Обещай себе жить без драм

все слова переврутся сплошь, а тебе за них отвечать. постарайся не множить ложь и учись молчать. В. Полозкова

- С каких это пор кривоногая баба-гренадер преклонных лет с переделанной физиономией и вечно презрительным выражением лица стала “мечтой всех мужчин”?- миленькое личико девушки, сидящей, закинув ноги на его колени, исказила презрительная гримасска. - А?- непонимающие ответил на тираду Даня.- Ты опять какую-то “звезду” в неудачном ракурсе увидела на фото и возмущаешься? Ну, ты же серьезный журналист! Что за любовь к светским сплетням?! Даниил Маркович и сам бы посплетничал, но лучше про спорт, футбол там. О том, как колченогие идиоты зарабатывают так, как никогда не научатся работать. Это было бы интересно. Он вообще пришел домой, чтобы расслабиться. И обсуждение кривизны ног посторонней тетки ему не улыбалось совершенно. Его легонько лягнули по бедру и возмущенно ответили: - Да какие там “звезды”. Это про твою начальницу тут панегирики пишут! - Этери Георгиевну? Она-то тут при чем?- Дане, конечно, только и не хватало в их тесном кругу на двоих высокой блондинки, с которой он распрощался всего-то пару часов назад. - Боже! “Этери Георгиевну”! Ты еще сделай “ку” и присядь!- ехидненько подколола девушка.- Глейх, расслабься, нет здесь ее, не обязательно демонстрировать поклонение двадцать четыре часа в сутки. А то реально временами складывается ощущение, что ты в нее влюблен страстно и безответно! - Не неси бред!- огрызнулся мужчина. И это точно был бред. Потому что она отвечала. Целый год, почти год. И он не помнит никаких кривых ног. Зато отлично помнит, что от внутренней части колена, если прокладывать поцелуи от косточки на щиколотке, задержаться в этой точке сбоку от коленной чашечки, а потом неспешно и подробно выстилать влажный след до смыкания бедер, получишь горячую женщину в предоргазменном состоянии, которой хватит пары прикосновений к пульсирующему узелку нервов внутри, чтобы услышать призывный стон-вскрик и поймать конвульсивные радость тонкого тела. - Ну, так и ты прекрати отсыпать ей заочные поклоны! Надоело! Право слово, Даня решил бы, что девушка ревнует его к руководительнице. Казалось бы, ну, с чего? Знать ничего про закончившийся в прошлом роман она не могла. Об этом знать точно не мог никто. Для Дани то, что закончилось, было настоящим романом, для Этери, мать ее, Георгиевны, как она хладнокровно пояснила - “восстановление после тяжелого года”. Хрен ли, Данечка, об тебя “восстановились”. Живи и будь здоров, не кашляй. Он и не кашлял. Нашел нормальную девчонку, нормально живет. Вот только девушке почему-то никак не живется. Все-то она бродит в интернете и ищет компромат на его начальницу. Престарелую, кривоногую, полностью искусственную дылду, которую хотеть нельзя нормальному мужчине. Ну, пусть он будет ненормальным. Но как она догадалась только, что Даня ненормальный и никак не забудет свою короткую историю с той, чье присутствие портило ему тихий вечер с новой женщиной. - Слушай, дорогая, ты чего раскипятилась?- Глейхенгауз попытался как-то свести тему на нет.- Этери Георгиевна нормальная женщина, неплохой руководитель. А я - благодарный человек. Зачем я буду плохо говорить о той, кто дает мне работать и прилично зарабатывать с перспективами? Не усложняй. - Ты - подчиненный-мечта! Временами, когда смотришь на свою начальницу, так и кажется, что вы сейчас за угол отойдете и сольетесь в страстном поцелуе!- ворчит все еще недовольная девушка. - Не бывало такого никогда!