Игра Демона

      Азирафаэль проснулся от того, что чьи-то волосы щекотали лицо и лезли в глаза. Смахнув рыжие пряди, он потер сонные глаза и потянулся. В следующий миг от яркого света голова заныла и запульсировала. Море выпитого алкоголя напоминало о себе в каждом движении. Прижав руки к вискам, Азирафаэль постарался отвлечь себя от этой адской боли, но от этого становилось только хуже.       Мученически простонав, парень попытался подняться, чтобы найти стакан, желательно с водой, и попросить Гэйба достать с верхней полки аптечку. Приподнявшись на локтях, тело тяжелым грузом рухнуло обратно на простыни. Словно какое-то "нечто" удерживало и не давало встать. Недовольно поморщившись, он оглядел себя. Щурив глаза от яркого утреннего света, Азирафаэль увидел, что на его груди лежит чья-то рука, которая, собственно, и не дает подняться с кровати.       «Неужели, Гэйб забил на свою утреннюю тренировку и решил проснуться со мной?» — возникла первая мысль в голове.       Повернув голову и надеясь увидеть знакомое любимое лицо, его взору предстал Энтони Дж Кроули!       Преподаватель сладко спал, прижавшись к телу юноши, закинув на него одну руку. Растрепанные рыжие волосы лезли в глаза, от чего мужчина морщил нос и лоб, но не просыпался.       Азирафаэль так и замер, разглядывая профессора. В голове начали всплывать воспоминания о том, как они вчера встретились в пабе, как заказывали все больше и больше спиртного, как Кроули пригласил его к себе домой и как вскоре поцеловал, а потом в сознании вспыхнули яркие картинки жаркой ночи: горячие поцелуи, ласковые прикосновения, стоны удовольствия и…       — Нет… нет… мы не могли… — повторял он сам себе. Медленно опуская взгляд с лица профессора на остальное тело, студент надеялся, что они просто уснули в обнимку, и ничего большего между ними не было.       — О, Господи! – воскликнул он, когда увидел, что и Кроули, и он сам были полностью обнаженными и прижимались друг к другу.       В этот момент рыжеволосый заворочался активнее. У Азирафаэля забилось чаще сердце. Что скажет профессор, когда увидит их вместе? Закусив губу, студент замер и прикрыл глаза, притворившись спящим. Но, спустя пару минут копошений, юноша почувствовал, как к нему придвинулись ближе, закинув ногу на его бедро. Однако мужчина так и не проснулся, продолжая равномерно сопеть под ухом.       Открыв глаза, Азирафаэль разглядел их новую позу. Сердце зыбилось быстрее. А рядом мужчина не переставал что-то бубнить во сне, морща лицо от мешавших волос. Немного отодвинувшись, юноша не сдержался и, подцепив мешающиеся огненные пряди кончиками пальцев, убрал их за ухо, проводя рукой по голове. Ощутив подушечками пальцев мягкость волос, он не смог сдержаться чтобы не провести еще раз, а затем еще раз, запуская пальцы в рыжие локоны.       — Спасибо. – пробубнил профессор во сне, не открывая глаз.       Юноша залюбовался этим умиротворённым лицом. В обычные дни профессор часто надевает очки или ходит злой и недовольный. Но сейчас все складки на лбу были разглажены, глаза спокойно закрыты, а уголки губ расслаблены. Это не могло не вызвать улыбки.       Увлекшись, Азирафаэль продолжал гладить профессора по волосам, разглядывая красивое лицо с острыми чертами. Если бы Кроули открыл сейчас глаза, то притвориться спящим бы уже не получилось, но юноша уже не думал о возможных последствиях и просто наслаждался прекрасным лицом напротив, разглядывая его все больше.        В следующий миг он не заметил, как Кроули придвинулся ближе, утыкаясь носом в шею, оставляя легкий поцелуй на плече, докуда смогли дотянуться губы. Это ласковое прикосновение смогло привести Азирафаэля в себя. Он осторожно выпутался из объятий, оставляя вместо себя одеяло. Затем на цыпочках собрал раскиданные по комнате вещи, оделся и ушел.       