Нет ограничений

Что та женщина творила с Кенни — невозможно было понять, но это было что-то страшное и невообразимое. В его голову приходили странные идеи, из-за которых в доме стало тише, ведь починенный телевизор больше не тарахтел, и светлее, потому что темные старые занавески он заменил на белые жалюзи. И если с интерьерными переменами Леви смирился, то кулинарные шедевры дяди застали его врасплох. — Как тебе? — Кенни стоял у стола и ждал вердикт. Леви молча жевал бисквит и был вынужден признать, что он вышел неплохим, но сам факт того, что его дядя готовит не яичницу, а бисквит, пугал до усрачки. — Съедобно. Вкусно. Если честно, то это лучшее, что я ел за всю свою жизнь, а жил я мало. — Это не мой рецепт, — Кенни присел на край стула и задумчиво качнулся. — Завтра можно испечь лимонный пирог. — Пирог? От одного названия «лимонный» у Леви свело челюсть и задергался глаз. И ему вновь стало очень страшно. Очень. Еще немного, и пора будет изолировать Кенни от плиты или плиту от Кенни, смотря кто из них окажет меньше сопротивления. — Да. Как раз сгоняешь в магазин за кондиционером для белья, мукой и… — Кенни почесал редкую бородку, — а у тебя есть походный рюкзак? — Зачем он тебе? — Леви уронил вилку на пол. — Не мне, а тебе. Забыл сказать, что я записал тебя в поход, организованный школой. Ты ведь не завалил тест, а написал его вполне сносно, так что я обязан как-то тебя поощрить. — Ты подумал, что поощрение походом человека, который большую часть дня проводит один за ноутбуком по своему желанию — это хорошая идея? — на одном выдохе произнес Леви с нескрываемым ужасом в голосе и уронил вилку во второй раз. — Ты мог бы подарить мне пастель или хомячка, или скейт, но поход… Кенни, кто тебя надоумил? Не-не, я в лес ни ногой. Там комары, клещи и прочие создания божьи, которые ненавидят людей. — Но я уже оплатил его, — Кенни со спокойной совестью проигнорировал гневную тираду и засунул в карман рубашки племянника пачку купюр. — Тут и на рюкзак, и на спрей от комаров, и на все, что понадобится. — Но я… — Веселее. Найдешь себе новых друзей, отдохнешь. — Какой отдых? Сплошной стресс, — заметался Леви. — Спокуха, твой дядя был скаутом и расскажет тебе все о выживании. — Я не собираюсь слушать лекцию о выживании от того, кто ездит на красный! — В любом случае, тебя ждет двухдневное приключение послезавтра. — Двухдневное? — сердце интроверта пропустило удар. — Послезавтра? Да ты издеваешься?! — Это пойдет тебе на пользу, — упирался Кенни, обмахиваясь полотенцем. — И куда катится мир? —Леви вцепился в волосы. — Какой кошмар, меня оставят без интернета в лесу, и я не смогу почитать похабщину на ночь. Я не выживу. — Трудности сделают тебя сильнее, — настаивал Кенни и сочувственно хлопал его по плечу. От одной мысли о походе Леви одолела жуткая чесотка. Он закатал рукава и расцарапал руки до локтей, живо рисуя в своей фантазии, что его ожидает в скором будущем. Бескрайний темный лес, отсутствие связи и колючая трава. — Может, ты одумаешься? — Леви заострил внимание на рубашке Кенни. Рубашка как рубашка, но — ни единой складки и даже галстук, туго повязанный вокруг шеи. Боже. Леви прозрел, увидев этот дурацкий галстук в горошек. Где его Кенни только откопал? — Давно ты носишь галстуки? — Леви дернул его за кончик и резко отпрянул, почувствовав на себе предупреждающий взгляд Кенни. Ноздри задергались, уловив знакомый резкий аромат. — Господи, снова духи. Старик, я тебя не узнаю. — Не ты ли силой выталкивал меня на свидания? — Кенни поправил галстук, хотя он и так сидел безупречно. — Не думал, что пучина любви