Надпись на клочке бумаги:
[ неразборчивый корявый почерк в начале ]
...он без сознания и никак не придёт в себя. Я не чувствую ног и навряд ли уже встану. Если нас найдут посмертно, то передайте нашим родным и близким, что мы их очень любим и ценим, особенно сына Джеймса. Спасибо за ваш труд...[ дальше были прописаны имена и адреса родственников попавшей в беду пары ]
***
Под тяжёлый вдох ноздрей сложенная бумажка с блестящим ключиком были убраны в карман широких штанин, и белокурая женщина начала погружаться в воспоминания в надежде не заснуть холодным мертвецким сном...***
...Помню, как всë шло в точности по календарному плану. Не происходило ничего необычного: рутина из будней с каждодневной работой.. и только долгожданные выходные могли хоть как-то разукрасить нашу посредственную жизнь в более яркие цвета. Сколько бы негатива не накопилось за день – вечерами мы всегда собирались в уютной гостиной. Сидение перед телевизором не представляло из себя чего-то грандиозного, но было по-своему трогательно. Это была, несомненно, лучшая часть будничного дня, ведь в остальное время один сплошной офис, дорога из дома туда-обратно, ну и сама бытовуха. Хотелось бы, конечно, как-то и подразнообразить вот это вот всё, но.. он меня не слушает... Замкнутые пространства, по большому счёту, губительны, делают людей более подверженными стрессу, а Генри и без того весьма.. эмоциональная личность. Споров по поводу и без могло быть и правда куда меньше, не сиди мы систематически в бетонных коробках... Бывало, Генри приходил с работы, злой как чертила, скептично осматривался по сторонам в привычной для него манере, и начиналось злобное бухтение, что мною, якобы, опять понатащено в дом всякого барахла: — «Да нормальные вещи!», — говорю ему убедительным тоном, на что он недовольно цикает в мой адрес, тяжело глядя исподлобья, да сжимает губы в трубочку, за что получает в ответ таким же свёрнутым журналом по роже, не сильно, любя так скажем. Практически никак не реагируя на мой ответный протест, идёт копаться в новокупленных вещичках, перекрывая своё любопытство суровой миной и недовольным вздыханием. Обычно Генри перебирает мое хламьё всю ночь напролёт, и к утру около половины из моих сокровищ оказываются уже распроданы. При том втридорога! Меня всегда приводило в восторг, как он так ловко и удачно приумножал наш семейный бюджет. Деньги и впрямь появлялись буквально из воздуха, и мне кажется, это генриально *каламбур*. После «выпускания пара» он остывает, и мы вновь можем наслаждаться обществом друг друга. Такие моменты нашей биографии можно назвать безобидными тёрками и, благо, не происходило ничего сверх этого: вполне себе благополучный счастливый брак, на мой взгляд. Так бы и продолжались наши каждодневные бытовые войны, всякий раз заканчивающиеся нежным перемирием и его фразой: «Я знаю, чем мы сейчас займёмся, дорогая», — после которой мы, щипля друг друга за бока, тихо добирались до холодильника, ели и изредка кидались друг в друга огрызками, пока сын сладко досматривал десятый сон. Под утро же попадались на разграблении пищевых запасов со срачем на кухне... Сонно попивая горячий шоколад слушали напару упрёки ребёнка, которому не оставалось что-либо взять на школу и нечем было позавтракать. Мало́й под свою ругань собирался в круглосуточный магазин, и, как только за ним закрывалась дверь, мы не выдерживали и заливались смехом – уж больно мило его выводило с нас на эмоции, как тут иначе.*глубокий выдох*
Но вот наступила долгожданная зима: январь месяц, горнолыжный сезон в самом разгаре... Минуя, стало быть, грандиозное новогоднее застолье в узком кругу семьи под запахи живой ёлки и мандаринов, а после и мучительный изнурительный блевотный день похмелья, мы взяли и рванули в горы на пару дней отвести душу! Как оказалось, во всех.. смыслах... Ничем не подкреплённая тревога почти с самого начала предостерегала остаться дома, но мои наставления и советы игнорировали: стоило отложить поездку, перенести.. на другую дату, или вообще отказаться от этой сомнительной затеи, но Генри упёрся как баран.. как упёртый, мать его, БАРАН. И втемяшился же ему в голову этот, мать перемать, "Северный Полюс"! Припоминаю его язвительный тон: — «...Если трусишь – еду один. ...