Your lips,
My lips,
Apocalypse
© Cigarettes after sex
«Apocalypse»
Сегодня Макс мучают кошмары. Она видела, как сквозь голову Хлои пролетает маленькая, едва заметная, пуля. Её можно было и не увидеть, если бы не отчётливый звук и красное пятно посреди светлого лба. Колфилд помнит, как подруга падает замертво напротив неё в собственной луже крови. Макс в слезах и панике пытается промотать время, но у неё не получается — перед глазами всё плыло, голова разрывалась на части, и вскоре наступает чёрный экран, как в чёртовом кино. Следующее, что она видела — был страшный ураган, медленно настигающий берегов когда-то спокойной Аркадии Бэй. Они стояли с Хлоей возле высокого маяка, который, казалось, был будто не из этого мира. Он стоял могучий, совершенно отделённый от города, и девушки чувствовали, что здесь они будут в безопасности. Что бы ни случилось. Макс в слезах пытается остановить ужасную стихию и во сне она почему-то точно знала, что делать. Только это решение далось ей с большим трудом, и сознание постоянно показывало лицо заплаканной Прайс, которая кричит сквозь сильный ветер: — Я всегда буду любить тебя… Теперь уходи отсюда, пожалуйста! Уходи, пока я не сорвалась! Максин Колфилд плачет, чувствуя, как уже умирает изнутри от выбора, который ей пришлось сделать. Вновь чёрный экран. Следующее, что разум решил ей показать был Нейтан Прескотт. Точнее его последнее сообщение, что он отправил Макс. Оно было пропитано болью, жалостью, а его голос молил о прощении. И на лице девушки застыл ужас. Слезы стекали по её лицу непроизвольно, она словно оплакивала его. — Берегись, Макс. Он и за тобой придёт. Придёт кто? Почему ей это снится? Почему она чувствует, будто это всё уже происходило? Чувство дежавю окутало Макс с ног до головы, а мысли беспорядочно разбросались по углам уставшего сознания, которое никак не может понять, что же происходит. — Прости… — шепчет Нейтан, и у Макс сжимается сердце. И после этого сна она сразу же просыпается в холодном, мерзком поту. Перед её глазами так и осталась иконка пропущенного звонка и сообщение, что было доставлено ровно в 21:00. Слова Нейтана, словно эхо, постоянно прокручивались в её голове, не давая возможности успокоить бушующее сердце, что как-то странно болело. Макс вдруг представила, как Прескотт сидит один в своей тёмной комнате, плачет и пытается дозвониться ей, держа в своих слабых руках тот самый пистолет. Почему я не взяла тогда трубку? В голове появился смутно знакомый голос, который язвительно проговорил: — Нейтан мёртв и похоронен. И Колфилд, почему-то, ощущает прилив неимоверной, всепоглощающей злости по отношению к этому мерзкому голосу. Разве могут быть сны такими реальными, такими чувствительными? Что-то определённо не так. И это связано с тем, что она ничего не помнит о том, что произошло в настоящем времени. И ей придётся понять, что происходит. Взгляд девушки падает на календарь, что стоял на столе, и она с ужасом понимает, что сегодня уже 7 октября. Блядское седьмое октября… Именно сегодня Нейтан должен убить Хлою. И именно сегодня она должна была её спасти. Но Макс не может. Не может вновь использовать силу, но и не позволит Хлое умереть. Что же, блядь, ей делать?.. Спустя некоторое время Макс заставляет себя окончательно проснутся и насильно выползает из-под теплого, мягкого одеяла для того, чтобы встать и пойти на учёбу. Как бы ей не было плохо, всё же нужно продолжать жить и решить настигающую проблему. Сегодня понедельник, значит, пора сходить наконец-то-таки в душ, ведь даже уже самой девушке неприятно от слоя невидимой грязи у себя на теле. Взяв все принадлежности, Макс быстренько направилась к выходу из комнаты. Сегодня она проснулась рано, и это значит, что ей не посчастливиться встретить Викторию и её шайку. Нет, Королева Академии не пытается унизить или обидеть Макс. Она попросту её не замечает, будто Колфилд обычная неинтересная стена. В принципе, это