Воронье Гнездо. Белый Ворон

Петер оглядывается. Смотрит на часы, закреплённые на фонарном столбе. — Вот он, — кивнул Жан и оглянулся на друга, что неотрывно смотрел в толпу. Петер, очевидно, был в ужасе от того, что им предстоит пережить за эти каникулы. Жан спешит успокоить его. — Всё будет хорошо. — Напомни, почему мы должны нянчиться с ним? — ирландец храбрится. Он наблюдает, как к ним приближается невысокая фигура Лиса. Джостен принялся разглядывать их ещё издалека. — Мы не хотим угробить ещё больше жизней, — рассудил Жан и обратился к подошедшему Лису. — Ты зря приехал. Джостен устало наморщился и проследовал к машине. — Просто поехали. Когда Нил коснулась ручки переднего сиденья, рядом с ним вырос белый силуэт Ландвисона. — Иди назад, — подсказал Жан на удивление спокойно и безынтересно. Нил не видел смысла спорить, потому влез на заднее сидение чёрного авто и судя по тому, как на переднее рядом с водителем примостился альбинос, у Нила просто не было выхода. Поездка до Эвермора отозвалась сплошной темнотой и раздражением для всех, кто сидел в авто. Это Нила даже подбодрило. Не только он мечтал поскорее свалить, подальше даже не доехав до туда. Джостен ищет подтверждение собственным теориям и потому, поймав лицо Моро в водительском зеркальце, он видит лишь скуку, какую-то усталость и немного волнения. Нил попытался разглядеть и лицо альбиноса, но это оказалось просто бесполезно. В близи он казался ещё более жутким, чем на поле или на вырезках газет. Нил почему-то был уверен, что его лицо не менялось, как у статуи или ещё какого монумента: застывший холодный взгляд, пустое бело-серое лицо, нечитаемое. Если и существовал человек, что мог обмануть детектор лжи, то почему-то Нил был уверен: вот он. Сидит прямо перед ним. Жан ввёл код безопасности перед воротами, те раздвинулись, и они смогли проехать, оставить машину на парковке. Жан уже хотел выбраться из авто, как Нил внезапно слишком засмотрелся на местные виды: вереница чёрных авто одной и той же марки, отличающиеся разве что парой цифр на номерах. — Не команда, а секта какая-то, — бормочет Нил. — Вытряхивайся, — Жан бросил это, последовав своему же совету и захлопнул авто. Как только Нил вышел, то Моро не дал ему времени оглянуться, двинулся вперёд. Джостен думал пропустить вперёд и альбиноса, но тот замер у машины. Нилу снова стало не по себе. — Иди за ним, — спокойно пояснил Петер и поймав его взгляд, Нил понял, что перечить этому парню — плохая идея. Нил проследовал за французом. Он на минуту замер возле стадиона. Оглянулся на небо, плотно сцепил зубы, когда Нил подошёл он просто ввел пароль и открыл проход на лестницу. Жан пошёл первым, следом Нил, а дальше за ним пошел Петер. Нил чувствовал себя максимально неуютно. Чёрные лестницы с красными люминесцентными лампами были не единственной причиной такого волнения. Нил ощущал, как его зажимает со всех сторон. У него нет ни шанса на побег. Внезапно эта мысль остро пронзила его сознание. — Добро пожаловать в Воронье Гнездо, — не удержался Моро. — Секта, — упрямо повторил Нил. Они дошли ступени до тридцатой, когда Жан снова ввёл пароль. Спустились в общежитие команды, успели пройти через так называемую «зону отдыха». Единицы могли там «отдохнуть» и подсознательно, вероятно, Нил мог понять, что отдых любого Ворона мог ограничиться лишь тем, чтобы доползти до собственной комнаты. Жан провёл его вдоль Чёрного крыла. Они остановились возле одной комнаты. Жан прошел внутрь. — Сначала тебя должны были поселить в Красном крыле, — начал Моро, наблюдая за тем, как опасливо замер Нил, — но Хозяин решил, что Рико должен приглядывать за тобой. — Я не собираюсь делить комнату с этим психопатом, — упёрся Нил и ожидая наткнуться на возмущения, удивился, когда поймал лишь понимающие взгляды, что говорили «придётся потерпеть». — Никто не будет спрашивать