Casinò Royale

Девушка остановилась в одном из центральных отелей Парижа еще вчера вечером, ведь ради посещения крупной галереи, а именно — Musée du Petit-Palais, можно и выложить кругленькую сумму на бизнес класс в аэропорту. Сегодняшний образ она подбирала довольно тщательно: обошла сотню бутиков, перемеряла сотню платьев, обходила несколько крупных торговых центров и в итоге остановилась на пошиве на заказ. Дорого? У неё около полумиллиона долларов в одной из спортивных сумок за диваном в гостиной, для неё слово «дорого» не будет существовать ещё около года. Теперь же она поднимается по ажурной прозрачной лестнице, ступени которой сделаны из стекла и выглядит всё это великолепие так, будто идёшь по воздуху. Стоит ли сказать о самом образе? Великолепное изумрудное платье в пол с вырезом от бедра и наличием черного ажурного корсета на талии. К этому образу девушка решила подобрать свои неизменно любимые черные лодочки на высоком каблуке и парочку аксессуаров из бижутерии в золоте. Виктория спускается вниз, поправляет несуществующие складки на платье, попутно улыбается официанту и берет с подноса бокал с шампанским. Аукцион начнется через каких-то пару часов, а значит — у неё есть достаточно времени для осмотра галереи. Девушка медленно перебирает края платья, а после поднимается на второй этаж. Подходит к каждому произведению искусства и будто изучает. А всё не так уж и плохо, как та наивно полагала. Как правило, не стоит ждать ничего хорошего от какой-то там галереи в центре города. Как правило. — Миллион за эту работу — слишком переоценена, — молодой человек не изменяет своим традициям и подходит со спины, протягивает даме бокал с обновленным напитком. — Ну ведь это знаменитая «Смерть Леонардо да Винчи», — она слегка вздрагивает от неожиданности, однако принимает бокал и усмехается. — Что Вы забыли в Париже? — Дорогая, мы снова перешли на пару шагов назад? Брось этот глупый официоз, — он пробегается взглядом по выбранному ею платью и кивает про себя. Так бы и снял его прямо в этом зале. — А как мне нужно себя вести, когда ты появляешься в моей жизни с периодичностью в месяц, и каждая наша встреча заканчивается каким-то сексом? Она замечает, как он смотрит на платье и мысленно добавляет еще одно очко в свою пользу. Угадала. — А чего ты хочешь? — он сладко шепчет ей это на ухо, а после делает глоток алкогольного напитка. — Хочу её, — светловолосая указывает своим указательным пальчиком на руке, в которой покоился бокал, на картину. — Хочешь, чтобы я купил тебе это? Всего лишь? — Брюнет снова усмехается, а после поправляет собственные спутавшиеся пряди волос. — Нет, купить — слишком легко. Укради, — она поворачивается к нему лицом и улыбается, замечая его реакцию. — Ты шутишь? Нет, ты правда сумасшедшая. Молодой человек подходит ближе. Сокращает расстояние до максимального. Проводит большим пальцем правой руки по её нижней губе. Ведет выше, по щеке. Очерчивает скулы. Убирает светлые волосы с необходимой ему части шеи. Оставляет пару поцелуев именно там. Скорее всего, от них остануться в скором времени только одни багровые пятна, которые придется замазывать тональником, но сейчас это — далеко не проблема. — Почему именно эта? Тут целая галерея. Ты могла попросить любую, но хочешь именно, черт возьми, эту. Почему? — Видите этих людей на полотне? Я не говорю сейчас о самом Да Винчи, — он кивает, а девушка продолжает: — Вам наверное неизвестно, но иное название этой картины — «Леонардо умирающий на руках Франциска I» — французского короля. — То есть это не его сын, а король Франции? — мужчина усмехается, а после подходит ближе к полотну. Всматривается в детали изображения. — Именно так, ходит легенда о том, что Франциск был без ума от итальянского искусства и пригласил художника во Францию. Леонардо принял приглашение и остаток своих дней провел именно там на правах почётного гостя страны. Он получил официальный титул «первого королевского художника, инженера и архитектора», но в действительности последние годы своей жизни посвятил устроению пышных придворных праздников и работе над дневниками и рукописями, которые мечтал опубликовать. Франциск высоко ценил Леонардо как собеседника. Король отлично понимал, что при его дворе оказался один из величайших мыслителей в истории человечества. Девушка наблюдает за молодым человеком, а после делает очередной глоток и допивает своё шампанское. — Он уважал Да Винчи. Жан Огюст