даже хорошо, но если ты привык быть центром унижений, то уже никогда не отделаешься от этого тягучего чувства — что вот-вот тебя опять достанут. Единственное, что не изменилось — это то, что Виктория продолжает издеваться над Кейт. То, что произошло на прошлой вечеринке не поменялось даже в этой ветке времени. Только вот Кейт не общается с Макс. Они будто вовсе незнакомы. И девушка не знает, сможет ли помочь ей, если будет бездействовать. Макс бы могла попытаться предотвратить то, что случилось на той злосчастной вечеринке. Вернулась бы в то время, отговорила, или пошла бы вместе с Кейт, проследила за тем, чтобы та ничего не пила. Видеть, как страдает её подруга просто невыносимо больно, особенно, когда она такой прекрасный и светлый человек. Но она не может так поступить, ни с собой, ни с другими. С неё хватит этой хуйни со временем. Тем более Колфилд поставила запрет на перемотку времени, а не на простые человеческие разговоры, поэтому ей ничего не мешает попробовать пойти на контакт с Кейт Марш, чтобы помочь. Хоть чем-то. Выйдя из двери своей комнаты Макс неспеша направилась в душевую, попутно напевая заевшую песенку из рекламы невкусного кетчупа. Вокруг было очень тихо, и только птицы за окном ласково щебечут, предвкушая ранний рассвет. Она любит раннее утро: когда на ветки деревьев начинают падать теплые лучи солнца, которые продолжают обволакивать всё вокруг в своём золотистом свету, когда природа только просыпается и Макс может сделать парочку классных фото. К примеру, сейчас на лавочку забралась ещё сонная белочка, в руках держа маленький орешек. Эх, жаль, что она не захватила полароид, вышла бы хорошая фотография. Зайдя в душевую, она первым делом осмотрела кабинки на наличие других людей. Наверное, это уже привычка какая-то. После события произошедшего в туалете у Макс поселилась неизбежная тревога, что вот-вот из угла на неё может выскочить Нейтан с пистолетом в руках. А, как мы знаем, оружие в руках больного человека всегда приводит к ужасным последствиям. Макс становится легче, когда она становится под теплые струи воды. Она стоит так минуту-две, старается забыть обо всём. Единственное, чего она сейчас хочет — это смыть с себя все мысли и сомнения, которые плотно засели у неё в голове. А, и блинчиков от мамы Хлои. Только появляться она там не может. Снова видеть улыбающуюся Джойс в своем неизменном фартуке, снова есть ее замечательные блинчики и снова вспоминать их посиделки с Хлоей. Это всё слишком сложно для Макс, и она не может найти в себе силы заявится туда. Она чувствует себя виноватой, будто натворила что-то ужасное. Девушка уже хотела было выключить воду, как послышался звук открывающейся двери. — Новая вечеринка должна быть ещё круче предыдущей. — голос Виктории Чейз был таким звонким, громким и властным, что его можно было услышать даже в конце коридора. — Ха-ха, думаешь, кто-то переплюнет тихоню Марш? — наверное это Тейлор — одна из подруг Виктории. Макс передёрнуло от её слов. Неужели они настолько бесчеловечны, что готовы ещё раз осквернить какую-то невинную девушку? — Ну, — протянула Чейз, — есть ещё одна тихоня, но заманить её на тусовку будет ещё сложнее. — Кто-кто? — поинтересовался ещё кто-то. — Максин Колфилд. Сердце начало стучать ещё громче, а вода, стекающая слабыми струями, стала казаться кипятком. Надо же, сама Виктория удосужились узнать имя Макс. Это слишком для неё. — Кто это вообще? — Впервые слышу. Девушка готова была уже рассмеяться на месте, но упорно молчала, стараясь услышать как можно больше из этого разговора. — Я её тоже не знала, пока к ней вчера не подошла Рэйчел. — надменным тоном произнесла Чейз. — Рэйчел с ней говорила? — Угу, а потом подошла ко мне и сказала, что она милая. Рэйчел назвала Макс милой?.. Она никогда не думала, что о ней могут быть такого мнения. Это оказывается странно, и одновременно приятно. Но всё-таки больше странно. — Думаю, она бы замечательно