It's alright to tell me what you think about me

      Автобус скользил по извилистой дороге, иногда спотыкаясь на кочках, подпрыгивая и тучно опускаясь назад, на землю. За окном мелькали пейзажи лесов средней полосы России: тяжелые ели, с массивными, раскидистыми ветками, тоненькие, изящные берёзки, по праву считающиеся символом родины, и могучие дубы, столетиями стоящие под невзгодами умеренного климатического пояса. Пушистые облака изредка закрывали полуденное солнце, в остальное время пускающее свои лучи в широкие окна и светящее пассажирам автобуса прямо в лицо. Борщевик, только созревший, но уже подросший и выглядящий высоким, покрывал практически всю обочину неровной загородной дороги, а вдалеке лёгкий летний ветерок игрался с высокой травой, заставляя её плавно покачиваться из стороны в сторону, и, словно волны, она дрожала, походя на зелёное море, разливающееся на долгие километры дороги до излюбленной подростками-неформалами базы отдыха «Озёрный».       Леонид первый раз в своей жизни ехал в музыкальный детский лагерь. Неизвестно, что конкретно сподвигло его поехать именно в «Мыс Рока». Может, это было связанно с его увлечением музыкой, а может, других приличных вариантов - если «Мыс Рока», конечно, можно назвать приличным вариантом - просто не было. Но, так или иначе, здесь началась история, перевернувшая с ног на голову его жизнь.       Позади слышен шумный смех, сменяющийся перекидыванием только друг другу понятных фразочек, с мест впереди до ушей доносилось активное обсуждение и хихикание двух девочек-неформалок, больше походящих на фрикушек, а сбоку взгляд светло-голубых глаз цепляют металлисты, яро затирающие ботанику, неизвестно как попавшему в такого рода лагерь, про глубочайший смысл песен горячо обожаемых ими групп. Лёня расположился один в автобусе, не найдя никого, с кем мог бы нормально контактировать — взаимодействие говнарей в «дикой природе» автобуса заставляло его задуматься, зачем он вообще решил ехать в это место, не говоря уже о раздумиях о том, с кем он будет ошиваться ближайшую половину месяца лета. Перспектива двухнедельного наблюдения за рокерами портила и без того не особо хорошее настроение, коего у подростка практически не бывало без его верных товарищей, оставшихся в Москве по обстоятельствам, не позволяющим им поехать вместе с ним. Заткнув уши наушниками, шатен старался игнорировать окружающих людей, посвящая всего себя своему плей-листу, состоящему из заслушанных до дыр песен, которые обычно крутились у него в голове, когда он нервничал, и не слишком резво, но сменяющимся пейзажем за окном. Природа явно была занимательнее кучки подростков в тесном душном пространстве заказного автобуса. Поездка уже подходила к концу, и вот за поворотом появились лагерные ворота. Машина с детьми заехала внутрь, паркуясь у большого водохранилища. На карте рядом с корпусом, у которого они встали, оно было обозначено как «Озеро».       Толпа уставших от двухчасовой поездки ребят быстро вывалилась из автобуса, разбирая свои чемоданы и чехлы с гитарами внутри, какие-то отдельные индивидуумы даже умудрились привезти с собой свои комбики, на что бывалые ребята ментально закатывали глаза, понимая, что их соседям придётся несладко. Какие-то недопанки, с плохо стоящими ирокезами зажались с девочками-готками, двое мальчиков, двачерского вида, оживленно спорили о чём-то, милая девочка с длинными волосами нежно болтала с группкой таких же как она, на газончике перед корпусом отдыхала стайка челкарей, с невероятными начёсами и цветными прядями волос. Накинув на плечи излюбленный портфель, поправив чуть отросшую чёлку и взяв свой чемодан, уже кем-то любезно поставленный на землю, парень начал искать глазами вожатых. Ощущался