Мороз и дым

      Хоть до Девичьего Пруда они добирались верхом, но из лошадей с собой на корабль Андрей взял только Валета. Дешевле взять какую-то клячу на месте прибытия, чем оплатить её перевозку. А вот лошадь Старка — другое дело. Самый настоящий породистый боевой конь, за которого можно было бы купить деревушку на Севере. Но что ему деревушка? Ему нужен свой замок!       На Валете одно удовольствие не только выступать на турнирах, но и просто наслаждаться обычной верховой ездой. Северяне привыкли к тому, что младший сын лорда Рикарда ни в чём себе не отказывал, а вот долинцы Графтона смотрели на Андрея кривя лицом. Для них было шоком то, что такого коня используют для простой прогулки. Старку же было плевать на их мнение, он знал, что Валету это нравится. Что такая прогулка куда лучший досуг для коня, чем безвылазно торчать в стойле. Андрей считал себя больше, чем просто умелым всадником, и был уверен в том, что с Валетом ничего не случится.       В трюме лошадь подвесили на дешёвой ткани, пущенной под брюхом, которую называли спингом, таким образом, что она не могла ни лечь, ни упасть, оставаясь вечно на ногах, но отдыхая. У лошадей нет морской болезни, но всё равно, качку они переносили плохо, но его Валет — стойкий малыш. Переживёт и не такое.       Гостеприимством кастеляна Девичьего Пруда решили не пользоваться и как можно быстрее добраться до Винтерфелла, благо им повезло.       Спустя пару часов поисков отряд Андрея на свой борт принял капитан торгового галеона — Йездер Нацак. На корабле его называли Йездером Скорбным. Небось скорбит, когда не получается обмануть людей. Слоновая кость была его основным товаром. В Девичьем Пруду он остановился, чтобы пополнить припасы и не отказался за небольшую плату принять на свой борт десяток вооруженных мужчин. Слишком мало для того, чтобы взять корабль, но вполне весомое подспорье для заплыва мимо Трёх Сестёр.       — Знаете, я готов уступить свою каюту, — у него был сильный акцент, но, в общем и целом, речь понятна. — Там двуместная кровать, — подмигнул Андрею торговец и перевёл взгляд на Жозель. Она пыталась прятаться за спинами долинцев Графтона и не привлекать к себе лишнего внимания. Единственная женщина на корабле. В глазах Йездера мелькала жажда наживы. Видимо, младший Старк переборщил с деньгами. Теперь он ходячий мешок золота. Но они же не наёмники, чтобы требовать оплаты, а часть свиты Старка. Нужно поддерживать свой образ.       — Спасибо за предложение, но откажусь, — Андрей покачал головой. Не время и не место. Лучше подождать и начать прощупывать почву для налаживания отношений позже. Может страх пройдёт, да и не хотел он быть придушенным подушкой во сне. — У меня впереди вся жизнь с моей женой. Успеем друг другу надоесть.       — Жаль, — только и сказал он, потеряв былые радушие с приподнятым настроением.       Путь не был каким-то примечательным. Мимо Трёх Сестёр они проплыли спокойно, несмотря на то, что Рикард говорил, что там бесновались пираты и прочий сброд. Вездесущий мелкий Фрей вечно крутился вокруг моряков, выслушивая различные байки и слухи. А ещё от них же и подцепил новых ругательств, довольно смешных кстати.       Север встречал Андрея портом Белой Гавани. Он был больше и чище такового в Девичьем Пруду. Не успели они полностью выгрузиться, как к ним подошли. Во главе отряда стоял высокий мужчина с пышной бородой и тонкими, отдававшими лёгкой зеленой усами. Точно такие же были у лорда Вимана Мандерли. А двойной подбородок, толстая, как ствол дерева, шея, и пузо, практически вываливающееся из дорогой серебрёной кирасы, намекали на то, что перед ним стоит очередной Мандерли. Андрей с трудом сумел узнать в этом человеке Марлона Мандерли. Когда он с отцом посещал Белую Гавань восемь лет назад, тот не был таким жирным.       — Похоже, ветра вам благоволили, — начал разговор мужчина. — Мы не ждали вас так скоро, — и подтвердил мысли Андрея.       — Видимо мне было суждено оказаться быстрее на Севере, — пошутил Старк и вдохнул полной грудью. Вот чего ему не хватало на юге. Северной свежести. — Леди Жозель, моя жена, — Андрей представил свою супругу. На мужа она даже не посмотрела, сделав лёгкий реверанс перед северным рыцарем.       — Я думал, что мой сын прибудет вместе с вами.       — А. Он внял примеру Рида и начал хвостиком бегать за моей сестрой, — если тот провалившийся на первом этапе турнира парнишка был его сыном. Все Мандерли на одно лицо. Со смешными усами и толстоватые. — Наверняка пытается веселить её своими шутками, — это только Андрея сослали на Север, словно какого-то неудачника. Почему словно… Если вспомнить, что глаза он лишился из-за собственной дурости, то можно сказать, что неудачником он и был. И изнасиловал Жозель он наверняка лишь для того, чтобы нанести кому-то боль большую, нежели испытывал сам. Раньше он считал, что в этом сила, но на деле — легче не стало. Он только всё всем испортил. Себе, отцу и даже Жозель, чтоб ей пусто было оказаться тогда у него на глазах. Оставалось лишь прятаться за привычной манерой поведения, словно ему на все плевать.       — Да, он у меня остроумный, — надменно протянул Мандерли, приняв речь Андрея за комплимент своему сыну. Только Старк его считал клоуном, а не остроумным. Он был одним из тех, кто пытался перепить Баратеона. Андрей же, в отличии от прочих, просто составлял ему компанию. — Я приказал слугам накрывать на стол. Вы наверняка устали с дороги.       — Ну, — протянул Андрей, оглядывая своих спутников. Не всем путь дался так же лёгко, как ему. Престарелый Хэнк вообще мучился от морской болезни и сейчас выглядел страшнее тех Иных, которыми пугала старая карга Нэн. Да, им не помешало бы денёк отдохнуть перед последним рывком к Винтерфеллу. И скрывавшиеся от взгляда слуги… А вот на слуг ему точно плевать. Филипок вообще должен быть благодарен за то, что не оказался выпорот за пропуск своих обязанностей. Один день отдыха погоды не изменит, а люди смогут перевести дух. — Почтём за честь принять ваше гостеприимство. И это, — добавил он полушёпотом, вынудив Марлона наклониться. — Мне с супругой нужны раздельные покои. На корабле от неё было некуда деться. Я думаю, ты сам прекрасно понимаешь, как эти южанки умеют выносить мозги.       — Юный Старк не знает, что нужно делать с южными леди? — рассмеялся Мандерли, похлопав по плечу Андрею. Смех рыцаря был противным и больше напоминал хрюканье свиней.       — Всё я прекрасно знаю, — злобно огрызнулся Старк, под ещё больший смех Марлона. Сейчас он и вовсе походил на поросячий визг.       Накрытый стол не был скромным. Были куры, оленина, запеченный на вертеле кабан, сладкие и мясные пироги. В общем и целом — в ход шло свежее мясо и запасы, оставшиеся с зимы. Из алкогольных напитков был выбор из арборского золотого и эля. После событий в Харренхолле и знакомства с Красным Змеем, которое сопровождалось питьём дорнийского красного, Андрей не мог пить никакого вина, кроме дорнийского. Так что ему приходилось довольствоваться элем.       Ближе к вечеру он поймал одну из служанок Жозель и всучил ей несколько своих меховых одежд, с наказом утеплить платья жены. Северная весна была не такой, как в Речных землях или Долине. Она была куда холоднее.       