вписалась на место Марш. А если она ещё и верует в Бога, так вообще один в один. И девушки залились смехом. — Мерзость… — проговорила Макс, желая ошпарить лицо каждой, кто засмеялась. Только Колфилд начала забывать о существовании этой компании гиен — они снова напомнили о себе, ещё и таким привычным для них способом. — Но Кейт Марш тогда такое там натворила, ха-ха! Хотела бы я это ещё раз увидеть! Послышался шум воды, кажется, кто-то из них зашёл в соседнюю душевую. — Девочки, а вдруг мы доведём её до суицида? — испуганно спрашивает одна и у Колфилд подкосились ноги. Нет, Макс не позволит умереть Кейт и в этой вселенной. — Не переживайте, ей Библия не позволяет это сделать. Грех всё-таки. — отвечает Виктория, и Макс готова её убить на этом же месте. И именно сейчас она готова была всё изменить. Прежняя Макс Колфилд же всегда делала селфи себе на память, или чтобы просто внести хоть что-то в свою унылую серую жизнь. Может где-то в сумке или личном дневнике лежит та самая злосчастная фотография, которая была сделана в тот же день, когда эта херня случилась с Кейт?.. Тогда бы над ней так не издевались и она не страдала. Она бы не умерла. Не дождавшись их ухода Макс, неожиданно даже для себя, выходит из душа в одном полотенце, и как можно холодно говорит: — У тебя помада на зубах — сказала она, обращаясь к Виктории, и та быстро развернулась к зеркалу открывая по смешному рот в поиске несуществующей помады. — Поменьше бы рот открывала, тогда может сделаешь всем одолжение. Ох, нужно было видеть её взгляд, полный агрессии и гнева… Макс не удержалась от тихого смешка. — О, и я конечно же приду на вашу супер-пупер-вечеринку. — девушка кокетливо улыбается, и поправляет сползающее мокрое полотенце. — Вы такие милые, что я просто не могу пропустить столь классное, весёлое и, самое главное, приятное мероприятие. Откуда в Макс столько уверенности в своих же словах? Куда делась прежняя застенчивая Колфилд, что не могла и слова выговорить, не говоря уже о том, чтобы давать отпор королеве и её свите? Это не к добру… Дверь в душевую комнату резко открывается, посылая холодный утренний воздух прямо по телу разгоряченной и мокрой Макс, заставляя её содрогнуться от неожиданных, парализующих ощущений. — Вики, блядь, сколько тебе ещё ждать? В дверном проёме стоял, естественно, сам Нейтан Прескотт. — Чёрт… — тихо выругалась Колфилд, резко опустила глаза, и заметила, как сраные капли воды стекают по ее «ложбинке греха». — Прескотт, это, во-первых, женская душевая, — высказалась Тейлор, но, кажется Нейтану было всё равно. Ведь он был занят тем, что пожирал полуголую Макс своим тупым взглядом, — А, во-вторых, здесь даже не на что смотреть. Только если на доску, как-там тебя? Блондинка развернулась к Макс делая невинные глазки, словно та и вправду не знает её имени. — Напряги свой маленький мозг, Тейлор. — ясно и чётко сказала Макс, пристально смотря на явно удивлённого Нейтана. Он точно не собирался увидеть Колфилд в одном коротком полотенце, что уверенным тоном пытается поставить заносчивых сучек на место. Это точно не в её стиле. Теперь Нейтан придирчиво странно смотрит на бедную Макс. Нет, он всегда был агрессивным и ненормальным, но теперь Прескотт изменился. Не после ли вчерашнего, весьма странного, разговора? — Твоё же глупое имя я запомнила. Бедную Тейлор всю перекосило от злости, а Нейтан лишь слабо улыбнулся. И Макс видит еле видные ямочки на бледных щеках, на которых так красиво лёг мягкий утренний солнечный свет с соседнего окна. Жаль, что сфотографировать я этого не могу. Иначе умру на этом же месте, когда Прескотт запихнёт мой же полароид в мою же тощую задницу. Он умеет улыбаться так по-нормальному? Словно Прескотт реальный и обычный человек. Неужели по утрам он бывает не таким уже и ужасным? — Что, Колфилд, течка началась? — спросил он с мерзкой улыбочкой на лице. — Может ещё на меня запрыгнешь и попросишь трахнуть тебя? А