VII. Битва за малое

— Я никогда не выйду из этой комнаты… — стонет Иоланта, жалостливо глядя на Зафиру. — Разве что через балкон и глубокой ночью. На очаровательном личике гальмианки — полная безнадежность. Она заламывает руки, принимаясь ходить туда-сюда по выделенной ей гостевой комнате. Зафира хмыкает, а затем наполняет два бокала вином, один из них протягивая королеве: — Объяснишь, что такого произошло? — царевна вальяжно усаживается в кресле, внимательно глядя на Иоланту. Складывается такое впечатление, что последняя вот-вот расплачется. Она глубоко набирает воздух в легкие, а после выпаливает на одном дыхании: — Я провела эту ночь не одна… Зафира округляет глаза, на лице появляется полная довольства улыбка: — Хвала Таш, ну наконец-то! А то, напомни мне пожалуйста, сколько времени уже длится это твое «корона — это серьезно, мне не до интрижек непонятно-с-кем»? Год? Два? Иоланта обиженно надувает губки, отставляя нетронутый бокал с вином в сторону. Они дружат с Зафирой уже достаточно много лет. Казалось, что на политической арене царевна не решала ровным счетом ничего, всегда со скучающим видом оставаясь за спиной Витольда. Десница короля Даниеле имел суровую и бескомпромиссную славу, а деловые поездки его всегда были расписаны на несколько месяцев вперед. Казалось бы, вот кто — главная политическая фигура Тельмара. А на самом деле… Деятельность Зафиры на мировой арене приносила едва ли не больше пользы, чем все переговоры Витольда. Просто методы у Зафиры свои. Она знакомится с самыми влиятельными женщинами этого мира и… Дружит с ними. Без фальши, только если между ними проскакивает та самая особая искра. И тогда, королева может быть и не согласилась бы на договор с Витольдом, но ведь он — любимый Зафиры… Так и быть, пусть очередная привилегия достанется ему, все-таки, муж лучшей подруги. Это же почти как член семьи. Самое главное, Зафира делала все возможное, чтобы ее мужчина никогда не узнал, кому на самом деле обязан за свой политический успех. Иоланта горько поджимает губы, опуская взгляд на собственную обувь: — Сегодня ночью я лишила невинности старшего сына Верховного короля… Просто потрясающая благодарность за то, что он меня принял, когда мне было некуда идти… — королева прикрывает лицо ладонями. — Как мне после этого ему в глаза смотреть? Зафира давится вином, заходясь кашлем. Отставляет бокал в сторону, подается вперед, щурясь: — Погоди… Ты… Что? Иоланта бросает на Зафиру обиженный взгляд, складывает руки на груди: — Между прочим, это все ты виновата! И эта твоя дурацкая книжка! «Почитай, сопли-соплями, но тебе точно понравится!» — кривляет она восточный акцент царевны. Зафира приподнимает бровь: — А что не так с моей книжкой? Королева поджимает губы: — А то, что я начиталась этой сказочной романтики и мне до невозможности захотелось так же! Я с месяц не могла выкинуть эту историю из головы, раз пять перечитала! А потом, когда у нас не получилось добраться до Тельмара к Рождеству, я вдруг подумала, все начинается точно так же, как и у Амели из того романа! Непреодолимые трудности преграждают ей путь, чтоб она свернула с нужной ей дороги и в результате пришла к своей судьбе. — Иоланта горько вздыхает. — И там же тоже все на Рождество случилось. Аслан, мне так сильно хотелось сказки в собственной жизни, что я действительно поверила, что и у меня случится волшебство. А потом, незадолго по прибытию я встретила его… И, силы небесные, эти глаза, тон его голоса, как он улыбается и как смотрит… У меня просто выбило почву из-под ног! И я подумала, что снова, как в романе! Зафира ухмыляется: — Нет, я конечно согласна, мальчик вырос ну очень горячий. Хотя, чему здесь удивляться? Знала бы ты его отца в эти годы, мать моя, царица! — тархистанка мечтательно закатывает глаза. — Сколько раз я перед сном его пре… — Зафира натыкается на насупленные бровки Иоланты и полные непонимания глаза, откашливается. — Не важно. Ну, прекрати так убиваться! Морщины появятся! Иоланта качает головой, подходит к стенке и зачем-то упирается о нее лбом. Прохлада от камня так приятно ощущается на коже, немного успокаивает. Кажется, у нее от переживаний поднялась температура. Зафира склоняется к правому подлокотнику кресла: — С чего ты вообще взяла, что это ты сегодня лишила его невинности? Знаю, мальчик достаточно юн, но поверь мне, молодые люди его положения и внешности часто достаточно рано начинают пользоваться привилегиями взрослой жизни! Королева поворачивается лицом к Зафире: — Да потому что по нему было видно! То, как он себя вел… Во-первых, видно, что он еще не знает собственного тела, то, как он реагирует на ласки… Аслан, мне нескольких касаний к его шее и плечам хватило, чтобы привести его в готовность. При этом его лицо было, как открытая книга: смятение, потому что он не до конца понимает, что происходит, желание, и — смущение, так как