- уверенно отвечает мужчина. Такого и правда не бывало. Все только и исключительно на частной территории и за закрытой на ключ дверью. В публичном пространстве ему позволено придерживать ее под локоть, приобнимать вежливо за талию или взять за руку, если ситуация располагает. На льду, к счастью, ситуация нередко подходящая. Но как только они прятались в его или ее квартире, в гостиничном номере, закрывались на замок, мир падал к ногам и рассыпался как брызги льда под коньком любой из их чемпионок. И сменялись холод на жар. Он стаскивал ее дорогое пальто, швырял, куда придется, а она никогда не переживала по этому поводу. Забиралась в ответ тонкими пальчиками под пояс его штанов и сжимала ягодицы. И первым поцелуем мужчина утверждал свои права, а женщина сдавалась на его власть и силу. Все менялось, как только щелкал дверной замок, пряча их от внешнего мира. Главным был он. Она стекала живой водой по его звенящим нервам, напряженному, зовущему ее телу, утекала в душу через зрачки его глаз. И нет никакого гренадерского роста он тоже не замечал. Наоборот - удобно. Удобно заглядывать в ее глаза, входя в нее. Нужно было только дождаться, когда несфокусированный взгляд сверкнет из-под постоянно желающих закрыться век. Зацепиться за него и наблюдать ее погружение в общий ритм по дрожанию ресниц и расширяющимся зрачкам. Звякает сообщение в мессенджере. “Слушай, мне вообще та связка в середине не нравится!” - ну что же, значит не убедил. “Ну, давай завтра попробуем другие варианты”- ждать ответа. “Давай сегодня”- в своем репертуаре. “Выезжаю”- он никогда не откажется от еще одного раунда борьбы за постановку. - Ты куда?- удивляется девушка, когда ее ноги снимают с коленей. - Ночной лёд,- озабоченно собирается на выход Даня. - Ты же понимаешь, что это звучит пошло?- задает вопрос журналистка. - Да?- мужчина уже в дверях. Дверь хлопает. В подъезде он невольно поправляет: “Эротично, а вовсе не пошло” **** Темно везде. Какая-никакая, а экономия. Эдуард Михайлович слезно просит не зажигать лишний свет в “ночные” смены. Они и не зажигают. Ругаются посреди катка, на нем светло. Даня, если и соглашается делать “ку”, как утверждает брошенная в ночи девушка, то только публично. В приватном общении он тоже умеет возмущаться и отстаивать свое мнение. - Ну, вот иди сюда! Вставай в это положение, как ты предлагаешь и начинай движение!- настаивает хореограф. - Вставай ты! В конце концов я тут главная. Я тебя за тем и брала, чтобы ты помогал!- сопротивляется тренер. - Нет уж! Это ты считаешь, что так можно вывернуться, а не я! У меня только один копчик!- упорствует Даниил. - Глейхенгауз, я тебя поймаю и не дам испортить единственный копчик! Вставай!- приказывает Этери. И он встает. Уж если она Жулина запрягла за “девочку”, то ему и вовсе не стыдно! Ну, конечно, они летят на лед. Вместе. Он же предупреждал! И где она престарелая. Вон как глазищи сверкают! Того и гляди пожар натворят. Уже творят! И губы. Губы… Губы целовательные. Сгребает в охапку весь этот кокон одежды, под которым где-то прячется тело, умеющее поддаваться так томно и страстно его прикосновениям. И утопает своими губами в ее. Каждый удар сердца делает его ближе к смерти. Каждый удар его сердца, пока ее губы молчат в ответ, приближает конец его жизни. Он почти похоронил себя к тому моменту, когда услышал тихий стон и молчаливое согласие с его предложением. Может, и связку отстоит в итоге? Старая, страшная, кривоногая дылда! Отлично! Даниил Маркович берет весь набор. Заверните и несите к автомобилю. - Я думаю, нам надо закончить обсуждение этой связки?!- выдыхает блондинка. - Поехали к тебе! У меня есть интересные мысли,- он даже не собирается разжимать объятия. **** А еще, если на ее расслабленной спине писать свое имя, она хихикает и требует прекратить. Но как только он прикасается губами к позвонку между лопатками, замирает и выдыхает длинно и блаженно. И это все он тоже берет оптом. С ростом, весом, ногами, руками, всеми ямочками, впадинками, трещинками. Достоинствами и недостатками. И ни с кем делиться своим приобретением мужчина не планирует, так что и нечего тут обсуждать! - И все-таки, милая,- из того положения так, как придумала, ты ее не выкрутишь!- он нависает над обнаженной спиной и легонько трется о вытянувшееся тело. - Выкручу,- нежно вздыхает в ответ на его движения женщина.