Топи

- Лучше бы мы на Бали рванули, братан, - Никита обводит глазами парковку аэропорта «Минск», больше похожую издалека на свалку автомобилей. В Беларуси он, в отличие от Янковского, не бывал, да и не особенно стремился: климат и природа схожие, города мелкие – считай из Европейской части России и не выезжали. - Что ты там не видел? Опять пагоды смотреть да обезьян кормить? – Иван тщетно пытался словить Wi-Fi от аэропорта, чтобы вызвать в приложении такси до города. – Напомни мне купить местную SIM-карту. - Ага, обязательно, - Никита недовольно почесал бороду и присел на чемодан. – Ты там скоро? Жрать охота. - Вам до города? Садитесь, я подвезу, недорого, - неизвестно откуда возник пузатый мужик с усами в клетчатой рубашке с коротким рукавом. Судя по загорелому предплечью, мужик являлся бомбилой, а от таких честности ждать не приходилось, особенно в другой стране. - Да не, спасибо, - Ваня безуспешно ловил соединение, даже не глядя на мужчину в рубашке. Никита молча покачал головой и улыбнулся мужчине. - Ну, как хотите, эти ваши Яндексы и Уберы сдерут больше, чем я, если что. Передумаете, я вон там буду стоять, - мужик ткнул пальцем в неприметное синее «Пежо», стоявшее на выезде из аэропорта. - Спасибо, мы все же вызовем такси сами, - Никита постарался отыграть всю вежливость, на которую был способен в силу своего воспитания и образования, но назойливый мужик начинал действительно напрягать, к тому же добивали жара и голод – час перелета не подразумевал обед, а мужчина опаздывал на самолет и перед вылетом успел только выпить кофе. - Ладно, сколько Вы с нас возьмете до Минска? – голос Ивана просто огрел Никиту по голове. Он повернулся на Янковского и одними губами спросил, что он творит. Ваня беспечно отмахнулся от Ефремова и обратил взгляд карих глаз на растерянного не меньше Никиты мужика. - Эээ, - протянул мужик и почесал затылок, где еще сохранились реденькие с проседью каштановые волосы. – Рублей за 20 довезу. - Это за двоих? Это в каких рублях? В долларах это сколько? – Янковский заблокировал телефон, засунув его в задний карман джинсов, обтянул белую майку и с готовностью подхватил рюкзак и чемодан, направившись к, видимо, теперь уже их таксисту. - Ну да, за двоих. В белорусских. Не знаю, - мужик заплетающимся языком отвечал на вопросы Вани, пытаясь семенящими шагами успеть за широким шагом Янковского, который решительно шел к пыльному «Пежо». Никита еще пару секунд провожал взглядом удаляющегося друга, тяжело вздохнул, встал с чемодана, закинув на плечо темный рюкзак. Тишину полупустого аэропорта разрезал звук пластиковых колесиков, катящихся по асфальту.

***

- А вы вообще куда путь держите? – на своей территории, а именно в машине, мужик расслабился и начал расспрашивать новых попутчиков об их жизненном пути. - Ну пока на пару дней в Минск, а потом на Нарочь, мы там домик сняли на турбазе, - Ваня сидел на переднем сидении, и встречный ветер развивал его густые русые волосы. – Я когда снимался тут у вас, мне порекомендовали туда съездить. - Актеры значит? – водитель немного иронично улыбнулся и посмотрел в зеркало заднего вида, встречаясь взглядом с Никитой, который в беседу не встревал и лишь надеялся, что они скоро окажутся в отеле, скинут вещи и пойдут поесть. – Вот в мое время такие хорошие фильмы были, не то, что сейчас. И актеры какие были!! Янковский, Ефремов, не чета вам, молодым. Мужик так и не понял, почему разразились смехом его новые пассажиры, но на всякий случай улыбнулся сквозь усы, расценив смех, как одобрение своего кинематографического вкуса. - На Нарочь значит? Русалок ловить? – мужчина вновь перевел взгляд от дороги на Ивана, который нацепил на глаза солнцезащитные очки, а рукой зарылся в уже спутанные волосы, поставив локоть на опущенное стекло. - Если русалки помогут победить постлюбовную хандру, - Янковский многозначительно обернулся на Ефремова, - то я им еще и заплачу. - Не шути так, парень, - абсолютно серьезно и довольно резко сказал водитель. Улыбка пропала с лица Вани, а у Никиты, по ощущениям, зашевелились волосы на голове. – У меня так друг погиб, утащили его русалки те на Нарочи. – Ефремов и Янковский молча переглянулись. – Мы молодые были, служили там недалеко и в увольнения ездили купаться на озеро. А тут накануне друга девушка из армии не дождалась, так мы решили его проветрить: взяли водочки, мяса купили в ближайшей деревне у бабули какой-то – постарались в общем для товарища. Никита заметил, как мужчина крепко вцепился в руль, рассказывая свои армейские воспоминания, у того даже костяшки побелели. - Уже темно было, мы его из виду потеряли, потом слышим, говорит он с кем-то, а в ответ ему женский голос. Через секунду громкий всплеск, мы туда бегом – ничего, даже следов на песке не осталось. Так тело и не нашли в итоге, - усач грустно и тяжело вздохнул, опуская серьезный взгляд на дорогу. Молодые люди вновь переглянулись, но промолчали, уставившись в окна, где пролетали деревья, залитые жаром солнца, и думая каждый о своем. Ваня думал, что подобных историй происходило тысячи, тем более по-пьяни, и что именно так рождаются легенды, и именно так наши предки выдумали себе богов. Вспомнил съемки «Топи» и как все было овеяно тайной и налетом психодела, который бывает, когда переборщишь с травой, которой он баловался сразу после смерти деда, с которым был близок. Никита же думал, чем сейчас могла заниматься Маша. Их расставание было громом среди ясного неба: еще вчера все было хорошо, а уже сегодня рассыпалось в труху. Возвращаясь в каждый эпизод их совместной жизни Ефремов не мог понять, когда же начало все гнить и разрушаться. С такими мыслями они проехали высокий знак «Добро пожаловать в Минск» и уродского пластикового лисенка, который стоял тут с каких-то спортивных соревнований.