ему, наверное, казалось, что он желает чего-то очень плохого и неправильного… — Иоланта прикрывает лицо руками. — Господи, какое же я чудовище! Царевна ухмыляется: — Ну ладно, подумаешь, мальчик просто не ожидал, удивился. И ты только из-за этого себя в великие грешницы записала? Иоланта присаживается на краешек тумбы, смотрит вниз: — Нет, не только поэтому. Он практически не проявлял инициативу первым, скорее повторял за мной. Но, при этом, его было так легко направлять — он сразу же беспрекословно слушался и делал то, к чему я его подталкивала. Ты же знаешь, мужчины подобного терпеть не могут. Им нужно показать, кто главный в постели и они никогда не позволяют девушке вести… Зафира хмыкает: — Аргумент. — царевна отпивает еще глоток. — Тогда, рискну предположить, что что-нибудь толковое, когда с тобой в постели незапятнанный цветочек, вряд ли получилось? Иоланта краснеет: — Не скажи. Мне кажется, это была одна из лучших ночей в моей жизни. Царевна смотрит на нее уничижительным взглядом, а после чего громко смеется, заставляя гальмианку покраснеть еще больше: — Извини… — царевна силится успокоиться. — То есть, твоя лучшая ночь — с абсолютно неопытным мальчиком?! Тогда у меня всего два варианта: либо все твои предыдущие любовники были сущими бездарями и неудачниками в этом деле, либо здесь подрастает нечто феерическое! Кстати, — Зафира подается вперед, — а у него больше, чем у орландца? — Зафи!!! — рычит в ответ Иоланта, пряча лицо в ладонях. — Ну, не хочешь — не говори, — ухмыляется царевна, заново наполняя опустевший бокал. — Я просто пытаюсь понять, что же там такого было, что ты считаешь это едва ли не самым лучшим своим интимным опытом. Иоланта переводит взгляд на окно: — Он очень внимательный… У меня до сих пор перед глазами стоит этот сосредоточенный взгляд голубых глаз. Казалось, он абсолютно не думал о собственном удовольствии, все время концентрируясь на том, как я реагирую на то, что он делает. Аслан, когда я делала ему приятно губами… Ну, ты понимаешь… — Иоланта бросает смущенный взгляд на Зафиру. — Когда он был почти готов — он оттолкнул меня от себя. Мягко, но настойчиво. Он явно боялся, что мне будет противно его семя, поэтому он излился себе на живот. О, небеса, он так покраснел и смутился в тот момент… Я думала, умру от умиления. И вообще, он по началу вел себя так тихо и сдержанно, что когда он впервые позволил себе тихо застонать от удовольствия… Я достигла пика, просто крепко сведя бедра. Со мной еще никогда такого не было! Зафира приподнимает бровь: — Разрази меня Таш… Умоляю, расскажи еще! Иоланта вздыхает, улыбается краешком рта: — Когда мы почти что перешли к самому главному, он почему-то стал медлить, замялся… А после шепотом спросил, пью ли я лунный чай. Мужчины обычно никогда этим не интересуются, считая, что это забота только девушки! Царевна склоняет голову: — И ты, конечно же, выпила, потому что по книге их первый раз произошел под бой часов и ты знала, что своего герцога… Хм, прости, в нашей, жизненной версии — принца, ты тоже соблазнишь в это же время? Глаза гальмианки тускнеют, она опускает взгляд: — Вот именно. Это просто всплеск гормонов и романтическое настроение. Я не понимаю, что на меня нашло, но я себе такого нафантазировала! И еще и его в эти чертовы фантазии втянула. — Иоланта рвано вздыхает. — Я все осознала сегодня утром. Он еще спал, когда я проснулась… Зафи, я проснулась такой счастливой! Роберт — он весь такой серьезный и ответственный, что рядом с ним чувствуешь себя маленькой девочкой. У него не по годам развито тело, эти плечи… — Я заметила, — усмехается царевна. — А слышала бы ты, как яро это самое тело обсуждали по приезде мои леди… Иоланта поджимает губы. На миг прикрывает веки и царевне даже кажется, что она действительно вот-вот заплачет. — Он обнимал меня всю ночь, такой теплый. Проснувшись, я еще некоторое время просто лежала, не открывая глаз. Потом любопытство взяло верх, я приподнялась на локтях, чтобы посмотреть на его лицо. Зафи, он выглядит настолько беззащитно и невинно, когда спит: мерное дыхание, чуть подрагивающие во сне веки. На меня, как ведро ледяной воды, обрушилось осознание того, что я натворила. Он же совсем ребенок! Так не вовремя попавшийся мне на глаза… А я нафантазировала себе, что это моя неземная любовь, судьба, и все такое, хотя мы толком даже не знаем друг друга. Зафира отставляет в сторону бокал, смотрит на Иоланту сочувственно: — Это естественно. Ты бы еще пару лет в затворничестве прожила — и тогда любовь всей твоей жизни мерещилась бы даже в рядовых стражниках! Иоланта машет головой: — Это не оправдание. Зафи подается вперед: — И чем закончилось? Королева тяжело смотрит в ответ, глаза немного влажные: — Я сбежала. Потому что понятия не имею, как смотреть ему в глаза после того, что я с ним сделала. Точно так же, как и не знаю, как смотреть в глаза его родителям.