Идя по длинному коридору, в сторону лифта, он морщил лицо от неприятных ощущений. Выпитый вечером алкоголь с каждым шагом отзывался головной болью. Конечно, можно было бы остаться в квартире и дождаться пробуждения хозяина, но страх перед неизвестностью пугал. Если бы он там остался, то его бы мучали тысячи вопросов: что случилось бы, если бы профессор проснулся? Выгнал бы его? Помнит ли он вообще о вчерашней ночи? Значили ли что-то все те нежности с утра? Или возможно… Ах, думать и гадать не было сил, потому лучшим решением было просто уйти.       Он выбежал на улицу из здания. Холодный утренний ветер ударил в лицо. Голова еще дико болела и напоминала о себе каждую минуту неприятными ударами в висках. Помассировав переносицу, Азирафаэль достал телефон, разблокировав его. Несколько десятков смс и звонков высветились на экране. Все они, конечно же были от Габриэля и гласили одно и тоже «Где ты? Позвони!» или «Зира, я волнуюсь, перезвони!». Выдохнув, он закрыл сообщения и вызвал себе такси.       Приехав домой, он уже был готов выслушать лекцию, о том «какой он не благодарный, и что все тут волнуются за него, а он даже не соизволил на звонки ответить!». Но к счастью, квартира встретила его пустотой и тишиной. Обойдя все комнаты и убедившись, что Габриэля нет, Азирафаэль поспешил на кухню в поисках аспирина.       Запив таблетку и дополнительно выпив пару стаканов воды, он направился в душ. Встав под горячие струи воды, он прикрыл глаза, позволяя капелькам стекать по лицу.       Он сидит на диване, разглядывая карие глаза напротив, которые не были спрятаны за черным стеклом. Сейчас он сказал какую-то ерунду о том, что парень Кроули идиот, ведь если на его месте был бы он, Азирафаэль, то не позволил бы этим глазам грустить. Затем ловкие тонкие пальцы обхватывают его подбородок и притягивают для поцелуя, такого мягкого и до невозможности нежного. В нем не было ни спешки, ни напора. Одно лишь целомудренное прикосновение, но такое ласковое и приятное. И в следующий миг ему становится этого мало. Хочется большего: дотронуться до рыжих волос, оказаться прижатым ближе, ощутить жар чужого тела…       — Ай! – вскрикнул юноша и ушел из-под капель, которые начали неприятно обжигать кожу.       После того, как он сделал воду нормальной температуры, то заметил, что ужасно возбужден, а из головы не выходит образ одного конкретного мужчины. Обхватив себя рукой, Азирафаэль протяжно застонал. Продолжая вспоминать, он начал постепенно двигать рукой вверх-вниз, заставляя свое тело дрожать.       Кроули не отрывался от его тела ни на одну минуту, а все продолжал и продолжал целовать. Он не помнил, как профессор сорвал с него одежду, не помнил, как оказался у него в спальне, но отчетливо помнит каждое движение мужских рук, которые проделывали свой путь от шеи все ниже и ниже. Кроули не оставлял ни единого места на его теле, зацеловав все участки кожи. Шея, ключицы, плечи, живот, лопатки — все получило свою порцию внимания и ласки...       Громко простонав, он кончил, пачкая кафельную плитку в ванной. Переведя дыхание, Азирафаэль поспешил все убрать и вымыться.       Покончив с душем и приведением себе в человеческий вид, он направился в комнату. Достав чистую рубашку и брюки, он переоделся. Стоя перед зеркалом и завязывая бабочку, парень не мог перестать думать о произошедшем.       «Это ведь всего лишь секс по пьяни! —твердила одна часть сознания, пытаясь вразумить хозяина, чтобы тот забыл уже наконец-то о вечере. – Ты ему не нужен! У него есть парень, у тебя есть Габриэль! Между вами ничего не может быть! Это всего лишь случайность. Вы напились, не смогли сдержаться. Никаких чувств не было. Это секс, всего лишь секс без обязательств!»       