"Мадара Учиха"

      Это была тёмная, безлунная ночь.       Учиха Обито сидел напротив костра, его тёмные глаза невидящим взглядом смотрели на клокочущий язычок открытого пламени.       В голове бывшего шиноби Скрытого Листа сейчас не крутилось грандиозных планов, он не осмысливал самого себя и не размышлял над нюансом сложившегося положения. Здесь и сейчас он отвлёкся.       Лишь смотрел перед собой, лениво обдумывая погоду последних нескольких дней.       Его небольшой лагерь располагался в одном из немногочисленных глухих лесов Страны Травы. Изредка ухали совы, трещали редкие насекомые, а порывы ветра заставляли стонать древесные исполины. Но даже невероятно чуткие глаза члена клана Учиха сейчас не видели ничего, кроме пламени, к свету которого приспособились. Пространство в полутора метрах вокруг пламени он видел, но кроме него – ничего.       «Словно мира вокруг и не существует» — только когда эта мысль до конца оформилась в голове Обито, его губы едва заметно изогнулись в улыбке.       Безопасность. Вот что он ощущал.       Обман разума, но небольшой островок освещённого пространства казался ему незыблемым и монолитным, словно единственное место, что сейчас существовало, единственное, что имело значение.       Возможно, это сказывалась усталость и напряжённость последних недель. Обито относительно привык оперировать в схожем, тяжёлом режиме, но то было тогда, когда он сам находился далеко за порогом безумия.       Неприятное чувство ожидания и волнения уже давно просто не отдавались в его сердце. Пока то, что он делал, косвенно или напрямую приближало Цель, все остальные эмоции, что ещё оставались в его душе, было легко отодвинуть прочь.       Сейчас же он лучше чувствовал себя, а потому и чётче ощущал свою усталость. Не физическую, ведь его тело было способно вытерпеть куда большие нагрузки. Не ментальную, ведь чуть замедленная в бою реакция или слегка менее внимательный к деталям ум — это то, чего себе не мог позволить Обито и до «Вечного Цукиёми», а потому заставлял себя отдыхать когда это требовалось его разуму. Духовное истощение — вот, пожалуй, правильное выражение.       Уже практически месяц он делал то, чего делать не слишком и хотел, методами, которые ему не нравились, и постоянно нося маску, что сковывала по рукам и ногам и заставляла при общении с каждым человеком в его окружении следить за каждым своим жестом и словом.       И вот очередным вечером он смог заставить себя временно отпустить всё это. Не в первый и не в последний раз.       В этом лесу, в эту безлунную ночь, в небольшом мирке диаметром в полметра ему было немного одиноко.       Услышав едва-заметный щёлкающий звук, Обито нахмурился, мгновенно бросив взгляд в тень ближайшего дерева справа от себя.        На его лицо привычно скользнула маска.       — Что-то случилось? — хриплый, немного низкий голос был почти неузнаваем. Обычно он говорил голосом Мадары. Это не слишком сложный трюк: слегка перекрутить собственные голосовые связки специальными упражнениями, и за годы он освоил его в совершенстве. Но сейчас не было смысла прибегать к нему.       — Пожалуй… — Зецу ступил вперёд, с любопытством оглядывая небольшой лагерь. — Я поймал нескольких шпионов, судя по всему, из Камня. Они пытались сбежать из Тумана и обошли все патрули Мизукаге~. Хочешь их допросить сейчас?       Обито пару секунд смотрел на Зецу.       Затем повернулся назад к костру.       — Это может подождать. Мне стоит поспать хотя бы четыре часа.       Зецу подошёл к огню, присев рядом с тем на корточки, широко расставив колени. Он взял один из сладких шоколадных батончиков в пластиковой упаковке, что небольшой кучкой были свалены рядом, да покосился на Обито.       — Я возьму?~       — Бери что пожелаешь, — отозвался Обито.       Клону Хаширамы дважды говорить было не нужно: усевшись прямо на землю, он с энтузиазмом распотрошил упаковку, заглотив батончик и тут же потянувшись за другим.       — Змаешь… — Зецу проглотил сладость, прежде чем затолкнуть в рот следующую. — Мты `усё м`ньше н`сишь с`ою маску, — Зецу потянулся к бутылке с водой, отвинтив пластиковую крышку. — К’гда никто не… ммм, никто не видит, в смысле.       Обито повернулся к бледному человеку, на его губах прорезалась небольшая, но не слишком добрая улыбка.       — В каком-то смысле, благодаря тебе, Зецу-сенсей, я теперь всегда ношу маску… — он повёл ладонью перед своим лицом, и черты того на мгновение размылись, прежде чем вновь стать лицом Обито без следа уродливого шрама.       — Хмм, может и так, но~… — Зецу повёл указательным пальцам из стороны в сторону. — Я говорю про настоящую маску. Ну, глиняную, знаешь?       — Керамическую, — почти механически поправил тот.       Лишь мысленно отметив для себя быть осторожнее рядом с Зецу.       Белый Зецу был далеко не эталоном наблюдательности и умения анализировать. По его тону можно было судить, что он не придал особого значения увиденным изменениям, скорее всего, списав те на привычку, подобранную в Вечном Цукуёми, или же не вдумываясь в причины вовсе, но то, что он вообще что-то заметил, уже кое о чём да говорило.       — Ах, люди и правда могут делать вкусные штуки, — Зецу с удовольствием потянулся. — Но знаешь, Обито, я удивлён. Ты очень быстро освоил мою технику трансформации, пусть ты и можешь пока менять только внешний вид. Тоби говорил, что ты быстро научился использовать Мокутон, учась буквально на ходу и без его подсказок, но после всех тех спаррингов в пещере я не думал, что ты так уж быстро схватываешь новые для себя трюки...       Отсутствующий и чуть мечтательный тон Зецу говорил лишь о том, что клон Первого Хокаге мыслями сейчас был где-то очень далеко от его собеседника, и в очередной раз позволял своему языку изливать напрямую собственные мысли.       — Шаринган и естественная предрасположенность, не более. Думаю твои клетки и шаринган сделали куда больше для моего успеха, чем что-либо ещё, — отозвался сам Обито, даже не думая говорить о паре хитростей, что он использовал, чтобы ускорить процесс дополнительно. — Тем не менее, в отличие от тебя, у меня уходит несколько секунд, чтобы просто изменить лицо, если речь о костях и телосложении — около минуты. И я не способен копировать чакру, как это можешь ты.       Для его целей это и не нужно. По крайней мере, пока что.       Но это не помешало Зецу важно покивать с видом победителя.       — Да-да, тебе ещё далеко до меня.                     — Так или иначе… — Обито одним движением поднялся на ноги. — Я пойду спать в восточное убежище. Если что, присылай одно из своих тел.       — Хай-хай~ — уныло отозвался Зецу, совершенно не обрадованный перспективой возвращаться на пост. — Знаешь, всё это было бы куда проще, если бы ты не убил Чёрного.       Обито только покосился на клона.       — Ему не понравились изменения в плане, поэтому он мёртв. Воля Мадары или нет, я буду делать вещи по-своему.       — Да-да~ — помахал рукой Зецу. — Это уже не важно, он ведь умер. Просто с ним было бы проще, и мне не пришлось бы бегать к тебе с каждой маленькой новостью через пол континента, да ещё и по океаническому дну. Опять же, допрашивал он не хуже тебя.       В глазах Учихи зажёгся шаринган. Правда, сидящий к нему спиной Зецу этого сейчас не видел.       — Ты не согласен с моим решением?       Зецу не ответил сразу.       — Ну, это сложный вопрос~. Скорее, мне просто не нравится, что нам тоже приходится убивать друг друга вот так, пусть у нас и одна цель, — Зецу вздохнул. — Я думаю, что люди довольно тупые из-за того, что из-за таких же глупых ссор убивают друг-друга, поэтому им и нужно Вечное Цукиёми. Но, выходит, мы не сильно и отличаемся. Чёрный тоже тупой, если довёл спор до того, что ты решил его просто убить, ведь, в конце концов, только ты можешь реализовать план. Пусть без Чёрного это и сложнее будет.       Алые глаза, не увидевшие в языке говорившего ничего, что выдавало бы напряжение или ложь, повернулись к лесу.       — Может ты и прав. Но у Мадары был его шанс. Сейчас моя очередь, и неважно, кто или почему мне мешает, я их уничтожу. Даже если это его воля, или он сам, — пространство пошло рябью вокруг Учихи.       — До завтра, — просто попрощался Зецу.       И уже через секунду он остался один.       Вздохнув, бледный человек поднял голову к облакам.       — Мрачно же тут. ***        Около недели назад.       Кушимару небезосновательно считал терпение одним из своих лучших качеств.       В навыках сокрытия и скрытого убийства, возможно, он и не был первым среди Семёрки, но, когда дело касалось именно умения ждать подходящий момент — ему не было равных.              Отчасти причиной тому был опыт, отчасти — интуиция и инстинкт убийцы, но в результате именно он, как правило, проявлял себя лучше всего в разведывательных миссиях.       Приподняв безликую маску, Мечник Скрытого Тумана закинул в рот несколько пищевых таблеток, запив те из небольшой фляги на груди.       