так быстро засосет тебя. Что насчет моральной стороны вопроса? Ты мутишь с моей училкой? На слове «училка» Кенни подавился. — Не тебе, засранцу, о таком судить, — он погрозил пальцем. — И не пудри мне мозги. Шуруй в магазин и готовься к двухдневному приключению. Ты многое упустишь, если не побываешь вдали от дома. Как бы Леви ни спорил, ровно в назначенное время в назначенный день он стоял у школьного заказного автобуса в шортах, свободной хлопковой футболке и кепке, прижимая к себе рюкзак, который был больше него и постоянно перевешивал. Хотя Кенни настаивал взять только самое необходимое, Леви нагрузил туда все, что под руку попалось, и нисколько не жалел об этом. Средство от насекомых он щедро взял сразу на весь отряд. Леви оцепенело стоял в толпе и еле удерживался от порыва самому забраться в этот огромный рюкзак, чтобы его не нашли и оставили на парковке. Ему всего лишь шестнадцать, когда он успел так нагрешить? Он пытался мыслить позитивно и накануне вечером вместе с Петрой расписывал на листочке плюсы отдыха на природе. Пунктов вышло не так много, чтобы он поехал в поход добровольно: можно было вернуть душевную гармонию, проверить навыки выживания и охренеть от свежего воздуха. После этого Петра только посочувствовала ему. Около автобуса постепенно появлялись новые лица, которые Леви видел в школе лишь мельком. Возможно, это был шанс сблизиться с ними, хотя они не спешили проявлять к нему инициативу. Напоминало те проклятые уроки физкультуры, когда его выбирали в команду самым последним, и то, вынужденно. Леви смутился и решил держаться вдалеке, чтобы не напороться на неприятности. Он подошел к автобусу, и кто-то невзначай проехался рюкзаком по его затылку. — Эй! — Леви пришел в ярость, потер место ушиба ладонью и резко обернулся. Позади стоял Эрвин собственной персоной, но, в отличие от Леви, он не выглядел изумленным, и скинул рюкзак на асфальт. — Что ты тут делаешь? — Леви, конечно, был рад увидеть Эрвина, но в голове его зрело множество вопросов. Например, почему он не сообщил, что тоже будет в этой поездке? — Отправляюсь на съедение комарам, — ответил Эрвин. — Если серьезно, то я случайно увидел тебя в списке и запрыгнул в последний вагон. Я подумал, что нам нужно побыть вдвоем, но… — Клянусь, я больше всего на свете ненавижу это осторожное «но». Не поворачиваясь, Эрвин указал большим пальцем за свое плечо и приготовился успокаивать Леви. — Что здесь делает Майк? — зашипел сквозь зубы Леви и потянул козырек кепки вниз. — И Зик? Это он? Господи, это не смешно. — Зик? Пришел черед Эрвина стойко выдерживать испытания судьбы. Он пронзил Зика взглядом, проглотил ругань и присел на валяющийся рюкзак. — Майк увязался со мной, это не входило в планы, — оправдывался он. — Но Зика я не ждал. Как и Порко. — Ты так и не поговорил с ним? — Леви легонько толкнул Эрвина и сел рядом на краешек его рюкзака. — Мы так не договаривались. — Я пытался. — Что пошло не так? — Ты ведь в курсе, что с самоконтролем у меня не очень, — Эрвин не сводил глаз с Зика, будто охотник, выслеживая жертву. — Не хотел на него сорваться. Как-никак, мы давно дружим. — Тогда можешь подойти ко мне, как все решишь, — поставив ультиматум, Леви встал и направился к своему брошенному рюкзаку. Что за чертовщина происходила? Карты Петры этого не предвидели. Оставшись один, Леви издал страдальческий вздох и вздрогнул — на его плечо легла чужая крепкая рука. Он вздернул подбородок и увидел перед собой инструктора. Высокий, загорелый, одетый в камуфляж, в грубых ботинках и одним взглядом способный распугать всех медведей в