Но, словно в противоречие своим собственным словам, сознание то и дело показывало картинки каждой встречи с профессором. Ведь когда-то он угостил его блинчиками в столовой. Затем они мило беседовали, пока пили чай у него в кабинете. Потом Азирафаэль помогал подвязать Кроули пальму, тогда их пальцы впервые касались друг друга. Невозможно было забыть и время, проведенное в оранжерее, когда профессор зарылся своим носом ему в волосы и неторопливо водил руками по плечам. Поцелуй в щеку в разгар учебного дня. А субботнее занятие могло закончиться и полноценным поцелуем, если бы их не прервал звонок.       «Я ему нравлюсь…» — начало твердить сердце, которое крепко ухватилось за эти приятные воспоминания и уже не хотело отпускать эту мысль. Ведь иначе как объяснить странное поведение профессора в последнюю неделю? Кроули был с ним мил и галантен, подарил розу, придерживал за талию, когда юноша поливал цветы на верхних полках, случай в оранжерее. Все улыбки профессора, адресованные ему, редкие касания, мимолетные взгляды. И, конечно же, вчерашний вечер, и сегодняшнее нежное пробуждение…       Выдохнув, Азирафаэль попытался отвлечься от подобных мыслей. Но сознание снова и снова подбрасывало картинки заботливого профессора, который всю неделю оказывал ему знаки внимания. Щеки покрылись румянцем, и теперь Азирафаэль, завязывая бабочку на шее, в отражении видел себя с влюбленными глазами.       Встряхнув головой, он вспомнил, что началась новая неделя, а значит нужно ехать в университет. Тем более, сегодня в расписании стоит пара по ботанике, и это прекрасная возможность увидеть Кроули. Возможно, даже удастся понять его настроение и узнать, как он относится ко вчерашней ночи.       Собрав вещи, Азирафаэль надел плащ, замотал на шее шарф и поспешил на улицу, впервые надеясь, что он доберется до университета как можно скорее. Заняв в автобусе дальнее место возле окна, он наблюдал за проплывающими мимо облаками.       Он чувствует, как Кроули покрывает всю его спину поцелуями, проводит языком между лопаток, трётся щеками о плечи и зарывается носом в его волосы. Он даже не почувствовал, как первый палец, а затем второй и третий, проникли в него, тщательно подготавливая к дальнейшим действиям. Он только ощущает, что не может контролировать собственные стоны, он чувствует, что тает под умелыми руками. Каждое прикосновение пропитано лаской и нежностью, каждый поцелуй приятной негой разливается теплом внизу живота, каждое прикосновение губ такое сладкое, что хочется большего.       Затем в окнах автобуса мелькнул его университет, он понял, что сильно замечтался и проехал нужную остановку. Крикнув водителю: «Подождите!», он вылез из транспорта под недовольное бормотание пассажиров.       Проходя мимо парковки, он долго выглядывал знакомую машину. Но ее нигде не было. Так что пришлось идти в здание. Парень шел по длинным коридорам, не обращая внимание на шумных студентов, профессоров и других работников. Он старался отыскать взглядом лишь одного человека, но, как назло, рыжих кудрей он так и не увидел. Найдя нужную аудиторию, он сел за свою парту и начал постепенно доставать тетради и пенал.       — Привет, чего ты сегодня такой довольный? – спросила подсевшая к нему Анафема.       — Да так ничего. Просто хороший день. – улыбнулся юноша, пытаясь вести себя также легко и непринуждённо, как и всегда.       — Ой, да ладно тебе… Я же вижу, какой ты довольный и счастливый. Словно светишься! Что, ужин с родителями прошел настолько чудесно, что Гэйб решил подарить тебе сказочную ночь? – хихикнула девушка и потрепала его по волосам.       Слова подруги прозвучали словно гром среди ясного неба. Сердце застучало быстрее, а в висках запульсировала кровь. Ведь он совсем забыл подумать о чувствах Гейба. И неудачный ужин сейчас казался наименьшей проблемой из всех.       