Доминик Энгр прекрасно передал это на своём полотне, ведь на нем изображен старый художник, умирающий на руках своего молодого покровителя. — И откуда Вам столько известно об этой картине? — он играет по её правилам и не отходит от официального обращения, при этом понимает, что выполнить просьбу длинноволосой ему все же придется. — Саморазвиваюсь в перерывах между походами в казино. А как проводите своё свободное время Вы? — Все мои мысли заняты одной девушкой, что смогла покорить моё ледяное сердце, — брюнет шепчет ей это на ушко, чтобы смогла услышать лишь она. Усмехается её реакции. Шокирована. Да и он тоже. Разумеется, светловолосая ему не поверит, но всем же известно: самый лучший способ сказать правду — перевести всё в саркастическую форму. — Неожиданно. И кто же она, месье? — Де Анджелис закусывает губу и заливается краской. Он не отрывает взгляд от неё. Ему по душе такая реакция на его слова. — Её зовут Виктория, — он на секунду останавливает официанта и берет еще один бокал, который впоследствии отдает девушке. — Тёзка, интересно, — она заливисто смеется. Переводит всё в шутку, ведь не ответит взаимностью. Потому что не знает, что она чувствует к нему. А пока она не разобралась в себе, как можно говорить что-то ему? — Как собираетесь красть столь непримечательный экспонат? — Я не сделаю этого сегодня, Виктория. Не на глазах у сотни журналистов и охраны. Слишком много лишних глаз. Нужно ведь продумать план. Вы же не хотите просидеть остаток жизни в тюрьме на каком-нибудь отдельном островке? Девушка мотает головой в разные стороны. Наверно, шокирована его решительностью. Кто бы ещё стал подписываться на подобный риск? — Вот и славно. Идёмте дальше. Мы очень долго стоим у этого полотна. Могут возникнуть нежеланные нам вопросы, дорогая, — он кладет свою ладонь на её талию, закрытую корсетом, и ведёт светловолосую к лестнице на следующий этаж. — Вот что, например, Вы можете сказать об этой картине? — «Les Halles», прекрасный выбор, — девушка делает глоток шампанского, а после подходит ближе к произведению искусства. Оригинал давно утерян, но никто ведь не мешает наслаждаться качественной репродукцией. — То есть? — мужчина не знает французского, отчего его немного смущает название. — Слово Halles означает залы, видимо родственно с «холлы», в том числе и залы рынка. Так эта рыночная площадь Парижа называлась с давних времен. — Вы знаете французский? Он следует примеру светловолосой и также сокращает расстояние до полотна. Изучает мелкие детали. — К сожалению, нет. Отдаю свое предпочтение датскому, — она усмехается. — Как у многих парижских мест, у Ле Аль богатая и давняя история, связанная с торговлей. Когда-то эта часть Парижа была болотом, а на сухих местах — огородом и полями рядом с кладбищем «Невинных», о чем напоминает сейчас фонтан «Невинных», около которого тоже был в определенные годы рынок. Но по мере роста Парижа возник новый пригород под названием Бо-бур. — Бо–бур? — очередное непонятное ему слово на иностранном языке. Он обязательно выучит этот дурацкий французский.  — «Beau Bourg» — Красивый город. название сохранилось за кварталом и центром Жоржа Помпиду. В скором времени Людовик Пятый перенес сюда рынок Шампо, выбрав пересечение трех дорог, а в следующем году здесь стоят два крытых павильона, и король Филипп-Август регулирует торговлю основными видами продуктов: хлебом, вином и мясом. Затем, выкупив землю у епископства, король расширяет продукцию, тут появляется текстиль, обувь и купцы начинают селиться по соседству. — Это всё конечно прекрасно, Виктория. История самого места и всё такое, но причем здесь именно это полотно? — молодой человек оставливает светловолосую буквально на полуслове. Но это лишь информация с Википедии и интернета. А что думает она? — Я вижу здесь хаос. Много людей. Пища просто вываливается из телег, а никто этого будто не замечает. Похоже на сбор оброка осенью, если честно, — она останавливается. Проводит указательным пальчиком по аккуратно выведенным мазкам мастихина. Продолжает рассказ. Она знает, что именно он хотел услышать от неё. — Меня привлекает цветовая гамма. Всё словно обыденное, но в то же время получить такие оттенки серого было довольно-таки проблематично. Выделяются из общей картины только две тыквы в углу. Слишком яркий оттенок оранжевого. Если мы обратим внимание на деревья, листья которых уже практически опали, мы можем увидеть, что это два разных оттенка