Непростой выбор Лины

Появление Сильфиль — это вполне нормально, это логичный исход событий, твердила себе Лина. Конечно же, Сайрааг послал несколько белых волшебников в Сейрун, и от чего бы Сильфиль не оказаться одной из этих делегатов? Все верно, все чисто, все правильно. А вот неправильным было то, что Сильфиль уже минуты две как не отлипала от своего "милого" Гаури. Тот же, в свою очередь, даже не пытался (или не хотел пытаться?!) отодвинуть ее подальше от себя. Ну, скажем, на приличное расстояние вытянутой руки. — И госпожа Лина, вы тоже здесь! Сколько же лет прошло, а вы ни капельки не изменились! Ну наконец-то и Лину заметили, не прошло и года! И что это за блестящее "вы тоже здесь"? Как будто она, сама Лина Инверс, лишь какое-то ходячее дополнение к Гаури Габриеву — центру мироздания. Лина уже было открыла рот, чтобы выпустить весь накопившийся пар, чтобы дать понять, что она не абы кто, чтобы... Но в тот момент ее окружили столь нежные, столь по-матерински заботливые объятья, что она сдалась. Лишь слегка судорожно вздохнула, обнимая Сильфиль крепче. Честно говоря, она тоже сильно скучала по ней. Да и потом, кому она хотела что-то доказать? — Сильфиль, ты так повзрослела, так... — Лина в смятении не находила слов. Зато на свою беду нашел их Гаури. — ... стала такой прекрасной. — Лина ахнула, скривилась и поспешно прикрыла рот рукой. Лицо Сильфиль стало ярко-пунцовым, а в глазах Гаури отразился ужас от сказанного. — я... я... имею в виду, эм, — он запнулся. — что ты... — и вновь безнадежная запинка. — стала еще красивее, чем раньше. Ты и раньше была ничего, а сейчас так вообще. Понимаешь? Эта ситуация была до омерзения странной и несмешной. Смущенное лицо Сильфиль почему-то на этот раз смотрело не на Гаури, виновника "торжества", а на нее. И в обеспокоенном взгляде девушки читалось выжидание, интерес или даже... запрос на некое разрешение? Неужели она пыталась узнать, как отреагирует Лина Инверс на эти слова? На эти объятья как из дешевых романов? Неужели боится, что темная волшебница прямо сейчас начнет метать гром и молнии? Ну уж нет! Лина Инверс всё! Бежит с этого корабля, пока ситуация еще под контролем. — Хе-хе, ну я... пошла, ребята, — и Лина улыбнулась так доброжелательно, что аж заболели скулы. — не скучайте тут. Гаури, не пропусти ужин во дворце, а то мне будет совсем скучно и грустно, понял? — Эй-эй, Лина, ты куда? — и вновь этот фирменный обеспокоенный взгляд от Гаури. Всегда он все усложняет. Был бы ее спутник хотя немного равнодушнее, было бы намного проще и... безболезненнее. — В замок, конечно же, куда еще? Да не переживайте вы так! Мне нужно успеть почитать про Элмекийский клинок. Захочешь, найдешь меня в библиотеке, — затараторила Лина предельно бодро. Она и сама не понимала, что происходит, но позыв срочно уйти стал почему-то нестерпимым. — Необязательно уходить, мы можем погулять втроем... — мягко предложила Сильфиль, но Лина наотрез покачала головой. — Нет-нет. Ты, Гаури, лучше обязательно накорми Сильфиль выпечкой, она слов нет какая вкусная. А я уже, эм, спешу по своим... делам. Пока, ребята! И со скоростью ветра Лина унеслась к замку, ни разу на своем позорном пути ни обернувшись. И, лишь поднявшись по массивным дворцовым ступеням и забежав в придворный сад, она смогла хоть как-то перевести дух. Так. Как ее учили в школе? Расслабить плечи, вдохнуть, задержать дыхание, выдохнуть. И так до полного успокоения, которое ее душе сейчас точно не помешает. Лина тихо рассмеялась, и впервые за долгое время не над каким-то простофилей вроде Гаури, а сама над собой. Надо же, она так глупо сбежала, буквально поджала хвост, дала понять чуть ли не половине Сейруна и даже самому недотепе Гаури свою беспомощную ревность.... Ревность? Ритм дыхания вновь сбился. Теперь, когда это слово было произнесено, пускай и в простых мыслях, оно словно поселилось в голове монолитом. Ревность... какая же это все ахинея и чушь. То, что произошло — это вовсе не было