Следующим утром они продолжили путь. Два гвардейца с водяными на плаще присоединились к отряду. В окрестностях Королевского тракта было беспокойно, а сам Старк в тайне надеялся на то, что смуту наводили те одичалые, переловить которых его послал отец, и что они сами на него нападут. Чтобы всё произошло само собой.       Помимо кляч для гвардейцев, слуг и обоза, Андрей сумел выпросить белоснежную кобылку для Жозель, правда его жена на это никак не отреагировала, лишь уткнулась лицом в меховую нашивку. Неужели она не видит, как он старается ей угодить?       Одним из чудес Севера было то, что грязь не долго оставалась вязкой и противной и быстро коченела на морозе, превращаясь в субстанцию, по твёрдости подобную камню. Дни, когда грязь мешалась и приставала к ногам были редкими, и в основном случались весной, но это не мешало Андрею проваливаться в неё с головой под звонкий и бесячий смех Лианны в дебрях богорощи. Мысли о сестре веяли лёгкой тревогой, словно он должен был оставаться с ней, а не вот так довольно беспечно скакать к Винтерфеллу, любуясь северными пейзажами, и вызывали жжение в области левого глаза, которого не было.       Не растаявший в тенях снег, окаменевшая грязь и бескрасочный серый простор оставались в памяти одной сплошной кашей из образов, и даже морозный воздух не помогал освежать голову — от него веяло каким-то могильным смрадом. Было слишком тихо для весны. Перелётные птицы не вернулись с зимовки. Могли ли они знать что-то, чего не знали люди?       Узкая тропа, в которой могли ехать рядом только два всадника, втекла в просторную полосу, что была раза в два шире. Здесь стоял указатель. Направо — Винтерфелл, налево — Перешеек. И буквально в нескольких часах езды была деревушка, в которой они переждали ночь. Лорда Рикарда на Севере любили, и его сына приняли бы практически везде, за исключением разве что Дредфорта.       Королевский тракт не был вымощен и представлял собой лишь утрамбованный грунт. В час дождей и потеплений он размокал и превращался в бесформенную и непроходимую кашу. Благо в пути их сопровождала ясная погода. Сам же Андрей, выехав на Королевский тракт, то и дело, что временами выхватывал клинок, проверяя, как он выходил из ножен. Всё же, как бы он не отмахивался от слов Мандерли, мысли вновь возвращались к грядущей засаде. Речь Армона засела у него в голове и не давала Старку сохранять спокойствие. Да и тот факт, что после увечья он толком ещё не держал меча, не придавал ему уверенности. Он не знал собственных сил, а потому был сейчас крайне уязвим.       Но благо ничего не произошло, и путь от Белой Гавани до Винтерфелла занял лишь неделю. Замок Сервинов проскочили не останавливаясь, и вдалеке начали виднеться очертания родных стен и башен. Теперь они не казались самыми большими в мире. Старая Карга не врала, когда говорила, что стены Харренхолла толще, а его башни — выше. Только Харренхол вызывал скорбь, а Винтерфелл — трепет и тепло. Он не был предан драконьему пламени и казался неприступным.       — Как тебе видок на сердце Севера, Титос? — спросил Старк, свернув на развилке к южным вратам, стоило их пересечь, как Андрея настигло облегчение. Он вернулся домой. А сам тракт шёл дальше и, проходя мимо Зимнего Городка, вёл прямиком к Стене. Оруженосец не сводил глаз с Винтерфелла, как тот появился на горизонте. — Это тебе не муравейник Близнецов и погорелый Харренхолл. Здесь чувствуется настоящий вкус и величие!       — Здесь спокойно, — только и сказал Фрей. Ну да, Белая Гавань — самое населённое место на Севере, а Зимний городок пестрит чернью только зимой. По весне они возвращаются в свои деревни, и в городке остаётся только обслуга замка.       