Только твоих суеверных бредней мне тут и не хватает...». Вот же псина перманентная! Что странно – ему, по большей части, никогда не нравилось отдыхать по-спортивному и каждый такой раз был сугубо с моей подачи. Благо же мне было известно, как и куда надавить, чтоб он хоть как-то начинал шевелиться. Хм, любые наши семейные вылазки дальше автобусной остановки проходили либо втроём, либо в обществе друг друга без сына, ну тут и меня решили оставить за бортом! — «Ну и куда один-то намылился? Думаешь отпущу одного, да? Нет уж... Ты там как хочешь, а я тоже еду... Собрался он тут, понимаете ли, в вольное плавание, пфф», — не спорю, мы уже бывали на том курорте, и неоднократно, но всё равно: что-то мне подсказывало не расслабляться, правда на то не было каких-то.. явных причин. Ну, кроме этого его резкого рвения в горы. В общем и целом – не знаю: после обмена «любезностями» мы паковали чемоданы в напряжённом молчании, отводя друг от друга глаза. Было обидно, что он вот так вот со мной, но и долго держать обиду было мне также невмоготу... Тем не менее меня обуревали разного рода мысли: «Может он себе там любовницу завёл? Ну да, конечно, как собаку. Ты ещё "любовник" скажи. Дура». Следовало бы гнать эти надумки прочь, более того что доказательств измены всё равно не было. ...Но это пока что. — «...Ооой ну ладно тебе, Гееенри! Ты же знаешь, что я шучу". Давай хорошо проведём время, как и хотели до этого, окей? Не буду я тебя больше трогать, честно"», — сработало, можно было и самолично выдохнуть, ведь его скепсис сменился на милость – муж улыбнулся, поцеловал меня в щёку и с настроением позвонил в службу заказа такси, этим разгоняя тучи моего подсознания. Хотя как-то уж больно радостно он говорил в трубку.. ведь телефонные разговоры его всегда раздражали... Ну что ж, оно и к лучшему, ведь оставь он меня на полном серьёзе дома – всё равно лицезрел бы свою жёнушку на месте может парой денёчками попозже, а то и парой часами раньше: как-то раз мы с ним нехило так поругались, и каково же было его удивление и негодование при встрече на месте «слёта супругов». Ммм.. помню, точно бы это было вчера: физиономия Генрушки явно не была готова к потрясению в виде меня – его уже ждали-поджидали. Что тут скажешь... Так просто отмахнуться от меня вряд ли выйдет, и, думаю, тот случай стал ему наукой на будущее. Вот и хорошо. Хэх... Грубый, замкнутый и серый человек... Если что-то не понравится – начинает причитать, проклиная тот самый день, который, якобы, злым роком ознаменовал нашу с ним первую встречу, перевернувшую, как он гова́ривает, всю его жизнь с ног на голову... Грубо... Но одна вещь всегда умиляла меня в нём... Генри был тем ещё занудой конечно, но он НИКОГДА не перегибал палку в желании причинить мне настоящий вред. Ни физически, ни психологически. Был сдержан даже когда из его дорогой супруги вырывались по-настоящему сумасшедшие, из рук вон выходящие, поступки. Мы с ним очень разные, но продолжаем терпеть друг друга, несмотря ни на что. ...Ох и не нравится же мне всё это. По возможности я открытый приветливый человек без этих ваших подводных камней. Проще сказать: о чём думаю, о том и пою. Но, на сей раз, всё складывалось как-то.. не по-людски что ли. Эх.. ну, раз уж он не хочет ко мне прислушаться по-хорошему, то моей СВЯТОЙ ОБЯЗАННОСТЬЮ станет слежка за ним на протяжении всей поездки. Чуть ли не в туалет за ним буду ходить, и пусть себе бухтит-ругается... «Лады, побуду тише воды ниже травы, пока всё не устаканится...», — слова утешения собственным нервам, — «Но не брать во внимание мои предчувствия?! Ну держииись... Будешь задыхаться снегом из под моей доски, пытаясь догнать меня на склоне», — таковыми на тот момент были мои мысли... Пусть и с натяжкой, но всё же оптимистичные. Вообще, если говорить обо мне чуть больше – я не из робкого десятка. Многое мне по плечу, как таковых страхов не имею. Но вот.. последние дни навязчивый, ничем не обусловленный страх и даже ужас, накрепко засели во мне... Так стрёмно мне не было даже на военной службе, когда пули буквально свистели над головами, ну и.. остальное, БОЛЕЕ кровавое дерьмо... Тц... Ну блин, какой же он упрямый!.. Но это нисколько не портит моего отношения к нему, ведь у этого разноглазого брюнета порядошно достоинств, например.. ну.. он просто во всём уникален. Не смогу оставить этого мужика диким мартышкам, к примеру... Бедные мохначи не выдержат ещё одной встречи с ним.. также, как и он сам. Короче, в конце концов мы поехали, несмотря на мои расшалившиеся накануне нервы...***