нет. Ужасный. Впрочем, как и всегда. — Нейтан… — смеясь Вики зовёт его по имени, и впервые Макс слышит нежные нотки в её всегда издевательском тоне. И Колфилд никогда не думала, что его имя может быть таким красивым и… не режущим слух. — Аккуратнее — эта овечка затрахает тебя до смерти. Она у нас сегодня смелая, ха-ха! Смотри, малышка, чтобы это тебе жизнь не сломало. Вики наклоняется к девушке ещё ближе, и Макс отчётливо слышит её ровное биение сердца. На аккуратном лице строгая улыбка, слишком механическая, слишком ненастоящая. Она угрожающе смотрит на мокрую и уже не такую уверенную Колфилд, и указательным пальцем легонько пихает её назад, будто брезгует прикоснуться к обычному человеческому телу. — Страшно, милашка Колфилд? — она вновь тыкает в Макс своим острым, окрашенным в бордовый, ногтем, посылая неприятные ощущения. — Что, уже нечего мне сказать, м? Макс крепко сжимает тяжелое полотенце в тонких пальцах, и её взгляд падает на стоящего уже позади Чейз парня, что всё дольше и дольше задерживает взгляд на открытых участках кожи девушки. Он и правда очень странный сегодня. Конечно странный, ведь он через несколько часов пристрелит мою лучшую подругу. Макс резко закрывает глаза от сильной головной боли, как будто её ударили кирпичом по хрупкой голове, что сейчас разлетится на тысячу кровяных осколков, но перед глазами всё-равно осталась картинка мертвенно падающей Хлои с огромной дырой в животе, и шокированного Прескотта, что явно не ожидал такого поворота событий. Голова начинает кружится, как на американской горке, и Макс кажется, что она сейчас же потеряет сознание. — Что, блядь, с ней? — слышится испуганный голос Виктории, но вскоре все звуки разом прекращаются. Становится так безумно тихо что Макс слышит, как её кровь течёт по венам и сердце принимается больно выпрыгивать из груди. Перед глазами Нейтан, что судорожно набирает номер Максин Колфилд сидя на полу своей тёмной, прокуренной до миллиметров, комнаты. В руках тот самый пистолет, а на глазах горячие слёзы, что стекают влажными струйками по худым скулам. Он что-то бормочет себе под нос, но Макс его не может расслышать сквозь пелену всепоглощающей головной боли. — Это всё я, я, я… Голову пронзают крики. Неистовые. Страшные. До ужаса пугающие. — Я снова во всём виноват, Макс. Её сердце замирает при упоминании своего имени, а уши пытаются сосредоточиться на его тихом голосе, дабы услышать всё, ничего не пропустив. Он преподносит к уху разбитый телефон, и слышится сигнал автоответчика. Хэй, это Макс! Я сейчас немного занята, скорее всего наслаждаюсь очередным фильмом 80-х, так что оставьте сообщение, и я вам обязательно перезвоню. — Я опять не уберёг тебя… как бы сильно не старался. — шепчет Нейтан, держась рукой с устрашающим чёрным пистолетом за голову. — И так каждый раз, Макс. Я никак не могу повлиять на это. Слеза вновь скатывается по его холодной щеке, заставляя сердце Максин сжаться от всепоглощающей грусти и боли. Ей впервые больно видеть, как он страдает. И почему мой мозг решил подкинуть эту картинку? Что с моим воображением не так? Этот Нейтан даже выглядит иначе. На нём сраная голубая куртка. Как в моей первой альтернативной вселенной, в которой я оказалась, пытаясь спасти отца Хлои. — Я надеюсь, что мы встретимся в следующей реальности. На этот раз я не облажаюсь. Макс от неожиданности хватается за близь стоящий деревянный стол, пытаясь удержаться на ногах от услышанного. Откуда он знает про альтернативные реальности?! Девушка с ужасом начинает перебирать всевозможные исходы её прошлых действий, но не может вспомнить ровным счётом ничего, что было связано с Нейтаном и его осознанием о том, что происходит в этом странном мире Максин Колфилд. Неужели он знает о том, что она умеет отматывать время? И если да, то знает ли этот Нейтан об этой особенности Макс? Спросить напрямую будет очень, очень странно. Прескотт скорее пошлёт её со смехом