никакой ревностью. Просто... слишком внезапное появление Сильфиль разрушило то шаткое и недосказанное подобие отношений, что у них сложились с Гаури. Да и какая может быть ревность, если никаких отношений не было? И не могло быть? О, ярости Лины не было бы предела, если бы ревность была хотя бы сколько-то оправданной. Да еще и в законных отношениях. Например, классическая картина — застукать мужа с любовницей или сбежавший накануне свадьбы жених. Вот здесь уже настоящая ревность, здесь не то что фаэрбол, нет, сам Рубиноокий владыка пожалует в гости вершить кровавое правосудие! Ну а здесь, здесь всего лишь... — Ха-ха-ха, господин Зелгадис, вы так верно подметили, так и есть, — вдруг раздался яркий голос Амелии. — мне бы очень хотелось там побывать, вырваться из этого замка и помчаться в сторону приключений! Лина сделала несколько осторожных шагов в сторону лиан-зарослей. Там, вдалеке, между огромных дворцовых колонн, в садовых качелях сидела Амелия, а Зелгадис ее слегка подкачивал. Зелгадис что-то на редкость оживленно рассказывал. Правда его тихой речи было не разобрать, но Амелии рассказ явно нравился. У обоих на лицах было такое невыразимо вдохновленное выражение.... будто именно в эту минуту происходило что-то важное. Еще момент назад Лине хотелось тупо закричать "Эй, Амелия, Зел, вот вы где! Пойдем в библиотеку, дело есть!". Но громкие слова сами застряли в груди и так и не вырвались наружу. Безмятежных Амелию и Зела надо было оставить в покое. ... Пожалуй, несколько вещей в мире вызывали подлинный трепет у Лины Инверс — это сама магия, древние артефакты и книги. А древние книги-артефакты о магии — это была настоящая квинтэссенция самого лакомого кусочка для девушки. Поэтому каждый поход в библиотеку был сродни специальному ритуалу. Ведь библиотека — это не простое место. Это место, где замирает дух, место, где разыгрывается воображение. Близился вечер, в оконном небе загорались первые звезды. Просторный арочный зал был освещен подвешенными серебристыми лайтингами — эдакое карманное чудо, весьма и весьма симпатичное на вид. Лина уже несколько часов сидела в полнейшем одиночестве. Ни Амелия с Зелом, ни уж тем более Гаури с Сильфиль к ней на подмогу не явились. Ну и дела. — Ещё бы, — про себя хмыкнула девушка, переворачивая толстенную страницу. — У них теперь столько новых развлечений. Куда им до меня. Лина перевернула всю библиотеку в поиске ценной информации про заветный Элмекийский меч. И вот ведь незадача — меч-то известный, но вся информация о нем заканчивалась датой "Пропал..." и далее следовал год пропажи. Потом меч, очевидно, вновь всплывал в истории, уже в новых руках и на новом месте, и затем вновь пропадал в летописях. И так круг за кругом, раз за разом. Меч будто кочевал в мировой истории. Хуже того, этот клинок, казалось, преследовала недобрая слава. Еще ни один из бывших владельцев не прожил счастливую жизнь и не умер от старости. Лина невольно нахмурилась, она всегда считала подобные суеверные байки бредом старушек, просто это было... Жутко. — Как это живописно, — внезапно за соседним столиком материализовался преспокойный Кселлос со старинной книгой в руках. Лина испытала мгновенный и быстрый укол тревоги, руки сами собой сжались, но она быстро взяла себя в руки. Это всего лишь Кселлос, знакомый мерзковатый Кселлос. Ничего нового. Спокойно. — Талантливая волшебница в полном одиночестве, свободная от друзей и внешних отвлечений. Познает мир магии, древности и великой силы. Это так... вдохновляюще. Друзей... отвлечений... вдохновляюще... брр. — Если пришел сюда донимать, уходи, — на редкость спокойно отреагировала Лина, кидая мазоку едкий взгляд. Столько раз ей приходилось выслушивать подобное от Кселлоса — не счесть. Похоже, уже и правда выработался своеобразный иммунитет. — я предпочитаю читать в тишине. — Как прикажите. Но сначала разрешите доесть этот шедевр кулинарии, самую лучшую часть этого безнадежного города. Низкий поклон господину Гаури, — и