***
Саске подошёл к раковине и взглянул на своё отражение в зеркале. Небритое похмельное лицо с мешками глядело на него оттуда. Окатив своё лицо прохладной водой, Саске вдруг почувствовал сильную усталость. Он очень вымотался за последние несколько дней, и уже полдня его беспощадно клонило в сон. Это оказался идеальный момент, чтобы застать его врасплох. Пронзительное карканье, раздавшееся с улицы, вырвало Саске из сладостной дремоты. Леденящие мурашки тут же пошли по его спине, а руки затряслись от взявшегося из ниоткуда холода. За окном с мерзким визгом замельтешила стая воронов, что привело Саске в немыслимый ужас. Его пульс подскочил, а сердце застучало в бешеном темпе. Саске взглянул в зеркало ещё раз и застыл на месте, увидев в отражении Итачи Учиху. Его брат стоял в тёмном плаще, воротник которого скрывал часть его лица, но вот зловещие красные глаза было видно очень хорошо. — ТЫ ОБЕЩАЛ МНЕ, ЧТО СТАНЕШЬ СИЛЬНЕЕ, САСКЕ. ЧТО СМОЖЕШЬ ОТОМСТИТЬ МНЕ. И ЧТО Я ВИЖУ? ТРЯСУЩЕГОСЯ ОТ УЖАСА КАЛЕКУ? В памяти Саске брат всегда оставался немногословным. Может, именно поэтому сейчас каждое его слово раздавалось, словно раскат грома. Итачи медленно зашагал в его сторону, а Саске не смог даже сдвинуться с места. Голос брата вызвал в нём парализующий, сковывающий страх, которого младший Учиха ещё не испытывал. Саске стал задыхаться, сам не понимая от чего. Лишь почувствовав запах нашатыря, Саске понял, что это был лишь сон. Очень яркий сон. Очнувшись в холодном поту на мокром кафеле, он увидел перед собой испуганное лицо Юко. — Ты в порядке? — спросила она. — В полном, — дрожащим голосом ответил Саске, продолжая сидеть на полу, обхватив руками собственные колени. — Я налью горячий шоколад! — воскликнула Юко и, распахнув дверь, выбежала из ванной. Саске же сделал пару глубоких вдохов, после чего неуверенно встал на ноги. — Я услышал воронов, — тихо произнёс он. — Вороны тут не водятся, — ответил Акира. — Это могло быть гендзюцу! — сказав это, Саске почувствовал, что его вновь стала охватывать паника. — Не сходи с ума, парень. Этот дом опечатан особыми чернилами. Работает, как охранная система, так что говорю тебе, как есть — никого здесь, кроме нас с Юко, не было. — Тогда что со мной произошло?! — Ты рухнул от бессилия и увидел жуткий сон, — констатировал Акира. — И словил паническую атаку, судя по всему. Он протянул Саске какую-то упаковку. — Антидепрессанты, — объяснил писатель. — С тобой уже случалось такое? Саске утвердительно кивнул. — Ясно, — вздохнул Акира. — Всё равно ознакомься с инструкцией, прежде чем пить. Саске взял упаковку и уставился на свои трясущиеся руки. Он понимал, что всё вышло из-под контроля. Но что довело его до такого? Ранение? Постоянные мысли о мести? Но месть уже давно превратилась для Саске в потребность, жизненную необходимость, без которой он уже с трудом мог представить своё существование. Жажда отмщения вызывала привыкание — это была зависимость, от которой не было лекарства. И что самое худшее — в ней Саске, похоже, и нуждался больше всего. Только идя навстречу своему страху, он мог победить его. И он знал, что только со смертью Итачи все эти кошмары могли прекратиться. — Давай поговорим, парень, — предложил Акира, сопроводив Саске в гостиную. — Тебе это должно пойти на пользу, так что присаживайся. Есть ли у тебя ещё какие-то вопросы ко мне? Не стесняйся, спрашивай о чём хочешь. Саске всеми силами пытался скрыть свою заинтересованность, но всё же был один вопрос, который его сильно волновал. — Как так получилось, что всё здесь такое… технологически продвинутое? — наконец сформулировал он. — Я был убеждён, что миром правят феодалы, которые эксплуатируют крестьян, а те целыми днями