***
На следующий день он уже стоял с маленьким журнальчиком возле ворот школы и прожигал взглядом тех, кто спокойно шел в школу. Как же он им все-таки завидовал! Ведь эти дурачки даже не знают, как им повезло сразу прошествовать в класс, а не торчать тут как каменный истукан до начала уроков. Хотя на самом то деле дурак здесь только он, раз так безропотно согласился на предложенную ему роль в комитете морали. Не ценил он до этого свободную жизнь, ой не ценил! Зеницу поручили самую легкую, по мнению остальных, работу. Нужно было записывать нарушителей. Он же считал это просто несусветным бредом. Ведь их нужно было не просто чинно записывать, а еще и останавливать. Этих выпендрежников! Этих идиотов, нарушающих школьные правила! Короче говоря — всех тех, кого он долгое время презирал. У Зеницу явно на все это дело не хватало терпения. А еще слов, помимо матов и ругани. Жаль, что вслух нельзя было высказать все, что он думает об окружающих. Черт подери, ему не нравилась эта должность! Он совершенно не вышел комплекцией чтобы останавливать злостных нарушителей, ведь ему уже досталось пару пинков и равнодушных смешков в его сторону, когда он пригрозил сообщить о неподобающем внешнем виде в комитет морали, а это только первый день мучений! Зеницу устало вздохнул, когда у него выбили из рук журнал какие-то наглые пацаны и, ехидно посмеиваясь, прошествовали в школу. Он даже не был уже зол на них — сам понимал, как это все глупо выглядит. Какой-то мальчишка, смахивающий на ботаника, пытается их остановить и заставить соблюдать школьные правила. Ну да, ну да. Так они его и послушали. Если уж у некоторых учителей не выходит, то что может сделать он один? Зеницу нагнулся чтобы поднять злосчастный журнал, но тот внезапно исчез прямо у него из-под носа. — Какого… — прошептал Зеницу, поднимая голову. Он увидел перед собой мальчишку, вальяжно стоявшего в расстегнутой почти наполовину рубашке, которая к тому же не была заправлена в штаны; у него были растрепанные темные волосы и пронзительные живые зеленые глаза; сумка, которая болталась у него сбоку, была вся в пыли. Короче говоря — данный тип был сплошным ходячим пособием по выявлению нарушения сразу нескольких школьных правил. — Твое что ли? — резко спросил он, протягивая журнал и с любопытством оглядывая Зеницу с головы до ног как какое-то диковинное животное. — Мое, — буркнул тот. — Тогда что в пыли валяется? — нагло ответил мальчишка. — Беречь свои вещички надо, а то глядишь и последние штаны стащат. Зеницу взял из рук незнакомца журнал и отряхнул его. Да уж, хороший из него получился член комитета морали. Способный. — Меня Иноске зовут, — внезапно произнес темноволосый, помолчав пару секунд. Агацума внезапно вспомнил, что уже слышал про него. Он был из параллельного класса и учился вместе с Танджиро. По его словам, Иноске всегда выглядел необщительным и каким-то чересчур суровым. — Зеницу. Я с параллели. Друг Танджиро, если тебе так проще запомнить. — Давай драться научу, — тут же выпалил Иноске, проигнорировав привестствие Агацумы. — Чего? — приподнял одну бровь Зеницу. — Зачем мне это умение? — Как это зачем? Отпор будешь давать. Тебя же так и будут шпынять туда-сюда если в нос им хорошенько не зарядить, — ответил Иноске с таким выражением лица, как будто Зеницу спросил у него самый тупой вопрос, который только мог существовать в этом мире. — На тебя сейчас смотреть жалко. — Иди лучше отсюда, «учитель», — буркнул Зеницу, — а то запишу в список нарушителей. Тогда тебя хорошо пропесочат, ведь ты по виду одно сплошное нарушение правил. «Да и по поведению, наверняка, тоже», — подумал он про себя. — Как скажешь, — пожал плечами Иноске, поправляя сумку. — Не хочешь и не надо. Но если вдруг до твоей головы все же доберется такая гениальная идея… — Да, да, я знаю, у кого буду брать уроки по всяким там ударам в нос. Иноске довольно кивнул, пожелав напоследок удачи, и ретировался, оставив Зеницу одного воевать с непутевыми учениками.***