Он изменил Габриэлю.       Он переспал с другим мужчиной! Но еще больше пугало и то, что он вспомнил о нем, о своем парне, у которого тоже есть чувства, только сейчас. Ни вчера, когда он так жаждал прикосновений Кроули, ни сегодня с утра, когда любовался лицом собственного профессора, он не задумывался об этом событии как об измене. Он совершено не думал о том, каково его парню, когда он не отвечал на звонки и смс, и когда всю ночь шлялся непонятно где.       Но почему? Почему он вспомнил о Гэйбе только сейчас, после слов Анафемы?Возможно потому, что вчера он был настолько пьян и расстроен, что не хотел думать ни о чем, включая чувства любимого. Или возможно потому, что Кроули был с ним таким нежным, что ласки Габриэля меркли.       Пара уже давно началась. Профессор по цитологии что-то рассказывал и рисовал на доске чрезвычайно важные схемы, которые он обязательно спросит на экзамене. Но Азирафаэль не мог сосредоточиться на рассказе, вместо этого пребывая в своих размышлениях.       Его не отпускала мысль о том, что он предал своего любимого. Но что пугало его еще больше, что он не жалел о содеянном. Вчерашняя ночь была для него глотком свежего воздуха, чем-то новым и интересным. Еще никто его не целовал так, как это делал Кроули, никто не дарил ему столько нежности и ласки, как его профессор, даже с учётом того, что они оба были пьяны.       Но с другой стороны, может, оно и к лучшему? Ведь мама Гэйба ясно дала понять, что он не пара ее сыну. Так что, рано или поздно, они все равно бы расстались под натиском этой женщины и Мишель, которая весь вечер не отводила взгляд от его парня.       Было стыдно за себя и свое поведение. Может, не стоило так переживать из-за слов миссис Холл и не ехать бар, чтобы не встретить там Кроули и не поддаться его влиянию? Он мог бы поехать домой, а потом поговорить с Габриэлем, как взрослые люди. Но тогда бы он никогда не узнал, что секс может быть таким чувственным и таким нежным. Или так бывает только с Кроули?       Парень не заметил, как прозвенел звонок, и лекция закончилась. Все студенты зашумели и поспешили кто куда из кабинета. Один Азирафаэль остался сидеть на месте.        Следующая пара была ботаника. И студент очень волновался и переживал. Он не мог заставить свои руки, которые сейчас нервно перебирали край рубашки, успокоиться. Азирафаэль пересел за дальнюю парту, но при этом мог отчетливо видеть преподавательский стол. Когда перемена закончилась, студенты начали возвращаться на свои места и ждать сурового преподавателя.       Кроули вломился в аудиторию в черных очках и с бутылкой воды в руке. Он подошел к своему столу и сразу же сел, подпирая голову одной рукой.       — Здрасте, садитесь. – сурово сказал профессор, ехидно улыбаясь. — Очень интересно как вы усвоили заданную вам на сегодня тему. Поэтому я с радостью проверю ваши самостоятельные работы. Итак, записываем тему: «Морфология вегетативных и генеративных органов растений.». У вас есть время до конца пары. Замечу, что списываете, – сразу же отправитесь на отработку.       Все студенты активно заработали ручками и принялись писать работу. Кроули уселся за стул и достал свой телефон, уставившись в экран, лишь изредка поглядывая на аудиторию.       Как бы Азирафаэль не старался начать писать работу, но слова в голове не складывались, а ручка то и дело падала из рук. Оторвав свой взор от чисто белого листка, он засмотрелся на профессора. Рыжие пряди обрамляли лицо, острые скулы, о которые, казалось, можно было порезаться и глаза, которые, к сожалению, были спрятаны за черными стеклами. Сейчас у профессора был суровый вид и, очевидно, недовольное настроение. Мужчина хмурил брови и сжимал губы, тяжело выдыхая. Азирафаэлю захотелось так же, как и сегодня утром, провести по рыжим волосам, чтобы вновь увидеть спокойное и умиротворенное лицо. Да, сейчас перед ним был профессор Кроули – «демон», который хоть и делает вид, что ему все равно, но его зоркие глаза прекрасно видят кто и как пытается списать. Это был совершено другой мужчина, не тот, который ласково целовал Азирафаэля вчера и дарил такое приятное и ни с чем не сравнимое удовольствие, не тот, который с довольным лицом спал возле него, прижимаясь и обнимая.        