"Мадара Учиха"

Леса в Стране Травы зачастую не сильно уступали в своих массивах знаменитым чащам Страны Огня. Огромные территории занимали исполинские деревья, сквозь которые не прокладывали дороги и рядом с которыми не строили деревни или города. Конечно, это не мешало шиноби прокладывать себе путь в таких местах, но конкретно в этом уголке мира, удалённом от большинства поселений, даже ниндзя были нечастыми гостями. В этот час царила ночь. Одинокая фигура в оранжевой маске, декорированной чёрным пламенем, стояла на краю ветки одного из лесных исполинов, его плащ покачивался с редкими порывами ветра. Непрерывная какофония звуков ночного леса создавала определённую гармонию. Тихий шелест листвы, редкие крики ночных птиц и едва слышимый стрекот цикад. Фигура, что появилась из ветки рядом с человеком в плаще, не произвела ни звука, просто безмолвно выросла из дерева, как странный нарост. — Ты опоздал, — голос человека в маске был глубоким, мелодичным, но даже так говоривший не уличал. Лишь отстранённо констатировал очевидное. — Не все умеют двигаться со скоростью света, знаешь ли! — чуть возмущённо произнесло странное существо, левая, мертвенно-бледная часть его лица нахмурилась, лишь услышав «приветствие», а губы чуть скривились, стоило ему закончить говорить. — Чего ты хочешь от нас? — второй голос, прозвучавший от фигуры, был тише, ниже и звучал с ощутимой хрипотцой. Правая, угольно-чёрная половина лица Зецу не изменилась, и не могла бы, ведь у той части лица, что была отведена этому существу, не было губ или носа. Даже губы второй половины лица не дрогнули, чтобы исторгнуть эти слова, те словно сами собой отзвучали в ветре. — Я изучал старые записки Мадары, — просто сказал Обито, наконец поворачиваясь к гостям. — Нашел упоминание одного интересного места, в его мемуарах об одной из давних битв. Уже там смог найти кое-какие руины, что он упоминал бегло, от них веяло… древностью. Возможно, они ненамного моложе времён Мудреца, и, естественно, я не мог прочитать те немногие фрески, что там сохранились, — голос Обито звучал задумчиво, немного отрешённо. — Не уверен, что там есть что-то способное помочь нашим планам, но я хочу удостовериться. — Разумно, — спокойно согласился Чёрный Зецу. — Реликвии прошлого часто таят в себе больше, чем можно предположить на первый взгляд. Где это место? Обито лишь едва заметно склонил голову набок. — Недалеко от Страны Демонов, — шаринган взглянул на Зецу сквозь прорезь маски, вспыхнув в ночной тьме почти сверхъестественным алым огнём. — Мне нужно вернуться к делам в Тумане как можно скорее, но у меня есть несколько часов. Я доставлю нас туда. Белый Зецу выдохнул с явным облегчением. — Страна демонов – это далеко, даже у меня уйдёт целый день, чтобы добраться... — Белый Зецу, очевидно, заставил общую для двух существ голову покачаться. — Спасибо, что не заставляешь тратить столько времени… Человек в маске никак не отреагировал на слова Зецу, лишь сделал шаг в его сторону, оказавшись к тому вплотную. Мгновение – и его глаз изменился, став причудливым узором, а пространство перед ним начало закручиваться в спираль. Чуть меньше секунды, и черно-белое существо словно было затянуто в глаз Учихи. Как только тот пропал, искажения стали сильнее, и теперь рябью, словно закручиваясь сама в себя, пошла и фигура человека в маске. Ещё чуть больше секунды – и тот тоже пропал из живущего своей жизнью залитого лунным светом леса… *** — Ооообито! КХ! Ублюдок! — фигура странного растительного монстра, чьи голова и плечи застыли между двумя челюстями плотоядного растения, растущего из самого его тела, находилась прямо посреди сложного набора символов и абстрактных фигур. Зецу застыл, словно был не способен даже пошевелиться, парализованный невидимой силой. В центре печати, выгравированной на огромной платформе одного из более крупных параллелепипедов в измерении Камуи. Создатель этого комплекса печатей, что потратил на его подготовку чуть больше суток, не ответил. Лишь склонился в полуприсед над развёрнутым одним движением