выращивают рис, пасут коров или что-то в этом духе. Акира крепко призадумался. — Да, такой уклад свойственен большинству из известных народов: крестьяне обрабатывают поля, возделывают земли, разводят скот. Видишь ли, мы свергли своих феодалов ещё до того, как пришёл Орочимару. На самом деле, это довольно длинная история, поэтому не уверен, что тебе будет интересно. — Если я застряну здесь надолго, то не будет лишним разобраться в местной культуре, — возразил Саске. — Хорошо, — начал Акира. — Я слышал от одного знакомого писателя — господина Джирайи, что в школах Конохи предпочитают не зацикливать внимания на уроках истории, в основном посвящая уроки героическим рассказам о Каге и тому, как всё в мире было ужасно до того, как Хаширама Сенджу основал деревню Скрытого Листа. История же Страны Звука берёт начало в древнейшие времена — с легенды о Скорбной Королеве. Поговаривают, что этими землями давным-давно правила молодая девушка. Она была мудрой и справедливой — в народе воспевали её ум и добродетель, а её пламенные речи вызывали искреннее восхищение и трепет в сердцах людей. Правление этой девушки принесло в эти земли мир и процветание. Но, как известно, ничто не длится вечно. Чем старее королева становилась, тем сильнее яд власти и вседозволенности проникал в её душу. Королевой овладел страх за жизни близких ей людей. Она стали повсюду подозревать заговоры, с каждым днём всё больше превращаясь в обычного параноика. И очень скоро беды и чаяния простого народа перестали волновать её так же сильно, как желание держать всё под своим контролем. Добрый и справедливый человек за годы власти превратился в жадного до власти жестокого диктатора. История, старая как сам мир. После свержения безумной королевы народ, населявший эти земли, настолько преисполнился ненавистью к тирании, что изобрёл новую форму правления — республику. Во главе страны были поставлены несколько людей, избираемые на специальные должности, которые должны были балансировать друг друга во всём. — Это реальная история? — удивился Саске. — Больше похоже на легенду. — Это было настолько давно, что историки и археологи до сих пор не могут сойтись во мнении, что же именно тогда произошло. Но факт остаётся фактом — на этой земле существовало развитое государство с передовой формой правления. — И что-то пошло не так? — догадался Саске. — Видишь ли, по всей видимости страх перед тиранией выработал у древних республиканцев убеждение — они попросту боялись, что шиноби, появившись в пределах страны, очень скоро захватили бы власть в свои руки. Во времена Эпохи Воюющих Государств это не сильно тормозило развитие страны — денег у республиканцев хватало, чтобы подкупать и стравливать воюющие между собой кланы, держа их подальше от собственных границ. Но со временем шиноби стали объединяться, создавая закрытые конгломерации, которые, достаточно окрепнув, присоединяли беззащитные соседние государства практически без всякого сопротивления. С тех пор миром завладели Каге — спасибо Хашираме и Мадаре. — Учиха Мадара, — вспомнил Саске. — Друг Хаширамы, о котором в Конохе стараются больше не вспоминать. — Как ты понимаешь, — продолжал Акира. — У республиканцев не было Скрытой Деревни, и их правители были достаточно упёрты, чтобы и в дальнейшем её не создавать. Без сильной армии Республика не смогла и дальше удерживать свои земли и очень скоро от неё остался лишь маленький кусочек, который вскоре стал называться Страной Рисовых Полей. — И к власти пришли феодалы? — Верно, но с оговоркой — в Стране Рисовых Полей по-прежнему действовал Парламент — совет столичной буржуазии, который предлагал феодалам на рассмотрение законодательные инициативы. Парламентёры, поддерживаемые