оранжевого. Этот же смешан с каплей черного, что и придает мрачности и не отвлекает глаз от переднего плана. Девушка отходит от полотна, а мужчина еще пару секунд переваривает информацию, полученную от неё. Она слишком точно всё описала, что молодой человек не мог не отметить про себя. — Знаете, я теперь понимаю, почему люди того времени всеми силами старались верить в существование чего-то мифического. Ведь всегда приятнее жить в мечтах, где всё у всех прекрасно, где все живы и счастливы. Но реальность такова. Здесь не бывает «и жили они долго и счастливо», как в сказке. Жизнь полна сюрпризов и разочарований. Эти люди столкнулись с этим лицом к лицу. Здесь царит хаос не потому, что в этом виноваты люди на площади, нет. Виноваты те, кто заставил их выйти на эту рыночную площадь и отдать последнее, что у них было без какой-либо надежды на дальнейшее существование. Люди жили впроголодь. Люди умирали из-за ошибок других людей. Люди умирали из-за нехватки еды, в то время как у государей стол ломился от количества явств. Люди умирали из-за несправедливости. На этой картине изображена несправедливость, что привела к бедствию. — Довольно… — она замолчала на мгновение, подбирая нужные слова. Светловолосая и не смотрела на это произведение под таким углом. — Глубоко. — Прочел в буклете описание, — он улыбнулся, а после вручил длинноволосой ту самую бумажку с кратким экскурсом по всей галерее. — Знаете, а ведь он украл для меня картину, — девушка поджимает ноги под себя, а после кутается в летнюю рубашку. — Вы шутите? — молодой человек сначала усмехнулся, но увидев её полностью серьезный взгляд все же поверил. — Допустим, но как подобное могло произойти? — Он подкупил всю охрану, потом просто снял полотно со стены и унес, — она пожимает плечами, будто здесь нет ничего сверхъестественного. — Только вот о том, что после он купил её на аукционе, он ещё долго мне не рассказывал. Но факт остается фактом: «Смерть Леонардо да Винчи» висит в моей спальне прямо над моей головой всякий раз, когда я отхожу ко сну. — Зачем он вообще решил её украсть? Вы ведь рассказывали, что он выиграл немаленькую сумму, — доктор до сих не убирает блокнот из рук и делает кое-какие заметки. — Я попросила. Бросьте, услуга за услугу, а мне от него ничего не нужно. Кроме украденной картины, разумеется, — она улыбается, а после срывает еще пару ягод с дерева. — Вы ушли с картиной вместе? Прямо из галереи? — молодой человек бросает взгляд на затупившийся карандаш, злится и достает из верхнего картана халата шариковую ручку. — Нет, что Вы. Через пару дней ко мне приехал курьер и доставил посылку. Я до сих пор теряюсь в догадках, как он узнал мой адрес, но ничуть не жалею. На улице уже довольно темно, чтобы пройти обратно в комнату. Девушка следует за врачом к запасному выходу, через который они вышли пару часов назад. Сейчас она снова зайдет в эту белоснежную палату и ляжет спать, а на утро всё повториться. Изо дня в день одно и тоже. — Мне кажется, пора заканчивать. Подобный метод лечения не даёт никаких результатов, — мужчина стоит практически за дверью в темном коридоре рядом с медсестрой и направляется в свой кабинет. — Мы перепробовали уже всё. Признайте, доктор, она безнадёжна, — девушка забирает из рук мужчины карты пациентов. — У людей сверху другое мнение, — он возводит указательный палец вверх, а после томно вздыхает. — Давай так, она закончит свой рассказ, а потом уже подумаем, что с ней делать. — Как скажете. Я могу идти? — брюнетка слегка кивает, хотя и не согласна с мнением врача. — Да, доброй ночи, София, — он открывает дверь в собственный кабинет, а после садится за стол, дабы заполнить медицинские карты. Ему предстоит долгая ночь. — Допустим, а что насчет этой картины? «Звёздная ночь», по-моему, — молодой человек подходит к следующему полотну, которое висит напротив. — Да, всё верно. Знаменитая картина Ван Гога, — она согласно кивает, а после улыбается. Ну хотя бы что-то ему известно. — Картина делится на две части: небо и земля, которые пронизывает вертикаль кипарисов. Взмывающие в небо, подобно языкам пламени, кипарисы своими очертаниями напоминают собор, выполненный в стиле «пламенеющей готики».