дискомфорт от нахождения среди большого скопления своих сверстников, чересчур громких и не замечающих вокруг ничего, кроме себя и пары-тройки своих друзей. Отойдя в сторону, в глаза сразу бросилась небольшая компания ребят, которые тоже стояли немного поодаль остальных. Среди них был выкрашенный в блонд челкарь в узких чёрных джинсах с цепями, понавешенными где только можно, и парень, вечно поправляющий длинные патлы, с лицом наркомана-героинщика со стажем. Разговор у этих двоих шёл активно, и было понятно, что приехали они сюда далеко не в первый раз и друг с другом давно знакомы. Поодаль от них топтался на месте парнишка со светлыми волосами, выделяющийся на фоне ребят, с которыми он стоял. Взгляд глаз мальчишки нигде надолго не задерживался, то и дело поворачивая голову, заставляя светлые пряди подпрыгивать на макушке - он явно был очень взволнован и случайно прибился к этим двоим. Со стороны этот ребенок казался совершенно неприметным, и Лёня наверняка не увидел бы его в этой куче разноцветных волос и пирсинга других пионеров, но сейчас этот пацан явственно приковывал его взгляд. Было в нём что-то особенное. Может, радость вперемешку с жутким волнением предвкушения от этого места. Совершенно противоположная позиция слегка озадачила подростка.       Начиналось расселение. Ребят разбивали по небольшим группам, чтобы расселить по комнатам. Все, кто хоть немного знали людей вокруг, разбились по троицам, ожидая, что их поселят вместе. Лёню, на удачу или на зло, закинули к уже примеченной им компашке, и, взяв небольшого размера чемодан, парень поплёлся в корпус. Комната находилась на первом этаже и была поделена на две, каждая на три человека. Судорожно запихнув чемодан под старую кровать, он завалился на твёрдый матрас, даже не снимая с себя грязные, повидавшие эту жизнь кеды. Сил не оставалось снять даже обувь, хотя это и не казалось обязательным пунктом для хотя бы пяти минут отдыха в горизонтальном положении. Глаза стали бегать по комнате: первым делом взгляд зацепило за стены, обклеенные старыми жёлтыми (вероятно, от времени) обоями, медленно взор перешёл на плиточный, с лампами, наверняка светящими противным жёлтым светом, потолок, под которым висела паутинка с мертвыми мухами, далее за грязной рамой окна завиделись бьющиеся едва живые комары, просочившиеся в дырки в москитной сетке. Помещение отдавало сигаретным дымом - в этом месте, скорее всего, происходило много чего интересного, но Лео было совершенно не до этого. Сейчас просто хотелось немного покоя, и, пока его не трогают, сгодится даже такая комната. Через пару минут зашли новые соседи, и светловолосый занял противоположную от него кровать. Повисло неловкое молчание, будто кричащее: «Поговорите друг с другом, ну же!». Обоим явно было не очень комфортно находиться здесь вместе, но ещё хуже было бы, если бы один из них поселился бы с компанией двух друзей.       Нужно было срочно нарушить давящую на уши тишину, и Лёня сел, сложив ноги по-турецки. Он слегка неуверенно посмотрел в глаза напротив и, прокашлявшись, чтобы голос не хрипел от долгого молчания, произнёс:       — Меня Лео зовут. А тебя? — голубые глаза с искоркой интереса плавно прошлись по фигуре пионера напротив. Забавная неловкость во всех движениях, крепкая на вид рука, теребящая от нервов другую, скрытые под рукавами совершенно белой футболки, возможно, ещё более крепкие плечи, шея с ярко выраженным кадыком. На губах соседа расцветает мягкая, как и он весь, ухмылка, черты лица расслабляются, а взгляд встречается с серыми океанами радужек нового почти знакомого, из-за что шатен не выдерживает и отводит глаза в сторону, заливаясь нежно-розовым румянцем, продолжая изучать бедный интерьер комнаты корпуса В.       — Я Арс.