Приключения бывают разные

Гарри никогда не могла отказать Хагриду в просьбе. Впрочем, Гермиона тоже. Они обе считали лесничего своим другом и когда тому понадобилась помощь, пусть он и не сказал в небольшом письме, какого рода, гриффиндорки, как и было условлено, ночью выбрались из Хогвартса с помощью мантии-невидимки и оказались возле домика лесничего. Тот уже ждал их с фонарём в руках и, заметив приближающихся волшебниц, приветливо махнул им огромной рукой. Полувеликан явно готовился к чему-то и девушкам было безумно интересно узнать, что же за помощь ему такая нужна, особенно поздней ночью... И, судя по тому, куда их вёл Хагрид, помощь была нужна ему с чем-то в Запретном лесу. Поттер показалось это весьма странным и подозрительным, особенно учитывая, что идти пришлось ночью, но ведь это Хагрид, он не мог подвергать их опасности! Или мог? Гарри старалась не думать о том, что могло ожидать их в лесной глуши, и на всякий случай держала руку на висящей на поясе волшебной палочке. Гермиона, наблюдавшая за подругой, последовала её примеру. Запретный лес и днём не был гостеприимным местом, а уж по ночам... Ни Поттер, ни Грейнджер не знали, что можно было ожидать от такого места... И, видимо, от Хагрида, который словно витал в своих мыслях, но вёл их за собой в самую глубь леса. Это... Было чертовски странно. Хагрид знал, что рано или поздно это произойдет. И не сказал бы, что не хотел сразу предложить Арагогу их в качестве самок для спаривания. Он хотел, но нужно было убедиться, что остальные варианты непригодны. И, к сожалению или счастью, так оно и было - ни одна из студенток, что он приводил сюда под предлогом отработки, так и не смогла выносить потомство старому пауку, потерявшему недавно свою самку. Арагог был подавлен и Хагрид не был бы его другом, если бы не попытался помочь. В сезон спаривания он нуждался в хорошей самке, способной выносить его потомство, а так как больше представительниц его вида не было... Полувеликану пришла в голову идея попробовать провернуть это с девушками. Тем более после небольшой дозы паучьего яда они забывали обо всём, что было с ними в последние сутки. Конечно, это могло быть подозрительно, но лучше так, чем полная потеря памяти, не так ли? Именно поэтому он привёл сюда Гарри и Гермиону. Уж они-то должны подойти идеально, уж они обязательно помогут... Главное забрать их потом назад, ведь это будет весьма подозрительно. Или же... Никто не знал, куда ушли две студентки, не так ли? Можно оставить их здесь, но он всё же не станет рисковать. По крайней мере, с Гарри - ей суждено избавить мир от Того-Кого-Нельзя-Называть, а вот за Гермиону... Он ручаться особо не будет. Лесничий остановился также неожиданно, как и пошёл, и девушки едва не врезались в него. Впрочем, лучше бы врезались, поскольку стоило им отстраниться, как неожиданно из темноты вылетело нечто. Нечто склизкое и вязкое, полностью залепившее лицо, особенно глаза, лишая девушек возможности видеть... И даже говорить, поскольку странное вещество попало ещё и в рот. И вещество было похоже на... Паутину? Эта мысль пришла к Гарри слишком поздно, когда она лежала на траве, отчаянно пытаясь порвать паутину и позвать Хагрида на помощь, но неожиданно она ощутила, как на неё упало нечто более крупное... И с несколькими конечностями, значительно отличимыми от человеческимх. Неужели это пауки? Но как такое возможно? Всё выглядело так, словно их ждали... Но это невозможно! Если только Хагрид не говорил об их приходе, но ведь такого не могло быть... Не могло? Поттер чувствовала, как её конечности начали быстро оплетать паутиной, не давая пошевелиться, и что-то ей подсказывало, что Гермиону ожидала схожая участь. И прежде, чем сознание покинуло её, она услышала голос Хагрида, говорящего с кем-то, кто скрывался во мраке. - Они нужны мне обратно, Арагог. Особенно Поттер. Если она исчезнет, не думаю, что смогу остаться непричастным- Министерство не будет стесняться в методах допроса всех возможных свидетелей и подозреваемых, - Гарри уже не слышала чужого ответа, лишь краем сознания чувствуя, что её куда-то устаскивают. Она начала просыпаться от странного чувства между ног. Да и с лица пропала маска из паутины, а потому с трудом, но она начала разлеплять глаза. Мир вокруг кружился, словно до этого момента Поттер была чертовски пьяна, но трезвость разума постепенно возвращалась, как и возможность осознавать происходящее вокруг. Когда ей всё же удалось разлепить глаза полностью... Она пожалела, что вообще смогла сделать это. Её руки были опутаны плотным слоем паутины, как и ноги, разведенные в разные стороны. Одежда рваными тряпками лежала на земле, а сама она была подвешана между двух деревьев. А странным чувством между ног был... Арагог. Точнее сказать, его длинный и толстый овипозитор, уже как следует смазанный в жидкости. Гермиона... Поттер судорожно замотала головой, пытаясь найти подругу... И нашла. Грейнджер лежала на траве с широко разведенными в сторону ногами. По её лицу стекали дорожки слез, отблескивающих в свете луны, чьи лучи проникали сквозь ветви деревьев, а вокруг неё... Вокруг неё собралась целая толпа арахнидов. Они терлись о лежачую волшебницу, слегка покусывая её соски, и жаждали проникновения в её тело также сильно, как их "отец". Тот уже успел испробовать новую приведённую жертву... И только через пару секунд Поттер увидела у подруги слегка