В следующий миг их взгляды встретились. Они смотрели друг на друга не отрываясь. Азирафаэль тяжело дышал, сердце забилось в два раза чаще. И хоть карие глаза и были скрыты за стеклом, он знал, он чувствовал, что профессор смотрит на него. Смотрит не как на своего студента. Щеки покрыл румянец, а на губах начала расцветать улыбка.       Не выдержав больше этой молчаливый пытки, парень взял в себя в руки и вновь уткнулся в идеально белый листок.       Бесконечные поцелуи, оставленные на спине, дарили головокружительное удовольствие. Азирафаэль, не ожидавший подобных ласк, откинул голову, подставляя шею для влажных поцелуев. Он не мог перестать стонать от чувств, что сейчас разрывали его, заставляя хотеть еще и еще. Он ощущал, как член растягивал его, надавливая на особо приятную точку. Толчки участились, а дыхание сбилось. Он уперся лбом в матрас и только вскрикивал каждый раз от очередного движения. Рыжеволосый, уже навалившийся на него всем телом, не мог себя контролировать и ускорился, продолжая целовать лопатки и шею.       — Кроули… ах… — прокричал Азирафаэль под ним и кончил, приятно сжавшись. А где-то за спиной раздался довольный рык удовольствия.       Прозвенел звонок. Все студенты, взяв свои работы, клали их на стол профессора Кроули и спешили покинуть аудиторию. Так что и Азирафаэль, последний оставшийся студент, взяв свой листок, на котором было выведено только имя ровными буквами, пошел к преподавательскому столу. Он подошёл к столу и, не поднимая головы, мял свой листок в руках, пытаясь оттянуть момент расставания.       Он видел, как Кроули смотрит на него, даже сквозь очки, и понимал, что тот прекрасно помнит о событиях прошлой ночи. Он хотел бы поговорить о случившимся и понять, какие отношения между ними. Неделя флирта, редкие касания, события в оранжерее и многое другое давали надежду, что вчерашний секс – это не просто секс, а нечто большее, что за всеми этими касаниями и улыбками скрываются куда большие чувства.       Но слова, как назло, застряли в горле. И Азирафаэль не смог произнести ни звука. Лишь также, не поднимая головы, положил листок к остальным работам. Накинув рюкзак на плечи, он поспешил покинуть аудиторию. Но до того, как покинуть помещение, его схватили за руку и развернули. Энтони Кроули возвышался перед ним, не отпуская его руку, нежно держа и слегка сжимая, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони.       - Азирафаэль, я думаю, нам следует поговорить. Зайди, пожалуйста, после пар ко мне в кабинет. – спокойной сказал мужчина, отпуская его руку.       Азирафаэль молча кивнул и покинул аудиторию, а на лице снова появилась счастливая улыбка.       Следующая пара прошла в таком же тумане, как и предыдущие. Юноша также продолжал летать в облаках, но теперь вместо того, чтобы вспоминать их жаркую ночь, он вспоминал, как нежно профессор взял его за руку, слегка поглаживая, и как попросил о встрече.       Глупо было думать и мечтать, что Кроули предложит ему встречаться, но юношеское сердце, не переставая, мечтало о том, чтобы вновь поцеловать Кроули, запустить пальцы в его волосы и увидеть на этом лице счастливую улыбку.       Увлекшись, он и не заметил, как начал представлять, как Кроули пригласит его на свидание, подарит цветы, позовёт к себе. Он начал представлять их романтические вечера и приятные встречи. И, конечно же, все его мечты шли по классическим любовным романам, которые он в свое время очень любил читать.       