народными массами, довольно часто вступали в споры с Даймё — правителем страны, и в один момент тому показалось, что избавиться от этих бесконечных нападок ему поможет собственная Скрытая Деревня. Для этого ему нужен был Каге, и, разумеется, ничего лучше, чем пригласить прославленного Змеиного Саннина, ему в голову не пришло. — Людям это не понравилось? — предположил Саске. — Мягко сказано. Может, времена древней Республики и прошли, но ужас перед шиноби и их всепоглощающей мощью никуда у людей не делся. Всё было настолько запущенно, что даже мне приходилось до поры до времени скрывать ото всех свои силы. Так что пригласить в страну Орочимару и дать ему полный карт-бланш в руки — это была черта, которую Даймё переходить не стоило. Затем последовала революция. — Революция? — переспросил Саске. С этого момента он стал слушать писателя особенно внимательно. — Очевидно, Даймё рассчитывал, что Орочимару поможет ему погасить разрастающееся пламя восстания, но похоже, что у того были на этот счёт совсем другие планы. Орочимару, должно быть, показалось более заманчивой идеей сделать ставку именно на Парламент. В конце концов он всегда тяготел к экспериментам, а его эксперименты обычно стоили огромных денег, которых оказалось гораздо больше у основателей новоиспечённой Страны Звука. — Это никак не объясняет такой серьёзный технологический отрыв от всего остального мира, — заметил Саске. — Не стоит преувеличивать, — возразил Акира. — Отсталость — это бич Великих Стран, где власть Даймё держится на мощи Скрытых Деревень. Никто не допустит там массовых народных волнений, да и люди там слишком запуганы, чтобы хоть что-то предпринять. А примитивная допотопная монархия не способна обеспечить стране индустриальный прорыв. В странах поменьше вроде Страны Дождя удалось провернуть подобное, но всё это лишь благодаря тому, что и шиноби там очень мало. — Но я отчётливо помню, что в Конохе есть продвинутое медицинское оборудование, — возразил Саске. — Да даже на экзамене на Чуунина был электронный стенд. — Посмотри в следующий раз на страну изготовления, — Акира взглянул на часы. — Ладно, с историями на сегодня всё. Пора выдвигаться.***
Светские рауты в этих краях отличались от традиционных церемоний, в которых Саске принимал участие, будучи наследником клана Учих. Претенциозность, невероятный пафос и смертная скука — этими словами можно было легко описать все эти бесконечные клановые собрания, которые юный Саске терпеть не мог. В столичной резиденции премьер-министра всё оказалось совсем по-другому. Внутри он не заметил ни одного надетого кимоно — местные носили чёрные костюмы, белые рубашки и красивые, пышные платья. Официанты носились туда-сюда, предлагая гостям напитки и угощения, а музыканты на сцене играли какую-то известную джазовую композицию, которую Саске не раз слышал по радио. Тут неожиданно кто-то схватил Саске за руку. — Ты ещё кто такой?! — зашипела женщина с длинными фиолетовыми волосами. — Саске, хотел бы тебя представить, — Акира кивнул в сторону незнакомки. — Это — Ориса Теруми. Женщина отпустила его, но продолжала оценивающе взирать на Саске, не упуская не единой мелочи. Её хищные красные глаза горели недобрым блеском. — Что он тут делает? — спросила Ориса. — Вы с ума сошли приводить сюда звуковика? — Бывшего звуковика, — поправил её Акира. — Он в одиночку нанёс Орочимару столько урона, что тот до сих пор боится высовываться из своего змеиного логова. Хочу лично познакомить господина Учиху с нашим заказчиком. — Думаешь, это хорошая идея? — засомневалась Ориса, после чего взглянула на Саске исподлобья: — Учти, я слежу за каждым твоим движением. — Вы ведь оба из армии Страны Звука? — спросил Саске. — Нет, мы не