Во время перерыва Зеницу и Танджиро поедали свой бенто, сидя в кафетерии. Вокруг то и дело туда-сюда сновали ученики с едой, подносами и прочим. У Камадо как всегда была коробочка розового цвета, а сама еда в очередной раз оказалась выложена в виде смешной рожицы. — Незуко постаралась? — с долей зависти спросил Зеницу. — Ага, — довольно кивнул Танджиро, аппетитно уплетая свой обед. — Она почти каждый день так готовит. Зеницу посмотрел на свой бенто, в котором еда была уложена кое-как, потому что утром он проспал, и недовольно вздохнул. Агацума бы тоже не отказался от заботливой младшей сестренки. А еще лучше от девушки… — Как там Канао? — поинтересовался Зеницу как бы невзначай. Услышав это имя, Танджиро сразу зарделся, едва не поперхнувшись, и неловко потер шею рукой. «Как открытая книга», — подумал Зеницу. — Да…как обычно хорошо. Недавно ходили с ней гулять в парк на выходных. Она была очень милой и уже начала больше разговаривать со мной. Я думаю, что Канао постепенно привыкает к моему присутствию. — Что ж, рад за тебя. Канао была девушкой Танджиро. Точнее, она только недавно стала ею. «Герой-любовник» стеснялся раньше даже стоять с ней рядом, не то что предложить встречаться. Да и Канао тоже не отличалась особой смелостью. Постоянно боялась сказать что-то не то. А сейчас их отношения (к счастью Зеницу, который выслушивал Танджиро почти каждый день) продвинулись куда дальше, чем просто смущенные взгляды в сторону друг-друга. Они немного помолчали, доедая салат, а затем Зеницу решил спросить про своего нового (ну или почти нового) знакомого. — Слушай, а что ты можешь сказать про Иноске? Танджиро оторвался от поедания бенто, поднял голову и удивленно посмотрел на него. — А чего это ты так резко? Зеницу вкратце рассказал, что случилось, когда он стоял и дежурил у ворот. — А, — протянул Танджиро, — так вот как вы умудрились познакомиться. Ну он явно любит побыть в одиночестве. На обед уходит обычно на крышу и сидит там. Как я понял. Зеницу сразу подумал, что это типичное поведение тех, кому абсолютно наплевать на правила. — Еще он учится не то чтобы плохо… Просто иногда он слишком открыто показывает свое равнодушие к неинтересным предметам. Естественно преподавателям это не нравится. К тому же Иноске ходит в клуб боевых искусств вместе со мной, и там мы иногда общаемся. Но честно сказать, многие ребята его недолюбливают из-за того, что он воспринимает тренировку или обыкновенный постановочный бой как самую настоящую драку, — продолжил перечислять Танджиро. — Поэтому больше всех с ним общаюсь только я. Остальные предпочитают держаться в сторонке. Зеницу кивнул. Кто бы сомневался. Радушный и добрый Танджиро со всеми найдет общий язык, даже с мизантропом до мозга костей, причем сделает это так непринужденно и естественно, что тебе покажется будто бы ты знаком с ним уже много лет. — Ясно, — сказал он. — Теперь я хотя бы имею некоторое представление о данной персоне. — Хочешь подружиться с ним? — спросил Камадо, запихивая в рот очередной бутерброд. — Что?! Нет, — фыркнул Зеницу, — я просто поинтересовался. — А почему бы и нет? Он классный, если с ним пообщаться подольше, — ответил Танджиро. — Может тебе удасться растормошить этого одиночку. Тем более он сам к тебе подошел. — Больно надо, — ответил Зеницу, допивая сок. — И без него у меня теперь проблем хватает.***