Он был отлично скрыт от любого постороннего взгляда в нескольких корнях окружающих деревьев, проделав себе лишь достаточно большую щель, чтобы наблюдать за раскинувшимся рядом лагерем мятежников.       Выйти на него было не слишком сложно.       Всего и потребовалось дать нескольким шиноби, что давно уже под подозрением Анбу, возможность сбежать, затем сесть одной из взявшей наживку группе на хвост, да следить за ними, пока те не вышли на мятежников.       На самом деле, Куриараре не слишком любил такого рода задания.       И Мизукаге формально и не поручал ему ничего подобного. Однако поисковый отряд, состоящий из переживших первые столкновения ниндзя-охотников да нескольких компетентных, а главное лояльных деревни шиноби, особого результата не достиг.       Всё потому, что они целиком разделяли слабости ниндзя-охотников, которым поручили поиск мятежников раньше. Действовать они предпочитали в крупных группах, были не готовы к нестандартным тактикам в распоряжении противника, в то время как враг отлично знал стандартные схемы действия анбу и охотников Кири.       Именно знание слабости врага и позволило мятежникам укоротить головы одной трети ниндзя-охотников, которым лично Мизукаге поручил их обнаружение.       Поэтому оставив своих подчинённых и наказав им не распространяться о его отсутствии, он взялся за дело сам.       Обнаружение одного из временных лагерей «сопротивления» не было таким уж достижением. Это уже случалось.       Иногда атаки на такие лагеря даже удавалось провести успешно, захватывая достаточно пленников для добычи из них информации.       Проблема в том, что почти никто в лагере ничего не знал о их основной базе или базах или о том, где находится их лидер и что сейчас делает. В таких местах мятежники фильтровали новоявленных предателей на предмет попыток внедрения и делали это относительно успешно. По крайней мере, пока ни один из кротов, насколько знал Куриараре, ничего им не принёс.       Поэтому сейчас он ждал чего-то другого. Мятежники не выигрывали эту войну, они успешно гадили по-маленькому и укрепляли свои позиции, но пока они не нанесли серьёзного вреда режиму или Ягуре.       Любое восстание существует лишь пока оно движется вперёд. Это наверняка знал и Кисаме, и те, кто входит в его ближний круг.       Значит скоро им придётся сделать что-то крупное. Неважно, что именно: победа может быть чисто символической, но это должна быть победа, которая пустит в деревне нужные им слухи.       Чтобы достичь подобного, элитной группы не хватит. Нужна будет армия. Или крупный отряд.       Скорее всего, это значит, что лагерь получит весть.       С допросов пленников, Кушимару знал, что до недавнего времени Кисаме не пользовался призывами, техниками или сложной электроникой для коммуникации. Они прибегали к простым курьерам, как правило.       Кушимару лично отправлял две разные группы попытаться проследить именно за таким курьером, обе не вернулись.       Однако равнять его самого с обычным мусором даже смысла не было.       Если он увидит курьера, он сможет за ним проследовать.       Если он сможет за ним проследовать, он сможет остаться незамеченным.       Всё, что ему оставалось — унять свою жажду крови и ждать. Не рисковать, работать наверняка, и уйти, лишь получив нужную информацию о нынешнем положении основного штаба сопротивления.       Кушимару Куриараре считал терпение своей сильной стороной.       Но он терпеть не мог, когда ожидание себя не окупало.       Даже это можно было стерпеть ради Кровавого Тумана.       И той крови, что прольётся позже. ***       — Что?! — кулаки Кисаме с силой врезались в каменный стол, заставив его поверхность треснуть. — Ты уверен?!       — Абсолютно, — человек в маске ответил спокойно. — Ваше обнаружение всегда было только вопросом времени, очевидно, кто-то проследил гонца назад к этому самому убежищу. Но ты знал риски, я не понимаю, почему ты так удивлён.       Кисаме скривился.       Естественно, его анонимный благотворитель был прав: эта угроза была понятна и рассмотрена, в конце концов, в этот раз они действовали в куда большей спешке.       Обычно послания отправлялись вместе с группой шиноби, которая после доставки письма и принятия нужных сведений из точки доставки, если это необходимо, разделялась и пыталась сбросить любую возможную слежку.       В этот раз у них не было столько времени, послания шли из точки А в точку Б и обратно напрямую. Скорость коммуникации была критичной, иначе никакого рейда на акведук вблизи деревни, а точнее на охраняющий тот гарнизон, и быть бы не могло.       