Сборы были как всегда класные и прикольные: Генри копался в чемоданах и причитал как старая женщина, долго перекладывая и перескладывая мои вещи по-сво́ему. Как он это назвал... Фэн-шуем?.. В итоге из-за его бзика мы чуть не опоздали на авиарейс. Вообще-то мне это было только на руку, ведь мечты оставить его дома в безопасности было сложно игнорировать. К моему огромному сожалению мы молниеносно вылетели из подъезда и вновь влетели прямиком в подъехавшую тачку. Даже не сверили номера такси с цифрами из смс-ки! В итоге это и правда оказалась не та машина, пх. По пути торопили таксиста как могли. Ну как торопили... По-моему, было бы шикарно, не успей мы в аэропорт на посадку, но это только по-моему. Генри, в свою очередь, всю дорогу одёргивал водилу, чтоб тот давил на газ: — «...Балин, японский городовой – давай поживее, опаздываем ж! ...Да не тяни ты кота за одно место! ...Ну и что, что красный – газуй, ну ё моё! ...Да объедь ты уже этих даунов-дегенератов по встречке, ну в самом деле!..». — «Генри!». — «Что?.. -_-». — «УЙ-МИ́СЬ!», — ору ему, а дальше водителю, — «...Молодой человек, продолжайте следовать правилам дорожного движения. ...А ты пристегнись!..», — затягиваю пояс муженька покрепче, припечатывая того к сиденью. Эх... Кажется Боженька услышал мои мольбы, и мы доехали ровно, гладко, без ДТП. И.. не опоздали. Вот же повезло... *сказано скептично и с сарказмом* Вообще это было, наверное, чудо, что нас не высадили на обочине с нашими криками и орами... Да и как-то быстро в этот раз прошли контроль безопасности и паспортный контроль... И также быстро отчалили. Даже попытки выбросить документы нафиг в окошко такси не увенчались успехом: тех Генри держал у сердца всю дорогу, не отпуская до самого проходного пункта!.. Прямо как чувствовал... М-да... -_- Всё то время, пока летели – он спал. Уснул под газетой зачитавшись. Устал небось... Или газетная рубрика подкачала?.. А возможно из-за недавнего: всю ночь в его домашнем кабинете горел свет... Снимаю очки с его переносицы и начинаю заниматься изучением прогноза погоды, начиная от самой начальной точки нашей отправки и до пункта назначения. Также мною были изучены погодные условия и в самом Гульмарге, включая состояние горных вершин. От смартфона меня отвлекло тихое сопение моего мужчины по соседству: Генрих VIII – так я иногда его называю – беззаботно спал, а после его каштановая шевелюра перекочевала ко мне на плечо. Его размеренное спокойное дыхание придало спокойствия и мне, в какой-то степени, но задремать так и не удалось. Проверив погодные виджеты ещё раз, было решено отложить смартфон: иконки с цифрами твердили о чудесной погоде, не сулившей никакого разочарования. Да, на один пункт из списка возможных бед стало меньше, но вот беспокойное тревожное состояние.. никуда не девалось. С секунды на секунду могло произойди что угодно: авария там, несчастный случай, а может террористы вдруг нагрянут?.. Знать бы, что тут не так... Ох, если бы не это невозмутимое спящее лицо рядом, что изредка кривило беззаботную улыбочку... Не знаю, что бы тогда со мной было... Чаще всего, когда летим куда-то, я тоже задрёмываю несмотря на то, что в VIP-зоне турбулентность и прочая тряска куда меньше, чем в экономе – под ка́чку же обычно засыпается куда легче. Ну, думаю это связано с тем, что мы с Генри пусть и почти полные противоположности, но находимся на одной волне: он всегда дрыхнет, и я, глядя на него, ухожу в спячку следом за ним. Но, как уже ясно – не на этот раз: просто не в одном глазу, хоть и постоянные негативные мысли, просто захлестывающие меня, и изрядно утомляли. Вновь это ощущение военного положения, словно.. служба так и не прошла... Да... Так бы мы и похрапывали дуэтом, если б не моё нервное состояньице... Чтобы отвлечься от гнетущих мыслей, я.. да на смену одним мыслям попросту пришли другие: «Всё ли..? ..с ним в порядке? Он такой непонятный и мутный в последнее время... В облаках витает – не как всегда. Обычно он куда собраннее и даже.. мягко сказано... И началось это отнюдь не се-го-дня...». ...