Vulpe neincrezator

POV Автор

      Сокол уехал в ночь с понедельника на вторник, считая необходимым как можно быстрее оказаться на месте. После щелчка и передачи щита ему, как будущему Капитану Америке, власть сошла с ума. Они дотошно пытались узнать каждую мелочь происходящего, а самое главное — дальнейшие действия. Сэм по своему уверенному решению отдал щит этим проглотам, за что Джеймс до сих пор держал обиду. Для каждого этот символ победы, великого Человека, целого культа нес особенную личную связь. Уилсон не жалел о содеянном, а только хотел быть защитником, воином, который помогает людям. Но никто не ожидал, что такая памятная вещь достанется самозванцу по имени Джон. Народ его принял, народу нужна была вера в лучшее в виде одного «супергероя», который теперь мог называть себя Капитаном Америкой. Если бы Стив знал об этом, то разочарованию столь искреннего человека не было предела.       Как только посредник между девушкой и мужчиной пропал, взаимосвязь накалилась до предела. Их общее, но по-отдельности тяжелое прошлое с настоящим, не позволяли Эми и Джеймсу спокойно относиться друг к другу. При одном взгляде эмоции съедали обоих, заставляя желать куда-то деться, чем-то заняться, в конце концов просто исчезнуть, чтобы было чем дышать. Барнс взял по утрам привычку бегать по окружности, разминаясь, заодно лишний раз осматривая территорию, Бриан в это время обычно готовила завтрак, выходила курить и направлялась в свою комнату. Питалась она редко, только если желудок начинал сам себя сжирать или действительно хотелось перекусить вкусненького. При этом девушка чувствовала себя отлично, не считала необходимостью менять режим, но задумалась о тренировках. Одна из самых больших комнат на втором этаже сначала приводила в состояние уныния из-за воспоминаний, но может сейчас все необходимое там может хоть как-то отвлечь.       Молодой парень, годов 23-24 когда сдавал дом, рассказал историю загадочной комнаты. Его младшая сестра в далеком детстве мечтала заниматься балетом, отнеслась серьезно к этому делу и родители отдали ее в школу классического танца. Со временем они поняли, что девочке так и не терпится усерднее заниматься даже дома, тренируясь в свободное время. К счастью, площадь позволяла соорудить собственный балетный станок. Конец стены от ее начала разделяли 7 или даже 8 метров, которые в будущем покрылись большими настенными зеркалами. Их обычно просто клеют на поверхность, а стекло могло быть самым простым — пятимиллиметровым с обработанными кромками. Сам хореографический станок совмещал в себе хромированные трубы с гладкой полированной поверхностью и цельноламельные поручни из лакированного дуба. Стойку можно было располагать на любом расстоянии от стены, что позволяло экономить пространство и подстраиваться под удобство для ребенка. Возможность крепежа сквозь отверстия в зеркалах позволяло устанавливать станок на одной стене с отражающей поверхностью. Конструкция сама по себе была сборной, позволяла регулировать поручни по высоте. Оглядывая зал, Эмилия решила, что пора вспомнить все свои наработанные усердным трудом навыки.       Барнс все еще где-то пропадал, поэтому девушка незамедлительно нашла спортивный топ и штаны. Вместо кроссовок она обула старенькие чешки, история появления которых давно забыта. Тугой хвост превратился в гульку, чтобы волосы не лезли, большое количество времени превратилось в мотивацию убить его любым способом. Эми не слишком любила разминки, но сейчас они были необходимы, иначе травмы не избежать. На каждое упражнение стоило потратить побольше времени для максимального разогрева тела и привыкания к физической нагрузке. Все это время она ограничивалась на тяжёлых пакетах после похода в магазин, долгих прогулок, да нескольких попыток заняться бегом.       