пустым свитком. Его пальцы тут же замелькали в серии печатей. Заяц, Дракон, Змея, Тигр, Заяц, Тигр, Обезьяна, Крыса... Десятки печатей мелькали за считанные секунды, но шаринган Учихи смотрел лишь на свиток перед ним. — Ты-ы-ы! — тьма на лице Зецу дрогнула, словно пытаясь соскользнуть со своего сосуда, но и она двигалась медленно… так медленно, что, казалось, лишь дрожала на своём нынешнем носителе. — Нинпо! — голос Обито прозвучал спокойно, и впервые его взгляд встретился с гнилостно-жёлтым глазом Чёрного Зецу. — Печать: Чистилище Шести Асур! Сложный комплекс фуин вокруг Зецу в одно мгновение вспыхнул зелёным пламенем, а затем поплыл, а вместе с ним поплыло, словно воск, и существо, застывшее в его центре, обращаясь частью зелёной вязи под ним, теряя объём и форму. Тень Кагуи взвыла на высокой ноте, и этот крик продолжался, даже когда горящие потусторонним светом чернила потекли, подобно реке, в сторону открытого, пустого свитка, заполняя его сложными символами и фигурами. Обито все так же сидел перед свитком, со сложенной печатью дракона, даже когда вопль прервался, и он остался в своём измерении один. На несколько долгих секунд он замер, только дыша и продолжая удерживать печать. — Получилось? — голос, что раздался из-под маски, был тем же, что и раньше при разговоре с Зецу. Такой же глубокий баритон. Но сейчас... сейчас в нём было сомнение, облегчение и капелька явно сдерживаемого напряжения. Шиноби выдохнул – и наконец его плечи расслабились. Он поднялся на ноги, а под маской играла небольшая улыбка. Всего на мгновение он коснулся своей груди, там, где можно было почти почувствовать биение сердца даже сквозь одежду. — Всё же ты не Мадара. Слова, произнесённые почти задумчиво, но с легкостью. Легкость… вот что он ощущал, пожалуй. Впервые более чем за десяток лет Обито Учиха был свободен. Свободен от тех, кто хотел его использовать, и… свободен от своих сожалений. Молодой мужчина бросил взгляд на свиток под ногами. — Время слов давно прошло, да и говорят во время боя только те, кому осталось, что сказать друг другу. Мы с тобой не тот случай. Но даже так… пусть Рин и все остальные, кому ты разрушил жизнь, наконец познают мир, проклятый ты ублюдок. *** Страна Горячих Источников славилась приятными закусочными, это было небольшое государство, в котором туристы, даже из кругов шиноби, были обычным делом. Здесь в каждом сколь-либо крупном городе были кварталы красных фонарей, приличные забегаловки и, собственно, горячие источники. Учиха Обито, с тех самых пор как принял имя «Мадары», не отдыхал. Потому что он не чувствовал усталости. Как не чувствовал радости или счастья. Лишь мрачное удовлетворение каждый раз, когда его план был чуть ближе к завершению, но и то лишь подогревало, мотивировало сильнее, больше напоминая неутолимую и лишь растущую жажду, одержимость, чем что-то, что испытывают нормальные люди. Он не видел причин тратить время на такие фривольные вещи, как отдых или романы на стороне, вернее, он просто не мог даже начать размышлять в этом направлении. Ведь человек, скрывающийся за маской, всеми силами отрицал видимый им окружающий мир, тот не вызывал у него ничего, кроме отвращения и глубокой, тёмной ненависти. Сидя в одной из забегаловок не слишком приметного города в стране Горячих Источников, новый Обито Учиха чувствовал себя… странно, чай остывал на столике рядом, как и небольшая тарелочка с данго. Наконец у него было время сесть и решить, чего он хотел для себя, было время и возможность определиться с направлением движения. Старая тоска и горечь больше не сковывали его. Старые чувства, привязанности, он не забыл о них полностью, но… их стало проще отпустить. И, возможно, благодаря прожитой и куда более яркой жизни вполне заурядного человека с Земли, он просто вновь вспомнил, каково это чувствовать что-то, кроме вечной тоски и ярости, да просто жить. Ему больше был не нужен Глаз Луны, даже если бы этот проект не вёл к риску воскрешения древней богини, желавшей пожрать всю чакру мира, тем самым убив всех его обитателей. Но