нахрен, или даже ударит, чем попытается просто по-человечески поговорить. — Это всё воображение… да… — пытается успокоить себя Колфилд, чувствуя, как большой, горький ком подкатывает к горлу перекрывая возможность дышать. Она сходит с ума. — Прости. — его мертвенный шёпот разносится по всем уголкам бушующего сознания, и Макс впервые повинуется желанию взять его за руку, обнять… утешить. Она подходит ближе, но парень её не замечает, словно та призрак в глубокой ночи, но это и на лучшее. Рука сама тянется к его растрёпанным грязным волосам, и зарывается худыми пальцами в его русые, перебирает их, и слегка массирует. — Я схожу с ума. Я так больше не могу. Чувствуешь, Нейтан? Я здесь, я рядом. Как только Макс хотела присесть напротив него, как послышался едва слышимый щелчок, а затем страшный, до дрожи оглушительный выстрел. Секунда, и перед её глазами лежит мёртвый Нейтан с огромной кровавой дырой в виске. На его бледном лице застыл ужас, а с открытых небесно-голубых глаз так и продолжали литься слёзы отчаяния. Трясущиеся руки Колфилд по локоть в тёмной, густой крови. Это мой личный кошмар?.. Макс плачет, разрывая от собственного крика барабанные перепонки, хватается за голову оттягивает непослушные волосы дабы заполнить этой болью свою душу, что разрывалась на части. Но перед глазами так и лежало неподвижное, мертвенно холодное тело Прескотта. Почему сознание это ей показывает? Почему… именно его? Макс чувствует, как теряет равновесие, но её кто-то резко тянет на себя. — Ебанулась совсем? — грозно кричит Нейтан, хватая Макс за руку, сжимая её до такой степени, что без синяков не обойдётся. — Хватит закидываться наркотой с самого утра, хипстерша. Девушка открывает глаза, и видит перед собой Нейтана. Живого. Но такого же бледного. — Только посмей, сучка, пиздеть о том, что это я тебя толкнула. — язвительно продолжила Виктория, подходя к Нейтану ближе и кладя свою худую руку ему на запястье, что удерживает еле стоящую на ногах Макс. — Сама накидалась, вот и стала борзой. Пыталась меня достать, да? И что с этого? Нейтан внимательно всматривается в лицо ничего не понимающей Колфилд, и в его расширенных зрачках она увидела себя. Маленькую, беззащитную, испуганную. И в блядском мокром полотенце. Девушка не стала ждать, пока её вышвырнут из душевой, как какую-то побитую собаку (хотя Макс так себя и чувствовала) и выбежала из душной, пропахнувшей запахом Нейтана, комнаты. Наверное, зря она всё это сказала, теперь ей прохода не дадут, но Макс ведь не знала, что этот приступ вновь проявится в такой момент. Назад пути нету, время не отмотать, и девушка, тяжело вздыхая направляется в свою комнату, чтобы побыстрее собраться и пойти в Академию. Высидеть самую скучную пару в мире было крайне тяжело. Особенно если ты в ней нихрена не понимаешь. Пока мисс Грант пыталась объяснить очередную химическую задачу, у Колфилд постоянно крутились мысли вокруг всего происходящего. И сколько бы она не пыталась понять всю эту ситуацию — ничего не складывалось. Этот долбанный пазл состоит из полностью несовместимых частей, и пока Макс не поймёт, что к чему, он не сложиться воедино. Но пока нужно было решить проблему, которая уже постепенно наступает на пятки. Нужно остановить Прескотта до того, как он сделает тот злосчастный выстрел в её подругу. И осталось только придумать, как это сделать. — Если совместить данный газ с… — мисс Грант что-то указала на доске, полностью расписанной разными формулами, которые Макс никогда не поймёт, и как бы она не старалась вслушиваться в речь преподавателя — девушка видела лишь медленно тикающие часы под белым потолком. Всё это случилось после пары мистера Джефферсона. Макс должна успеть перехватить Нейтана до того, как это произойдёт. Допустим, затащить его в какой-нибудь класс и закрыть там на неопределённое время, или просто вырубить. Но даже для этого нужно его сначала найти, а после пары Макс этого чисто физически не сможет сделать. Времени не хватит. Поэтому она решает пропустить урок Марка Джефферсона, чтобы спасти Хлою и предотвратить убийство, совершённое неуравновешенным Прескоттом. Думаю, он не сильно обидеться, если я спасу чью-то жизнь. Девушка медленно пишет в дневник сегодняшнюю дату, обводя её красным маркером. Макс всегда составляла план, если это касалось чего-то очень важного. Это придавало ей большей уверенности и понимания ситуации. И так, план действий таков: 1. Свалить с Академии до того, как меня увидит Джефферсон и заставит (силой) зайти в класс. 