округе. Словом, инструктор выглядел подобающе своей роли. Достаточно сурово, чтобы не желать с ним повторной встречи. — Сэр? — Леви сделал шаг в сторону. — Чего стоишь, рот разинул? — рявкнул инструктор. — И какой я тебе сэр? — Э-э-э-э… А кто вы тогда? — Шадис, зови меня Шадис, — инструктор смерил его острым взглядом, от которого Леви съежился. — Почему ты стоишь в стороне? Все садятся в автобус. В облаках витаешь? Не надо, это поход — опасная штука. Засмотришься, и в лесу тебя сожрут или в болоте утонешь. Можно сломать голову или выколоть глаз суком. Змей, жаль, не водится. От его громкого командного голоса голова Леви затрещала. — Действительно, жаль. Да вы сммщик от Бога, сэ… Шадис! Леви рванул к автобусу. Автобус — еще одно испытание. Все начинается с того, что за место у окна идут гладиаторские бои, а заканчивается тем, что приходится сидеть рядом с тем самым парнем, которого укачивает, и испуганно коситься на его бумажный пакетик в руках. В общем, Леви не повезло, и причем вдвойне. Он сидел рядом с позеленелым парнем, молясь, чтобы доехать благополучно, а сбоку от него расположились Эрвин и Майк, играющие в карты в телефонах. Майк излучал полное отторжение, стоило Леви случайно встретиться с ним взглядом, и демонстративно закатывал глаза. Эрвин же игнорировал всех и вел себя так, словно был не рад здесь находиться. В карты он играл без всякого интереса. — Меня зовут Моблит, — представился Леви его зеленый спутник и протянул руку. Леви осторожно пожал ее. — Леви. Надеюсь, твой пакетик сегодня будет пустым. — Мне уже лучше. Как относишься к насекомым и ботанике? — Почему ты это спрашиваешь? — Леви вытаращил глаза. В ответ Моблит закопошился в напоясной потрепанной сумке и через минуту презентовал картонный самодельный коробок. — Что это? — Леви вжался спиной в кресло. — Планирую эту особь выпустить на волю, — Моблит приоткрыл крышечку, и из коробочки выглянул червяк. — Да сука… Лицо Леви выражало ноль эмоций, но в душе он вопил, как потерянный странник в пустыне. — Предупреждаю: я вооружен, — Леви старался звучать строго, чтобы у Моблита не возникло искушения возражать ему, — у меня есть спрей от насекомых. Если твой подопечный окажется рядом со мной, то иди мастери картонный гроб, чтобы похоронить его с почестями. Моблит обиженно засопел, широко раздувая ноздри, и отвернулся, не оценив идею. Через полтора часа из окон автобуса можно было наблюдать непривычные пейзажи. Монолитные высотки, величественные мосты и запутанные магистрали уступили место плавным изгибам холмов, украшенных редкими белыми цветами, а вдоль дороги тянулись высокие деревья с толстыми стволами, покрытыми мхом. — Моблит, смотри, они зеленее тебя, — Леви постучал пальцем по стеклу и хихикнул. Моблит промолчал и на всякий случай прикрыл рукой сумку со своими ценными экземплярами тварей Божьих. — Почему так долго? — Леви милостиво разрешил Моблиту быть его слушателем и продолжал болтовню, невзирая ни на что. — Моя крыша едет быстрее, чем этот автобус. Хм, как относишься к Лане Дель Рей? Я знаю много ее песен наизусть. У меня уже есть завещание, в котором я попросил похоронить меня под «Young and beautiful», если я умру до тридцати, и «My Religion», если после тридцати. — Сэр, можно я пересяду?! — Моблит вскочил с места и поднял руку вверх. Но Шадис осадил его своим фирменным взглядом — взглядом «заткнись и дыши, пока можешь». Леви отложил все свое недовольство и припал лбом к окну. Может, поход — это не так уж и плохо? И что с того, что ему придется находиться рядом с Зиком и вообще целым роем странных незнакомцев? Мелочи жизни, когда у