Следующее утро началось так же невесело как и предыдущее. Он опять стоял у ворот и ловил в свой адрес смешки. В этот раз нарушителей было немного, но он все равно успел разозлиться, остыть и еще раз разозлиться на всех и вся. В том числе и на своего классного руководителя. Ох, если бы Ренгоку икал каждый раз, когда его вспоминал Зеницу во время своего дежурства — умер бы от разрыва грудной клетки. Наконец-то прозвенел звонок, и Зеницу облегченно направился в сторону входа в школу. — Никогда бы не подумал, что начало уроков станет для меня таким облегчением, — пробубнил он себе под нос, на ходу убирая журнал в рюкзак. — Надо еще не забыть отдать этот хлам после занятий. Вдруг его кто-то очень резво хлопнул по спине. От неожиданности Зеницу аж закашлялся. — Воу, я не думал, что у меня так сильно получится, — произнес знакомый голос. Это был Иноске. Он выглядел точно так же, как и вчера — таким же растрепанным. Зеленые глаза пристально смотрели на откашливающегося Агацуму. — Ты чего так резко? — взъелся на него Зеницу, восстановив дыхание. — Таким ударом можно и человека ненароком убить! — Ладно, ладно, не рассчитал, признаю, — сделав извиняющийся жест произнес Иноске. — Я часто забываю о своей чрезмерной силе. — Хвастун, — буркнул Зеницу, заходя внутрь школы и переобуваясь в сменную обувь. В коридорах уже стояла тишина. Все разошлись по своим классам. Зеницу краем глаза заметил, что Иноске даже не удосужился сменить свои испачканные черные кроссовки на другую обувь. Он точно запишет его в этот чертов журнал! И на этот раз без каких-либо поблажек! — Ты закончил? — спросил Иноске, выжидающе постукивая пальцами по шкафчику. — Уроки то уже начались. Тебе стоило бы поторопиться. — А сам то что так вальяжно расхаживаешь со мной? — спросил Зеницу, шагая по направлению к своему классу. — Твой кабинет в другой стороне. — Мне неохота туда идти, — протянул Иноске, еще сильнее оттопыривая воротник рубашки пальцем. — Там сейчас идет химия. Химия скучная. Зеницу закатил глаза. Ну ладно, если он так хочет, то пусть проводит его до кабинета. Все равно Зеницу плевать на посещаемость какого-то там почти незнакомого парня. — А вы с Тансиро давно знакомы? — внезапно спросил Иноске. — Танджиро. Его зовут Танджиро. — У меня плохая память на имена, — немного смущенно буркнул темноволосый. — Слушай, — вздохнул Зеницу и остановился возле своего кабинета. — Мне уже пора. Хочешь поболтать? Тогда дождись обеда или конца уроков, ладно? Иноске согласно кивнул. — Как скажешь. До встречи. Он махнул рукой на прощание и завернул за угол. Зеницу еще немного посмотрел ему вслед, а затем зашел в свой класс. Учитель вопросительно посмотрел на него, но мальчишка объяснил причину своего опоздания и тот расслабился. — Но все-таки постарайся в следующий раз быть чуть раньше. «Ага, обязательно», — подумал про себя Зеницу, усаживаясь на свое место и доставая принадлежности из рюкзака.***
Во время перерыва Иноске не появился. Зеницу немного подождал его, а затем плюнул на это и спокойно пошел обедать с Танджиро. — Слушай, — начал тот, когда они только сели за стол. — Тут такое дело… С этими словами Камадо залез к себе в рюкзак и достал пакет с двумя бенто. Зеницу удивленно посмотрел на него. — Это то, о чем я думаю? — с надеждой спросил он. — Ага. Я попросил Незуко, чтобы она и тебе приготовила бенто. Тебе же нравится ее готовка, правда? Ну по-крайней мере, я догадываюсь об этом. Зеницу действительно был на седьмом небе от счастья. Мысли о неудачах мгновенно вылетели из его головы и оставили после себя приятную пустоту. Сама Незуко приготовила бенто! Незуко! Ему! — Конечно нравится! — громко воскликнул Зеницу, аккуратно забирая бенто из рук Танджиро. — Передай ей спасибо. Огромное, огромное спасибо! — Наслаждайся, — улыбнулся Камадо и принялся за салат. Зеницу никогда еще не ел с таким удовольствием. Во-первых, он сначала поразился тому, как аккуратно была сделана мордочка котенка из еды. Незуко бы в кондитеры или в какие-нибудь шеф-повара. Даже было жалко рушить всю эту красоту. А во-вторых, вкус все-таки оказался непередаваемым. — Зеницу… — М? — промычал тот, даже не отрываяясь от еды. — У меня есть к тебе просьба. Большая просьба, — Танджиро мигом отвел взгляд. — Какая? — Ты не мог бы помочь Иноске с тестом по математике? Лицо Зеницу мигом стало серьезным. Он