Во многих странах кипарисы считаются культовыми деревьями, символизируют жизнь души после смерти, вечность, бренность бытия и помогают усопшим найти кратчайший путь на небо. Здесь эти деревья выступают на первый план, именно они — главные герои картины. Такое построение отражает основной смысл произведения: страждущая человеческая душа, возможно, душа самого художника, принадлежит как небу, так и земле. Светловолосая подходит ближе и рассматривает хаотичные мазки мастихином. — Как Вы думаете, почему именно эти оттенки? Почему именно такая палитра? Ведь это не случайно, — брюнет кладет свою ладонь на талию девушки, как и в прошлый раз, по-хозяйски располагает её и улыбается. — Небесные светила изображены сильно увеличенными, а спиралевидные вихри в небе стилизованы под образы галактики и Млечного Пути. Эффект мерцания небесных светил создается за счет сочетания холодного белого цвета и различных оттенков желтого. Желтый цвет в христианской традиции ассоциировался с божественным светом, с просветлением, в то время как белый был символом перехода в иной мир. Картина также изобилует небесными оттенками, от бледно-голубого до темно-синего. Синий цвет в христианстве связан с Богом, символизирует вечность, кротость и смирение перед Его волей. Небу отдана большая часть холста, чтобы показать его превосходство и власть над миром людей. Все это контрастирует с приглушенными тонами городского пейзажа, который выглядит скучным в своем покое и безмятежности. — При первом взгляде на картину я замечаю космическую гармонию, величественный парад звезд. Но чем больше я всматриваюсь в эту бездну, тем отчетливее испытываю состояние ужаса и тревоги. Вихрь в центре картины как воронка утаскивает, затягивает меня вглубь космоса. Не зря бытует теория о том, что Винсент писал эту картину в больнице для душевнобольных. — Это и правда так. Он писал её в моменты прояснения сознания. Творчество помогало ему приходить в себя, было для него спасением. Вот это очарование безумием и страх перед ним я и вижу на картине: в любой момент оно может поглотить художника, завлечь в себя, как воронка. Или это водоворот? Если смотреть только на верхнюю часть картины, трудно понять, смотрим ли мы на небо или на волнующееся море, в котором это небо со звездами отражается. Девушка отходит чуть дальше, а мужчина следует её примеру. Он делает глоток шампанского и отставляет пустой бокал в сторону. — Центр картины занимает даже не один вихрь, а два: один больше, другой меньше. Лобовое столкновение неравных соперников, старшего и младшего. А может быть, братьев? За этим поединком можно увидеть дружеские, но конкурентные отношения с Полем Гогеном, которые закончились смертоносным столкновением. Ван Гог в какой-то момент бросился на него с бритвой, но в результате не убил его, а позже поранил себя, отрезал себе мочку уха. На картине есть все, кроме солнца. Кто был для Ван Гога солнцем? Брат, отец? Мы не знаем, но, возможно, Ван Гог, который сильно зависел от младшего брата, хотел от него обратного — подчинения и поклонения. Фактически мы видим в картине три «Я» Ван Гога. Первое — всемогущее «Я», которое желает раствориться во Вселенной, быть, подобно Иосифу, объектом всеобщего поклонения. Второе «Я» — маленького обычного человека, избавленного от страстей и безумия. Он не видит буйства, которое творится на небе, а мирно спит в маленькой деревне, под защитой церкви. А его третье, основное «Я» — это изгой-кипарис, который отдален от деревни, вынесен за пределы человеческого мира. Ветви кипариса, как языки пламени, устремлены вверх. Он — единственный свидетель зрелища, которое разворачивается в небе. Насколько глубокий анализ можно провести, лишь взглянув на полотно в живую. Богатый внутренний мир художника передан в одной из сотни его основных картин, разве это не прекрасно? — Это образ художника, который не спит, который открыт бездне страстей и творческой фантазии. Он не защищен от них церковью и домом. Но он укоренен в реальности, в земле, благодаря мощным корням. Вот этот кипарис, возможно, — бессознательный символ того, к чему хотел бы стремиться Ван Гог. Ощущать связь с космосом, с бездной, которая питает его творчество, но при этом не терять связи и с землей, со своей идентичностью. В реальности таких корней у Ван Гога не было. Зачарованный своим безумием, он теряет опору под ногами и оказывается поглощен этим водоворотом. — И правда, не зря говорят, что безумство рождает гениальность. Буквально через мгновение всех гостей выставки оповещают о начале аукциона и сборе в главном зале, поэтому пара не задерживается у предмета искусства слишком долго, а следует за большинством. Он ведь обещал ей картину.