост в штате, он изменял ей уже с замужними женщинами. И об этом судачили все вокруг, ничуть не стесняясь её присутствия. Так он ещё и её стал ограничивать в прогулках и общении с соседями и знакомыми. Постепенно Рейчел стала ощущать себя пленницей. Денег от него она не видела, иначе бы подкупила кого-нибудь и сбежала. Но он будто чувствовал. Внезапно всё изменилось и Мартина снова стало тянуть к ней. Позже она поняла, что его вычитали и призвали остепениться, так как при его должности очень важна моральная составляющая. Рейчел удивлялась, как легко он мог из блудливого повесы вновь превращаться в степенного отца семейства. Неужели он своим шлюхам тоже произносил те же слова любви? Женщина брезгливо передернулась. — Не хочешь сегодня пойти со мной на собрание? — поинтересовался муж в один из таких душевных семейных вечеров. — Будут самые высокопоставленные лица. А главное, это тайное общество, куда принимают только избранных. — Что-то мне не по себе среди твоих важных друзей. Там будут те леди, которых ты в тайне от их мужей имел по закуткам? Мартин бросил на неё резкий взгляд. — Помолчи, ниггеровская подстилка, — прошипел он, вытирая салфеткой губы. — Ты хочешь это обсудить? — невозмутимо парировала Рейчел. — Хочешь понять как я посмела сблизиться с красивым сильным темнокожим юношей? Настолько, что родила от него дочь. — Не стоит, меня стошнит. Достаточно знать, что перепихнувшись с нигером, ты ни разу не поинтересовалась судьбой своего ухажёра. Ах да, там где ты живёшь, черных не линчуют. Просто получил пенделя и пошел обхаживать других дурочек. А дочь? Ха! Её поднимают на ноги родители. В лучшем случае ей дадут возможность стать прислугой и вряд ли она будет чувствовать себя свободной… ублюдком она будет себя чувствовать. Спасибо мамочка! Рейчел схватила со стола нож и бросила ему в лицо. Но Мартин хорошо фехтовал и ловко увернулся. Скрутив руки ей сзади, прижал лицом к стене. — Ещё раз посмеешь в меня целиться, пожалеешь, что родилась. — Пошел к черту! Это был первый раз, когда он её жестоко изнасиловал. Прислуга ничего не могла поделать. Он был её мужем. Швырнув её в спальню, он прихватил с собой хлыст. Бил её так, что тонкая дорогая ткань превратилась в лоскутки. Хлестал по рукам, по спине, но избегал бить по лицу и груди. Разорвал шнуровку платья, содрал корсет. Схватил за волосы и проволок её, не способную от боли и шока стоять на ногах, по полу до кровати. Их кровати, где раньше они были так счастливы. Пристегнул её руки наручниками к железной витиевато-кованой спинке. Рейчел не знала, что он будучи юристом в прошлом их много разбросал по дому. Грубо схватил её за грудь и укусил за шею. — Не смей мне перечить и сопротивляться, грязная нигеровская сучка! Иначе я сдеру с тебя твою нежную белую шкурку, скормлю твои кости псам, а прекрасную головку выброшу в выгребную яму. Искать тебя некому. Усекла? Слёзы катились по щекам Рейчел, когда некогда любимый человек причинял ей боль. Она всхлипывала, но кричать от боли не могла, он зажал ей рот и нос своей большой ладонью. Позволяя дышать лишь минуту и снова зажимал. Скоро в глазах девушки потемнело и она потеряла сознание. Очнувшись она обнаружила себя истерзанной настолько, что не могла встать на ноги. Муж храпел рядом, довольный своей воспитательной процедурой. С трудом поднявшись, девушка прошла в ванную комнату, чтобы смыть с ног кровь. Внутри неё было всё изорвано, Рейчел это понимала. С огромным усилием она спустилась по лестнице и разбудила Аниту, горничную, чтобы та отвела её к повитухе. Хорошо, что Сэмми с няней в другом крыле дома, а не рядом с их спальней. Она давно уже перестала его кормить грудью. — Боже, миссис Кидд, вам нужно лежать, — воскликнула