Я ошибся

Андрей забросил чемоданы в открытый Воропаевым багажник и усмехнулся: — Это что тебе такое пообещал Малиновский, что ты согласился вместо него нас встретить? — В отличие от некоторых, я бескорыстный, — показательно улыбнулся Саша и распахнул перед Кирой заднюю дверь своей машины. — Прошу! — Весьма благодарна, — искренне рассмеялась она. Давно Александр не видел сестру настолько сияющей. Загорелая, отдохнувшая, казалось, от её улыбки можно было согреться и, на какой-то отрезок пути у него это даже получилось. Слушал её рассказ, даже не перебив ни разу, а потом Кира задремала. Долгий перелет и затянувшаяся пробка всё-таки её утомили. Саша заметил в зеркало заднего вида, как Жданов заботливо и осторожно накрыл её своей курткой и встретился с ним взглядом. Андрей этим моментом воспользовался и тихо поинтересовался: — Ну, как там Анька? Развелась? — А должна была? — хмыкнул Воропаев, вернув взгляд обратно на дорогу. — Не понял, — Андрей наклонился ближе, насколько смог, не потревожив лежащую на его коленях Киру. — Ты не в курсе что ли? Александр осторожно притормозил на светофоре и вновь посмотрел в зеркало: — Она хочет развестись? — Естественно хочет, если заявление подала. Она тебе не сказала? Вы ж вместе на свадьбе стояли, я видел. А потом одновременно исчезли. Несколько секунд Воропаев молчал, изо всех сил останавливая рвущийся наружу мат, но всё же не сдержался и со всей силы ударил по рулю: — Твою ж мать! Жданова эта реакция напугала. Точнее не сама реакция, а её причины: — Только не говори, что ты опять всё испортил. От поднявшегося шума Кира завозилась в руках Андрея и сонно на него посмотрела: — Уже приехали? — Ещё нет, — Жданов ласково провёл ладонью по её щеке и вновь посмотрел на Воропаева. — А вот братец твой, кажется, да. Кира этой аллегории не поняла и, устроившись поудобнее, вновь погрузилась в сон. Дальше ехали молча, но Саша этого даже не заметил. В его голове бушевал непрекращающийся рой мыслей. Ну, почему?! Почему он терпел целый год, а в самый важный момент сорвался? Боже… Он. Её. Прогнал. И гордился ж ещё собой за это. Чуть ли не героем себя чувствовал, мастерски вернувшим потерянную гордость. А она? Почему она промолчала о разводе? Ведь это то, о чем нужно было прокричать! Знала ведь, как сильно он этого хотел. Точно знала! Да, он не из тех, кто бесконечно осыпает сладкими речами, но о своих чувствах говорил не раз. Пусть не как влюблённый мальчишка со слезами на глазах, преклонив колено, но разве его любовь от этого становится слабее? Александр вздрогнул от раздавшегося поблизости громкого сигнала, безразлично посмотрел на спорящих друг с другом в соседнем ряду водителей и вновь погрузился в свои мысли. А что, если не в нём дело? С чего он решил, что Анька из-за него от мужа уходит? Не сказала ведь ничего про развод, даже не намекнула. Вела себя как обычно: холодно и надменно. Может, у неё вообще кто-то появился, какой-нибудь мужчина с большой буквы «эм», ради которого и мужа бросить не жалко, а он тут себя корит и мучается. Доехав до многоэтажки Ждановых, Саша заглушил мотор и повернулся к Андрею: — Она про меня вам что-нибудь говорила? Какое-то время Андрей молча на него смотрел, видимо, взвешивал, как правильнее ответить, но всё же признался: — Нет, — и тут же постарался смягчить. — Она ведь не в курсе, что мы знаем. — Ну да, — печально усмехнулся Александр. — Именно поэтому. Подниматься в квартиру Воропаев не стал. Итак едва хватало сил держать при сестре улыбку. Помог донести чемоданы до лифта и поспешил попрощаться. — У Саши всё в порядке? — всё же заподозрила Кира, провожая брата сонным, задумчивым взглядом. Андрей тоже посмотрел ему вслед, отметил напряженную походку и непривычно сутулые плечи, но рассказывать ничего не стал. Не сегодня. Нажал кнопку нужного этажа и улыбнулся: — Взрослый мальчик, разберётся. А перед входом в квартиру открыл нараспашку дверь и подхватил Киру на руки. От неожиданности она рассмеялась, а Жданов томно напомнил: — У нас, между прочим, ещё медовый месяц. Кира смеяться перестала, невесомо провела ладонью по шее Андрея и, когда он внёс её в квартиру, прижалась к губам долгим поцелуем.