твоего мнения, — поделился Жан. — Чьё место я занял? — Взгляни сам. Жан тоскливо оглядел обклеенную вырезками и фотографиями часть комнаты, против другой, скучной, занятой несколькими книгами японской классики, заправленной постелью и в целом, разве что каким-то очень уж детальным макетом замка Эвермора на столе. Половина Дэя, показалась Нилу интереснее. — Рико ещё на стадии отрицания? — язвительно заметил Джостен. — Кто-то должен сказать ему, что Кевин не вернётся. Джостен оглядывал книжные полки. Он дёрнулся, обернувшись на тихий хмык, по привычке посмотрел на Моро, но тот стоял в другой стороне. Растерянно оглянувшись, Нил, наконец, поймал взглядом того, кого, на самом деле, потерять из виду было тяжеловато. Петер, Белый Ворон Эвермора. Буквально. Белые волосы, белая кожа, даже ресницы и брови и те были белыми, неестественно бледные губы и блёкло-голубые, почти прозрачные, как хрусталь, глаза. Ростом он был выше Нила, но, очевидно, ниже Жана. Рост средний и ничем не примечательный. Даже в своей белой одежде, что он носил вопреки всем недовольствам, он всё равно профессионально отыгрывал роль тени. Тени Жана Моро. «— Граф Батори», — сказал ему Кевин на французском, когда Нил выпросил билет. Сейчас понял почему. Если бы он назвал имя Ворона, у Лисов могли возникнуть вопросы. — «Он поможет тебе». В тот момент Нил подумал, что Кевина просто кроет после выпитого им алкоголя и кофе, а сейчас, наконец, смог в полной мере убедиться в его словах. Граф Батори замка Эвермор. Голыми руками он забил насмерть одного из игроков второго состава, просто потому что не было никого, кто мог бы оттянуть его. — Скажешь ему что-то подобное — мы все трупы. Голос его не выражал ни смеха, ни злобы. Петер лишь констатировал факт и от этого любой шутливый настрой Нила просто исчезал. Он растворялся в этом бесконечно усталом тоне и голосе. Петер отшагивает и Нил рискует обратиться. — Я думал ты не боишься Рико. Петер замер у двери, убедившись, что говорили с ним. Он оглянулся, смерил Лиса взглядом, коим обычно смотрят на непонятливых собеседников. Ландвисон говорит с чёткой расстановкой. — Я. Не боюсь. Рико. Он вышел из комнаты. Нил смотрит ему вслед и обращает внимание на тихий голос Жана. — Оставляй вещи и идём. Нил следует его просьбе, они заканчивают с этой экскурсией по Филиалу Ада и выходят в оставшуюся и самую главную часть. Поле. Раздевалка была соединена с трибунами, пред-игровой зоной и полем. Поле Воронов было просто огромно. Оно было мечтой и ради всего этого, многие Вороны готовы были терпеть пять лет пыток, унижений и боли. Разве оно стоило того? Возможно. Нил скользнул взглядом по напарникам. Жан обошёл раздевалку по небольшой дуге и подошёл к выходу из неё, Петер следовал за ним, словно привязанный. Нил пока не успел понять причины такого ярого преследования, но возможно, это было чем-то более важные и глубокие нежели простая дружба. Мог бы Нил назвать этих двоих друзьям? Нил идёт за Воронами и наблюдает как на поле, не на жизнь, а на смерть, борются два состава. Основной состав Воронов, против второго состава. Нилу, почему-то казалось, что эта тренировка скорее внеплановая. Тетцудзи не присутствовал, по крайней мере Нил не заметил его. Вороны были надрессированы достаточно, чтобы ими можно было управлять одним взглядом. Игра закончилась со счётом 13:10 в пользу команды Мориямы. Обе команды стягивают шлемы, со скамеек подтягиваются запасные Вороны и они все собираются в центре поля. Рико говорит, после инициативу разговора перехватил ведущий команды-противника и так постепенно высказываются все. После краткого разбора основных нюансов остатки составов двинулись в раздевалку под краткие указания Короля. — Люк, займись таблом. Мартин, свет. Артур, проконтролируй. Я буду занят гостем, потому следуйте на ланч без меня. Следующая тренировка в обычное