Часть 7
30 июля 2021 г. в 21:07
Люди привыкли к касаниям. Касание — признак доверия, когда дают возможность притронуться, почувствовать тепло кожи, возможно даже погладить, проделать ещё кучу манипуляций. Кинестетики не могут жить без этого. Но некоторые наоборот не терпят, когда их личные границы нарушают, буквально пробивая. Эмилия была из тех, кто не любит прикосновения, она избегает тактильных ощущений с чужими людьми так часто, насколько это возможно. Однажды испытав неприязнь к себе или к кому-то, человек теряет доверие даже к таким жизненно необходимым вещам.
Джеймс негодовал, не верил, не хотел понимать что он чувствовал в тот момент, когда Эми держала его бионическую руку. Тепло, мягкую кожу, медленные движения. Тепло от прикосновения кого-то, которое он не знал с момента потери левой руки. Девушка проводила пальцами по запястью, легонько поглаживая металл. На что он отвечал, слегка сминая ее руку, ощущая холодок почти у самых ногтей Эми. Ее кожа со внутренней стороны ладони ближе к мозолевой подушечки пястья была грубее, видимо из-за физических нагрузок в прошлом. Тыльная часть левой руки ближе к предплечью была украшена белым шрамом. Но Джеймс все равно не мог насладиться бархатистым ощущениям, впечатлением от температуры тела, тонкостью кожи и острым костяшкам, которые слегка выпирали. Это будто была его рука, его настоящая рука из плоти и крови, а не бездушный кусок вибраниума.
— Эмилия, — еле слышный голос мужчины начал дрожать, — что ты вытворяешь? Почему я чувствую…твою руку? Что происходит?
На многочисленные вопросы ответом была тишина. Эмилия была погружена в чувства Барнса, которые захлестнули и ее. Эта радость, счастье, наслаждение смешанные с непониманием. Джеймс взглянул на девушку и заметил, что глаза до сих пор закрыты, а лицо напряглось.
— Эми! — он сильнее сжал ладонь, — Эми, посмотри на меня, открой глаза.
— Джеймс, — тихо прошептала имя девушка и оперлась спиной о лавочку, не ощущая бионической руки, но чувствуя слабость, — принеси холодной воды, пожалуйста.
Он мгновенно побежал за стаканом и вернулся. Эмилия выпила воду залпом, вернулась в исходное положение. Губы слегка побледнели, как и все лицо, ресницы подрагивали, она медленно дышала через приоткрытый рот. Джеймс сидел и не знал, что делать. Он боялся очередного приступа, боялся упустить возможность помочь, если вообще способен на это. В то утро девушка действительно напугала, такое состояние бывший солдат наблюдал у подопытных, которые еле сводили концы с концами. В память остро врезались крики бедняг, их агония и мольбы прекратить, остановить боль любым способом. Но не получали этого, сотрудники лишь наблюдали за реакцией организма на то или иное вещество, это было чудовищно.
— Все в порядке, Джеймс, — мысли прервал тихий голос, — мне нужно время прийти в себя. Организм отвык от таких дел, поэтому немного кружится голова. Даже не пытайся что-то узнать сейчас, я не готова к этому. Продолжай заниматься своими делами.
— Нет, — твердо произнес Барнс, — я тебя одну в таком состоянии не оставлю. Если что-то случится, Сэм меня забьет своими модными кроссовками, — девушка улыбнулась, от чего на душе стало легче.
— Так и будешь сидеть со мной?
— Если хочешь, я могу уйти.
— Не хочу. — Эмилия открыла глаза, — давай тогда поговорим о чем-нибудь. Например о совместных тренировках.
— После такого ты хочешь меня переубедить?
— На самом деле, я хотела показать, что могу контролировать тебя в случае чего, но вышло немного иначе. Больше практики и ты тренировки будешь проводить в положении лёжа.
— Эта фраза звучит не так угрожающе, когда ты на пути к потери сознания, — Джеймс подозрительно ухмыльнулся, — хотя, если подумать, это можно вообще не принимать за угрозу, а даже наоборот, мм. Что-то интересное? — он непроизвольно хмыкнул.
— Ээй, что происходит в твоей голове? Сам сержант вспомнил что такое шутки? Верните вечно угрюмое лицо, а то я вызову срочно Уилсона на поиски настоящего Баки.
— Тебе никто не поверит, ты же знаешь? — мужчина обеспокоенно посмотрел в глаза Эми, — Может тебе стоит немного поспать?
— Да, отдохнуть стоило бы, но сон — нет. Нужно проверить пару дел с работы, а то совсем обленилась. Сэм не напоминал о себе?
