Tu es mon amour

Вернуть бы тех, кого забрали небеса. Хоть на минутку - лишь увидеть лица.

Чтоб посмотреть в давно забытые глаза. И отпустить их. К птицам.       Война — нечто страшное и ломающее людей. Часто она закрадывается совсем неожиданно. Ещё чаще война уносит чужие жизни и ломает судьбы. И ломает, знаете, судьбы не только умерших, оставшихся там, на поле боя, но и живых. Тех, чья история должна была стать светлой и беззаботной, тех, кто должен был прожить свою жизнь счастливо, тех, кто был слишком молод, чтобы познать ужасы войны, тех, кто не должен был умирать или оставаться инвалидом.       А ведь на самом-то деле умереть вместе с родным, любимым человеком намного легче, чем потом ощущать на своих плечах груз вины и корить себя за то, что не уберёг, не спас, не защитил. Тяжело без родного человека начать научиться жить заново, а оправиться от его потери ещё сложнее. Нет, снаружи человек кажется таким же, как и раньше, и многие порой думают, что со времен человек забудет, верят, что время лечит. На самом деле оно и не лечит совсем. Да, раны затягиваются, да человек забывается, но боль от потери близкого, родного, любимого не проходит. Она тяжёлым грузом опускается на плечи того, кто чувствует вину и желает вновь воссоединиться со столь драгоценным и прекрасным, любимым и родным, близким и своим человеком.       Аннабель, к сожалению, тоже понимает, каково это терять. Сначала она теряет бабушку, затем погибает парень, в которого она была влюблена, потом убивают брата, который в последний момент осознал, как же он ошибался по поводу чистоты крови, а на решающей битве Ричардс теряет тётю, друга и много других, знакомых и незнакомых людей. И Аннабель, как никто другой, понимает, насколько тяжело сейчас Джорджу. Нет, он старается, честно играет свою роль, делает вид, что не страдает совсем. Верят многие, но не она. И именно по этой причине Ричардс часто наведывается к нему домой. Нет, не в уютную когда-то Нору. В квартирку, которая находится как раз над магазином близнецов.       — Джордж! — разносится громкий окрик, когда девушка несмело открывает дверцу магазина. — Это Аннабель! Где ты? Джордж?       Ричардс стоит минут пятнадцать, но ответа так и не следует. И тогда она решает войти. Девушка мысленно ухмыляется; она ходит сюда уже несколько недель, а каждый раз ощущается, как первый. Каждый чёртов раз она зовёт его, но он молчит. Каждый раз Аннабель ждёт ответа, но Джордж молчит. Ричардс знает, ему больно, и он хочет покоя, тишины. А ещё больше Уизли хочет оказаться рядом со старшим братом. И если он продолжит в том же темпе, то без сомнения Джордж с ним встретится.       — Уизли? Я продуктов принесла, — неспешно поднимаясь вверх, говорит девушка. — Джордж?       Аннабель смотрит, озирается по сторонам и ищет парня взглядом. Не найдя, она заносит пакет на кухню и думает, что он вышел погулять.       — Уф, как можно жить в таком запущенном месте? — бурчит Ричардс, закатывая рукава.       Девушка роется в шкафчиках, ищет тряпку и моющее средство. Конечно, можно использовать заклинание, и дело пойдёт быстрее. Но проблема в том, что Аннабель такими заклинаниями пользуется редко. Да и не обучена она им особо. Благо, проживание на Гриммо 12 помогло Ричардс научиться мыть полы и вытирать пыль. Уж этого будет достаточно для того чтобы навести здесь какой-никакой порядок. Девушка аккуратно убирает всю грязную посуду со стола, из комнаты, гостиной, шкафов и прочей мебели. Моет её и аккуратно складывает в шкаф, перед этим тщательно помыв его. Затем Аннабель собирает все бутылки, валяющиеся в комнате, и собирает их в отдельный мешок. Набирается их достаточно много, и девушка понимает, что ей понадобится крепкая мужская рука, чтобы вынести его. После тщательной очистки всей шкафчиков, подоконников, диванов и прочей мебели Ричардс наконец-то принимается за мытьё полов. Она аккуратно, стараясь не повредить нежную кожу своих рук, вычищает тряпкой всю грязь, остатки спиртного разлитого на полу и много чего ещё. Будучи сильно увлечённой процессом, Аннабель не слышит, как открывается входная дверь. Также она не слышит и неспешных шагов, что неумолимо приближаются к ней. Ричардс практически домывая комнату, натыкается спиной на препятствие и старание его обогнуть. Чёткий слух улавливает шорох и звон бутылки, и девушка оборачивается.       — Джордж? А что ты здесь делаешь? — неспешно поднимаясь, и держа в руках тряпку, спрашивает Аннабель.       — Бель, дорогая, — произносит парень, шагая ближе, — тебе не кажется, что спросить это должен был я? Квартира-то всё-таки наш...моя.       От Джорджа веет алкоголем, и Ричардс понимает, что сегодня он снова пьян.       — И, как хозяин квартиры, прошу тебя, выметайся отсюда, — говорит парень, делая глоток из бутылки, что держит в руках. — Если у тебя проснулась внезапная симпатия ко мне, то уже поздно. Это раньше я был бы счастлив видеть тебя каждый день в наш...моём доме.       — Джордж, послушай. Я хочу, — но речь девушки обрывает Уизли.       — Мне всё равно чего ты хочешь, ясно? — произносит он, опуская на столь желанную когда-то девушку тяжёлый взгляд. — Вон.       — Джордж, не надо так много пить, прошу, — неспешно поднимая на него взгляд, говорит девушка. — Ты же себя угробишь.       Повисает тяжёлое молчание, а потом парень смеётся.       — И что? — произносит он, продолжая хохотать. — Что с того? Часть себя я всё равно уже потерял.       — Ну как же ты не поймёшь...       — Послушай, понять должна ты, — прекратив хохотать, серьёзно начинает Уизли. — Мне не нужна твоя помощь и твоё сожаление.       — Но ты не можешь жить так! — возражает девушка.       — А это, милая моя, не тебе решать, — произносит чуть погодя парень. — Пошла вон!       Но Аннабель не уходит. Она лишь зло смотрит на парня и хочет сказать ещё что-то, но не решается. До чего же иронично, бесстрашная Ричардс и чего-то не может сделать.       — Джордж, — начинает девушка, — пойми же ты, нельзя так жить.       Парень закатывает глаза, мол, вот, опять начинаешь свою шарманку, угомонись уже. Но Ричардс только смотрит на него, неуверенно сжимая в руках тряпку.       — Фред бы был очень расстроен, если бы увидел тебя сейчас, — говорит Аннабель, прекрасно осознавая, что теребит самую глубокую из ран Уизли.       Ей действительно не хочется говорить с ним о Фреде, но Ричардс знает, что только напоминание о старшем и пожалуй самом любимом брате на него хоть как-то воздействует. И Аннабель понимает, что попадает в яблочко, когда Джордж поднимает на неё злой взгляд.       — Аннабель... По-хорошему прошу, уйди, — произносит парень, не скрывая своего враждебного настроя.       — Нет, — тихо, но вполне отчётливо доносится до ушей Уизли ответ.       — Аннабель, — улыбаясь, спокойно произносит парень, а потом вмиг оказывается рядом с ней, — уйди, Аннабель. Ты ведь понимаешь, что ещё хоть слово, и тебе достанется.       Ричардс шипит, когда он хватает её за тонкую и изящную ручку, неприспособленную к грязной работе. Она пытается высвободиться, но понимает, что ни одна из её попыток не увенчается успехом, ведь Аннабель ниже (пусть всего и на десять сантиметров) и слабее.       — Нет, Джордж, нет. Я понимаю, тебе больно и плохо. И сейчас ты чувствуешь себя так, будто половину твоего сердца уничтожили. Но пойми же ты, что алкоголь — не выход, — твёрдо произносит девушка, несмотря на боль в руке.       — Вон, Аннабель, не уйдёшь сама, я помогу, — улыбаясь совсем как в старые времена, безразлично говорит Уизли.       — Джордж, это не выход, — спокойно произносит девушка, отпустив свои жалкие попытки вырваться из его стальной хватки. — Фред бы этого не одобрил.       — Откуда тебе знать, что он одобрил бы, а что нет? — шипит парень, начиная закипать.       Хватка на руке Ричардс усиливается, и милое личико Аннабель перекашивается от гримасы боли. Девушка смотрит на него своими невероятно красивыми раскосыми глазами молебно, прося прекратить, причинять ей боль. И в этот момент в парне возрождается забытое не так давно чувство. Минутный порыв решает дальнейшую судьбу девушки, и потому парень её отпускает, просит, мол, уйди, не появляйся здесь больше, не заставляй меня страдать, прошу.       — Там на столе лимонный пирог стоит, — медленно начинает девушка, после же удивлённого взгляда продолжает. — Ну тот, который ты любишь. По рецепту миссис Уизли.       — Бель, — тихо говорит парень. — Поешь со мной, пожалуйста.       Отсутствие брата ощущается и физически, и морально. Джордж честно пытался справиться с этим, научиться жить один, но у него ничего не получалось и те жалкие полгода назад и не получается сейчас.       Девушка хмыкает и смотрит на парня долго-долго. «А глаза у неё не совсем голубые,» — вертится в голове Джорджа мысль. К сожалению, во время битвы за Хогвартс у него времени смотреть и оценивать насколько красива Аннабель не было. Зато сейчас его полно.       — Только если поможешь мне с уборкой, — лукаво улыбаясь, говорит девушка.       — Чай? Кофе? — хмыкая, произносит парень. — Или чего-нибудь покрепче?       — Пожалуй, — облизывая нижнюю губу, говорит Ричардс, — можно чаю.       В тот вечер Аннабель сидит у него допоздна. Они обсуждаёт то, что до войны обсуждали каждый чёртов день, разговаривают на разные темы, шутят, узнают друг друга с новой, неизвестной стороны. Потом такие вечера становятся чем-то обычным, повседневным, каким-то особым ритуалом. Незаметно посиделки превращаются в дружеские. Аннабель, оказывается, знает многое, спорит с ним, подкалывает, обидно шутит. Кстати, Ричардс неплохо флиртует. А однажды она приходит с маленбким мальчиком, сыном погибших в этой ужасной войне Далии Янг и Сириуса Блэка. Джордж тогда стоит и пытается понять, отчего так сильно ёкает сердце и почему ему так хочется держать за ручку, учить, помогать этому малышу. С тех пор раз в каждую неделю Аннабель приходит к нему с Регулусом и два раза без него. И это превращается в ещё одну традицию, праздник.       Однажды под напором нахлынувших чувств, что так долго хранились под замком, Джордж прижимает Аннабель к стенке и целует страстно, с напором, по-собственнически. Она тогда бьёт его изящным кулаком по спине, пытается выбраться, сбежать, как когда-то давно. Но парень ей не даёт. Он не готов отпускать Аннабель сейчас, когда она только появилась, когда так нагло и бесцеремонно влезла в его жизнь, когда опять стала смыслом его бренного существования.       После того случая она не появляется две чёртовы недели. И эти дни тянутся долго, мученически. Уизли даже готов опять впасть в уныние, опять начать пить, забросить магазин. Джордж думает, что одним неаккуратным поступком спугнул Ричардс, что теперь Аннабель в его доме не появится никогда. Как же он ошибается.       Ричардс появляется в один из дождливых дней у порога его магазина, стоит, мёрзнет, но войти не решается. К счастью Джордж именно в тот момент возвращается домой. Он, молча, наблюдает за тем, как Ричардс решается, а затем, рассмеявшись, приглашает её в дом. Аннабель стоит, мнётся, не знает стоит ли? Даже решается уйти, но видит, как на таком родном и знаком лице расцветает улыбка, самая настоящая и искренняя. И она входит, улыбаясь. В тот день они разговаривают очень долго и до поздней ночи.       — Нет! — смеясь, говорит девушка. — Быть такого не может!       — Клянусь! — улыбаясь, отвечает ей Джордж. — Всё так и было!       — Не-а! — подняв вверх палец, спорит с ним девушка. — Не верю! НЕ - ВЕ - РЮ!       Этот вечер проходит также, как и другие вечера. Джордж что-то увлечённо рассказывает, Аннабель перебивает, а потом, шутя, вставляет свои пять копеек. Так проходит месяц, два, полгода. Она сидит, рассказывает ему об учёбе в Аврорате, а он просто радуется, что Ричардс рядом. Затем наступает та страшная дата, тот день, что унёс много чужих жизней. Тогда Аннабель плачет у него на груди, вспоминая отца и мать, тётю и дяду, брата и бабушку, Далию и Сириуса, Фреда и Седрика. В тот день он целует её во второй раз. И она отвечает. Робко, со страхом, но отвечает. И жизнь наконец-таки обретает утерянный совсем недавно смысл.