От мыслей его отвлек звонок. Попрощавшись с друзьями, Азирафаэль поспешил по выученному маршруту в кабинет профессора, пытаясь предать своему лицу более серьёзный вид и спрятать влюбленные глаза и счастливую улыбку. ***       Энтони проснулся от настойчивого звонка будильника. Он злобно зарычал, когда не смог нащупать телефон на привычном месте. Пришлось вставать и с полусонными, еще не открытыми глазами, искать телефон, который не переставал надрывно трезвонить. Каким-то чудом гаджет обнаружился на дальней полке, в углу комнаты, сохраняя последние проценты зарядки и продолжая записывать видео.       Поставив запись на паузу и подключив телефон к зарядке, Энтони направился на кухню, спотыкаясь о свою одежду, что валялась на полу. Видеозапись могла и подождать, а вот работа и крики Вельзевул, если он не появится, были сейчас важнее.       Голова после вчерашнего алкоголя ужасно болела, словно раскалывалась пополам. Каждый шаг отзывался новым неприятным ударом в висках. Дойдя до кухни, он отыскал аспирин и выпил пару стаканов воды. Включив кофеварку, Кроули поплёлся в душ.       Встав под струи воды, он прикрыл глаза, пытаясь вспомнить о событиях вчерашнего дня.       Перед глазами возник образ белоснежного тела, что ярко отзывалось на каждое его прикосновение, вспомнились громкие стоны удовольствия, от которых сносило крышу, мягкие волосы, в которые было приятно зарываться носом. Такое отзывчивое и мягкое тело! Кроули не мог контролировать себя и остановить свои бесконечные поцелуи. Это тело кружило голову, сдерживать себя не было сил. Хотелось быть рядом дарить ласку вновь и вновь, выбивая сладостные стоны, что приятно ласкали слух. В голове возникли картинки о том, как он оглаживал руками каждый изгиб, покрывал поцелуями спину и плечи. А еще губы, такие мягкие и нежные… Но чьи они?       Помассировав виски, Энтони постарался сосредоточится на лице.       Глаза! Они были голубые, словно ясное чистое небо. Белоснежные волосы, словно облако. Вздернутый носик. Пухлые губы…       Он вспоминал отдельные черты лица, пытался их сложить у себя в голове, но цельный образ забывался, и ускользал. Выругавшись себе под нос, за то, что он не может вспомнить с кем провёл лучшую ночь в своей жизни, Кроули ударил по кафельной плитке перед собой.       Раздался звук кофемашины. Так что водные процедуры были закончены, а попытки вспомнить отложены. Кофе помогло прийти в себя после бурной ночи, но, к сожалению, память не восстановило, и образ нежного любовника так и не вспомнился.       Телефон надрывно зазвенел, напоминая хозяину, что скоро ему нужно отправляться на работу. Так что, приведя себя в порядок и собрав материал для студентов, Энтони поспешил в университет.       И снова эти бесконечные коридоры; преподаватели, которые натянуто улыбаются, хотя на самом деле завидуют успехам молодого профессора; студенты, которые трясутся от одного взгляда сурового педагога. И если Кроули это обычно бесило и раздражало, то сегодня ему было наплевать на мир вокруг него. В голове он пытался выловить образ парня, с которым он вчера вместе уснул.       Если бы этот любовник не сбежал, то Кроули, не задумываясь, предложил бы ему повторить эту ночь. Ведь он теперь абсолютно свободен! Алан ему изменил и не хочет этого признавать. Так что можно было с чистой совестью не загоняться по поводу измены и начинать отношения с кем-то другим.       Проверив расписание, Кроули направился в нужную аудиторию. Сейчас у него второй курс, биологи, что ж, не повезло ребятам! Ведь профессор был совсем не в настроении проводить сегодня семинар, а это значит, что всю группу ждет самостоятельная по пройдённой теме.       