И правда: он чаще обычного стал запираться у себя в кабинете. Подолгу сидит там в течение пары тройки часов, не издавая ни звука, кроме непрекращающегося скрёба пишущего пера по бумаге. Иногда рвал и комкал листы... И так было не только по выходным: даже приходя с работы, будучи сильно вымотавшимся, он запирался на ключ, и на мои вопросы: — «Всё в порядке, что-то случилось, ждать тебя к ужину, или принести тебе?» — Генри просто невнятно мычал в ответ. Иногда пусть и сухо, но отвечал, что всё нормально, он просто занят и есть не будет. Частенько приходилось оставлять завтраки обеды и ужины у него под дверьми, но он даже не притрагивался. И меня, конечно же, внутрь никогда не впускал... Что он скрывает от меня?.. На утро Генри всегда выходил из комнаты без какого-либо выражения лица. Тут вам ни здрасьте ни насрать: просто уезжает в свою контору, не завтракая, не бреясь и даже не прощаясь со мной и Джеймсом – не целует нас на прощание, словно бы мы и не существуем вовсе... С виду в нашей жизни полный порядок, но иногда всплывали вот такие вот моменты... Спустя некоторое время он отходил от работы и вновь возвращался с головой в семью. Это не могло не радовать. Всё бы ничего, да только в последнем месяце подобные случаи участились: это стало происходить чуть ли не на каждой неделе. На последней семидневке практически каждый день!.. Не знаю, возможно он слишком запрягся по работе, или.. вообще мемуары пишет?.. Кто бы мне ответил... Генри-Генри... Он такой.. ну один в один скоропортящийся продукт: быстро придёт к необоснованному выводу, что на него, ни с того ни с сего катят бочку, или что-то в этом духе. Очень и очень мнителен. И ещё не любит, когда его отвлекают от работы, хотя скорее от откровенного «копания денег лопатами...». Создаётся впечатление, что в свои неполные тридцать лет он уже давно заделался в старые скряги. И то чувство.. нет, ощущение того, что он не просто отдаляется от меня, а даже... Как же это гнетёт меня... Ненавижу его работу. Всем сердцем ненавижу его деньги, как бы абсурдно это не звучало. Ревную к этим вшивым бумажкам, пусть и благодаря ним у нас шикарная квартира в центре Москвы. М-да... Грех жаловаться, когда имеешь всего в избытке, но деньги же не главное... Я просто хочу тёплого общения. Прямо.. как раньше... «Может оно и к лучшему, что Джейми пока побудет у своей бабушки на зимних каникулах. Возможно за эти пару дней нашего совместного отдыха на двоих мы всё решим, и это никак не коснется ребёнка...», — мои размышления о сынишке от нечего делать, — «Как он там сейчас? Надеюсь ему весело... Бабуля у него лайтовая, больше и добавить нечего... Хотя Генри бы сказал в догонку парочку ярких живых высказываний в её адрес». Эх... Может вся эта накрутка зря, и я просто плохо себя чувствую?.. В конце концов у каждого есть право побыть в одиночестве, отдохнуть морально от других и побеседовать наедине с самим собой, закрывшись в кабинете, или у себя в голове, как к слову, я сейчас. Тем более он, скажем так, в какой-то мере недолюбливает людей. Откровенно сторонится их, но без крайностей. Из-за его сварливого характера они сами к нему не особо-то и тянутся. Люди словно заблаговременно чуят его негативный настрой в свою персону, и это Генриха вполне себе устраивает. Более того – такое "общение" ему, вроде как, даже нравится. Нарочно отталкивает всех: никого к себе не подпускает скорее всего.. с тех самых пор... «Только причём тут семья? Не было и дня без нашей с сыном поддержки в любых его начинаниях. Мы всегда были готовы выслушать главу семьи, если это было нужно. К слову, раньше разговоры личного характера завязывались сами собой, без этого напряжения, что повисло над нашим домом с недавних пор». «В любом случае если у Генри приключился вдруг, скажем, неожиданный кризис среднего возраста, а со мной он не хочет это обсуждать, то отдых и зимний драйв пойдут ему только на пользу! Да и раз он поехал, то скорее всего и сам не прочь прийти в себя, но, вероятно, желает добиться этого сам, без посторонней помощи. Эту черту его характера нельзя не уважать. Возможно он вообще решил кардинально поменять образ жизни! Если всё так, то это весьма похвально и тут не о чем