проглотил пищу и отодвинул от себя бенто. — Я так понимаю, что это все было для того, чтобы меня умаслить и чтобы я согласился? — с этими словами Зеницу указал пальцем на зеленую коробочку. Танджиро покраснел, снова отвел взгляд и смущенно произнес: — Да. Прости, что так вышло. Но я не придумал ничего лучше. Зеницу вздохнул. — Почему ты сам не можешь? — устало произнес он. — И с какого перепугу ты вообще стал беспокоиться о нем? — Ну я же староста. — И что? В каком месте это теперь причина? Я вот не особо беспокоюсь по поводу оценок своих одноклассников. — Это не моя инициатива. Наш учитель сказал, что успеваемость класса упала и нужно это как-то исправить. Поэтому мне пришлось быстро организовать что-то вроде дополнительных занятий с ребятами. Зеницу, я бы и сам мог, правда, но я и так занимаюсь уже с тремя одноклассниками, не считая Канао. Мне стыдно признаться, но не получится у меня взять к себе на абордаж еще и Иноске. А ему это действительно нужно. На этот раз точно. — Ну почему всегда я? — простонал Агацума. — Пусть вон ему Незуко объясняет. — Она младше нас, Зеницу. — Ну и что? Вдруг она гений. — Зеницу, ну правда, хватит ломаться. Ты же такой умный и ответственный. — Ты от Ренгоку что ли заразился?! — вспыхнул мальчишка. — Лучше бы я таким не был! — Да брось. — Иноске вообще хоть сам об этом знает? Об этой твоей авантюре? — Еще нет, — вздохнул Танджиро. — Но я ему сегодня расскажу после уроков. Честно. Надеюсь, что он поймет и не уйдет раньше времени. — Надейся. Они немного помолчали. — Я хочу извлечь из всей этой ситуации хоть какую-то пользу, — произнес Зеницу, — поэтому ожидаю от тебя каждый день бенто. Если его не будет, то я откажусь помогать Иноске. Я и так много чего делаю за простое «спасибо». И мне это надоедает. — Хорошо, — улыбнулся Танджиро самой широкой улыбкой, на которую только был способен. — Будет тебе бенто.***
Когда Зеницу неторопливо шел домой после уроков, погруженный в собственные мысли, его нагнал Иноске, перед этим снова стукнув по спине и попав в то же самое место, что и утром. — Да ты издеваешься, — прошипел он, пытаясь потереть ушибленное место. — Что за привычка дурная такая! — Мне тут Танджиро сказал, что ты теперь типо мой новый учитель математики, — весело усмехнулся Иноске. Энергия из него так и лучилась. Чего нельзя было сказать о Зеницу. Тот скорее представлял собой сгусток негатива. — Без «типо». Но знай, что я просто помогаю тебе до первого теста, который будет через два месяца. А потом все — гудбай, — недовольно проворчал Зеницу. — Паши сам. — Знаю, знаю. Я и сам не очень доволен таким раскладом. Агацума хмыкнул. — Тогда чего же согласился? — Чтобы Танджиро отстал. И учитель. И чтобы мать в школу не вызвали. Ей и без разгребания моих косяков дел хватает. Зеницу подметил, что этот парень все-таки расставляет какие никакие приоритеты. И это неплохо. Хотя бы он не непробиваемый дурак. — А где заниматься будем? — с любопытством спросил темноволосый, закинув руки за голову. — У тебя дома. К себе я не пущу. Разнесешь мне еще там все. — Чего? Да я сама аккуратность! — ответил Иноске и махнул рукой в сторону так, что задел какого-то идущего парня. Тот негодующе посмотрел на темноволосого, а затем, снова пошел своей дорогой. Решил все-таки не связываться. — Ой, — наигранно произнес Иноске. — Я вижу, — усмехнулся Зеницу. — И правда сама аккуратность. — Бывают иногда осечки. — А тебе что, не надо в клуб сегодня? — перевел тему Зеницу. — Неа, — протянул Иноске. — Сегодня там новички борются, а я не хочу на это смотреть. Мне не интересно. — Понятно. — Ладно, Зеницу, встретимся завтра после уроков. Буду ждать тебя возле твоего класса. Зеницу вздохнул. Он теперь и швец, и жнец. Да и к тому же, по сути, продался за бенто. До чего докатился то… «Не удивлюсь, если меня завтра назначат каким-нибудь президентом», — подумал он, направляясь в сторону своего дома.