кроме этого… какая доля в жизни ему оставалась? Какую нишу он мог занять в этом мире, чем мог жить? Естественно, лишь жизнь обычного шиноби приходила на ум, со всем, что она в себя включала. Конфликт Великих Деревень, Биджу, интересы кланов и дайме… Обито мог бы стать частью всего этого вновь. Мог бы, несмотря на все совершенные преступления, он даже знал как. Только вот новому Обито не хотелось иметь ничего общего с этой бессмысленной грязью. «Нет, правда, какой смысл в этих крысиных бегах?» – размышлял он. Становясь более именитым шиноби, ты не гарантировал себе счастье, не гарантировал выживания своих близких, достаточно было взглянуть лишь на Минато-сенсея или уже его учителя. Весь этот идиотский конфликт великих деревень был огромной игрой, игрой, где установленные правила и все участники старались изо всех сил, чтобы в ней не было победителя. В таких играх победить можно только не играя. И неважно, нукенин ты или хокаге — ни один шиноби не умирал счастливо, мирной смертью да не скованный сожалениями с головы до пят. Обито с удивлением понял, что может просто развернуться и уйти от этих столетий кровопролития, уйти и не оглядываться. Ему не нужно быть шиноби, не нужно убивать или умирать самому в какой-то яме. Кроме Белых Зецу, никто больше не знал, что он был жив, а значит, разобравшись с ними, он вполне мог уйти в далекую страну, купить себе домик на те деньги, что остались еще от Мадары, и спокойно жить своей жизнью. Быть может, даже используя ниндзюцу так, как то изначально задумывал Мудрец Шести Путей. Пожалуй, ему даже хотелось бы попробовать пожить так. Завести небольшую ферму, вот уж где Мокутон может пригодиться… Да, звучало это действительно неплохо, но… чтобы просто отстраниться от мира шиноби, Обито нужно было не быть с ним связанным. В известном смысле он и не был. Коноха больше не значила для него ничего. Клан Учиха… тут было сложнее, пожалуй. Обито не чувствовал этого раньше, слишком был обременён болью потери, слишком привык, что цель оправдывает любые средства, но… тот всё же был семьёй. Не близкой и родной, не такой, как у человека с Земли, но всё же семьёй, а семья всегда имела значение, как бы сильно ни были потрёпаны узы. Друзья Обито в Конохе были для него мертвы, некоторые буквально – иные фигурально. Минато-сенсей убит всё равно что его руками, старые знакомые из академии и товарищи среди шиноби уже забылись за столько лет или же сгинули во время Мировой Войны, а Какаши… Какаши… Мужчина пригубил чай сквозь плотно сжатые зубы, в его глазах клокотала едва сдерживаемая злость. …этого человека он, пожалуй, не хотел бы видеть больше никогда. Болезненнее было бы лишь взглянуть в глаза Минато-сенсея, но тот уже был мёртв. Казалось бы, Обито не связывали больше узы дружбы и товарищества с миром ниндзя. И это правда, но… …существовали и другие типы уз. Вот уже больше десяти лет Обито носит имя «Мадара». Акацуки в нынешней форме были созданы им. Организация пока не напоминала ту угрожающую силу из девяти нукенинов S-ранга, какой она была в памяти человека с Земли, но нескольких из тех людей она уже насчитывала. Пока, правда, кроме Нагато и Конан, вступили туда лишь Сасори и Какузу, поиски Орочимару после его побега из деревни пока не принесли результатов, а включение Кисаме в их ряды в той истории, похоже, было скорее удачным стечением обстоятельств, чем долгоиграющим, проработанным планом. Просто потому что Обито чётко помнил, что никакого плана относительно пока-еще-даже-не-мечника-тумана не создавал. О настоящей роли Мадары в организации знали лишь Нагато и Конан, два ниндзя Страны Дождя, что потеряли всех своих друзей наполовину из-за махинаций Данзо и Ханзо, но наполовину от рук самого Обито. Нагато… он тоже знал о плане «Глаз Луны» и согласился в нём участвовать. Но даже Обито до инцидента с Цукиёми испытывал сомнения в его лояльности, вернее тот был почти уверен, что владелец Риннегана использовал его в той же мере, в какой его использовал сам Учиха. Просто это ничего не меняло тогда. Нагато был слишком полезен, так