беспокоиться. Уф. Всё будет в порядке. Я тоже приложу максимум усилий, чтобы он наконец расслабился. Это пройдёт». Да... Всё пройдёт... Жаль конечно, но.. как же было наивно так полагать... Нет, не было никаких ЧП, как собственно, и террористов, что очень и очень к счастью... Самолёт сел ровно, без происшествий – мы прибыли в Шринагар. Там, благодаря моему воинскому званию, местные военные из госбезопасности на выходе из авиалайнера осмотрели нас и салон самолёта на предмет подозрительных вещей максимально НИКАК. Сила толерантности сделала своё дело: нас не побеспокоили, а напротив – приняли со всеми почестями, грандиозно отдавая честь. Узнали по электронному досье в каких войсках проходила моя служба и в каких местах мне доводилось бывать... На каких людей довелось поработать... Перед нашим уходом их главный намекнул, что если что – они привлекут меня к помощи. Конкретно на этом перевалочном пункте последнее время частенько бывали терракты, но мне было откровенно пофиг: меня всецело волновало лишь благополучие Генри, в то время как остальные чужие проблемы не входили в мои планы. Солдафон получил мой одобрительный кивок в ответ, чтоб мы только поскорее от них отделались. Вот так, простясь со службами охраны, мы пошли получать наши с мужем вещички. В первую очередь лишь он: остальное кааак-нибудь без меня. Не за такими подвигами мы сюда тащились, скрипя зубами. На тот момент у меня была лишь миссия под кодовым названием: «Генри». Мною саморучно был проверен наш багаж и даже одежда мужа, что была на нём – всё для того, чтобы исключить возможные подброшенные «пиротехнические сюрпризы». Ха, помню, как он смущался, прося не лезть ему в брюки на людях, но что меня остановит? А вдруг там бомба? Как оказалось и правда шашка динамита, но зато какая! *ба-дум-тсс* Дальше по плану никаких экскурсий по столице, пусть даже она и хороша на достопримечательности: всё видели, везде фотографировались, уже не так интересно, хотя... Мы ехали по городу и дальше по его окраинам, наслаждаясь панорамными горными видами – единственной вещью, от которой невозможно устать. Величественные Гималаи, при лицезрения издалека, но зато в живую – каждый раз внушают трепет и заставляют почувствовать необъяснимый вкус во рту. Если бы меня спросили: — «Каковы эти горы на вкус?», – моим ответом было бы: — «Ощущаю приключение, что покалывает на кончике языка». На повестке первого дня нашего мини-путешествия только сам горнолыжный курорт, а точнее, перво-наперво, заселение, хотя в МОИХ планах было поскорее развернуться в обратку, плюхнувшись в седенье самолёта, пока не стало слишком поздно. Да, паранойя, пусть и под чудесные виды каменного ландшафта, никуда не исчезала... Было как-то неуютно в горах... Совсем неуютно. Хотя раньше мне всё нравилось. Рейс «Москва – Шринагар» не самый дешёвый... Было бы не так затратно, лети мы с пересадкой через Дели, но.. Генри... Вот не знаю даже... Он не особо-то любит лишние необоснованные траты, экономит везде по возможности, но тут прям разошёлся на кэш направо да налево. Хотя в плане VIP-а всегда так летали, так как в зоне-комфорт куда меньше народу, да и нам видно везло, раз в наши поездки из посторонних в «богатом» салоне никого никогда и вовсе не было, что ну просто замечательно, потому как конфликтов было бы ну ТОЧНО не избежать. Мой муж весьма вспыльчив и раздражителен, когда находится вне дома и оказывается в незнакомой ему обстановке, или в обществе. Бывали, конечно, и редкие исключения: иногда в салоне, далеко на передних креслах незаметно заныкивался какой-нибудь тихий джентльмен, но чаще всего такие типы́ были незамечены, ведь Генри почти сразу засыпал, или усердно и увлеченно вязал спицами. Прихватив свой невеликий багаж, а это лыжи с лыжными палками, сноуборд, два комплекта теплой одежды, обувь, термобельё, аптечка, сухой поёк, телефоны, дорожное радио, рации и свой алкоголь – короче всё то, что не нашли бы на месте, мы взяли такси до Тангмарга. Генри не стал в этот раз заморачиваться с обменом валюты и заплатил перевозчику куда больше, чем мог бы, поменяй он купюры на рупии – местная валюта в местном банке. Так не терпелось встать на лыжи? Сколько нетерпения.. понимаю его. Но, в отличии от него, больше предпочитаю обтекаемую доску. Кто