Кселлос явил на столик подаренный Гаури конвертик, нечеловечески аккуратно достал оттуда булочку, сжевал ее и запил бокалом крепкого кофе. И при всем при этом он ни на мгновение не отрывался от некой, должно быть, интересной книги. Едва ли простая сказочная история заинтересует тысячелетнего мазоку. Лина собралась с силами (игнорировать опасного противника за соседним столом было непростой задачей) и вернулась к изучению Элмекийского меча. Но каждый раз, когда она находила что-то ценное, то будто случайно ловила на себе острый взгляд Кселлоса. Чего ему от нее надо? Дело ведь не в мече, верно? Тогда в чем? — Ну и что ты там читаешь? — попробовала Лина начать разговор первой. Она заранее знала, что нарвется на какое-то очередное тихушничество. Кселлос умел лавировать правдой как никто другой. — Кое-что очень неприятное, — мягко улыбнулся жрец, видимо, довольный, что период молчания наконец-то закончился. — скажем, о том, как раса мазоку взаимодействовала с людьми в разные исторические периоды. Убивала, пытала, калечила, использовала их тела и души ради развлечений. Я бы не стал зачитывать вслух с вашего позволения. Но, может, вы этого наоборот хотите? У Лины по спине прошлась армия ледяных мурашек. Кселлос говорил так буднично, так позитивно, будто речь шла о солнечной погоде или певчих пчичках. Да, он просил относиться к себе (делать вид) как к человеку, но, Шабранигдо ради, Кселлос сам себе в этом не помогал. — Не нужно, спасибо, — слабо произнесла Лина, стократно пожалев, что спросила про эту злосчастную книгу. Она знала, что Кселлос почувствовал ее дрожь, и с омерзением подумала, что тот, скорее всего, смакует ее слабость. Мазоку, чтоб его. Так-так, манускрипты, источники, книги, меч... что угодно, чтобы отвлечься. — Здесь сказано, — почти пробормотала она. — что все предыдущие владельцы Элмекийского клинка были непобедимы в бою, однако каждый раз умирали неприятной смертью, и меч был потерян целыми поколениями. Такой непобедимый астральный урон и такой кровавый след, как такое возможно? Почему еще ни один крутой персонаж не присвоил себе этот меч и не хранил его у себя веками? Кселлос вдруг бесшумно переместился в ее сторону, почти вплотную. Лина замерла и задержала дыхание, когда край его плаща соприкоснулся с ее распущенными волосами. Затем мазоку наклонился над столом и принялся задумчиво рассматривать пожелтевший от времени листок. — Как занимательно пишет этот летописец, — наконец произнес Кселлос. — "Меч, способный кинуть вызов расе Мазоку, меч, способный доказать, что человек не был зря создан в битве мироздания". Как интересно и как безрассудно — его тихий шепот, казалось, едва можно было расслышать. — Но так ведь и есть? Элмекийский меч способен бросить вызов... вам? На какой-то момент Лина встретилась с его глазами, источавшими безжалостную ауру, и поежилась. — Может быть, и так, а, может быть, и нет — любимой расплывчатой повадкой ответил Кселлос. — вот и будет шанс проверить в будущем, разве это не чудесно? Чудесного здесь было маловато. Лина попробовала чуть отодвинуться. Кселлос, читая этот листок, наклонился так близко, что лицо девушки чуть не утонуло в его темном плаще. Это было... слишком неловко, недопустимо неловко. — Ты не мог бы... — сказала она, запинаясь. — отойти подальше? Сбиваешь с толку, я тут думать пытаюсь вообще-то... Кселлос, будто бы ничего и не произошло, отпрянул и, спокойно присев рядом, продолжил разглядывать источники об Элмекийском мече. Его расслабленное слегка заостренное лицо сияло в лунном свете, и Лина невольно подумала — какое подходящее лицо для злодея. И неудивительно, его же таковым создала сама Повелительница зверей. Но почему он сидит здесь? Сам-то наверняка знает всю подноготную и про меч, и про завтрашнее собрание, и про... нестабильное эмоциональное состояние Лины. Неужели у такого высокорангового мазоку нет дел поважнее, чем следить за ней в библиотеке? — Кселлос, скажи, зачем ты здесь? — внезапно озвучила она