как был единственным шиноби, что мог использовать те глаза ради целей Обито. Знания об истории «Наруто» вносили некоторый… конфуз. Нагато спорил с сыном Минато о философии в той истории, и джинчурики даже смог убедить лидера деревни дождя предать дело своей жизни, как бы глупо это ни казалось. Но план, о котором говорил Пейн – был не тем планом, что на самом деле преследовал Обито. Пейн говорил не о Великой Иллюзии, а о попытке принести мир через боль потерь. По его словам, он собирался развязать чудовищную войну, используя хвостатых, и по её завершению останутся лишь руины, а немногие выжившие даже не осмелятся начинать новые сражения ещё несколько поколений. И, возможно, эти поколения смогут построить что-то менее гнилое, чем нынешний устой. Чудовищный план, но… зная, что из себя представлял Мир Шиноби, он был одним из тех немногих, что мог действительно сработать. Здесь память была коротка, а ненависть пустила корни глубже, чем на Земле, Мировые Войны между шиноби развязывались каждые десятилетия, а не раз в пятьдесят лет, и велись они за куда меньшее время. Если это и есть настоящий план Нагато, или если здесь память Землянина ошибалась, и тот планировал реализовать Глаз Луны… у него есть шанс добиться успеха, если Обито просто уйдёт. И что вечная иллюзия, что Армагеддон посредством Хвостатых Зверей – не звучали особо притягательно для нового «Мадары». Серьёзный вопрос, который стоило обдумать прежде, чем принимать решение уходить, но не самый важный сейчас. Было ещё несколько, что банально были актуальнее. Ситуация в Скрытом Тумане была критической. Правление Ягуры, джинчурики Трёххвостого, которого уже многие годы держит под контролем Обито, обещало в скором времени привести к гражданской войне. Если откровенно – уже привело, пусть не все в Тумане пока это осознавали. Притеснение клановых шиноби уже перетекло в полноценную резню оных, всё по воле Мизукаге… или, если вернее, по воле Обито, что ненавидел этих кровожадных головорезов и топил их в собственной крови чужими руками. О, конечно, он не действовал, опираясь лишь на мелочные чувства, вроде желания отомстить. Это было лишь приятным бонусом, когда он разворачивал эти планы. Назначение Ягуры на пост Четвёртого просто открыло для него поразительный шанс взять под контроль не просто джинчурики со слабой печатью, а потому особо уязвимым разумом, но и принять контроль над целой Скрытой Деревней. Ослабить ту изнутри, позволить начаться гражданской войне… и, если повезёт, начав тем самым новую Мировую Войну Шиноби, в тени которой реализация планов Акацуки была бы даже проще. Благодаря знаниям с Земли Обито понимал, что по какой-то причине, даже несмотря на серьёзное ослабление Тумана, война так и не начнётся. По крайней мере, в той версии будущего, что видел Обито. Это, впрочем, не значило, что всё закончится так же сейчас. Также был клан Учиха, что уже находился в очень щекотливом положении в Конохе. Держать ситуацию там под наблюдением было относительно сложно, но Зецу справлялись до этого времени. Потому «Мадара» мог заключить, что увиденная им резня, учинённая Учихой Итачи, обещала случиться довольно скоро. Кто бы мог подумать, что всё из-за спровоцированного им буйства Кьюби, который слишком уж целенаправленно атаковал Коноху, по стечению обстоятельств, даже не задев квартал Учих… Ситуация в Конохе тоже могла обернуться внутренней гражданской войной, ослабить деревню и спровоцировать новую Мировую Войну. Мировая Война… была бы крайне неудобной для Обито, попытайся он начать новую жизнь. Но что важнее… Мужчина вздохнул, но всё же подцепил деревянную палочку, задумчиво кусая данго. …что важнее, может ли он вообще просто закрыть на подобные вещи глаза? Если оставить всё как есть, в Конохе умрёт много людей, многие из них – родственники. Туман… раньше горящая в груди ненависть к этим варварам поутихла от простого понимания, что в убийстве Рин шиноби Кири были лишь инструментом. Да и та ярость сама по себе была слабее, память человека с Земли здесь сильно помогала. В конце