бы что не говорил, а манёвренность у сноуборда лучше и ничто не мешает – полная свобода движений. Преодолев, почти молча, часовой путь в 60 км, лишь изредка тыча пальцами в стёкла на те объекты, что уже обозревали когда-то, так сказать ностальгируя, каждый раз как в первый разглядывая дивную природу Индии, мы добрались до места назначения, и сразу, не теряя времени, уже зная все законы и порядки, метнулись к свободному внедорожнику, что должен был довезти нас до горнолыжного курорта. По моему настоянию ехали с цепями на колёсах. В низинах не было гололедицы, но.. так надёжнее. Путь до Гульмарга с его обилием специально отведённых мест для фрирайда занял целый час, хоть и проехали всего-то навсего 13 километров! Всему виной горный серпантин и цепи на колёсах машины: шёл лёгкий снегопад, говоривший нам, что снег точно будет, и при спуске с гор нам откроется гладкий незаезженный снежок, позволяющий в скором времени оставить и свои следы. Ехали по извилистой каменной тропе. Пусть и не впервые – чуть ли не в сотый раз видели уже всё это – но всё также с открытыми ртами наблюдали, как сказочно новый девственный снежик медленно и постепенно запороша́ет лесные угодья, пышно раскинувшиеся вдоль дороги, создавая подобие тумана. Деревья словно выплывали нам навстречу и также, почти сразу, исчезали, уступая место следующим. Вся эта красота, здесь, внизу, в скором времени растает, обращаясь вновь в подобие позднего лета. Но верхние склоны, всё также сохранив снега в целости и сохранности, обещают нам насладиться зимой в полной мере. Прогноз погоды обещал этой ночью намести снегу, а на следующий день солнышко. Ну разве не чудесно? Лучше и не придумаешь. Ближе к вечеру нас высадили у знакомой гостиницы. Пусть и засветло, но вздыматься куда повыше в горы было уже поздновато: подъёмники, что смогли бы доставить нас на горные склоны, давно закрылись, и на верха нам было уже не попасть – вагончики работают лишь до обеда, где-то до 15:00, так что спешить было уже некуда. Нам не оставалось ничего другого, кроме как отложить крутой долгожданный спуск на следующий день, но может оно даже лучше, ибо погодка намечается прекрасная. Ну а сегодня уж насладимся тем, что в постоянном доступе, а это: лесные природные трассы неподалеку – не шибко-то экстремальные, но позволяют подразъехаться, подраскрепоститься, возжелать бо́льшего, да и просто вспомнить каково это – стоять на сноуборде или лыжах перед крупным заездом. ...Вновь знакомый серпантин. Мы могли бы с ходу, не доезжая гостиницы, высадиться и с ветерком спуститься вдоль извилистой тропы, ведь всё уже есть с собой, но после перелёта и прочего транспорта хочется как-то по-человечески заселиться, прийти в чувства что-ли, посидеть на дорожку перед бурей эмоций, а уж после без лишних вещей устремиться вниз. А то не с чемоданами же..? Да хоть бы и с чемоданами с этими сраными... Мне было как-то всё равно на удобства, тем более что желание убраться с гор временами не давало голове покоя... Но Генри обычно не терпит спешки, объясняя это тем, что ищет прелесть даже в таких простых вещах, как смачно вытереть ноги о половую тряпку порога дома, вдыхая запах долгого отсутствия людей в помещении. Ох и любит же он на радостях с затхлости и необжитости с лёту кинуться на диван вместе с багажом в обнимку. Честн-слово – как ребёнок. А ещё меня детём кличет. Эх... Как-то не вязалась эта его обычная неторопливость с его, новым для меня, необъяснимым.. оптимизмом..? Я непременно всё выясню, уж поверьте... И вот, обыденным образом переступив порожек нашего домика, Генри заметно расслабился, выдохнул, и тут мне начинает казаться, что его, как бы, подменили: он энергично занырнул на уже разложенный диван-книжку прямо в уличной одежде, сминая, заранее подготовленное нашим старым знакомым из гостиницы по соседству, постельное бельё. На меня места уже не было: он раскинулся точно морская звезда чуть ли не заполняя собой каждый сантиметр лежанки. ...