Именно из-за этой уязвимости снаружи базы дежурило несколько сенсоров, включая Ао. Кто угодно попытавшийся проследовать за гонцами и удостовериться в том, что этот остров и есть их конечная точка маршрута, был бы замечен, у них было бы на треть больше времени на эвакуацию, но сейчас…       Как они могли пропустить кого-то?       «Это явно был кто-то из элиты деревни…»        Кисаме до крови прокусил свой большой палец.        — Вам нужно немедленно уходить. Разбейтесь на группы, направляйтесь к резервным намеченным точкам побега, которые вы наверняка подготовили. Ягура скоро выдвинется сюда с небольшой армией, соответствующие приказы уже были отданы, и зная его, он не даст вам шанс умереть, подавая пример. Если вы останетесь, это будет не более чем показательная казнь при свидетелях.        Взгляд Хошигаке встретил лишь бездонную тьму на месте, где должен был быть глаз его информатора.        — Скорее всего, он использует Биджудаму.        Лидер мятежников опустил взгляд к столу, его акульи глаза судорожно бегали по его поверхности.        Обито решил надавить.        — Отступайте группами, избегайте боя, они не смогут преследовать всех, в худшем случае, вы не досчитаетесь пары десятков человек. Оправиться от этого поражения вы сможете спустя считанные недели, а Мизукаге не получит абсолютную победу, которая сейчас необходима его режиму.        — Это… — голос Кисаме прозвучал тихо. Затем мужчина качнул головой. — Это невозможно. Мы не можем просто бежать. Те, кто не могут бежать, дети и неспособные к бою, те, ради защиты которых кланы и присоединились… именно они, скорее всего, погибнут. От этого мы не сможем оправиться.        Мечник поднялся в полный рост, на его лице застыло сложное выражение, будто он уловил какую-то мысль…        — Вы не можете противостоять джинчурики, неважно, на сколь укреплённой позиции, даже если вы вступите в ближний бой со всеми, кто есть на базе сейчас, и используя все резервы из ближайших временных лагерей, силы лоялистов будут превосходить вас десять к одному в самом лучшем случае, — голос Учихи звучал подавляюще, в нём играли нотки абсолютной уверенности. — Его армия больше, и превосходство в личной силе — за Мизукаге, а не тобой, Кисаме. Ты не Бог Шиноби, ты не можешь один одолеть армию.        — Ты сам говорил… — Кисаме поднял взгляд на человека напротив. — Это моё восстание, я здесь принимаю решения. Это и есть моё решение. Если это всё, что ты хотел сказать — уходи, мне нужно готовиться.        Несколько секунд человек в маске молчал.        Затем его фигура вновь расплылась в пространстве под действием Камуи.        — Умирай, как посчитаешь нужным, Кисаме.        Уже спустя несколько минут Учиха появился из такого же пространственного искажения среди скал на каменистых побережьях небольшого острова, находящегося в паре миль от базы мятежников.        — Да, это прошло плохо… — Зецу как обычно высовывался из ближайшей скалы, свисая практически вниз головой. — Но выше голову! Не всё всегда идёт как планировалось, верно?        — Этот идиот слишком сблизился с людьми, которых повёл за собой, — в голосе «Мадары» промелькнули странные интонации. — Впрочем, мы это предвидели. Ты ведь подготовился?        Зецу оскалился, и эту улыбку едва ли можно было назвать доброй.        — Ещё две недели назад, как и договаривались.        Обито не ответил, только поднял взгляд в сторону неба, сейчас скрытого грозовыми тучами.        — Продолжай наблюдение за Кисаме и докладывай, о чём они говорят, слово в слово, нам нужно знать их план. В случае, если они действительно решат выбросить свои жизни на ветер… заканчивай приготовления по схеме «БМ».        Оскал клона Хаширамы Сенджу показал даже слишком много зубов. ***        Время всегда было критической величиной в жизни шиноби.        И сейчас именно времени не хватало для безболезненной, гарантированной эвакуации, что избежала бы любого преследования.        Основная подземная база сопротивления была не просто ещё одним военным лагерем, который можно было забросить в любой момент.        Костяк армии, собранной Кисаме Хошигаки, в основном, состоял из клановых шиноби, тех, что пережил чистку деревни, и эти люди приходили к нему с тем, что осталось от их семей.        С самого начала эти люди сражались именно за свои кланы, а клан — это всегда больше, чем просто шиноби в нём.        