Влетев в аудиторию, профессор направился к своему столу. Все студенты дружно встали. И этот шум адской болью отозвался в голове. Молча выругавшись на нерадивых студентов, Кроули сел, подперев голову рукой.       — Здрасте, садитесь. – было большим удовольствием наблюдать, как студенты боятся его и трясутся перед семинаром. — Очень интересно, как вы усвоили заданную вам на сегодня тему. Поэтому я с радостью проверю ваши самостоятельные работы. Итак, записываем тему: «Морфология вегетативных и генеративных органов растений.». У вас есть время до конца пары. Замечу, что списываете, – сразу же отправитесь на отработку.       Итак, когда задание было дано, а в аудитории было только слышно, как многочисленные ручки пишут работу. Теперь можно было проверить, что это за интересное видео снималось всю ночь на его телефоне. Конечно, Кроули не дурак и прекрасно помнил про спор, но с кем он его выполнил до сих пор оставалось большой загадкой.       Изредка поглядывая на студентов, и запоминая тех, кто пытался кое-как списать, он откинулся на спинку стула и достал телефон, включая видео с самого начала.       И вот перед экраном возник он сам, с пьяными глазами, который пытался установить камеру. Когда телефон удачно стоял и больше не падал, Энтони отошел от объектива, открывая зрителю вид на любовника.       Это был Азирафаэль!       Кроули не поверил свои глазам, когда увидел на экране своего студента, полностью обнажённого, ласкающего себя и следящего за тем как, экранный Кроули быстро раздевается и нависает над ним. Энтони видел, как он целовал вчера Азирафаэля, как ласкал его, как растягивал и постепенно входил в это белоснежное тело.       Энтони выключил телефон и тяжело вздохнул. Воспоминание вчерашнего вчера начали складываться в единую картинку: Алан…Ссора, паб... Встреча с Азирафаэлем… А потом все как в тумане. Как бы он не пытался вспомнить, как они начали целоваться, как перешли в спальню, но все ускользало из головы, возвращая образ мягкого чувственного тела, что вилось под ним и таяло от каждого нового прикосновения.       Энтони медленно поднял голову и встретился с этими голубыми глазами, что, не отрываясь также смотрели на него. Слава Богу, на нем были сейчас очки, которые помогли скрыть его удивление.       Он продолжал смотреть на своего студента, поражаясь тому, что этот всегда тихий и послушный мальчик, мог так изгибаться в постели и стонать, лаская слух. Только от осознания этого можно было возбудиться. Он никогда бы не подумал, что Азирафаэль окажется таким отзывчивым и чувствительным в сексе.       Словно заметив в глазах Кроули что-то пугающее, парень улыбнулся лишь уголками губ, а в следующий момент отвел взгляд, попытавшись скрыть румянец на щеках. Энтони самому стоило больших усилий, чтобы не улыбнуться в ответ. Этот студент, который пару минут назад смотрел на него с такой надеждой и нежностью, с которой никто никогда не смотрел, а потом прятал свои голубые глазки, смущаясь. Это вызвало непривычные ощущения в груди.       Азирафаэль больше не поднял своих глаз, так и продолжая смотреть в свой листочек. А Кроули уже не мог перестать думать о нем.       И вся эта история была неправильной.       Да, он расстался с Аланом вчера. Поставил точку в отношениях и не собирался возвращаться туда, где ему нагло врут. Так что можно было со спокойной душой завести новые отношения, и Азирафаэль прекрасно бы смотрелся в роли его пары.       Но! К сожалению, было слишком много «но»!       Во-первых, все это случилось только из-за спора. Не было никаких чувств, долгих ухаживаний и искренних намерений. Весь флирт сводился только к одной цели, которая уже достигнута. Все было задумано и запланировано лишь для собственной выгоды, чтобы спасти собственную шкуру. И даже сейчас он не чувствовал к парню ничего! Не было желания быть всегда рядом, ему не хотелось провести с ним выходные, было наплевать на его личность, узнавать его совершено не хотелось.       