Стретчинг был необходим даже на базе перед тренировками, любыми заданиями, а порой повод был не нужен. Большое количество воды, медленное выполнение упражнений, отсутствие боли, контроль дыхания — Эми пыталась вспомнить основные важные правила. Комплекс движений давно был составлен, тело даже без напоминаний знало каждую деталь. Девушка подключила беспроводные наушники к своему ноутбуку и под успокаивающий инди-рок плавно начала разминаться. Мышечная память и правда не подводила, но тело противилось поддаваться, отзываясь тягой. Мир для девушки по щелчку выключился, все дела, переживания стали пустотой. Такие моменты были редкостью, но всегда радовали возможностью переключиться на свой внутренний покой. Солнце брызгало лучами в стену сквозь окна, шторы которых были раскрыты. Поток света, статное тело, отражение в зеркалах создавали особую атмосферу. Эмилия погрузилась в движения, но не как раньше, а с особым упоением, ощущением радости и гордости за себя. Ведь спустя столько лет она не потеряла сноровку, могла наслаждаться своими возможностями, хоть и ограниченными из-за нехватки постоянной физической поддержки.       Джеймс в это время приближался к дому, по пути восстанавливая дыхание. Его подготовленность не требовала постоянных напоминаний, он сам хотел себя нагружать. Это казалось правильным, да и к тому же терять физическую форму не особо хотелось, когда впереди ждут тяжёлые события. Барнс обещал не убивать, не причинять вред, но когда это касается его окружения или мирных, то убеждения уходят в сторону. Нынешние соседи не подозревали насколько сильно схожи в подобных суждениях.       Дом наслаждался тишиной, редкие звуки не тревожили помещения. В некоторых комнатах явно не хватало растений или любого другого декора, чтобы все вокруг ожило. Но Эмилия не хотела обживаться полностью, в случае чего собрав свои вещи, она покинет этот дом, который уже стал родным. Барнс переступил порог, его одежда снова промокла, зато никакая усталость даже не думала появляться. Наверное, это чувство в физическом плане редко его настигало, а вот в моральном — почти всегда. Он по обычаю направился в ванную комнату, захватив из сумки сменную одежду. Небольшая комната Барнса находилась на втором этаже, практически рядом с лестницей. Горячий душ, чистая одежда, здесь он мог носить футболки, не стесняясь бионики, чего скрывать? Порой Барнсу было немного неловко, что именно этой (ну почти) рукой он чуть не задушил соседку. Ее слова о лишних переживаниях слегка успокоили, но не убрали полностью подобные мысли.       Завтрак уже остывал на кухне, обвивая комнату потрясающим запахом. В этот раз Эмилия сделала ягодные панкейки, особо не стоило заморачиваться, да и вкусно. Сожители за эти несколько дней не установили обоюдных правил, кроме попыток избежать друг друга. Это даже обсуждать не пришлось. Баки было неловко, что он просто внедрился в жизнь человека, да и еще совсем бесполезен, поэтому решение поговорить вечером крепко засело в голове. Слегка перекусив, он решил осмотреть дом. Джеймс услышал какие-то движения наверху. Тихо открыв дверь той самой комнаты, он замялся на месте, не ожидая увидеть такого. Эмилия с закрытыми глазами сосредоточенно стояла в одной позе, будто статуя: нога вытянута на станке, грудь прижата к колену, спина прямая. Спортивные штаны были свободными и не мешали, а только поднимались или опускались в такт движениям. Топ сзади туго огибал изгибы лопаток, широкие лямки крест на крест соединялись в области шеи, уходя в переднюю часть тела. Дышала она равномерно, размеренно, а как только собралась выполнить продольный шпагат, то через зеркало заметила взгляд серо-голубых глаз. Шок и смущение пробили двоих мгновенно, никто не знал что делать дальше. Баки удивила пластичность девушки, хоть она давно не тренировалась. Линии тела сами выражали грацию хозяйки, мышцы в напряжении не позволяли себе дергаться лишний раз, умиротворенность окружала ее — все это привлекало внимание, желание понаблюдать за каждым последующим действием.       — Ээгм...- Джеймс протянул нечленораздельный звук, — извини, я даже не знал, что ты..       — Все в порядке, даже если бы ты постучал — я в наушниках, — снимая их, девушка встала в обычную позу, — Сэм говорил восстанавливать физическую форму, вот и пытаюсь.       Наступило молчание, если захотеть, то можно услышать сердцебиение каждого из присутствующих. Взгляды впились друг в друга, пытаясь понять мысли. Ни Эми, ни Джеймс не двигались с места. Эта сцена была похожа на готовность к битве между двумя собаками, которые оценивали соперника и ждали кто первый нападет.       