Обычно он всегда переодевается в «домашнее», а тут..." Мне оставалось лишь незаметно посматривать на то, как он, довольный обстановкой, лёжа сдирает с себя верхнюю одежду, шумя липучками, и снимать с себя свою одежду, а после разбирать личные вещи. Вот не знаю... Даже подойти к Генриху было стрёмно, не то что даже сказать чего-то лишнего... Время от времени меня отпускало с его беззаботности и ребячества, так что было просто боязно спугнуть его ярый настрой, или?.. Помню, как под эти думы мои руки неистово сжимали какую-то шмотку, что до этого была аккуратно сложена и укомплектована мужем: чувствуется, что складывал он её с любовью и предельным старанием. Как трогательно. Вроде бы и мелочь, но сразу понятно, что пусть и в грубой несуразной подаче – хмуро и раздражительно, но это для меня. Только для меня. «Так перемены в его поведении.. что это? На супружескую измену не похоже. Тут что-то.. другое... Что это может быть?.. Да и у него? Другая бабёха?! Невозможно! Ка... Кажется... Проблемы на работе? Вдруг акции упали и всё пошло по одному месту?.. Теперь будем жить здесь? Продадим нашу трёшку в центре???», — моя голова разрывалась от догадок, но додумки – это неполная картина: удовлетворённости – кот наплакал. Хотелось во всём скорейше разобраться... Докопаться до истины... Мне важно знать, всё ли у него хорошо". «Может это и вмешательство в личную жизнь, но разве она у нас с ним не одна на двоих? Мы ведь.. семья», — таковыми были мои размышление, пока мы на пару потягивали лапшу быстрого приготовления под новости первого канала, что тихонько тарабанили по маленькому старенькому телевизорику, но в него мы не смотрели и практически не слушали. Глядели мы в маленькое запотевшее оконце. Под окнами царила какая-то шумиха: Генри вновь стал напрягаться, примерно догадываясь, что там может быть. Звуки, не испугавшие его, в свою очередь, насторожили меня: они до боли знакомые, но.. в голове было столько всего... Никак не выходило вспомнить..." Переодевшись, как следует подкрепившись и взяв с собой ВСЁ необходимое, мы вышли из, на первый взгляд, не домика, а спичечного коробка. Не успели оба толком отойди от нашего скромного жилища, как огромных размеров рыжая золотистая мартышка беззвучно, словно она грёбанный С.Т.Е.Л.С., прыгнула Генри на плечи в поисках блошек в его шикарной шевелюре. Увидев это, тут же вспомнился шумок под окнами. И правда – это оказались никто иные, как пушистые прихожанцы: смелые жители лесов и гор без страха и сомнений рыскают по людским помойкам в поисках съестного в надежде пережить суровую зиму. Помимо этой особи, ещё три рыже-бурых увальня уселись на ограде нашего дома. Они громко гортанно кричали нам вслед, по всей видимости какие-то грубости... Видимо.. старые знакомые Генри пришли его поприветствовать. Обычно бы муж отнёсся к этому с пониманием, угрюмо проходя мимо, но самец примата всё ещё сидел на нём: — «А ну слезь с меня, безмозглое создание!.. 💢», — причитал он, размахивая руками, но тщетно. Мартышку, видно, очень и очень устраивало тёплое, уже нагретое местечко под попой. — «Дай-ка я сниму его, вахаха», — с улыбкой снимаю волосатика и даю ему зелёное спелое яблочко, что было припасено на дорогу. — «Давай-давай, вали́! И дружков своих захвати!.. Расплодились тут, понимаешь!!! Меня здесь всего-то год не было!!!», — выплёвывая ругань-брань, злобно оглядываясь себе за плечо, пока мои руки тянули его по протоптанной тропке вглубь заснеженного редколесья. Тропинка стремительно уводила вдаль от нашей избушки «на курьих ножках» и от го́вора местных прохожих и туристов. Это и правда был наш домишко на всех существующих правах, правдааа.. больше он походил на баню, что снаружи, что внутри. Этот простенький, квадратный, одноэтажный сруб на двенадцать квадратов в течение года в наше отсутствие был под надзором нашего старого знакомого из близ лежащей гостиницы. Именно он и прибрался внутри перед нашим приездом и, непосредственно, заселением. Хозяин гостиницы был порядочным человеком и кроме как нас, больше никого не ждал в наше скромное, но уютное бунгало, как бы его желание подзаработать по-тихому за наш счёт не было велико. Жилище было неприкосновенно до нашего следующего приезда – Генри обстоятельно постарался. Просто на просто не в его правилах пользоваться апартаментами, если до него в них уже побывали посторонние, вот и вложился в пусть и не крупную, но всё-таки недвижимость на любимом месте. А вот и знакомые и.. уже укааатанные места... Полный отстой: кто-то до нас здесь уже отметился своими ссаными санками. Пока