военные, — ответила Ориса. — Таким, как мы с Акирой, в армию и во власть путь закрыт. — Они что, настолько вас боятся? — удивился Саске. — И вы всё равно работаете на них? — Они боятся нашей силы, да, — подтвердил Акира. — И их в этом смысле можно легко понять. Но конкретно нам с Орисой они доверяют достаточно, чтобы держать в курсе относительно своих планов. Они подошли к роскошному камину, рядом с которым в кожаном кресле сидел старый толстенький мужчина, в костюме, который едва на него налезал. Светский раут только успел начаться, а от него уже разило алкоголем за милю. — Господин Учиха, — обратился он к Саске. — Приятно, наконец, познакомится с вами. Скажите, как же господину Мируоке удалось убедить вас заглянуть к нам? — Деталей не помню, но, кажется, разговор шёл про огромную кучу денег, — ответил Саске, решив твёрдо обозначить цель своего визита с самого начала. — Простите, а кто вы такой? — Таких, как я, в этих краях называют премьер-министрами, — улыбнулся толстяк. — Меня зовут Хонда Оримура. — Оримура?! — прошептал Саске, осознав, что это за человек сидел перед ним. — Почему вас никто не охраняет? — Я всего лишь старик, юноша, — устало вздохнул министр. — Моя смерть ничего не решит, и Орочимару прекрасно это известно. — Вы — правитель этой страны, — не согласился Саске. — У вас должна быть более серьёзная охрана. — Ты не представляешь, сколько коршунов налетит, чтобы занять моё место. А Орочимару, по всей видимости, либо считает, что сможет со мной договориться, либо боится, что после смерти я могу стать мучеником в глазах своих сограждан. — Господин премьер-министр, — вмешался в разговор Акира. — Саске Учиха желал аудиенции, чтобы предложить вам свою службу. — Спасибо, Акира, — поблагодарил его Хонда. — Ориса, подскажи мне, шиноби отличаются мобильностью, так ведь? Могут устроить хаос в тылу врага, действуя быстро и скрытно? — Верно, — кивнула Ориса. — А у этого парня травма ног, что лишает его этих преимуществ? — Абсолютно верно, — согласилась Ориса. — Звучит, прямо скажем, не очень обнадёживающее, — разочарованно протянул Хонда. — Я всё ещё на многое способен, — с негодованием возразил Саске. — Не сомневаюсь, — министр тяжело вздохнул. — Я вовсе не считаю тебя бесполезным, Саске, но твой недуг способен сделать твоё участие в этой войне крайне опасным для тебя. Мы не можем так рисковать. — Понятия не имею, что Рэйден Исида в нём нашёл, — добавила Ориса. — Лично мне он не внушает никакого доверия. — У Орочимару больше людей, чем у вас, и они гораздо сильнее, — едва сдерживал свой гнев Саске. — Как вы вообще собрались с ними сражаться? — Оружие новой формации, — ответил Хонда. — Поверь, парень, оно перевернет мир. «Они тут точно все с ума посходили», — промелькнуло в голове у Саске. Его похмельное воображение рисовало неутешительную картину: куча крестьян с вилами наголо пыталась на равных сражаться с шиноби. Ни к чему хорошему такое привести не могло, и не важно, чем они были бы вооружены — вилами или винтовками — они всё ещё оставались необученными крестьянами. — И всё-таки, думаю, с нашей стороны было бы глупо пренебречь вашей помощью, — вдруг передумал Хонда. — Впрочем, я даю тебе последнюю возможность отказаться. Подумай ещё раз, надо ли тебе это? Твоя жизнь будет в твоих руках, сынок. И ты будешь рисковать, пока не установишь мир в этих местах. Пока еще не поздно, ты можешь повернуть назад. — Другого выбора у меня нет, — заключил Саске. — Тогда решено, — Хонда протянул ему руку. — Выполни для нас пару заданий, и мы оплатим тебе операцию, да ещё и денег сверху накинем. Эта страна — последний оплот свободы среди хаоса, боли и ненависти этого безумного мира. Надеюсь, ты поможешь нам отстоять его.