Винтерфелл за прошедшее время, практически не изменился, только чуть опустел, ибо на юг отправилась большая часть слуг и одни из лучших гвардейцев. Хотя и раньше его нельзя было назвать полным людей, но сейчас всё выглядело как-то грустно и тихо, в сравнении с Харренхоллом, пестрящим от знамён практически всех лордов.       В конюшни Андрей заехал без помпы и первым, а затем спокойно слез с Валета. Не перед полоумным конюхом же ему бахвалиться? Какой-то мальчишка, что крутился вокруг стражника близ кузницы, сорвался в сторону главного двора.       — Помоги ей слезть с коня, — Андрей шепнул своему оруженосцу и кивнул на Жозель, а затем встретил взгляд её кобылы. Лёгкое мысленное усилие — и та остановилась, как вкопанная, перестав слушать команды Жозель. Титос поднёс деревянную ступеньку, стоявшую рядом.       — Спасибо, — она едва слышно поблагодарила Фрея.       — Милорд Бенджен, — Андрей обернулся. Рядом с Хэнком стоял стражник и косил недовольный взгляд на Жозель. — Леди Лиарра отдыхает в богороще. Я послал к ней Ниша с вестями.       — В богороще лучше никого не тревожить, — Андрей отцепил ножны с двуручным мечом с седла и вручил их Титосу, а коня доверил Ходору. Эта кличка прижилась за конюхом. Даром, что говорит только одно слово.       — Это был приказ леди Лиарры.       — Фрей, отнеси меч в мои покои, — Андрей начал раздавать распоряжения. — Филипок, проведи Фрея туда, да и организуй комнату какую рядом, — и напоследок повернулся к Жозель. — Леди-жена, — Андрей протянул эти слова, излишне артикулируя. — Не желаете познакомится с моей матерью? Отказ не принимается. Хэнк, — повернулся к пожилому гвардейцу. — Покажешь нашим гостям из Долины, где они будут жить. И потом найдёшь меня, хочу размяться.       — Но… — Жозель бросила взгляд на своих гвардейцев. Самый главный из них устало выдохнул.       — Милорд Старк, не будете ли вы против моей компании? — спросил он, поправив ножны с мечом.       — Только не мешайся, — недовольно буркнул Андрей. Его рука соскользнула под рукав, проверяя, на месте ли нож. Ладонь нащупала приятную твёрдую рукоять. Стало спокойнее, хотя он вроде как успокоился, вернувшись домой. Неужели испугался какого-то жалкого гвардейца?       Но окончательно беспокойство ушло, стоило им войти в богорощу, дикую и неухоженную. Замёрзшая и утрамбованная грязь была вместо троп. Кого-то найти здесь задача практически невыполнимая, но не для Андрея. Он словно знал, где нужно поворачивать. Незримая нить вела его куда-то вперёд.       По пути на глаза Старку попадались цветы, которые он не брезговал срывать. В итоге вышел неплохой, на взгляд Андрея, букет, в котором главенствовала голубая роза — любимый цветок Лианны. Мать не шибко любила цветы, но не с пустыми же руками появляться перед ней. Нужен какой-нибудь подарок. Старк чувствовал, как ему Жозель сверлила спину своим взглядом, пока он занимался букетом.       Андрей раздвинул густые и колючие ветви можжевельника, открыв своему взору небольшую полянку, где и стояла Лиарра. Мать обернулась на шум.       — Бенджен? Когда ты успел вернуться?       — Только что, — улыбнулся Андрей и, ускорив шаг, сблизился с ней, а затем крепко обнял. Он хоть и не мог похвастаться шириной плеч Брандона или Эддарда, но был довольно высок, возвышаясь над Лиаррой. Болезнь оставила свой след на матери. Лиарра исхудала, её глаза чуть запали, лицо покрылось морщинами.       — Что с тобой случилось? — улыбка сошла с её губ. Мать в один миг стала серьёзной. Неужели отец ей ничего об этом не писал?       — Смотри, у меня для тебя цветочки! — Андрей попытался перевести тему, ибо волнение и стресс пагубно сказывались на здоровье, а мать не так давно выбралась из тяжелой зимней лихорадки. Но вышло это слишком неестественно и резко.       — Не уходи от ответа, Бенджен! — она требовательно посмотрела в неприкрытый повязкой глаз сына.       — Ничего страшного, мам, не повезло на турнире. Руки ноги на месте, а какая разница — один глаз или два, всё равно вижу прекрасно! — Андрей буквально тараторил, чтобы Лиарра ничего не понимала. — И вообще, я почти победил на турнире! Проиграл только драконьему выродку Рейгару, чтоб он зд… — и сплюнул слегка красноватую слюну в сторону.       — Бенджен, не выражайся так, тем более на глазах у леди, — Лиарра заметила стоявших за спиной Андрея Жозель и гвардейца Графтонов, на кирасе у которого было красно-чёрное сюрко с жёлтой башней. Она отвлеклась, а значит можно было действовать.       — А Лианне можно было ругаться! — Старк продолжал цепляться к словам матери и неспешно направился к Жозель.       — При мне она не выражалась…       — Мам, — Андрей повысил голос, чтобы его точно было слышно, и бесцеремонно схватил Жозель за руку, сплетя её пальцы со своими. Старк пытался играть, что у них всё прекрасно, и внутренне взмолился, чтобы она просто молчала, как и обычно, но та пыталась вырваться из его хватки. Второй свободной рукой Андрей прижал её поближе к себе, а руку, сцепленную с её, положил на живот Жозель. Девушка замерла, словно изваяние. — Позволь представить тебе леди Жозель, мою жену и сира… — честно говоря, в голове Андрея вертелось только слово «Гарфилд», но он скорее всего ошибался.       — Сир Ларфилд из Чаячьего Города, — представился гвардеец. Ошибся на одну букву.       — Поддакивай или помалкивай, пожалуйста, — Старк едва слышно прошептал свою просьбу Жозель над ушком и расцепил руки. Девушка сделала несколько шагов назад и упёрлась в гвардейца.       — Бенджен, это всё твои шутки? Что ты сделал?       — Она не какая-то там простолюдинка, а из рода Графтонов…       — Меня не это интересует. Что. Ты. Сделал. Там. На юге? Что тебе пришлось привезти южанку в дом. И я об этом ничего не знаю, — Андрей вновь подошёл к матери, приобнял, чтобы она успокоилась, и начал обдумывать дальнейшие слова, глядя в её серые глаза.       Как обычно перевести тему? Умолчать? Соврать? Старк сейчас понял, что не сможет соврать, вот так глядя ей в глаза. Тем более он же ещё тогда перед ликом чардрев решил, стать достойным человеком. Разве врать матери — достойно? Но и правду ей говорить нельзя. Такая дурная весть может подкосить и так хилое здоровье, вести должны быть светлыми, а не такими. Вот весть о свадьбе после победы на турнире по обоюдной любви была бы лучшей, но правда была другой. Андрей выдохнул, решившись. Он выбрал сказать правду, чуть сгладив углы.       — Ты же сама говорила, что волчья кровь во мне ещё сильней, чем в непутёвом Брандоне, — начал Старк издалека, а Лиарра, казалось, закатила глаза, словно начала о чём-то догадываться. Вообще, он воспринимал слова о волчьей крови комплиментом. Ведь так получилось хоть что-то, в чём он был лучше брата, кроме счёта и письма. — Леди Жозель мне понравилась ещё в момент нашей первой встречи, и я решил объявить её королевой любви и красоты харренхольского турнира, но проиграл, и не придумал ничего лучше, как пробраться к ней в палатку и…       — Брехня! — крикнула Жозель, видимо, сама того не ожидая, и кожа на её лице стала белой, словно самый свежий снег в трескучий северный мороз, позволяя ещё сильнее выделятся её тёмным веснушкам. Её лицо напоминало фото ночного неба, искажённое в негативе. Россыпь чёрных звёзд на белом полотне… В её глазах на короткий миг появился страх. Гвардеец положил свою руку ей на плечо, она словно опомнилась, почувствовав поддержку, и повторила ещё раз, но уже не срываясь на крик. — Брехня.       — Говори, — былая доброта в голосе словно исчезла, оставив лишь властность с толикой слабости. Андрей же внутренне взвыл, и посмотрел на девушку таким взглядом, чтобы она заткнулась. А ещё лучше вмазать ей по лицу, чтобы уж точно всё поняла. Он же её просил по-хорошему! Андрей шагнул навстречу, но остановился. Не на глазах же у матери! Сам же буквально пару минут назад говорил о том, что обещал стать достойным человеком. Разве это достойно?       — Если кто ему и понравился, так это та дорнийка, за которой он бегал хвостиком. Он даже её платок взял на турнир, но потом видимо узнал, что милее ей был его брат. Да, он пришёл ко мне в палатку, и начал тащить меня туда силой. Я… Я пыталась отбиваться, но он…       — Мама! — крикнул Андрей. Ноги перестали держать Лиарру, и она начала падать, но Старк успел её словить, а после поднял на руки. Она казалась совсем лёгкой. Турнирное копьё в момент сшибок с Рейгаром ощущалось тяжелее. — Всё из-за тебя, слышишь?! — крикнул он Жозель. Девушка же стояла как вкопанная, распахнув свои яркие чёрные глаза, прижав руки к груди.       Андрей же приземлился на корни чардрева, прислонившись затылком к стволу, и прижал к своей груди мать. Кора была обжигающе горячей, несмотря на лёгкий мороз. Жар, казалось, шёл по корням дерева, накапливаясь в сердцевине ствола. Андрей начал тонуть в нём, как тогда в Харренхолле, когда пытался избавиться от похмелья. Только сейчас нужно было лечить не себя, а мать. Он понятия не представлял, как это делать, но, как и обычно, поддался чувствам и инстинктам. Где-то на границе слышимости раздались противное воронье карканье и шелест их крыльев.       — Сынок? — голос матери был слабым, но главное, что она пришла в себя. Андрею казалось, что прошла сама вечность, но тени не выросли ни на сантиметр, а Жозель с гвардейцем в каких позах стояли, в таких и остались.       — Всё в порядке? Посиди немного, отдохни, — он осторожно положил Лиарру на корни чардрева, а сам встал резким движением. В глазах появились тёмные мутные круги, а мир потерял свои краски, представ в однотонных цветах.       — У тебя кровь из носа, — сказала она. А ведь и в правду. На губы стекало что-то тёплое и вязковатое, а на кончике языка и зубах оседало противное послевкусие, словно грыз что-то железное.       Сам Старк неуверенно ступал навстречу Жозель. Он хотел остановиться на расстоянии вытянутой руки, но чуть раньше ему перегородил путь этот Ларфилд. Ну и ладно.       — Я же просил тебя молчать в тряпочку, — прошептал Андрей. Крупные алые капли орошали подмёрзшую грязь богорощи. У Старка практически не оставалось сил, и он начал заваливаться назад, но гвардеец его подхватил, не дав упасть. — Спасибо, — буркнул Андрей, и попытался устоять на земле без поддержки гвардейца, но его продолжало шатать из стороны в сторону.       Старк хотел много чего высказать этой несносной Жозель, но в итоге просто развернулся и попытался помочь встать матери. На полянке появился какой-то мальчишка. Видимо это его посылали предупредить Лиарру о том, что Андрей вернулся. Мальчишка что-то вещал, но его слова становились неразборчивой бурдой. Ноги всё же перестали держать Андрея, и он поддался силе тяжести и распластался на холодной, и оттого освежающей и желанной земле, но быстро пришёл в себя и сумел подняться, отбиваясь от всеобщих попыток помочь. Нужно было довести мать до мейстера, а затем самому вздремнуть.