него есть два дня для отдыха от тесной квартиры и шума транспорта. — Приехали! — громко оповестил Шадис спустя полчаса. — Интернет помните, отродья двадцать первого века? Забудьте. Никаких телефонов, только хардкор. Уже ощущаете зуд во всем теле? Это ломка по благам цивилизации. По автобусу волной перекатились разочарованные вздохи. Эрвин покрутил в руках телефон и, смирившись с тем, что на ближайшие дни этот волшебный прибор бесполезен, засунул его в задний карман. Леви спрыгнул со ступеньки на мягкую землю и поправил на голове кепку. — Почему ты повсюду? — спросил Майк, идя позади. — Что ты имеешь против? — фыркнул Леви и обернулся к нему, постукивая пальцем по виску. — Я чувствую зависть. — У него всегда были сложные отношения с теми, кто в чем-то его опережает, — внезапно подоспел Зик. Леви уронил свой огромный рюкзак, который только что принял из рук Шадиса. — Тебе что надо? — прошипел он. Но Зик не расслышал и криво улыбнулся, глядя на то, как Майк заливается краской. — В чем он меня опережает, по-твоему? — Ну, — Зик подмигнул ему, как заговорщик, чем ввел Леви в еще большее заблуждение, — ты явно боишься его конкуренции, если понимаешь, о чем я. — Нашел достижение, — усмехнулся Майк, стараясь казаться непоколебимым, но по его лицу тенью проскользнула тревога. Он бы явно сказал что-то еще, погрубее, но Эрвин взял его за плечо и увел за собой, не обращая малейшего внимания на остальных. Леви ткнул Зика пальцем в грудь. — Почему ты так себя ведешь? — с яростью спросил он. — Как «так»? — Ненормально. Не надо за меня заступаться. Если у тебя маразм прогрессирует, то напомню, что наш разговор мало что изменил. — Расслабься, — Зик отодвинул его от себя рукой, — каждый ошибается и что-то переосмысляет. — Так просто? — взбесился Леви и всплеснул руками. — Не может быть! И что тебя заставило переосмыслить свое поведение? Ты так и не рассказал, я сгораю от любопытства! — Я не буду перед тобой оправдываться. — Пошел нахер. — Да ты гений переговоров. Зик ушел от него к инструктору, около которого уже стоял Порко и смотрел на него исподлобья. Леви присоединился к сборам и завертел головой — а куда подевались Майк и Эрвин? Но дым из-за кустов неподалеку дал ответ на этот вопрос, и он успокоился. — Слушайте меня внимательно, — говорил Шадис поставленным голосом. — Сначала мы дойдем до пункта назначения, разобьем лагерь, проведем инструктаж, а потом я сделаю вашу жизнь незабываемой до самого отъезда. Все понятно? — Да, — раздался неуверенный хор. — Отлично, а теперь марш за мной. Все взвалили рюкзаки на плечи и пошли за Шадисом по высокой густой траве, громко болтая и смеясь. Даже Порко перестал хмуриться и толкался с Зиком, пока не отлетел на землю. Леви не удержался и засмеялся. Порко показал ему средний палец. Сколько они шли — он не считал и посмотреть не мог, ведь телефон валялся в одном из карманов рюкзака. По дороге он смотрел Эрвину в затылок и вдыхал аромат его сигарет, вызывающий мощный приступ ностальгии. В памяти сразу всплыли видения из прошлого: ночные поездки, мимолетные объятия и касания. Хотя это было всего лишь недавно, Леви ощущал те мгновения особенно и уже тосковал по ним. Это даже прошлым можно было назвать с трудом. Он не думал, что за короткий срок так быстро привяжется к вещам, которые изначально казались ему неважными. В этом была вся любовь. Что раньше он едва замечал — приобрело цвет, форму, смысл и ассоциации. Леви одолевали воспоминания с Эрвином, когда он всего лишь проходил по улице, которую они пересекали на байке. Группа остановилась на небольшой сухой опушке, половину