концов, и ситуация в Конохе, и ситуация в Кири – были его виной. Одна — косвенно, другая — очень даже напрямую. И раз уж начинать новую жизнь… для начала нужно взять ответственность за свои поступки, не так ли? Конечно, грехов, совершённых Обито, хватит на десять пожизненных заключений в Аду, если бы этот концепт существовал в этом мире. И пусть заниматься искуплением до конца своих дней новый Обито не планировал, закрыть глаза на всё, что он сотворил раньше, и делать вид, что он начинал жизнь с чистого листа, казалось… просто неправильным, мерзким даже. Чем это отличалось от его маниакального отрицания этой реальности, из-за которого он и желал создать Муген Цукиёми? Что же, с этим было решено… — Прошу прощения… — моргнув, Обито поднял взгляд на заговорившего парня-подростка. — Тут ведь не занято? Мы с командой можем присесть? То был юноша, с загорелой кожей и протектором Кумогакуре, Деревни Скрытого Облака. Конечно, он заметил присутствие шиноби в заведении, просто проигнорировал тех, не заметив к своей персоне никакого внимания. — А… — очень умно выдал один из сильнейших ныне живущих ниндзя, секундой позже кашлянув в кулак, и всё же махнул рукой на противоположные от него сидения. — Да, конечно. Я как-то и не заметил, что в кафе уже мест почти не осталось… — Спасибо, дядь! — ухмыльнулся парень, которому сложно было дать больше шестнадцати, и всё же сел на сидение напротив, жестом позвав и свою команду. Беспокойство даже не поднялось в груди нукенина. Пока он не использовал чакру, ни один сенсор не отличит его от гражданского, не в этой одежде и не с перекрашенными волосами. Скорее всего это была команда из Кумо, что была здесь либо по заданию, либо возвращаясь с того, и всё просто так совпало. Те не носили даже жилетов чунинов, просто генины своей деревни… — А, наконец… — второй парень-блондин с удовольствием вытянул ноги, приземлившись на свое место. Единственная девушка в команде также присела, пусть и не так демонстративно показывая своё облегчение, выглядела та тоже довольно уставшей. — Тяжелая дорога? — с лёгкой улыбкой и вполне искреннем любопытством поинтересовался Обито. — Ты и не представляешь, дядь, — кивнул, кажется, очевидный лидер команды. — Два дня почти без отдыха, только вчера нормально поспали. Но, по крайней мере, несколько дней мы можем отдохнуть тут! От слов парня два других члена команды прямо на глазах чуть воспряли духом. — Танирусу довольно приятный город, — согласился Учиха. — Достаточно питейных заведений и игровых домов, чтобы потратить пару недель… хотя я не уверен, что вам, ребята, туда можно. — Мы шиноби, — подала голос девушка с тёмными волосами и смуглой кожей. Что удивляло людскую часть личности Обито, но было очевидно для него самого, несмотря на чёрную кожу, черты её лица были совершенно не африканскими. Привычных Земле национальностей в Элементальных Нациях не было, а потому сочетаний привычных для определённых народов черт лица – тоже. — Как правило, это открывает почти все двери. — Ваш заказ! — хозяин заведения подошёл с небольшим подносом и, к видимой радости ещё совсем в общем-то детей, что, скорее всего, участвовали в прошлой Мировой Войне, принялся расставлять сладости да чай. Обито воспользовался шансом взять себе ещё порцию данго, расплатившись на месте, а команда уже принялась обсуждать свои дальнейшие планы на следующие пару дней. Ничего секретного или интересного для человека, что готовил План Луны, но… эти ничего не значащие разговоры между усталыми, но искренне довольными грядущим отдыхом сокомандниками – будили приятное, полузабытое чувство ностальгии в памяти Обито… — …извини, ты ведь знаешь город? — мужчина вновь был вырван из своих мыслей вторым парнем в команде, блондином. — Можешь подсказать не слишком дорогую, но приличную гостиницу? — Боюсь, я сам только с дороги, — извиняющееся улыбнулся тот. — И в последний раз я был тут больше десяти лет назад, за это время тут многое изменилось… И это было чистой правдой. Обито и правда однажды посещал это самое кафе со своей командой… — Даже