Помимо этого, даже если, парнишка и понравился ему, подарив прекрасную ночь, то отношения с ним просто на просто невозможны. Начиная тем, что они совершено не знают друг друга, а заканчивая тем, что они разного возраста и статуса. Отношения между преподавателем и студентом были строго запрещены правилами университета. Так что не хотелось быть уволенным из-за чувств к какому-то юноше.       Ну и последнее и, наверное, самое главное: раны после расставания до сих пор болели. Да, Алан его обманул, предал. И сердце нестерпимо болело. Но каким бы козлом Алан не был, Кроули любил его, а если сказать точнее: до сих пор любит. Нельзя просто забыть и по щелчку пальцев перечеркнуть год их отношений, самый замечательный год в жизни Кроули. Скорее всего, сердцу нужно дать немного времени, чтобы забыть эти изумрудные глаза и улыбку с хитринкой.       Так что сейчас заводить новые отношение, да и тем более с Азирафаэлем, было ужасной идей.       Взвесив все «за» и «против», Кроули остановил Азирафаэля, когда тот, сперва долго стоял перед его столом и пытался что-то сказать, а после, положив пустой листок к остальным, с расстроенным взглядом пошел к двери.       Сердце Энтони не выдержало того, что он увидел эти прекрасные глаза потухшими и расстроенными. Поддавшись неизвестному порыву, он схватил его за руку и притянул к себе. Азирафаэль вглядывался в стекла очков, и Кроули показалось, что он видит его глаза даже сквозь черные стекла. Рука юноши оказалось мягкой и очень теплой, захотелось ее сжать и не отпускать. Повинуясь своему влечению, Энтони начал гладить тыльную сторону ладони большим пальцем, наслаждаясь таким простым прикосновением.       — Азирафаэль, я думаю, нам следует поговорить. Зайди, пожалуйста, после пар ко мне в кабинет. – Еле выдавил из себя Кроули, пытаясь сохранить спокойствие в голосе.       Студент кивнул, и огонек радости расцвел в его глазах, а белоснежные щеки покрыл еле заметный румянец. Энтони с неохотой отпустил мягкую руку, провожая взглядом своего студента, который только что скрылся за дверью.       Студентам следующей группы повезло не меньше: профессор Кроули также заставил их писать самостоятельную, дополнительно заставив нарисовать пару схем к своему ответу. Так что злые студенты проклинали демона, который смотрел сейчас в окно.       Энтони не мог забыть этих счастливых глаз, когда он назначил блондину встречу после пар. Они были не такие, как обычно. В них было нечто большее, и еле заметная улыбка, словно парень так и ждал встречи с ним, румянец на щеках…       Все складывалось как дважды два: парень влюблён!       Возможно, ровесник Азирафаэля вряд ли заметил бы все эти мелочи в поведении студента, но взрослый мужчина прекрасно видел влюбленный взгляд и знал, что значит румянец на щеках. Еще бы он не был бы влюблён, ведь Энтони сам за ним неделю ухаживал. Специально касался его как можно чаще, старался улыбаться только ему, смотреть по-особенному. Случай в оранжерее, вечер изучения ботаники – все было подставой и липой. Все было затеяно только для того, чтобы просто его трахнуть и не потерять работу. От этого ситуация становилась сложнее. Как ему мягко объяснить, что между ними ничего нет и не может быть?       Он прикрыл глаза и попытался сосредоточится на своих ощущениях, позволяя некоторым студентам подсмотреть ответы. Но ничего! Никаких чувств, симпатии или влюблённости! Если для Азирафаэля эта ночь что-то и значила, то для Кроули это был всего лишь секс для личной выгоды.       К концу пары Энтони наконец-то смог определиться, как поступить дальше и сейчас спокойно возвращался в кабинет.