темнокожая девочка, прикрыв рот ладошкой. — Хозяин страшный человек. Нельзя с ним пререкаться. Я приведу повитуху. Прилягте пока в моей комнате, тут можно закрыться на засов. Старуха осмотрела её тело и пришла к выводу, что кости не сломаны, дала ей мазь от гематом, и уверила, что порывы в промежности и анусе скоро заживут, если она воздержится от бурной сексуальной жизни. Но как это объяснить мужу. Мартин вел себя с ней утром как ни в чём не бывало. И в обед снова подлез под юбку. — Я прошу тебя, оставь меня в покое! — взмолилась Рейчел. — Ты моя жена в радости им в горе, — что я тебя такого прошу совершить кроме твоих святых обязанностей? — Я не могу! Отпусти меня! — взмолилась она заливаясь слезами. — Если ты едешь сегодня со мной на «пати», — он усмехнулся и выпустил её из своих жёстких объятий. — Подготовь костюм для верховой езды. Подонок знал, что верхом на лошади её будет разрывать на части боль и всё равно требовал её присутствия.***
Оказалось, на ранчо его друзей организовали травлю нескольких чернокожих дезертиров. Все надели на себя белые мантии, колпаки и с улюлюканьем бросились в погоню за безоружными. Мартин отличился первым, он настиг одного и избил его плетками, пока солдат не испустил дух. Рейчел не могла спокойно на это смотреть. Она спешилась и спряталась с лошадью в чаще леса пока все не разъехались после жуткого зрелища. В этот момент девушка услышала за своей спиной чьё-то дыхание. Это был второй дезертир. Она протянула ему вожжи, тот долго не думая вскочил в седло. — Спасибо, мэм, вам воздастся, — произнес он и умчался. От Мартина не осталось незамеченным то, что его супруга саботирует «весёлую вечеринку». вскоре он вернулся за ней. Спешился, снял колпак КуКлуксКлана. — Молчи, я сам догадаюсь, — произнес он зловеще, с ненавистью глядя ей в глаза при свете факела в руке. — Ты отдала лошадь беглому нигеру? Мою лошадь! — Да! , — будто плюнула ядом ему в лицо женщина. — Сука! — он снова схватил её свободной рукой за волосы, отбросил факел и забросил девушку поперёк седла. — Я устрою тебе такую любовь, что ты ею захлебнёшься. В этот раз он избил её так, что Рейчел не вставала неделю. Лицо и грудь, как обычно щадились. Она догадывалась, что муж боялся выставить свои подвиги на показ. А раз боялся, значит она могла кому-то пожаловаться. На одном из устраиваемых ими приемах в своем поместье, Рейчел показала жене его компаньона своё синее запястье. — Кэтрин, ты можешь мне одолжить денег, чтобы я смогла уехать с сыном к родителям. Иначе он меня убьёт. — О, милая. Что ты могла такое натворить, что Мартин так с тобой стал обращаться? Он же в тебе души не чаял?! — У нас есть разногласия. — Ты в своём уме? Разве тебя не учили во всём угождать мужу. Даже если ты не согласна, молчи! — Раньше он со мной всем делился. Мы разговаривали, шутили и смеялись будто две половинки одного целого. Теперь он чужой. Он монстр. — Успокойся, я поговорю со своим, может он как-то на твоего надавит… — Кэтрин, дорогая, это ничего не даст. Мартин меня хочет подмять под себя, но я никогда не изменю своим принципам. — Ради ребёнка тебе придется, — поставила точку на её побеге подруга.***