так… — моргнул лидер. — К слову, а как звать-то тебя? — Сузуки Тоби, — спокойно улыбнулся шиноби под прикрытием, опустив локти на стол. — Я работаю в Стране Огня, в Торговой Компании «Янтарный Тигр», но наконец смог вырваться в отпуск. Моя битва за положенные выходные была легендарной… — Везёт, — вздохнула девушка. — Нас гоняют по заданиям последние два месяца почти без перерыва… к слову, меня зовут… Шиноби представились, и медленно, сам собой, завязался небольшой разговор. Ниндзя старались говорить о тех вещах, что гражданский мог понять и нашёл бы интересным. Пересказывали небольшие приключения, весёлые казусы, говорили о том, как красива бывает их деревня осенью, когда начинают цвести редкие вишни среди горных серпантинов… Обито, как ни странно, почти не отставал, вполне честно рассказывая истории из своей жизни на Земле… лишь адаптируя те под нынешние реалии. Общаться с другими оказалось легко, увлекательно даже. Обито столько лет провёл в одиночестве, изолировав себя от всего и всех, ему было привычно молчание и редкие слова. Но Землянин любил говорить, любил компанию и узнавать людей, и сейчас эта сторона его личности с легкостью перехватила инициативу. Уже спустя двадцать минут тот вполне искренне смеялся, услышав довольно забавную историю о том, как три ниндзя и приставленный к ним джонин, которого сейчас с ними не было, так как его сразу отозвали в деревню, пытались выследить и поймать в лесу особого павлина, в перьях которого застряла записка любовника жены одного из аристократов Страны Молний. Впрочем, имена всех действующих лиц шиноби осмотрительно решили не называть. — Слушай, Тоби, а этот шрам у тебя на лице… — тот парень, которого Обито принял за лидера команды, тут же получил затрещину от сокомандницы. — Ай! Да за что?! — Таке… — угрожающе протянула девушка, словно не в первый раз… — Да нет, всё в порядке… — улыбка на лице Обито совершенно невольно стала больше напоминать выражение ностальгии, чем веселья. — Этот… подарок я получил во время Третьей Мировой Войны Шиноби. Оказался на улице, где устроили битву шиноби Конохагакуре и Ивагакуре… это оставила крыша, которой меня придавило. — Оу, это… я не хотел вот так… — парень тут же смешался. — Да брось, — только махнул рукой мужчина. — Я выжил и даже не остался калекой, и слава богам. Тем, кто мельтешит под ногами ниндзя, обычно так не везёт. Я уже давно не держу обид, просто… в таком мире мы живём. По крайней мере такого человека, как я, никто не будет пытаться убить специально, что уже неплохо, как по мне. Шиноби затихли, кажется, чувствуя себя… не в своей тарелке, пожалуй. Почувствовав это, Обито продолжил. — Ну а вообще… шрамы ведь красят мужчин, а? — чуть шутливый тон и отчётливо наигранное виляние бровями… — Пффф! — блондин выплюнул чай обратно в чашку, кажется, подавившись. Задавший вопрос про шрам парень только рассмеялся. А вот девушка, смотря на которую Обито и кривлялся, только чуть-чуть улыбнулась, покачав головой. — Боюсь, Тоби-сан, для меня вы староваты. — Вновь отвергнут! И ещё одно оправдание в мою коллекцию! — важно кивнул ниндзя, серьезность в его позе, как и сложенные на груди руки, так и излучали наигранность. — Но это не страшно! Однажды я соберу все отказы под солнцем и луной и в тот же день найду себе спутницу жизни! — В чайной у дороги? — с широкой ухмылкой уточнил смуглокожий подросток. — В незнакомой команде шиноби? — Кто знает, — уже чуть серьёзнее улыбнулся Обито, покачав головой. — Говорят же, любовь приходит внезапно, верно? — А, так говорил Ханатаро в Ича Ича…— важно кивнул блондин в группе, заработав раздражённый взгляд от сокомандницы, который тут же заметил. — Что? Очевидно Тоби-сан тоже ценит искусство! — Никогда не читал эту серию, — без секунды сомнения утопил того шиноби-отступник, с невинной улыбкой наблюдая, как парня начинает отчитывать подруга, явно не в первый раз. Обито и правда никогда не читал поздние работы Джираи, да и вообще пренебрегал развлекательной литературой уже очень давно. Возможно, стоило взглянуть, как появится время…