которой прикрывали тени, отбрасываемые деревьями. — Начнем с базового, — Шадис вытащил невесть откуда огромную жесткую материю и железные палки, — с палаток. Вижу по глазам, что ваш отдых дальше трехзвездочных отелей не заходил, поэтому смотрите и учитесь. Долгие пятнадцать минут Шадис распинался и суетился около палатки, чтобы в итоге некоторые чуть не закололи себя длинными железными палками от каркаса. Леви был в числе тех счастливчиков. Никакого энтузиазма он пока не чувствовал, возясь с палаткой, и был уже готов спать на траве, если бы не подоспевшая вовремя помощь. — Дай мне, а то ты убьешь себя, — Эрвин выхватил у него палку и принялся ее устанавливать. — Не у всех выходит с первого раза. — Спасибо, — Леви переминался с ноги на ногу. — Я бы сам смог. — Конечно. — Я не так безнадежен, как ты думаешь. Палатка вскоре твердо стояла на земле. — Можно я перетащу ее ближе к тебе? — попросил Леви, обмахиваясь краем футболки. — Я сам хотел это предложить, — Эрвин засиял, но что-то в его облике изменилось, мелькнуло мрачным бликом. — Что стряслось? — Детка, нам предстоит два дня в лесу. А я уже забываю, как выглядят курьеры на великах. Они же ипостась нормальной жизни. Как тебя занесло в этот дурацкий поход? Эрвин закрыл палатку на молнию. — Долгая история. Но я буду честным, мне очень польстило, что ты поперся за мной, — Леви надавил на уголки губ и улыбнулся. — Выше нос, Эрвин. Нас ждет увлекательное противостояние с дикой природой и поиски хотя бы одной палочки связи. Он опустился на траву и через секунду резко вскочил, как ошпаренный, вспомнив о клещах. Шадис таращился на него, как на полоумного. — Твою мать! — Леви принялся отряхиваться. — Я здесь и часа не выдержу! — Аккерман! — гаркнул Шадис издалека и потряс кулаком в воздухе. — Успокойся, или я устрою тебе фееричный уикенд! — Автобус еще не уехал, давай угоним его, — то ли шутя, то ли серьезно предложил Эрвин полушепотом. — У нас еще есть шанс спастись. Леви сделал вид, что собирается уходить, но внезапно развернулся и повалил Эрвина на землю, толкнув в плечи. Эрвин не успел глазом моргнуть и упал. Но даже под тяжестью чужого тела он не выглядел беспомощным, напротив, от него исходила спокойная уверенность. Леви понял, что это было доверие. И ощутил, как в животе все трепетно сжалось узлом. Эрвин молча смотрел на него снизу вверх широко распахнутыми глазами. Невозможно было понять, что скрывается за такой редкой и чистой голубизной. Скрытность была его чертой. Обычно по глазам можно было многое узнать, но он был исключением. Леви нравилось это. Нравилось его разгадывать. Нравилось, что он видел сторону Эрвина, скрытую от всех остальных. Эрвин ведь не всегда был смелым и независимым. Его руки Леви прижал к земле, но быстро отпустил и нежно коснулся щеки. Прикосновения были легкими, невесомыми. На скулах Эрвина выступил бледный румянец. Дышал он прерывисто и глубоко и внимательно наблюдал за тем, как указательный палец проводит линию по щеке. Хоть Леви больше не держал его за руки, он не отталкивал. Он положил их на его бедра, не сводя с него глаз, и волнительно приоткрыл рот, когда палец Леви коснулся уголка его мягких губ. — Я просто обезвредил нарушителя, — Леви наклонился еще ближе и проговорил это, опаляя дыханием его лицо. — Ты такой красивый, Эрвин. Мне очень спокойно с тобой. — Давно так решил? — Эрвин взял его за запястье. — Очень… На нас глазеют. Надоели. Вздохнув, Леви встал и пошагал в сторону леса и сломал торчащую перед собой ветку хлипкого высокого куста. — Ты куда? — Эрвин шагнул за ним. — Я? — Леви затоптался на одном месте. — Я