***

      Андрей в одежде отлёживался на своей кровати. Тиски, сдавливающие голову, отпустили. Нос перестал кровоточить. Старк практически пришёл в себя. На стойках напротив кровати покоился его длинный клинок, но доспехи ещё не успели притащить.       Но пора была кончать с отдыхом. Было много дел. Мейстер Валис. Отец назначил кастеляном именно его. Кто, если не он, должен знать обо всём, что было связано с бесновавшимися одичалыми? Да о матери всё нужно узнать.       Покои наполнились звуком стука в дверь.       — Да, войдите, — разрешил Андрей и свесил ноги с кровати, начав обуваться.       — Милорд, вы говорили найти вас, как закончу со своими делами, — вошедшим оказался Хэнк. Точно, он же ещё хотел провести спарринг. Ему нужно было привыкать сражаться без глаза. Да, это дело могло и подождать, но раз гвардеец всё же пришёл, то нужно было довести это дело до конца.       — Да, сгодишься для разминки, — сказал Старк и выскочил из своих покоев. Гвардеец поспешил за ним. — Мейстер Валис в своей воронятне?       — Нет, он в кабинете лорда Рикарда.       — Понял.       Внутренний двор был пустым, не видно было даже суетящихся по делам слуг. С небес начал сыпаться лёгкий искристый снежок, оседая на земле тонким белым покрывалом. Меховые перчатки сохраняли тепло и позволяли пользоваться тренировочным мечом на лёгком морозе.       Старый гвардеец был значительно хуже Беспалого. Если Андрей, в сражениях с Бертольдом, уступал тому во всём, то с Хэнком было не так. Андрей был быстрее, ловчее, да и реакция была лучше, но Хэнк обладал колоссальным опытом, который позволял нивелировать сильные стороны Старка. Заводил Андрея в неудобное положение. Бил в те моменты, как сам Старк пытался нанести удар. Гвардеец старался уйти в слепую зону Андрея и разить именно оттуда. Да и блок гвардейца было не пробить, ибо тот пользовался щитом.       Бой не был стремительным и скоротечным, а напротив, медлительным и убаюкивающим. Гвардеец был стар и быстро терял силы, несмотря на всю скупость своих движений и отсидку в обороне. Андрей постепенно привыкал к финтам и уловкам Хэнка, на практике понимал, как нужно действовать во время ударов, прилетавших с левой стороны. Как правильно отступать, блокировать и парировать, а что было ошибкой.       Лоб и спина покрылись испариной, горячая кровь бежала по телу, сердце ускорило свой бой и стучало словно барабан, отдавая лёгким гулом в ушах. Андрей завершил поединок излюбленным финтом. Отбить вражеский выпад вниз, придавить острие клинка ногой к земле, а правой пнуть со всей силы соперника. Удар пришёлся на щит Хэнка. Тот не устоял на ногах и повалился на землю.       — Финт Беспалого, чтобы ему пусто было, — сплюнул старый гвардеец и поднялся.       — Ха! — тяжело выдохнул Андрей и ударил себя кулаком по груди. — Я крутой ученик, — но сам остался разочарован. Не нужно было искать лучшего меча Севера, чтобы задать трёпки Старку. Хватало одного деда. Старика, потерявшего почти все силы. И это несмотря на то, что сейчас Андрей двигался как никогда быстро. Ему не хватало силы удара, а для силы нужен размах плеч, как у Брандона, а у Андрей таким похвастаться не мог. Замкнутый круг. — Спасибо, — Старк поблагодарил гвардейца за поединок, на что тот удивленно вскинул бровь, но промолчал.       Андрей быстро шагал по коридорам Великого Замка в сторону кабинета отца. Перед дверьми не останавливался и отворил их без стука. За столом сидел пожилой седой мейстер, окруженный стопками бумаг и сосредоточенно выводил буквы на бумаге. Он не сразу обратил внимание на вошедшего Андрея.       — А, Бенджен, проходи, — чуть погодя, ответил он, перекладывая письмо с печатью лютоволка.       — Отец? — Андрею не нужно было разрешения мейстера, чтобы войти в кабинет отца. — О чём пишет?       — Что Брандон ищет повод, чтобы отскочить со свадьбы, Лианна должна вот-вот прибыть с Харренхолла, а сам лорд Рикард собирается на охоту с лордом Хостером.       — Напиши отцу, что я прибыл и готов приступать к своим обязанностям, — Андрей решил не тянуть резину и прыгнул с места в карьер. — Что вообще слышно по одичалым?       — Завтра можешь сам расспросить крестьян из Волчьего леса, выживших после их нападений. И принять вербовщика Ночного Дозора…       — Не-не-не, — Старк перебил мейстера Валиса. — Я в Дозор точно не сунусь.       — У нас как раз пару воришек в темницах сидят. Скучают без Беззубого, а лорда Рикарда нет, чтобы судить, — Валис продолжил как ни в чём не бывало.       — Да, ему их и спихнём. Меньше проблем будет, — Андрей облегчённо выдохнул. Отец ещё потом скажет спасибо за то, что избавил его от подобной головной боли. — Во сколько завтра начнётся приём?       — Как будешь готов. Лорд Рикард обычно…       — Тогда после завтрака в Большом Чертоге, — Андрей не стал слушать того, как делал отец.