— Пока нет. Обычно государственные делишки длились около двух недель как минимум, слишком много мороки. Но думаю, что он бы сообщил в случае чего, не переживай. Давай сегодня оставим день на свои дела, а завтра будем решать общие вопросы? — Джеймс получил утвердительный кивок.
С момента утренних событий каждый занимался своим . На удивление теплая погода для городка стояла до самого захода солнца. Около портов, где часто пустели берега, в ясном ночном небе можно наблюдать сказочный ночник из звезд. Темные переливы сине-фиолетовых тонов позднего вечера застали за совместным приготовлением ужина столь неоднозначных соседей. Им стало комфортнее друг с другом, будто узелок прошлого стал постепенно развязываться, но каждый все еще думал по поводу личных переживаний. Запах свежеприготовленной пасты распространялся на все помещения, создавая по-домашнему обычную атмосферу. За столом оба молчали, застревая в своих мыслях. Это не мешало наслаждаться вкусным ужином совместно и по-своему отдельно от всего мира.
Ближе к полуночи Баки и Эми пожелали друг другу добрых снов и отправились по комнатам. Сон для двоих был сложной темой, которую никто не хотел затрагивать, стараясь в очередной раз просто отдохнуть. Джеймс знал, что его ночные междоусобицы с собой были слышны, но сегодня он действительно хотел отдохнуть, считая положительные эмоции блокатором кошмаров. Порой это срабатывало, когда происходящие события влияли на разум, заставляя отделиться от остатков Зимнего, тогда мужчина искренне радовался здоровому сну. После уничтожения кода моральное состояние стало спокойнее, уверяя хозяина, что никто не сможет выключить его, поставить на второй план, вот только нюансы с психикой никуда не делись. Терапия не смогла помочь, сам Баки не видел решения своих проблем, оставалось лишь ждать и надеяться, что когда-нибудь станет лучше, если это произойдет вообще. Эмилия же не страдала частыми кошмарами, но когда они врасплох застигали беззащитное сознание, то не отпускали еще очень долго. Эти картинки пережитого, необязательно даже каких-то личных событий, застревали в голове, питались страхом, не давали спокойно существовать. Девушка научилась справляться, иногда приходилось прибегнуть к таблеткам, которые наглухо выключали эмоции на ближайшее время. Усталость настигла одинокий домик, обитавший далеко от соседских, сон непроизвольно обнял живущих в нем.
Эми спалось вполне спокойно, но слишком чутко, поэтому она услышала стоны и крики в комнате наверху. Желание помочь перебивалось вопросом «каким образом?», здравые мысли не хотели проникать в голову, поэтому девушка вяло встала с постели. Джеймс ночью спал редко, он давал шанс отдохнуть другому человеку, а когда оставался один, то старался часок-другой вздремнуть. Даже суперсолдату периодически требовалась перезагрузка для нормальной жизнедеятельности. Постоянно холодные ноги в теплых носках остановились напротив незапертой двери.
— Баки? — Эми постучала костяшками о поверхность, но в ответ лишь прозвучали непонятные вскрикивания.
Ручку коснулись не менее холодные пальцы, открывая дверь. Мужчина спал без футболки в спортивных штанах, его одеяло валялось на полу, а тело переваливалось с одной стороны на другую. Глаза беспокойно метались под веками, сухие губы превратились в одну нитку, искаженные ночными кошмарами, тело блестело даже на фоне ночного неба от пота. Еще одно мгновение и протяжный горловой стон вывел Эмили из ступора. Она подошла к кровати, садясь напротив, аккуратно стиснула плечо страдающего. Реакции не было ни на зов имени, ни на прикосновения, тогда девушка с решительностью, но без осознания, начала слабо бить по щекам Баки. В голове промелькнули мысли о таблетках, которые возможно могли бы помочь не только ей, но резкое пробуждение мужчины забрало внимание на себя. Эмилия даже удивиться не успела, когда руки стали заложниками чужих, а серо-голубые глаза бездушно уставились вперед.
— Джеймс, это был кошмар.
Перебивая ничего незначащие слова для Барнса, его бионическая рука в паре с телом резко прибили чужую шею к ближайшей стене. В голове сержанта крутились воспоминания о девушке, которую он крепко держал, она была его заданием, а если не выполнить, то страдания от удушения покажутся легким покалыванием. Эми пыталась выкрикнуть хоть что-то, пальцы из вибраниума пережимали горло, не позволяя звуку проникнуть в реальность. Она хаотично хваталась за его руки, дергала ногами, ощущая быстро настигающую слабость и нехватку воздуха. Эти минуты казались часами прежде чем тело не упало на пол. В воспоминания бывшего убийцы вторглись ощущения тепла на левой руке, которые выбили разум из кошмара. Барнс несколько раз проморгался, а потом услышал истошный кашель, явно не относящийся к нему. У стены в неестественной позе сидела Эмилия, которая пыталась вернуть организму недостающий кислород. Она трясущимися руками держала горло и пыталась откашляться, по лицу градом текли слезы. Пробудившийся разум бывшего убийцы не сразу смог сложить мозаику. Он взглянул на гипсокартонную стену с легкой вмятиной, на свою все еще сжатую руку, на мокрые щеки девушки.