деревья пойду пообнимаю, траву пощупаю, получу кислородный передоз или что-то в этом духе. — Ты можешь заблудиться, — Эрвин окинул его взглядом, полным сомнения. — Я уже был в «Икее» один, мне не страшно. — Давай договоримся, что если я услышу истошный вопль, то иду за тобой? Леви сделал поклон и изящно отвел руку в сторону. — Очень актуально, спасибо. — Просто помирать одному скучно, — сказал Эрвин. — Но ты особо не переживай. Из ядовитого поблизости только ты. — Катись к черту, Эрвин! — крикнул Леви, повеселев. Эрвин показал ему большой палец и потащил его палатку к своей. Теперь Леви думал лишь о том, что их палатки будут стоять рядом. Подобные вещи не происходят просто так. Эрвин явно преследовал какую-то цель, и Леви оставалось лишь ждать ее, изнемогая от тягучего предвкушения. Он заходил в лес все глубже и глубже, жестко топча подошвой кочки и тяжело дыша, словно пробежал кросс. Ветки оцарапали его ноги и руки, но ему было все равно. Он совершенно не замечал мелких кровоточащих ранок и шел куда глаза глядят, держа вытянутой рукой телефон. — Ни одной палочки, — Леви пнул небольшой камешек. — Ни одного курьера. Капец. Широкие кроны деревьев сплетались между собой в паутину, и свет просачивался на землю странным причудливым узором. Кругом — ни одного искусственного звука, только шепот леса и щебетание птиц. После жизни в бетонном лабиринте это было поразительно и волнующе. Леви вдруг забыл обо всем и без каких-либо мыслей осматривался вокруг, подставляя руки под ломаные лучи солнца. — Чего расселся? Леви вздрогнул и вскочил, ощутив укол смущения. К нему неспешной развязной походкой шел Зик, смотря снисходительно, мол, я никому не скажу, что ты дурью тут маешься. — Опять ты, — Леви потер колени, на которых пятнами лежала грязь. — Шадис тебя зовет. Обойдя Зика сбоку, Леви направился назад к лагерю, надеясь, что тот действительно всего лишь выполняет просьбу, а не пришел досаждать ему. — Зачем ты прихватил с собой Порко? — Я не звал его, он просто увязался за мной. — У него много общего с Майком, знаешь ли. А в поход зачем ты пошел? Только не говори, что это часть твоего искупления. Ты бродишь за мной, как паломник. Зик пихнул Леви в лопатку, подталкивая вперед. — Я участвую в этом не первый год, — возразил он. — Не ожидал вас здесь увидеть. Зачем приперлись? — Меня заставили, Эрвин пришел пособолезновать, а Майк шел с ним в комплекте, — Леви остановился. В этот миг в его голове созрел план. — Я заплачу тебе, если ты выяснишь, кто слил Майку мой блог. Думаю, Эрвин только поругается с ним и ничего не узнает. Идет? Зик не спешил соглашаться и колебался долгие две минуты. — Тебе так принципиально? Какая разница, если сейчас о нем знают все? — А это не ты, случаем? — Леви вдруг рухнул и ощутил резкую боль в лодыжке. Посмотрев вниз, он увидел, как нога по щиколотку застряла в странной яме, прикрытой ветками и мхом. — Черт! — он зажмурился и попытался выдернуть ногу, но так и остался на месте. — Катись оно все… — Тебе помочь? — спокойно предложил Зик, наблюдая с искренним любопытством за происходящим. Леви сдул со лба прядь волос и скорчился от усиливающейся пульсирующей боли, сковывающей ногу. — Нет, — процедил он и дернулся вновь, но на этот раз упал грудью на землю. — Как хочешь. Зик, засвистев, пошел в лагерь, и Леви провожал его недобрым и растерянным взглядом. Он пытался снова и снова освободить ногу, но только вредил себе и жмурился от болезненных ощущений. Пришла паника, затуманивающая рассудок, и Леви представилась глубокая ночь, в которой он останется в лесу один наедине с пугающей чернотой.