свою мысль, готовая к любому ответу. Но ей хотелось услышать хотя бы крупицу честности из его уст. Кселлос выглядел так, будто очень тщательно подбирал свои следующие слова. — Госпожа Лина, — наконец сказал он. — вы же понимаете, что я не могу рассказать вам всю правду? Как это типично. — А ты постарайся получше, — съязвила Лина. — глядишь, что-нибудь да выйдет. — Вы... — Кселлос вновь внимательно взглянул прямо на нее. — никогда не думали, почему проводите столько времени в библиотеках? Почему читаете столько магической литературы? Почему столь могущественны в плане магии? Чего, простите? Куда пытается зайти этот разговор? Кселлос ненавязчиво намекает, что она совсем поехала кукухой со своей магией? — Что за чушь, даже для тебя, Кселлос! — отшутилась Лина с неловким смехом. — это просто хобби! Зелгадис вот тоже ни один артефакт мимо себя не пропустит, и что, он тоже... — Господин Зелгадис, — справедливо отметил Кселлос. — попал в неприятную жизненную ситуацию и любыми способами ищет свое исцеление. Я ценю его решительность и упорство. Но должен отметить, если бы он был здоров, уверяю, то вел бы праздный человеческий образ жизни, как его виду это и предназначено. Но вы же... Сердце Лины почему-то забилось сильнее. Ей очень не нравился этот диалог, ей не нравилось то, куда он мог зайти. Было ощущение, будто Кселлос своим мягким тоном затягивает ее в какую-то черную ловушку. — Что я?... — надо было поскорее покончить с этим, но Лина продолжала "копать" своего собеседника. Что это, любопытство, или Кселлос в кои-то веки звучит искренно? — Скажу истину, за все столетия вы самый необычный, самый яркий представитель рода человеческого на моем пути. Прошу, госпожа Лина, примите это за комплимент. Мне кажется, что для вас простая человеческая жизнь — это не цель и не благо. Это настоящая обуза, это расточительство силы. Неужели вам никогда не казалось, что вы выше этого? Лина внезапно осознала, что ей было страшно вставить хотя бы одно слово. Очень страшно. Даже когда Кселлос слегка дотронулся до ее пряди волос, она не отпрянула. Что это было, какой-то сильный гипноз расы мазоку? Или просто его слова отзывались в ее душе? Она ведь и сама недавно рассуждала о будущих перспективах вместе с Гаури... быть простым человеком, жить в уютном домике, иметь работу, семью... — Сами посудите, господин Зелгадис развлекается с госпожой Амелией во дворцовом саду, а господин Гаури показывает госпоже Сильфиль городские достопримечательности. Все они по-человечески мило и забавно проводят свой короткий век. А вы сидите и изучаете магические древности в древней библиотеке совсем одна. Может быть... таково ваше предназначение — купаться в древней магии? Быть абсолютно непобедимой волшебницей, а не просто еще одной человеческой женщиной с банальной судьбой? Упоминание имен ее друзей мгновенно включило Лину в реальность. Атмосфера оцепенения спала, Лина на трясущихся ногах поднялась со стула, собрала книги под мышку и пошла раскладывать их по полкам. — Что бы это ни было, Кселлос, больше подобным не увлекайся, — процедила она. — я не оценила ни твои попытки обаяния, ни твой гипноз. В следующий раз в тебя полетит нечто мощное темномагическое... И чтобы ты знал, я всегда останусь самым человеческим человеком, чтобы ни случилось. Я люблю своих друзей и хорошо покушать. Я человек и точка. Она повернулась, чтобы увидеть хоть какую-то реакцию мазоку на свое заявление, хоть какое-то изменение на его подлом хитром лице, но вместо этого нашла лишь пустоту. Кселлос исчез, так и не ответив. Чтож, вздохнула Лина, это был пугающий разговор. Странный даже для Кселлоса. ... Гаури вернулся примерно через час и все извиняющимся тоном твердил, что не должен был надолго оставлять свою подопечную одну. Сильфиль тоже постоянно извинялась, что своим появлением "разбила" их дуэт, мягко спрашивала, все ли в порядке с Линой, почему та выглядит такой понурой. Ах, знали бы ребята, что буквально полчаса назад один мазоку