2. Найти (хрен пойми где) Прескотта и удержать его (силой, если не получится по-другому), после чего подождать ухода Хлои из Академии. 3. Отпустить Нейтана (если он меня не убьёт за это время) и забыть об этом страшном кошмаре. На бумаге это кажется легко исполнимым, но Макс знает, что это будет в разы сложнее. Чтобы всё провернуть нужно быть уверенной в своих действиях, а этого Колфилд пока что не могла сказать с точностью. Наконец-то прозвенел звонок. Макс быстро собрала вещи в сумку, чтобы не терять драгоценного времени, и чуть не разбила свой полароид, ругая себя в голове за кривые, дрожащие от страха, руки. Соберись! Девушка быстрым шагом прошла мимо подходящих к профессору студентов, проверяя на ходу время, что, казалось бы, застыло на той же отметке, что и десять минут назад. Как тут врезалась в кого-то. — Оу, Максин, аккуратнее. — чертовски знакомый голос прозвучал над головой, и Макс сразу же узнаёт его. Это был Уоррен. Всё тот же парень со странной причёской и не менее странными кино на флешке. Всё тот же парень, что готов был помочь в трудную минуту. Всё тот же парень, что влез в драку с Прескоттом, чтобы Макс смогла сбежать от него. — Извини… — тихо проговаривает Макс, вглядываясь в лицо «бывшего» друга, и никак не понимает, почему они не общаются в этой альтернативной вселенной? — Ничего, я вижу ты очень спешишь куда-то. Так что на этот раз прощаю. — он улыбается, — А, чуть не забыл. Парень достаёт из папки аккуратно сложенные листы и быстро перебирает пальцами. Через секунду он протягивает Колфилд её контрольную работу с химии, которую они писали неделю назад, с жирно обведённой оценкой D с большим минусом «можешь лучше, Максин, соберись». — Оу, у кого-то проблемы. — он наиграно смеётся, и указывает пальцем на красную ручку, что была почти в каждом задании. Ох, если бы он знал, что это меньшая из проблем, которые меня настигли… Взгляд Макс падает на его руки и замечает чуть застывшую кровь на отбитых костяшках. Она очень удивлена. Вряд-ли Уоррен полез бы в драку просто так, значит что-то случилось. — Что это? — девушка прикасается к его горячим рукам, и Уоррен лишь улыбается. Эта улыбка вызвала неприятную дрожь. — Ах, это? — он потирает руку, с каким-то фанатизмом разглядывая её, — Поставил на место одного еблана по имени Нейтан блядский Прескотт. Сердце опустилось в пятки. — Ты избил Прескотта? — вновь спрашивает Макс, заглядывая Уоррену в лицо. — О, да, ещё как избил. Он так молил меня о пощаде, что расплакался. — он начинает смеяться, и Макс впервые хочется убежать от Грэхэма подальше, дабы не видеть его лицо, что искажалось только при одном воспоминании о драке с Прескоттом. — На парковке было много желающих посмотреть на то, как эту шавку награждают почётным ударом лицом об асфальт. Это не мой прежний Уоррен… — Где он? — настойчиво спрашивает Колфилд подходя ближе к Грэхэму. — Где Прескотт? Макс понимала, что если Нейтана избили на виду у всех (ещё и каким-то гиком), то теперь он ещё более неуравновешеннее, чем был. И теперь план приобретает все более сложную структуру. — Да лежит, наверное, где-то. — мерзкая улыбка так и не сходит с его лица, и девушке хочется врезать ему прямо между глаз. — Мне нужно идти. — строго говорит она и обходит Уоррена стороной, скрывая до боли жгучие слёзы на глазах. Макс было больно. Больно, что больше нет того