Дни шли за днями, рутина поедала её жизнь. Мартин перестал ею интересоваться. Вероятно разговор с мужем Кэтрин повлиял на него. Но на смену жестокости пришло полное равнодушие. Будто Рейчел вовсе не существует. А она жила, она желала мужского тела. Однажды, войдя в конюшню, женщина увидела оголенного по пояс молодого темнокожего юношу-конюха. Видимо он понял это по глазам хозяйки. Её жажду жизни и любви. Видел насколько она возбуждена видом его тела, сто страх перед прелюбодеянием с женой эсквайра отступил. Мартин каким-то образом узнал о её похождениях на сеновале. Конюх исчез. А муж к удивлению всех вел себя подчеркнуто учтиво и сдержанно. Хотя в глаза благоверной смотреть избегал. На кону была его политическая карьера, а она была его супругой. К тому же её отец был болен и мог оставить приличное наследство своей бесшабашной дочурке. Мартин Кидд отомстил ей иначе. В один из вечеров Рейчел заинтересовал свет в нежилой комнате для гостей. Она поднялась проверить нет ли там грабителей и Аниту в объятиях хозяина поместья. Понимая, что у неё нет никаких привилегий хозяйки и жены, женщина просто закрыла дверь, оставив парочку наслаждаться. Девочке наверняка не было ещё шестнадцати. Но что Рейчел могла поделать? Заступиться? Негритянка о помощи не молила. Всё у них было по обоюдному согласию. Ласки, нежные поцелуи, страсть. Всё то, чем раньше одаривал Мартин только её, свою любимую супругу. Дальше хуже, их взаимоотношения с каждым днем стали обрастать взаимной ненавистью. Совместная жизнь стала капканом. — Я не могу тебе дать развод, я католик, мне нельзя, — отнекивался Мартин на её требования отпустить её к родителям. — Черта с два! Ты ждешь мое наследство! — негодовала она. — Ты ополоумела! У меня денег больше чем у твоей снобистской семейки. Они шантажируют меня твоей черномазой дочкой, а я плачу за молчание. Иначе меня выгонят из Совета. — Я родила её, когда тебя в помине не было. — Ты хочешь объявить, что нигерская шлюха? — Ты опять меня оскорбляешь? — Пожалуйся Кэтрин! Я не лезу в твои дела, ты в мои. Делай что хочешь. Деньги бери сколько нужно. Но есть условие. Не смей меня позорить. За свою честь я постою. Кстати, труп твоего любовничка нашли на окраине города в озере. Слыхала? — Мразь! — замахнулась на него Рейчел. Он перехватил её руку и с силой опустил вниз. — Я вижу, договорились.***
Деньги пригодились. Она открыла школу и переключилась на благотворительность. В обществе Рейчел Кидд стали уважать ещё больше, впрочем как и её преуспевающего мужа. Хотя она-то знала, что он нечист на руку и берёт взятки за раздачу неосвоенных земель. А ещё мистер Кидд имел собственную банду преступников, которые убивали несогласных вместо него. Но никто её не стал бы слушать, потому что полиция тоже была прикормлена её мужем. Однажды у себя в школе она встретила Элайджу. У них закрутился роман. сначала назло Мартину, потом она увлеклась парнем всерьёз. — Твой солдатик хвастается своими подвигами под твоей юбкой, — как-то вечером за чаем, обратился мистер Кидд к супруге. — Я прекращаю финансирование твоих чудачеств, милая. Это не школа, а бордель. Я не для того учил тебя минету, чтобы ты ублажала нигеров. Слышал, в Африке вообще не принято целоваться. — В Африке тебя бы сожрали на обед. И да, там традиции. Воины не спят с женщинами напропалую как белые мужчины. Они отдают семя земле. — Хах! — расхохотался Мартин. — Дрочеры, я так и знал. Женщина выскочила из гостиной гулко хлопнув за собой дверью.***
Витая в облаках и недооценив жестокость супруга, несчастная женщина уговорила солдата похитить её, чтобы потребовать выкуп за себя. Глупая надежда на то, что Мартин всё ещё любит её.***
Её муж не рассчитал в своей злобе, что любая женщина способна постоять за себя. Приставив свой крошечный пистолет к его груди Рейчел всё ещё страстно любила того Мартина, который однажды в лунную летнюю ночь отвёз её в церковь и безрассудно женился. Скажи он ей «прости», всё было бы иначе. Она бы тоже возможно попросила его простить. И они бы обняли друг друга. Но она убила вместе с ним всё то, что ненавидела. И что теперь скажут в их обществе? Что Мартин Кидд погиб спасая жену. Ей необходимо выжить. Вернуться к детям. Она им нужна. Жизнь — всегда борьба за выживание.