выпил из нее все соки. А ребята не знали, Лина решила припрятать этот вечерний разговор с Кселлосом на будущее, мало ли понадобится... для будущих сражений. Стоило Амелии узнать, что в Сейрун приехала госпожа Сильфиль, как принцесса тут же закатила, пусть и скромное, но празднество. Она накрыла пышный полуночный пикник прямо посреди сада — как раз у тех самых садовых качелей. Зелгадис, пусть сначала стеснялся и отнекивался, но после милых уговоров Амелии и крепкого вина, начал виртуозно играть на гитаре. Гаури с Линой наперебой рассказывали о походных приключениях, а Сильфиль то ужасалась, то смеялась, то паниковала, то падала в обморок. И все домыслы и недомолвки, вся ребяческая недоревность, все мысли об одиночестве и своем презназначении — все это осталось где-то позади. Им впятером просто было хорошо этим теплым звездным вечером. Лишь иногда взгляд Лины задерживался вдали, в глубинах сада. Не следит ли за их компанией некий темный жрец? ... А на утро наступило оно — грандиозное собрание гостей и правительства Сейруна. Прямо на площади у храма Цефеида, в зоне, напоминающей массивный амфитеатр, собралась самая разношерстная публика. Это были и послы соседних королевств, и делегации колдунов, где-то даже приходили целые гильдии. Маги, воины, наемники, простые зеваки. Сильфиль сидела вдалеке, рядом со своими коллегами из Сайраага, и постоянно бросала взволнованные взгляды в сторону Лины с Гаури. Ладно, так и быть, признала для себя Лина, взволнованные взгляды предназначались лишь для одного... сонного товарища рядом с ней. Как раз в этот момент голова Гаури бесцеремонно упала на ее плечо. Он еще и спит в такой момент! — Гаури, Гаури подъем! Труба зовет! Ты сейчас все проспишь! Кто кутил всю ночь напролет, а?! Кто?! И почему его голова такая тяжелая? Он же пустоголовый! — Друзья мои, — начал речь министр, глава исполнительной власти Сейруна. Лина быстро прекратила трясти Гаури за шиворот и деловито выпрямилась. — Большое спасибо, что откликнулись на наше приглашение и пришли. Будем вместе решать, что делать с этой невзгодой. Для тех, кому посчастливилось жить в неведении или не посчастливилось в слепоте, поясняю — ровно двадцать дней назад с востока пришли полчища нежити, которые грабят, бесчинствуют и убивают мирных жителей наших государств. Счет смертей идет уже на тысячи. Подобное стерпеть никак нельзя! И... — он, очевидно, замешкался. — и о том, что будет дальше, расскажет никто иной как кронпринц Филионел Эль Ди Сейрун. Раздался внушительный гул аплодисментов, несколько разочарованных женских вздохов и бойкое "ДАЕШЬ, ПАПА" от Амелии, сидящей внизу, рядом с самой сценой. — Я буду немногословен, — серьезно сказал этот усатый комедийный персонаж (ну не могла Лина на него смотреть иначе, как бы ни старалась, честно!). — ситуация премерзкая. Нам, как уже сказали ранее, удалось установить — полчища нежити идут с востока. Но сейрунские разведчики смогли узнать еще вот что. Орды монстров идут прямиком из юго-восточной части пустыни Разрушения, что располагается прямиком за Элмекийской империей. И самое жуткое... — он выдержал пафосную паузу, на амфитеатр погрузилась гробовая тишина. — Похоже, что нежить собирается прямиком из логова повелителя ада... более известного в других кругах как Фибриццо. Та часть амфитеатра, где сидела делегация из Сайраага, в ужасе застонала. Сильфиль, похоже, лишилась чувств. Даже Гаури сидел подозрительно смирно, напряженным взглядом глядя себе под ноги. Фибриццо... Лина и сама буквально окаменела. Ох, не хотела она еще раз услышать это имя. Да, несколько лет назад им... одним лишь чудом удалось остаться в живых после встречи с этим чудовищем. Повелитель ада держал во власти восток Магического Барьера, его печать располагалась прямо посреди пустыни Разрушения, коварного, опасного места. И вот теперь, волей определенных обстоятельств Фибриццо изничтожен вплоть до атомов, его логово, получается, пустует...? Это плохо, подумала Лина. Это очень