увеличившийся живот. Что за чертовщина? Арагог наклонился к ней, всматриваясь в её лицо всеми своими глазами, и впервые за долгое время Гарри стало страшно. Она была обнажена и беззащитна в обществе огромного паука и его потомства, которые пусть и не хотели сожрать её и Гермиону, но легче от этого не становилось, ибо хотели они не менее жуткого. - Я помню твой запах, подруга Хагрида. Но тогда ты была ещё ребёнком, которому посчастливилось избежать смерти. И не зря. Теперь твой запах... Особенный. И сладкий для меня. Идеальна для спаривания... Твоя подруга была неплоха, но ты... Ты станешь лучше, - Гарри могла только с ужасом наблюдать, как Арагог приближает свой половой орган к её лону. Такой огромный и широкий... Она не была уверена, что выдержит это. Но кого интересовало её мнение? Арагог слегка нагнулся... И начался ад. Арагог не считал нужным сдерживаться. Он уже восстановил силы после пробы первой самки и теперь, пока та лежала на траве в окружении его потомства, которым он позволил всё же также насладиться ею, так что старый паук был готов к "главному блюду". Запах Гарри дурманил его рассудок, наполняя разум воспоминаниями о ныне покойной супруге. Их запахи казались ему настолько схожи, что он непроизвольно пожелал оставить её себе навсегда. Но увы, пока что это было невозможно, ведь Хагрид прав - исчезновение местной героини может рано или поздно привести людей в его логово и тогда... Несмотря на свои размеры и армию своего потомства, Арагог не желал рисковать лишний раз. Возможно, позже, когда вокруг девушки не будет лишнего внимания, он заберет её с собой навсегда. И её подругу тоже - всё же она также обещала стать прекрасной самкой, выдержав сразу сего овипозитор, а это стоило дорогого. Он начал двигаться, погружаясь целиком в тело жертвы. Она покачивалась в паутине, а её рот застыл в немом крике. Возможно, Гарри и хотела бы закричать, но не могла, просто не могла. Никакой звук не вырывался из её горла, даже самый болезненный. Как глубоко он проникал в неё! Даже за пеленой невольных слез Гарри могла видеть очертание паучьего члена, достававшего до самой матки так легко и просто, словно так и должно было быть. Арагог внимательно следил за её реакцией... И неожиданно еле слышно свиснул. Небольшого размера паук тут же начал забираться по ближайшему к Поттер дереву... И, повинуясь невысказанной команде, напрыгнул на её лицо, утыкаясь своим овипозитором прямо в её рот, словно стремясь заткнуть девушку и вместе с тем добавить более ярких ощущений. Гермиону ждала схожая участь - её уже подняли с земли и привязали паутиной к большому камню. Пауки начали заползать на её тело... И насиловать её не менее жадно, чем это делал Арагог. И как бы сильно Поттер не старалась вытолкнуть изо рта паучий овипозитор, он двигался так агрессивно и быстро, что она просто не успевала среагировать. Да ещё и Арагог... Боже, как больно! Она ощущала толчки в своей матке, будучи насаженной практически целеком, и волшебнице оставалось лишь гадать, каким чудом она была ещё в сознании и не отключилась от переизбытка чувств. Может, дело в странной жидкости, что выделял трахающий её в рот паук? Гарри не знала и не хотела знать. Она просто хотела выбраться, она просто хотела перестать чувствовать происходящее. Но ей не было позволено ни одного, ни другого - грубые толчки внутри раз за разом возвращали её из такой манящей темногты. Мысли из головы исчезли абсолютно все, даже о Хагриде, что заманил их сюда и теперь нои с Гермионой были вынуждены принимать в себя овипозитора Арагога и его потомства... И никто из них не мог сказать, когда всё это закончится. Неожиданно движения Арагога и паука в её рту начали замедляться, но не успела Поттер даже обрадоваться, как она прогнулась в спине и задрожала. И если небольшой паук просто кончил в неё, заполняя её рот вязкой жидкостью, то Арагог... Арагог начал откладывать в неё яйца! Волшебница с ужасом что-то промычала, но смысл сопротивляться, когда конечности по-прежнему были скованы паутиной? Яйца начали наполнять её изнутри. Одно, второе, третье, четвёртое... Она сбилась со счёта на седьмом. Вскоре её живот полностью наполнился яйцами, отчего казалось со стороны, что она на седьмом месяце беременности. Арагог "запечатал" лоно девушки тонким слоем паутины, дабы яйца начали созревать, и осторожно выпутал обессилевшую девушку, перенося её поближе к своему укрытию. Тоже самое сделали и с Гермионой и теперь обе девушки, еле слышно всхлипывая, жались друг к другу, не в силах пошевелиться. Их большие животы, наполненные паучьими яйцами, время от времени терлись друг о друга, вызывая новый поток слёз. Это было так унизительно и мерзко, что Гарри предпочла бы сдаться Волан-де-Морту и быть его рабыней, чем вновь испытывать это чувство. Им оставалось лишь надеяться, что всё закончится довольно быстро... И больше никогда не ходить с Хагридом в лес. А ещё лучше - никогда больше не ходить к нему. На следующее утро Хагрид забрал спящих студенток. Не без небольшого труда - Арагог всё же отчаянно хотел оставить Поттер - но осознал риск такой затеи и позволил другу забрать девушек. Те сделали своё дело и теперь порядком двадцати яиц грелись, созревая, и пауки из них обещали вырасти сильными и выносливыми. И кто знает... Возможно, однажды, ему удастся снова заполучить этих самок, но тогда... Тогда он уже не отпустит их. Особенно Поттер.