Уоррена, что был её самым близким другом. Нет Уоррена, которого она до сих пор трепетно держала взаперти своего сердца. Теперь эта альтернативная реальность пугает девушку ещё больше. Найти Нейтана было критически сложно. Прошло столько времени, а Макс так его и не нашла. Многие сказали, что видели его около общежития, но, когда она туда прибежала — его и след простыл. Теперь девушка не знала где искать и что, мать вашу, делать. Времени критически не хватало, и сейчас ей пришлось мыслить быстрее и решительнее. Раз уж она не может найти Нейтана до того, как всё произойдёт, значит ей придётся встретить его в том туалете. И как-нибудь не получить пулю в живот, пока не придёт Хлоя. Иначе он и её от страха убьёт. Оставалась минута до того, как звонок оповестит об окончании пары, и Макс бежала изо всех сил, чтобы успеть и не попасться на глаза Джефферсону. В противном случае весь её план полетит к чертям собачьим. Благо Марка Джефферсона на горизонте не оказалось, и она смогла спокойно добежать до той самой двери, что отделяла сейчас два разных мира. Если Макс спасёт Хлою, даже если ей придётся принять эту пулю себе, то она согласиться. Хлоя обязана жить. Руки тряслись, слух не улавливал абсолютно ничего, а перед глазами была лишь эта чёртова дверь женского туалета. Макс не хотела встречаться с Хлоей, ибо понимала, как больно будет вновь видеть её лицо. Да, Колфилд полная эгоистка. Но теперь у неё не оставалось выбора, только как наконец-то зайти и спасти подруге жизнь. — Я смогу. — уверила себя Колфилд, и осторожно открыла дверь. К удивлению, там никого не оказалось. Видимо время ещё не пришло. Она не знала куда себя деть, и чем заняться, пока она ждала Прескотта. — Чёрт, жду собственной смерти… — тихо шепчет Макс и смотрит на себя в грязном зеркале, — Даже раньше пришла, какая пунктуация. Дверь резко отрывается и в неё заходит он — Нейтан, на лице которого почти не осталось живого места. Нейтан, чья красная куртка залилась его же собственной кровью. Теперь было сложно отличить, где начинается окрашенная ткань, а где его свежая кровь. Нейтан, на глазах которого застыли слёзы. Нейтан, который при виде Колфилд лишь устало проходит мимо неё и начинает умывать лицо. Макс застыла в ожидании, но всё никак не могла перестать видеть перед глазами эту ужасную картину, где Уоррен безжалостно, как животное, избивает Нейтана. Да, все ненавидят Прескотта, и Макс не отличается от них. Но… такое уже переходит все границы. — Это женский туалет. — тихо проговаривает Макс и осторожно смотрит на спокойного парня, что тщательно смывает холодной водой остатки крови со своего лица. — Знаю. — его голос надрывается, словно даже одно слово даётся ему с большим трудом. Он очень спокоен, и теперь это пугает Колфилд ещё больше. — Почему не дал отпор? — неожиданно для себя спрашивает девушка и уже готовится испуганно отступать к стенке. Прескотт медленно поворачивает голову к дрожащей Макс и внимательно всматривается в её лицо. Он стирает последнюю каплю крови указательным пальцем, что начала сочится из ещё не заживших ран, и подходит ближе. — А тебя это ебёт, Колфилд? — его тон был ровным, но на лице было написано, как сильно он напряжён. Ещё одно слово, и он пристрелит Макс. — Что ты здесь делаешь? Не понятно было сразу, что тебе нужно съебаться с этого места, пока не поздно? Макс пытается ровно дышать, чтобы успокоить бешенное сердце и каждый вдох давался ей с большой силой и болью. Но нужно было следовать плану — не дать Хлое и Нейтану остаться наедине. — Я пришла в женский туалет, и никуда не уйду, Прескотт. Кому нужно уйти, так это тебе. — она боялась, конечно боялась, но выбора не было. — Так иди в кабинку и занимайся своими делами. — Нейтан вновь поворачивает голову к зеркалу и включает воду, — Хоть дрочи там, мне всё равно. Только меня, блядь, не трогай. Прескотт пытается вытереть кровь с изящных тонких рук, но это у него не получается. Движения