плохо. Повелитель Кошмаров в ее теле мог уничтожить самого Фибриццо, но что делать с его деяниями? С его чертогами? С его многочисленными слугами или жертвами жутких экспериментов? Они же не были ввергнуты в хаос вслед за хозяином. Они все так же годами томились в мучительном заточении и вот... примерно месяц назад по некой причине были выпущены на волю. — Сейчас выступит посол королевства Круции, государства, оказавшемся в эпицентре этого несчастья, — и Филионел освободил пьедестал пафосного вида пожилому джентльмену. Пока посол готовился начинать речь, Лина пыталась вспомнить про королевство Круцию. Но нет, нигде никогда и не при каких обстоятельствах она не слышала про такое место. Скорее всего, это потому что Круция располагалась в самой пустыне Разрушения. Туда пути Лины еще никогда не заходили. — Здравствуйте, лучшие из лучших, — крайне громко и эмоционально начал посол. — наше государство Круция очень маленькое и состоит всего из одного города-замка. Но именно местоположение, а находимся мы посреди оазисного озера, спасает от этого проклятья с нечистью. Хотя все мы знаем, что это лишь вопрос времени, погань лишь множится и копится. Наш король Сабелий Четвертый будет весьма признателен любому герою, любому специалисту, кто откликнется, кто очистит мир от этой заразы. Говорят, нет смысла бороться с пауками, нужно уничтожать само паучье гнездо. А значит добро пожаловать в Круцию, место, где Логово Фибриццо находится под самым боком. Будем вычищать этот рассадник зла с корнем! Раздадось громкое и решительное "УРА", Лина чуть не оглохла. — Сейрун уже снарядил делегацию помощи, — громко отозвался Филионел, прервав возгласы толпы. — возглавлять это шествие будет моя дочь Амелия Вил Тесла Сейрун, а также несколько десятков лучших храбрецов из наших краев. Амелия приподнялась, подошла к отцу и присела в аккуратном реверансе. Она была одета изысканно, как и подобает настоящей принцессе на формальной церемонии. Но вид у нее был явно утомленный. Похоже, не только Гаури кутил до утра. Или Амелия занималась другими вещами? Лина не сдержала усмешки. — Однако, должен сказать, на мою дочь была совершена целая серия зверских нападений, — хмуро продолжил Филионел. Лина с Гаури переглянулись. Странно, Амелия не успела рассказать об этом. — поэтому в этом нелегком путешествии ее будут сопровождать верные телохранители. Прошу, спуститесь ко мне, Гаури Габриев... — О, кто? Неужели я? — встрепенулся Гаури. — Иди уже, балда! — Лина слегка пихнула друга в спину. Тот, слегка покачиваясь (точно сказалась вчерашняя ночь), медленно поплелся на сцену. — Лина Инверс! — ну, конечно же, после этого имени по амфитеатру прошелся шумок неодобрения. Лина, шагая к сцене, злобно ухмылялась. Недаром говорят, репутацию не пропьешь, а плохую — тем более. — Зелгадис Грейвордс! — здесь же наоборот, спускающийся по ступеням Зел, с ног и до головы плотно закутанный в серый плащ, вызывал лишь удивленное молчание. — И, конечно же, глава отряда телохранителей, герой Сейруна Сэвас Брат! — Что... как... он — рот Лины сам собой раскрылся от несказанных слов. Не самых приятных! Эта... этот тип быстрым шагом вышел на сцену, довольный как сытый кот, и встал по самому центру, закрыв собой и Лину, и Гаури с Зелом, и даже Фила с Амелией и послом. Словно он тут главный, большая шишка, емое! У Лины неосознанно сжались кулаки. Ах, как же она не переносила таких типов, но почему-то именно такие типы чаще всего встречались на ее пути! Может быть, сейчас так воспитывают юных парней, что вырастают такие наглые псины, а милые простофили Гаури кажутся исключением? — Да как это недоразумение умудрилось быть во главе телохранителей? Где мы вообще подписывались на подобное? — еле слышно шепнула она Зелгадису, который стоял к ней ближе всего. — Понятия не имею. Но путешествие обещает быть веселым, не думаешь? — тихо сказал ей Зелгадис в ответ, и, хотя по его скрытому маской лицу это не было заметно, Лина знала, он точно улыбался.