Бывший Зимний Солдат изменился со времен уничтожения кода. Вспыльчивость и закрытость все еще жили с ним, но отношение к людям поменялось. Он не мог себе позволить лишний раз без надобности нагрубить, причинить вред. К противоположному полу относился с трепетом, женщины настолько изменились, что порой некоторые действия вызывали у Баки сильное недопонимание. Понятие «доверие» перестало существовать, сержант всюду искал подвох, хоть и был уверен в нескольких людях, но прежние привычки останутся в нем навсегда. Но сейчас Джеймс вел себя мягче, чем обычно засчет вины и желании ужиться с соседкой пока Сэм в отъезде. Неизвестно сколько придется контактировать, да и в какие ситуации все попадут. Отчасти ему было некомфортно себя так вести, непривычно, хотелось держаться в стороне. С другой стороны — это казалось правильным, постепенная адаптация к обществу хоть и в виде одного человека.       Девушка же совсем не знала своего отношения к Зимнему. Эми поняла, что он больше не солдат, но принять не могла. Джеймс вел себя слишком тихо и незаметно, будто его вообще нет. А она напрямую сказала своему бывшему врагу, что ненавидит его. Черт бы побрал длинный язык. Ненависть действительно беспокоила, Эмилия порядком остерегалась Баки, иногда дергалась, когда он неожиданно появлялся в поле зрения. Но она чувствовала его желание измениться, боль за содеянное, его уничтожал собственный разум будто раковая опухоль. У всех были промежутки жизни, которые хотелось забыть, только Джеймс не мог, не умел, память только восстановилась без предупреждения, на что Барнсу осталось только запастись терпением и силой. Бриан знала о его кошмарах, чувствовала их осадок, порой слышала стоны или приглушенные крики. Он спал совсем мало, беспокойно, девушка не понимала откуда у него брались силы. Ей хотелось переступить порог вражды, только как? Эми не могла, не хотела идти первой навстречу, переживая, что сержант не ответит взаимностью. А вообще нужно ли это? Сэм явно обрадуется, если контакт между сожителями наладится и действительно будет создана команда. Джеймс как истинный джентельмен решил взять все в свои руки, все равно ведь хотел обсудить некоторые вещи.       — Эмилия, мы можем поговорить? — голос его был бархатным, с легкой хрипотцой.       — Звучит так, будто мы с тобой семейная пара на грани развода, — девушка ухмыльнулась, на что Барнс от удивления поднял брови, — дай мне только время, чтобы переодеться, ладно? Буду ждать в беседке через 15 минут.        Она быстро схватила все свои принадлежности и пулей вылетела из комнаты. Ее сознание даже не успело обработать мысли, но слова сами вылетели. Эми прибежала в свою комнату, закрыла дверь и прижалась к ней спиной. И что это сейчас было? Она не в той ситуации, чтобы включать другую часть себя, но фраза так едко щипала язык. Девушка зажмурилась и тихо начала злиться на себя из-за тако глупости. Барнс хотел поговорить, возможно о чем-то серьезном, а она шутки шутит с ним. Мужчину охватил шок не менее сильный, ведь улыбка слегка проявилась после резкого ухода Эмилии. В сороковых он был тем еще покорителем женских сердец и сам пускал подобные шуточки, но сейчас это было слишком неожиданно и странно. То девчонка избегала его, то шепчет такие вещи, как это понимать? Полная неразбериха происходила в тихом уютном домике недалеко от Перконского канала.       Помимо фруктового сада и асфальтированной подъездной дорожки, недалеко и правда располагалась небольшая деревянная беседка с кровельной крышей. Ее форма напоминала странное подобие слегка угловатого овала, на деревянных стенках по периметру располагались большие лавочки. При теплых погодных условиях, Эмилия накидывала туда подушек, ставила ноутбук на небольшой столик посередине, а дальше просто лежала сколько душа требует. Сейчас были как раз подходящие погодные условия, но не очень подходящие люди для совместного времяпровождения в беседке.       