начинают приобретать все более нервозный характер, когда вода не смывает его позор, застывший на острых костяшках. Макс стоит неподвижно, вглядываясь в избитое лицо Нейтана сквозь зеркало, и как можно тише спрашивает: — Тебе нужна помощь? Блядь, что на меня нашло? Я предлагаю помощь этому психу? Парень резко разворачивается, и его глаза наливаются кровью. Привычная голубая дымка его глаз исчезает, и он агрессивно направляется к Макс. — Не нужно меня жалеть, Колфилд! Не смей, сука! — он в секунде оказывается возле неё, достаёт пистолет, грубо прижимая худое тело к холодному кафелю своими, на первый взгляд, хрупкими руками. Дуло врезается в худой живот, и Макс перестаёт дышать. — Не. Смей. Меня. Жалеть. Он сильнее вжимает пистолет, и девушка чувствует, как органы начинают пульсировать от дикой боли. — Я не собиралась тебя жалеть! — в шоке отвечает ему Макс пытаясь увернутся из железной хватки, но он не позволил. — Я здесь чтобы помочь тебе, а не жалеть! Его глаза вмиг останавливаются на бледном от страха лице Макс. Нейтан долго, испытывающе смотрит на её веснушки, что при этом ужасном свете будто бы светились изнутри. Смотрит на её расширенные от ужаса глаза, в которых он видел отражение самого себя: дикого, агрессивного, неуравновешенного. И ему впервые ужасно страшно. — Тебя не должно здесь быть. Макс едва услышала его, но эти слова прозвучали так громко в её голове, что она начала вновь раскалываться на части. Нет, только не сейчас! — Но я здесь. И я не дам этому случится. — она не знает, к кому обращается: к Нейтану, или к себе самой? И почему Хлоя не приходит? Прескотт всё так же держит оружие у её живота, но хватка ослабевает, давая возможность выбраться из этого тупика, но Макс неподвижно стоит на месте, ожидая ещё один выпад с его стороны. — Ты полная дура, Колфилд. Он опускает голову и смотрит на дрожащий матовый пистолет в своих избитых руках. — Я знаю, но… Не успевает Макс договорить, как Нейтан резко поддаётся вперёд и… грубо целует её сухие губы своими влажными, от холодной воды и крови, губами. Глаза расширяются, а лёгкие и вовсе перестают подавать признаки жизни. Он, он меня целует?.. Нейтан всё так же держит пистолет возле её дрожащего тела, и этот поцелуй вдруг вызывает у Макс перед глазами смутные картинки. Такой же поцелуй — грубый, сухой, неожиданный во время бурной вечеринки. Следующий — лёгкий, нежный, невесомый на парковке в его просторной машине, а потом под ослепительными солнечными лучами в школьном дворе, сидя свесив ноги на столе. Дальше картинка приобретает все более яркие краски и эмоции, от которых уже начинает кружится голова: Нейтан целует Макс страстно, глубоко, до предела. Постепенно расстегивает пуговицы на её полупрозрачной блузке и покрывает небольшую грудь влажными дорожками. Его горячий язык контрастирует с её холодной, покрытой мурашками, кожей. Макс задыхается от приятных, до дрожи возбуждающих волн чувств, и откидывается на мягкую кровать Прескотта, ожидая, когда парень снимет с себя ту самую красную куртку. Картинки менялись одна за другой, а реальные ощущения начали обострятся с каждой секундой, как калейдоскоп чувств, что заставляет душу ныть от приятных, убийственно прожигающих мыслей. Макс ощущала всё это словно наяву. Каждое движение вызывало у неё будоражащие душу чувства, и даже этот грубый, неотёсанный поцелуй подкосил её худые коленки. Прескотт вдруг резко отходит от ничего не соображающей Макс и шокировано смотрит на неё. Словно и сам не понимает, что произошло. Оружие вдруг резко исчезает от её живота, и Колфилд наконец-то вдыхает раскалённый воздух, которым наполнилась вся комната. Она удивлена, скорее всего так же, как и он сам. Но они оба молчат. Будто пытаются понять, почему это случилось и что значил этот… поцелуй. — Тебя не должно было быть здесь. — вновь повторяет Нейтан, и быстро выходит из туалета, оставляя Макс собирать своё сознание и тело по частям.