Haikyuu!!Сборник, имейджины с Т/и

Это сумасшествие. Больной плод фантазии человека. Это неправильно. Это не одобряется. Это извращение. Но это реальность. Ужасная, недопустимая, но реальность. И ты в ней главный герой. Быть двоюродной младшей сестрой – не круто. Быть двоюродной младшей сестрой горячего капитана волейбольной команды, от которого сохнет почти каждая девушка – странно. Странно быть в тени. Странно быть незамеченной. Странно для всех казаться тихой, спокойной, младшей сестрёнкой Тетсуро. Той девушкой, которой все тебя видят или хотят видеть – лишь визитная карточка, подделка. Ненастоящая ты. И тебе тошно от самой себя, от своего вида, от того, что ты творишь, пока вас никто не видит. Чувствуешь себя грязной, психически больной, но не можешь ничего поделать с этим. Ты расплываешься под его цепким взглядом, а стоит только ему горячими руками коснуться твоей талии – внутри всё разрывается от нескончаемых тяжёлых импульсов. Никто не знает об этой твоей слабости. Никто не знают, что вы с Куроо – одна сплошная слабость. Ни родители, ни друзья, ни знакомые. Мир пока не готов к такому – это слишком личное, слишком…откровенное. Это неправильно. Часто задумываешься об этом, когда видишь тёплый взгляд матери и её сестры, как они тихо перешёптываются и говорят, какие же вы с Тетсу милые и заботливые брат и сестра. До поры до времени – так, но пока его или твоя дверь не закроется с тяжёлым скрипом и не повернётся на замок, оставляя за ними его похотливые взгляды и твои жгучие стоны – вы будете дальше непринуждённо играть свои роли. За пределами двери вы всё такие же милые и общительные брат и сестра, но момент совместного уединения в комнате ломает эту маскировку, заставляя себя чувствовать полностью во владении своего любимого старшего брата. — Ты же понимаешь, что всё это – неправильно? — Однажды решаешься спросить ты, лежа на разгорячённой груди парня, рисуя пальцем на его торсе незамысловатые узоры. Куроо тихо мычит. — А разве это имеет значение? Нам же ведь хорошо вместе. — Выдыхает он, притягивая тебя ближе к себе. Действительно, хорошо. От того и дико. Это не одобряется. Это всегда было и будет вашей маленькой тайной. Оба боитесь общественного мнения, быть социально униженными и быть признанными для всех психами. Но сомнительная доля правды здесь всё-таки есть. Мир попросту не готов к такому. Не готов принять вас такими, какими есть. Психами. Пока он знакомил тебя со своей командой, а ты, под видом такой скромной девочки, думала, что будет, если кто-то прознает о вас с Куроо, о ваших таких близких отношениях. Как бы эту новость восприняли бы другие? Друзья? Общество? Определённо это был бы крах всему. Никто не смог бы вас понять. Никто. Вон какой-то высокий парниша. Лев, кажется зовут. Необычное имя. Весёлый, добрый, слегка неуклюжий и заносчив, но комфортный. Или тот, что пониже. Яку. Тоже хороший, заботливый, может быть грубым с тем высоким парнем, но с ним легко найти язык. У Ямамото странный стиль общения, возможно, он уличный хулиган, но с командой в дружелюбных отношениях, да и тебе успел парочку комплиментов сделать, под явно недовольным взглядом Куроо. Инуока резвый и позитивный. Фукунага спокойный. А Шибаяма тихий и скромный. Все они разные. Разноцветная палитра красок, такие искренние и настоящие, не говоря уж о тебе. И ты чувствуешь вину за это, что не можешь быть честной, настоящей. С ними, с Куроо и прежде всего – с самой собой. Кенма, как всегда, только тихонько с тобой поздоровался, даже не поднимая головы, чтобы, не дай бог, не оторваться от напряжённой игры. Чувствуешь лёгкое касание чужой руки к своему плечу и мелко вздрагиваешь, понимая, кому оно принадлежит. Боязно поворачиваешься и видишь эту наглую, самодовольную, бесящую ухмылку, которая, в тоже время, тебя и влекла. Это знак. Ваш собственный немой знак, в котором даже речь не требовалась. А этот голодный взгляд заставлял тебя нервно сглотнуть, зная, что тебя ждёт. Он хочет тебя. Свою младшую сестрёнку. И даже не скрывает этого. Подлец. Это извращение. — Ты псих! — Грубо шипишь ты, чувствуя, как сильно, до неприличия, задрали твою юбку, проходясь по бёдрам шершавыми ладонями, а тело напористо прижимают к шкафчику. Куроо целует властно, мокро, с долькой азарта и неприкрытой страстью и похотям. Будто хочет съесть тебя всю, не желая с кем-нибудь делиться. Ты, как сладкий десерт, а Тесту – ребёнок, что желает его заполучить. — Не забудь выкрикнуть это слово, когда будешь биться в предоргазменных судорогах, сестрёнка. — Нагло скалится, а ты не успеваешь возразить, как с тебя резко срывают бельё, и тут насаживают на пульсирующий член, не давая привыкнуть. Громкий полусвкрик полустон отрезвляет вас обоих, и вы оба подаётесь дикому животному наслаждению. Снова. Прямо здесь, в раздевалке, когда все ушли. Так жарко. И никто из товарищей по команде не узнает о вашей маленькой хитрой проделке. Ты стонешь, а он покрывает твою шею мокрыми поцелуями и лёгкими укусами, вызывая под кожей целый рой невидимых мурашек. Тетсуро что-то шепчет тебя в ухо, проходясь языком по ушной раковине, а ты не можешь разобрать и слова, блаженно закатывая глаза. Ты утопаешь от его действий, просто от его присутствия рядом с тобой, так близко. Слишком близко. Выгибаешься в пояснице, чувствуя такую необходимую тебе разрядку. С каждым толчком, с каждым поцелуем и с каждым вздохом ты ощущаешь, как плавишься от него. От Куроо, своего брата. Двоюродного, но брата. Мерзко, но так возбуждает, и ты не хочешь забывать все эти моменты с ним, постоянно прокручивая их у себя в голове, несмотря на то, как это стыдно и неправильно. Ваши отношение изначально обречены на провал. И их надо остановить. Прекратить, во что бы то ни стало. Вырезать, как раковую опухоль, пока не стало поздно. Вы оба уже не видите грань, но ты пытаешься всяческими усилиями, вслепую, наощупь, найти её. Получается пока так себе. Возможно, всё закончится, когда парень окончит школу. Может тогда вы наконец осознаете, как это всё дико, начнёте создавать свою отдельную жизнь, подальше друг от друга, оставляя этот пройденный этап позади себя. Когда-нибудь это должно будет прекратиться. И ты сделаешь всё, чтобы разорвать этот крепкий семейный порочный узел. Ради своего и его же блага. Но пока ты будешь продолжать сгорать под этими горячими ладонями, томным взглядом, тихими стонами и этой наглой, но чертовски привлекательной ухмылкой, с такими хитрыми, кошачьими глазами, что буквально видят тебя насквозь, выдавая все твои потаённые желания. — Ты просто псих, Тетсу, — повторяешься ты, но уже более спокойно, с отдышкой и хрипотцой в голосе. — Не забывай, что ты такая же, Т/и, — смотрит на тебя и улыбается, снова завлекая в мокрый, немного вялый поцелуй. Да, ты такая же. Психичка. И Боже, он никогда ещё не был настолько прав в этом!