на пару закорабкивались на НАКОНЕЦ-ТО найденную нетронутую никем горку, мои мысли вновь развлекли меня очередным бредом: как можно было забыть про обезьянок, про этих мохнатых ловкачей??? На тот момент мой мозг не мог дойти до этого... Вышло напридумывать себе там всякого, пока давилась лапшой... Не зря же военные просили помочь, хотя у них здесь постоянно, "типо" военное положение... А это, как оказалось просто голодные животные охотно скреблись в двери. «Может это и впрямь со мной что-то не так?», — мысли про себя в тот момент, — «Усталость..? Но откуда? Беру на себя слишком много??? Может из-за отставки? Вот вам и нервы с пугливостью... М-да. Уже много лет как ничто не подстёгивает. Всё возможно», — такие думы не особо то успокаивали... «Почему я не могу справиться с собой, хотя всегда всё было под моим контролем», — второстепенные вопросы личного характера в какой-то степени тоже начинали мучить и давить на нервы: «Ну предчувствие и предчувствие, что тут такого», — можно спросить. И мною было задано ещё масса вопросов, пока доска в очередной раз несла меня с небольшой несерьёзной горушки. М-да... Не весело... Но Генри кажется нравится: он неуклюже и неповоротливо в своём толстеньком пуховичке въехал прямиком в куст! Нет, это его не убило конечно, а только заставило рьяно встать и быстренько и энергично отряхнуться под мои смешки. Хм, а ведь он и не расстроился. Решился не отступать и вновь повторить свой ЛЕГЕНДАРНЫЙ заезд ещё раз. Второй раз был неплох... Весьма не дурно – лучше предыдущего. Он показал себя во всей своей красе! ...И вновь исчез за кустом. Как это мило) Хотя прокатился очень даже хорошо... Ну куда его одного отпускать, ну скажите? Не то что защитить при необходимости, да даже просто пропустить все эти забавные моменты? Ну неее, точно не в этой жизни. Под конец Генри смог пересилить себя и не сворачивать в этот, с его слов, «дебильный, неимоверно оттрахавший его колючий кустарник». Своим матом он разогнал всех проходящих мимо заблудших курортников... Укатавшись, но не сильно, освежив, так сказать, в памяти, как это вообще всё делается, мы решили вернуться и лечь пораньше: воздушные вагонетки не будут ждать нас всё утро, пока мы проспимся и всё же соизволим явиться. Да и на улице уже давно стемнело. Полная белёсая луна висела над нашими головами, освещая путь назад и пока мы пробирались к цивилизации – мне что-то постоянно чудилось где-то там в глубинах редкого, местами лысого леса: тени, звуки.. горящие, но быстро исчезающие безумные глаза, словно они скромничали, боясь подойти ближе. Возможно те же обезьяны... Генри, напротив, был совершенно спокоен и даже флегматичен как удав, будто бы сдох... Но когда моя рука взяла его теплую живую ладонь, то моё замылившееся зрение поймало на себе и его странный взгляд: он глубоко вздохнул, хмыкнул себе под нос, отводя блестящие глаза и после, мягко улыбнувшись мне зрачками и слегка приподнятыми уголками губ, решительно повёл к домику. Все мои страхи точно отступили прочь и стало тепло-тепло, и.. как-то стыдно... «Мне стоит больше доверять тебе и также, как и ты, как бы ни было плохо, стараться шире распахивать и свою душу в ответ...», — наши пальцы смыкались в замок, пока он вёл меня за собою следом. «Моя душа принадлежит тебе и ничто не под силу изменить этого. Только дай мне возможность быть с тобой. Покажи свои чувства. Я не прошу открыться мне полностью или отдать там своё сердце... Просто показывай мне свою искренность чаще. Господи, сделай так, чтобы мы всегда были вместе, пожалуйста...». — «Генри! Я люблю тебя. Ты ведь.. меня тоже, верно?..» — задаюсь вопросом, ожидая услышать хоть сколько-то тепла и от его слов. — «Да, да, ..знаю. Я тоже», — вот такой ответ; мне этого было вполне себе достаточно. Да, в силу своего характера он бывает скуп на красивые фразы и комплименты, но в эти слова он вложил, кажется, всю любовь, что в нём есть.***
Вернувшись, как оказалось, в давно ждавшую нас отопленную избу, мы разомлели от тепла и с красными щеками и мягкими улыбками легли в постель пресладенько спать в обнимку, не отпуская друг друга из теплых нежных объятий... На душе стало спокойно и больше ничто не омрачало мысли. Все предчувствия ушли, будто бы их здесь, в моей душе, и не было . . .