— Черт возьми, — Барнс присел на корточки — Эми, я…я не хотел, это все из-за кошмара, — он хотел помочь встать пострадавшей.
— Не трогай! — Эмилия резко отодвинулась в сторону, судорожно выставляя руки вперед, — отойди!
— Я хочу лишь помочь, я не причиню тебе вреда, это было неосознанно, — женский голос хрипом отпрыгивал от стен.
— Ты уже причинил и не первый раз.
Эмилия собралась с силами и резко встала с желанием как можно быстрее убежать. Проем занимал Джеймс, который смотрел на нее уже с человеческим взглядом, испепеляющим очередными жалостью и виной. Те самые непонятные хорошие чувства разом обрушились в виде соленых капель, все еще льющихся из зеленых глаз.
— Отпусти меня, — голос прерывался всхлипывания, тон стал умоляющим, — я хочу к себе в комнату.
Мужское тело сдвинулось с проема, куда через долю секунд пробежала Эми. Она не чувствовала усталости или боли, ноги неслись по полу подальше от проклятой комнаты. В голове жужжали воспоминания, крушили все вокруг, причиняя боль. Понимание происходящего нагнетало, девушка не могла простить себе столь легкомысленного поступка и хорошего отношения к Солдату. Изначальная неприязнь, даже ненависть, сильный страх сковывали сознание, заставляли раз за разом прокручивать сначала момент из прошлого, затем события десяти минут назад. Эми уселась в ту же беседку, нервно закуривая сигарету. Руки дрожали, мешали нормально использовать зажигалку, глаза не могли долго держать фокус, но хотя бы перестали воспроизводить слезы. Девушка хотела убежать еще дальше, только вот это был ее дом, ее вещи и оружие находились внутри. Появилось желание сбегать за самозащитой, но понимание, что он может снова причинить боль резко остановило порыв.
В это время Джеймс сидел на полу, прислушиваясь к окружающим звукам. Тихие всхлипы и попытки зажечь огонь проникали сквозь стены. Сон в очередной раз напоминал о событиях прошлого, заставляя заново пережить боль от обнуления, холод криокамеры, несущественную отдачу от используемого оружия при убийстве человека. Барнс прокручивал в голове слова извинений на завтрашний день, но очень сильно сомневался, что сможет хоть произнести хоть один звук. Надежда на стабильный нейтральный контакт тлела вместе с сигаретой. Он не знал почему это случилось, девушка не была столь значимой в плане задачи во времена ГИДРЫ, так к чему же сейчас сознание среагировало на нее как на сильнейший триггер. Моменты произошедшего начали восстанавливаться в памяти, скручивая желудок от переживания. Сначала был резкий захват рук Эмилии с такой силой, будто это оружие, готовое впиться в тело и убить. Джеймс понял, что девушка всего лишь пыталась разбудить, а он со всей силой впечатал ее тело в стену, сжимая бионическими пальцами горло. Скорее всего от такой силы появятся синяки и шишка на затылке, если вообще не образуется рана с сотрясением от удара. Сознание в тот момент будто перенеслось в прошлое, когда Барнс застал девчушку за попыткой сбежать. Эми в тот момент уже являлась полноценным солдатом и знала как скрываться, не оставляя за собой след, но слух проигрывал Зимнему Солдату. Тогда его движения были идентичными — резкими, быстрыми, сильными. Мужчина взялся за голову, оседая на пол.
В эту ночь никто так и не смог насладиться желаемым отдыхом. Положительные утренние эмоции были уничтожены, а к плохим воспоминаниям добавилась еще одна папка. К восходу солнца на улице пахло свежим воздухом, природа ожила. Пение птиц доносилось со стороны леса, легкий ветер пронизывал все что стояло у него на пути. Девушка съежилась от очередного порыва, притягивая колени ближе к голове. Боль пульсировала на шее и в затылке, но Эмилия не чувствовала этого. В мыслях она строила план дальнейшей жизни с Солдатом и схемы самозащиты в случае нападения. Ненависть питала все тело, заставляя молить о скорейшем возвращении Уилсона. Друга, который привез с собой врага, обещая защиту. Но он единственный мог помочь избавиться от этой проблемы, а если Сэм задержится надолго, то Эми готова была сама постараться справиться с этим. Утро с солнечными лучами вело с собой разруху между двумя бывшими солдатами.