Эмилия переоделась в джинсовый комбинезон с футболкой, распустила гульку в обычный конский хвост и быстро побежала к шкафу за теми самыми подушками. Она считала, что это создаст некий уют при разговоре. Можно было заварить чай или кофе, чтоб совсем по-человечески. Джеймса еще не было видно на горизонте, поэтому Эми проскользнула в беседку и накидала синие большие подушки по периметру. На столе стояла старая пустая пепельница, которая оказалась в нужное время, в нужном месте. Девушка достала из переднего кармана пачку сигарет, положив ее рядом, и села в позу лотоса. Пока она ждала собеседника, ее руки незаметно то сплетали, то расплетали пальцы. Барнс оказался излишне пунктуальным, когда пришел ровно через 15 минут после их «разговора». Он сел напротив, сложил руки на стол и уставился куда-то позади Эми.       — Будешь чай или кофе? — неуверенно проговорила хозяйка, на что получила отрицательный кивок, — не против, если я закурю?       — Вовсе, мне не противен запах табака, привык. — Джеймс поднял глаза на Эмилию, которая в этот момент тонкими пальцами подносила зажигалку к сигарете, — Я не знаю как начать, признаю, но так долго не может продолжаться.       — О чем именно ты говоришь?       — Стоит разграничить немного наши общие дела. Я готов помогать при уборке или приготовлению еды, без проблем справлюсь с каким-нибудь торчащим гвоздем… — он так обыденно говорил об этом, будто их жизнь такая же скучная, как у обычных людей.       — Не хочешь вместе тренироваться? — резко перебила девушка, в глазах которой заиграли огоньки.       — Что, прости? Совместные тренировки? — Барнс резко среагировал на смену темы разговора. Изначально планировалось обсудить их общий быт, да и все.       — Я уже говорила и еще раз повторяю. Я. Тебя. Не. Боюсь. Джеймс Барнс. Может таким образом нам удастся привыкнуть, когда все возможности покалечить друг друга будут ограничены тренировками. К тому же, я потеряла сноровку, а ты сам хочешь тренироваться не только бегом, — Эми только успела посмотреть на его губы, которые хотели опровергнуть факт, но она успела, — не отрицай, меня не обманешь, Баки. Идея насчет разделения обязанностей мне по вкусу, только надо бы чаще пересекаться хотя бы за завтраком, чтобы понять кто что любит. Хочешь — можешь помочь приготовить на ужин пасту, — сигарета потихоньку тлела, — если сам будешь есть, конечно.       — Без проблем. Но Эмилия, — тон сержанта стал строже, — я не могу тренироваться с тобой. Во-первых, сейчас ты не в лучшей форме и лично мне никакого проку не будет, а во-вторых, ты заставляешь меня снова причинять тебе боль.       — Только в этот раз я сама ее прошу! Ты мне поможешь, если поднимешь на ноги, опасность никуда не пропадает, пока мы здесь мирно болтаем. А вдруг во время стычки никто не сможет мне помочь или..., — в глазах говорящей образовалась пустота, — или я не смогу помочь вам. Что тогда делать, Джеймс?       Резкая смена взгляда и тона девушки была замечена Барнсом, но он решил, что сейчас не имеет права расспрашивать о чем-то. Ее слова были наполнены смыслом и рациональными решениями, но представление совместного боя вызвало мурашки у них двоих.       — Я боюсь не сдержаться, не рассчитать силу, впасть в воспоминания и сделать то, чего совершенно не хочу.       — Дай мне руку. — мягко проговорила Эми. Когда барнс с недоверием протянул ладонь, она резко выдала, — не эту. Левую. И не смотри на меня так, просто…доверься. Я не причиню тебе вреда.       Тонкие женские руки медленно прошлись по ладони бионики, плавно переходя к пальцам, заставляя Джеймса ответить. Он непонимающе следил за каждым движением, удивляясь, что она решилась прикоснуться к этому оружию, от которого чуть не умерла. Глаза девушки закрылись, дыхание стало совсем медленным, глубоким, а их сплетенные руки мирно лежали на столе. Эмилия не хотела раскрывать эту тайну сама, все равно что-нибудь да спровоцировало всплеск. Только сейчас все это казалось правильным и необходимым, это был первый толчок навстречу друг к другу, если все получится как надо, то совместное проживание станет намного проще.       — Что ты делаешь? Как это возможно? — Баки не отпускал руку Эмилии, но его лицо впервые показывало полный спектр переполняющих эмоций.       — Тшш, — голос девушки будто растворялся в воздухе, — просто расслабься и отдайся ощущениям, потом все объясню.       Именно этот странный разговор в странной беседке с непонятными темно-синими подушками немного сблизил сгорающие души.