Да придёт к нам дева. Имя её — Любовь!

Вот уже несколько месяцев проходят одинаково. Каждый день часто похож на предыдущий. Шторы держат комнату в полумраке, не пропуская золотые и согревающие лучи красного гиганта. Сара даже точно не знает, какой сейчас месяц. Вроде конец зимы. И ей бы сидеть и радоваться первому выпавшему снегу, или играть с друзьями в снежки, или готовиться к Рождеству, или… Или утопать в своих страданиях. Вот уже на протяжении нескольких месяцев, днями она может лежать в своей комнате и не выходить из неё. Мать девочки уже привыкла, что она почти не видит дочь, ведь та постоянно сидит в своей комнате, или вообще может пропасть из дома на несколько дней. Миссис О’Нил перестала спрашивать, все ли в порядке. Она и сама видит, что нет. Но как помочь, совершенно не понимает, и не хочет понимать. Пусть Сара сама решает свои проблемы, а она устала. Сама девушка привычно спит в своей комнате наверху. Большую часть времени она проводит во сне, пытаясь скрыться от всего мира. Другую часть времени она проводит в поисках своего «обезболивающего», в чем ей помогает Аарон. Он лишь иногда качает головой, но ничего не говорит. Это ее жизнь, и он не вправе вмешиваться. — Ты обещала, что завяжешь. — А ты, что не бросишь меня Девушка жмурится, слыша знакомый голос, в носу щиплет, она готова вот-вот расплакаться. — Ты обещал. — Я помню. Она не видит его, потому что смотрит прямо перед собой, а он сзади, поэтому Сара поворачивается, его образ чуть размыт, и в темноте плохо видно, но она все равно старается разглядеть парня, который сидит в кресле напротив. Чуть вьющиеся, жесткие волосы, зеленые глаза, глядящие с толикой разочарования, тонкие и аккуратные пальцы. Майкл лишь тяжело выдыхает. Кажется, так она лежит с ним в одной комнате несколько часов. Когда О’Нил открывает глаза, кресло уже пустует. Она не хочет чувствовать этого опустошающего чувства одиночества внутри, которое уже течет по ее венам, как опиум. — Опять? Ты опять за старое, Сара! — Прошли прогуляемся? В лесу после дождя грязно и сыро, но это не останавливает девушку. Ноги сами несут ее на ту поляну, пока парень покорно следует за ней. Она даже чувствует едва уловимый запах его одеколона. Сара останавливается по центру. Волосы растрепаны и спутаны, раскрасневшиеся щёки. Внутри смешались разные чувства: боль, смятение, непонимание, отчаяние. Раздирающие изнутри ощущение покинутости. Настолько сильное, что хочется расцарапать себе лицо, чтобы чувствовать что-то еще. — Где ты был? Девушка не обращает внимания на промозглый ветер и грязные тучи на небе и капли, холодные капли, которые уже падают на ее осунувшееся лицо. Ей будет все равно, даже если сейчас начнется землетрясение, нашествие зомби или конец света. Все это не важно. Майкл аккуратно подходит сзади и касается ее плеча. Тело девушки содрагается в рыданиях, когда она утыкается в грудь парня, он крепко прижимает ее к себе, боясь отпускать. Она же прижимается к нему по той же причине. Боится, что он снова исчезнет. — Сара, что ты с собой сделала. До О’Нил не доходят эти слова, поэтому она не сразу понимает, почему слышит голос Люка. — Майкл? — Сара, тут нет Майкла. О’Нил отталкивает Моринга, и крутит головой, в поисках пропавшего Майкла. Но его тут будто никогда и не было. Тут вообще будто никогда никого не было. Капли падают на земле всё настойчивей, вспышка озаряет на несколько секунд окрестности, и девушка убеждается, что поблизости только Люк. Он с жалостью смотрит на Сару. — Сара, давай руку, пойдем отсюда. — Нет, а как же Майкл, он, он же наверное заблудился! — Сара начинает метаться. В далеке слышен гром. Девушка с детства ненавидела грозу. Она боялась ее. И сейчас, как в детстве, ее также окутывал дикий, животный страх вперемешку с отчаянием. Майкл всегда успокаивал ее во время грозы. А дожди в Сентфоре явление частое. Она упала на колени, не в силах больше выдерживать это. — Майкл, он же… — Сара, Майкл мертв. Прими уже это. Еще одна вспышка. На долю секунды, растянувшуюся в вечность, девушка снова видит Майкла, но это видение снова быстро проходит, когда она моргает. Перед ней на коленях Люк. — Посмотри, до чего ты себя довела! — он трясет девушку за плечи. — Очнись. Он мертв! Мертв! А ты жива. Но если ты, дура, не покончишь с этим, ты пойдешь вслед за ним. Хлёсткая пощёчина должна привести в чувства — не приводит. Слёзы всё также текут по щекам, смешиваясь с дождём. Плачет навзрыд, выплёскивая всё, что внутри. Сознание путается, теряется. Подсознание Сары играет с ней в злые шутки, и ей это совсем не нравится. Но сделать она ничего не может.