Salvation

Утро плавно опускается на мир, зажигая небо, подсвечивая облака. Гроза бушевала всю ночь, но прошла под утро, а на смену серым тучам приплыли белоснежные пушистые барашки. Шальные лучики солнца пробиваются сквозь импровизированную вату, залетая в незашторенное окно, падая прямо на расслабленное, наконец умиротворённое лицо. Минхо наблюдает за спящим на его руке Хёнджином. Светлые волосы слегка растрепались, несколько прядей обрамляют эстетичное лицо. Хван выглядит спокойным. Длинные ресницы отбрасывают тень на щёки, они слегка дрожат, а сам Хёнджин немного морщится. Минхо наклоняется, нежно целуя в лоб. — Пора вставать, Спящая красавица. Шепчет куда-то в висок, чувствуя, как младший начинает ворочаться, а потом и вовсе распахивает глаза. Смотрит сначала немного сконфуженно, моргает пару раз, смотрит на Ли, а затем в глазах пробегает понимание и сконфуженность сменяется мягкостью, а на губах появляется улыбка. Он тянется к Минхо, а тот наклоняется и целует первым, оставляя лишь беглый чмок на губах, но Хёнджину и этого вполне достаточно. Он улыбается шире, прижимаясь ближе. Минхо засматривается на то, как солнечный свет падает в глаза напротив, заставляя плавленую карамель струиться в своём озере, играя вязкостью. — Доброе утро. Шепчет Хёнджин. Голос слегка охрипший после сна. Минхо довольно щурится и улыбается. Пальцы играются с шелковистыми светлыми прядями. — Вставай давай, я предлагаю сходить в кафе за углом. Там варят просто потрясающий кофе, а про фирменные брауни я вообще молчу. Ли улыбается, продолжая перебирать волосы Хвана, а тот мягко смеётся на то, как загораются глаза напротив при упоминании кофе. — Отлично, я как раз проголодался. Тихо говорит в ответ, улыбаясь счастливо. Минхо наклоняется вперёд, оставляя ещё один поцелуй на пухлых губах и выскальзывает из-под Хёнджина. Бредёт на кухню, чтобы покормить своих четвероногих детей. Хёнджин провожает его влюблённым взглядом. Младший встаёт с кровати и потягивается, чувствуя лёгкую, но приятную боль в пояснице. Она немного тянущая, напоминающая о том, что произошло вчера ночью. Это греет душу. Хёнджин никогда и подумать не мог, что боль бывает приятной. Он проходит мимо зеркала и застывает, ловя своё отражение. Он стоит абсолютно обнаженным, но не чувствует прежнего отвращения к самому себе. В голове играют слова, сказанные Минхо: «ты красивый», плотно заседая в разуме, вытесняя все прежние фразы. Он действительно любуется собой. Обводит взглядом даже заживающие пожелтевшие синяки, не чувствуя должного отторжения. Лишь какое-то умиротворение в груди. Минхо подходит сзади уже в привычной домашней одежде. Хёнджин ловит его взгляд через стекло зеркала. Улыбается, впервые не пытаясь прикрыться перед человеком. Ли отзеркаливает его действия, улыбаясь в ответ так же нежно и счастливо. Минхо обнимает его за талию, укладывая подбородок на плечо. Хёнджин чувствует тепло ладоней обнаженной кожей. Он накрывает чужие руки своими, поглаживая запястья. Они молчат несколько мгновений перед тем, как Хван набирается смелости открыть рот, разрывая уютную тишину. — Всё правда закончилось? — Тихо спрашивает он, с надеждой смотря в глаза Минхо. Тот прикрывает глаза, целуя в выпирающую косточку плеча. — Джинни, я всегда буду рядом. Всегда буду защищать и никогда не дам никому тебя тронуть. Хёнджин вновь верит. Улыбается, а затем разворачивается в тёплых руках. Обвивает руки вокруг чужих плеч и целует. Нежно и трепетно, вкладывая в этот поцелуй всю свою благодарность. На улице хоть и прохладно, но довольно солнечно. Хёнджин полной грудью вдыхает аромат свежести после ночного дождя. Запах щекочет рецепторы, пробираясь глубоко в лёгкие, цапая холодом, отзываясь приятным чувством. В руке тёплая ладонь Минхо, который идёт рядом. В груди Хёнджина щемит, а глаза начинает немного жечь. Такое бывает, когда понимаешь, что всё действительно закончилось. Всё то дерьмо, в котором ты жил на протяжении нескольких лет наконец подошло к концу. Они заходят в какое-то милое кафе. Оно довольно маленькое, но изнутри веет теплом и уютом. Хёнджину определённо нравится. Они садятся за один из столиков. К ним тут же подходит официант. Молодой паренёк, поцелованный солнцем: на губах играет лучезарная улыбка, а на скулах россыпь веснушек. — Доброе утро, Минхо-хён. Его голос звонкий, а Хёнджин задумывается, где же раньше слышал его. Минхо поднимает взгляд, улыбаясь миловидному пареньку. — И тебе привет, Ликси. Уменьшительно-ласкательное немного режет слух, но Хёнджин понимает, что ревновать на пустом месте — глупо. Минхо поворачивается к Хвану. — Что будешь, милый? Спрашивает Минхо. Хёнджин краснеет, ведь Джеин никогда не проявлял никаких знаков внимания в его сторону на публике. Ревность, как рукой снимает. — Мне мятный чай, пожалуйста. Обращается он к официанту. Тот улыбается и записывает в блокнот его заказ. — А я буду американо. И можно нам две порции твоих отменных брауни? Говорит