Не все дети становятся шиноби, не все женщины, что выходят замуж в клан, ими являются.        Чистку, в основном, переживало либо несколько человек: те, кто отсутствовал дома, когда анбу исполняли приказ Мизукаге и вернулись лишь к руинам, те, кто успел среагировать до того, как их атакуют, и ушёл всем кланом — либо, что совсем редко, те, кто смогли прорваться через окруживших их врагов и сбежать.        Если кто-то из первой и третьей группы присоединялся — среди них почти никогда не было тех, кто не мог за себя постоять.        Но те, кто принадлежал ко второй…        С самого начала для всех, кто не мог сражаться, нужно было создать убежище. Это стало очевидно довольно скоро, когда Кисаме лишь собирал первые кланы под наводкой человека в маске.        В Стране Воды далеко от деревни всегда был шанс, что их обнаружат и использует Ягура. Вне страны воды — то же самое, только не Мизукаге, а что ещё хуже, другие Скрытые Деревни.        Учитывая доступные им на тот момент ресурсы и имеющиеся силы, было принято решение оставить не способных сражаться членов сопротивления на основной базе. Безопасность той просто была ни в пример лучше, и шанса на взятие заложников не вступая в бой с элитой сопротивления у врага не было.        Но сейчас… сейчас это создавало проблемы.        Было разработано несколько стратегий отступления, часть подходили и под нынешнюю ситуацию, но… лишь отчасти.        Но ещё на основании создания этих планов было очевидно — отступить вовремя, таща на себе всех, кто не может передвигаться сам, не получится. По крайней мере, не выйдет забрать всех и уйти без слежки.        Потому что Страна Воды, как ни парадоксально, была морской державой, расположенной на архипелаге. И уходя по воде или под водой, сложно было оставаться полностью незаметным, особенно с нетренированным должным образом человеком на плечах.        Единственным способом сбежать, не оставив следов, было уйти до того, как враг имел хоть какие-то шансы их нагнать.        Оставалось лишь каким-то образом купить это нужное сейчас время.        В подземном лагере царил хаос.        Но не хаотичная паника, скорее, нечто напоминающее суетливые приготовления. Кто-то собирал в свитки припасы, размещая те на спинах, другие были проинструктированы уносить на себе гражданских и генинов, у которых не хватит выносливости пересечь море на своих двоих, третьи — минировали базу, расклеивая взрывные печати тут и там, готовя ловушки…        — Итак, — Кисаме окинул коротким взглядом стоящих вокруг него шиноби. — Вы все слышали мою речь, но, хе, — шиноби невесело хмыкнул, — Если откровенно, хоть я и сказал отступать и действовать по плану «С», реализовать его у нас нет ни единого шанса. Мы предполагали, что Кири может найти нас, но все наши планы исходили из предположения, что мы сможем засечь их лазутчиков, и у нас будет больше времени, чтобы начать бежать. Сейчас мы не успеваем организовать ни единый фронт из всех имеющихся у нас сил для полномасштабного сражения, ни исполнить полное отступление, этот лагерь слишком близко к деревне, нас догонят до того, как мы доберёмся до ближайших крупных островов, где есть шанс спрятаться, это тоже вполне очевидно.        Говорить, что близость их лагеря к деревне была необходимостью — Кисаме не стал, это и так было очевидно всем присутствующим.        Основной лагерь снабжал провизией, разведанными и приказами относительно общих действий все остальные их опорные пункты, а потому должен был находиться достаточно близко, чтобы оставаться фактически на передовой. Это было удобно, пусть и рискованно на первых порах, но рабочей альтернативы тогда не было. К тому же, относительно малый размер самого лагеря делал их случайное обнаружение почти невозможным, другие базы меньшей важности так же служили отличными фальшивыми целями.        То, что на них вышли вот так, используя их мобилизацию, было очень неприятным.        К сожалению, даже если отправить гонцов собирать людей, они будут прибывать сюда дольше, чем, скорее всего, будет идти сам Ягура.        Хошигаки на мгновение прикрыл глаза.        — Как вы знаете, мы не можем стянуть все силы и дать им бой. Не можем… — Хошигаке окинул взглядом собравшихся вокруг него шиноби.        Они были элитой, лучшими из тех, кто у него был.        С каждой секундой он всё больше и больше был уверен, что это сработает…       — Но об этом не знает никто, кроме тех, кто собрался здесь. А значит, не знает и Ягура. Мы это используем!