Минхо, улыбаясь солнечному мальчику. Ликс кивает, быстро беря заказ и скрываясь на кухне. — Я отойду ненадолго, ладно? Нужно поздороваться с некоторыми придурками. Говорит Минхо. В его голосе Хёнджин читает нежность и любовь. Он понимает, что речь идёт о друзьях Минхо и охотно кивает, отпуская. Ли встаёт, но сразу не уходит, предпочитая подойти к Хвану и оставить беглый поцелуй на его губах, от чего младший весь светиться начинает. Минхо аккуратно заправляет непослушную светлую прядь Хёнджину за ухо. — Я быстро. Обещает он и скрывается за дверью, в которую только что вошёл солнечный мальчик. Хёнджин переводит взгляд на улицу, с мягкой улыбкой на лице следя за тем, как город живёт своей быстротечной жизнью. Прохожие куда-то спешат, явно радуясь тому, что сегодня нет дождя и погода довольно хорошая. Некоторые всё же кутаются в шарфы и кофты, пряча замёрзшие пальцы в карманах. Хёнджин не замечает знакомый тёмный силуэт, зашедший в кафе. — Хёнджин. Стальной голос заставляет подпрыгнуть на месте и с испугом обернуться, встречаясь взглядом со своим персональным кругом ада. Сердце сковывает страх, разливая адреналин по венам. Как говорят: «бей или беги». Хёнджин бы побежал, будь он фактически не в ловушке из-за расположения столика. Минхо занят, но Хёнджин знает, что он рядом, пусть и не видит его физически. Ощущает на каком-то ином уровне. Это придаёт сил и уверенности. Он больше не тот побитый покорный мальчик, который боялся даже в глаза взглянуть своему страху. Тот Хёнджин давно умер. Умер ещё в тот день, когда попросил помощи у Минхо. Ли саморучно его убил. Разве все его старания были напрасны? Хёнджин собирает свои силы в кулак и смотрит прямо в глаза напротив. Смотрит дерзко и уверенно. В своих глазах больше не играет страх, лишь стальная воля. Джеин удивлённо поднимает брови, ведь раньше Хван не позволял себе подобного. — Я смотрю у пёсика появился характер? Усмехается, а из уст льётся яд. Уверенность Хёнджина никуда не девается. Его взгляд скользит за Джеина, туда, где стоит напряженный Минхо. Его кошачьи глаза смотрят с тревогой и вопросом. Хёнджин незаметно для Джеина качает головой, показывая, что всё нормально и он сам хочет со всем разобраться. Хван переводит взгляд на всё ещё ухмыляющегося Чхве. — Что тебе нужно, Джеин? Спрашивает Хёнджин. Его голос звучит спокойно и ровно, что не перестаёт забавлять другого мужчину. — Что мне нужно? Прекращай ломать комедию. Вставай и пошли домой. Хёнджин чувствует себя ещё более уверенно. Слишком долго его загоняли в угол, слишком долго он ходил на поводу и слишком долго подчинялся. — Я уже нашёл свой дом. И он не рядом с тобой, Джеин. Хёнджин смотрит за Чхве в сторону Минхо и ловит его мягкий взгляд. Он нашёл свой дом рядом с Минхо. Джеин злится, практически задыхается своим возмущением. В его глазах искрится что-то тёмное и глубокое. Что-то, что Хёнджин видел не раз и чего раньше боялся. Но он больше не боится. Джеин, однако, явно не хочет уходить, не добившись своего. Он резко хватает Хвана за руку, окольцовывая запястье и больно сжимая. Тянет наверх, заставляя встать. Хёнджин успевает испугаться буквально на секунду. Минхо появляется быстро, тут же разрывая их контакт. Встаёт впереди Хёнджина, загораживая его собой. Смотрит со злостью. — Не смей трогать его. Шипит котом, а глаза сужаются. От Минхо исходит совершенно иная, более тёмная аура. Она обволакивает и поглощает всё на своём пути. Его и так тёмные глаза чернеют. В водах плещется вязкая ненависть, кажется, ко всему миру. Хёнджин чувствует это, поэтому невольно хватается за рукав Минхо, сжимая материю в тонких пальцах. Джеин замечает и смеётся. — Нашёл себе нового трахальщика, да, детка? Хёнджин морщится от этих слов, но рукав Ли сжимает крепче, потому что чувствует, что тот начинает закипать всё сильнее. Чхве переводит свой взгляд на Минхо, улыбается слащаво и слишком наиграно. — Ну как тебе, трахать чужую игрушку, а? Понравилось небось? Да, Хёнджинни ещё та шлюшка, умеет доставлять удовольствие. Минхо дёргается вперёд на эти слова. Его пальцы легко окольцовывают чужую шею. В глазах мерцает пронзительный холод. Он прекрасно знает куда нужно давить, чтобы человек задыхался самым мучительным способом. С удовольствием наблюдает за тем, как в глазах напротив загорается страх, а чужие пальцы впиваются в запястье. Джеин хрипит, но убрать руку Минхо не может. Сзади обнимают поперёк груди, крепко держа. Хёнджин утыкается лбом в лопатки, прижимаясь всем телом. — Не нужно, хён, он того не стоит. Говорит тихо, но Ли прекрасно его слышит. Он кидает убийственный взгляд на Джеина, но слово его мальчика — закон. Он отпускает, а Джеин отшатывается назад, держась за горло и начиная кашлять. — Ты пожалеешь об этом, Хван Хёнджин. Я тебе обещаю. Хрипит Джеин, а Хёнджин смело выходит из за спины Минхо, держа его за руку, сплетая их пальцы. Смотрит с презрением на того, кого раньше любил больше жизни. — Прощай, Чхве Джеин.