время. И подготовьте отчёт, Хозяин захочет посмотреть. Ответом ему был гул усталой команды и тройка Воронов, что отделились от общей кучи, похоже тот самый Люк, Мартин и Артур, что принялись заниматься поручениями. Остальные же Вороны обтекали их как смола, густо и не торопясь, словно того гляди прилипнут и задушат. Рико оглядел Нила, следом за тем Жана и Петера, что его привели. — Покажите ему форму. Займусь им после душа. Рико проследовал мимо. Петер толкнул ему дверь, опередив Жана, не дав тому и шелохнуться. Рико прошёл, словно не заметив этой просечки. Нил лишь в который раз задавался недоумением. Проследовав назад в общую раздевалку, Жан подошёл к одному из шкафчиков, стукнув по нему, он дождался пока Нил откроет его и осмотрит комплекты одежды. Сплошные чёрные и одинаковые. До момента пока Жан, не выудив одну из вещей не показал Нилу надпись «Джостен», во всю спину. — И зачем? Я тут всего на две недели. — Будем надеяться, — отозвался Моро, но достаточно тихо, чтобы другие Вороны их не слушали. — Но по плану Рико ты переведешься к нам летом. — Рико может засунуть себе свой план поглубже в зад, — отозвался Нил. Жан всучил ему чёрную джерси. — Продолжай в том же духе и нам точно не выжить. — Нам? — Нил обратил внимание на иное слово. Жан выдыхает и наставляет на Джостена палец. — Слушай внимательно, что я тебе говорю, — голос Жана не был злым или раздражённым, он готов был разъяснять всё серьёзно терпеливо и чётко, но быстро, как можно быстрее, надеясь, что Нил схватит всё так же быстро. — Гнездо не простая спортивная база. Это место, попав в которое ты больше не принадлежишь себе. У Воронов работает парная система. Это значит, что на всё это время я твой союзник. Мои успехи — твои успехи. Твои провалы — мои провалы. Ясно? — Союзник? — перебил Нил. Он отупело оглядел француза, затем ирландца за его спиной. Жан прочел немой вопрос в его взгляде. — Но разве твой напарник… — Тебе невероятно и крупно повезло, — перебил Жан. — Но не вздумай злоупотреблять этим. Жан крепче сжал его форму и втиснул в руки Нила. — Надевай. Проверим как она сядет. — Не при вас, — упёрся Лис. — Стеснение это последнее о чём здесь стоит волноваться, — упрекнул Жан и ещё раз оглядел Джостена. — Я и каждый здесь, видел нечто хуже, чем кучка шрамов. Вперёд. Нил понял, что больше у него нет никаких причин не надевать дрянную форму. — И да, хорошо подумай, как ты объяснишь Хозяину смену позиции в игре. — Это не моя вина. Нил быстро объяснил в чем состояла проблема играть в защите, вместо нападения: или играешь как нападающий или не играешь вовсе, в то время как Жан придирчиво оглядывал его идеальную форму и убедился в том, как хорошо она сидела. — Тебя это не спасет. Переодевайся. Нил сморщился. И ещё раз посмотрел на Моро. — Живо. Я не хочу получить выговор, даже не выйдя на поле. — Знаешь, у Кевина хотя бы хватило мозгов сбежать, — цыкнул Нил, снова переодеваясь. — А ты чего до сих пор терпишь это? — Я — Моро, — Жан поясняет устало и оглядывает Джостена и понимает, что тот действительно не осознаёт всего смысла сказанного. — Моя семья принадлежала Морияма ещё до переезда в штаты. Мне некуда идти. Как, в сути, и тебе. Нил отвернулся и наморщился. Жан прикрыл эту тему, очевидно поняв, что был не прав. Петер что стоял по плечо от него раздражённо нахмурился, но высказаться не спешил. — Кевин изначально другой. Он ценен, и он не собственность. А ко всему прочему, ему было куда бежать и к кому, — пояснил Жан. — его семье. — Эндрю? — Он разве является его братом, умник? Я сказал семье. Отцу. Твоему тренеру. Нил запнулся, и Петер ощутил ментальную связь с Джостеном в этот момент. — Этого быть не может, — Джостен остолбенел. — Кевин, никогда… да и тренер!.. — Похоже, Кевин пока слишком трусит, — пренебрежительно ответил Моро. — Я не собираюсь тебе ничего доказывать с пеной у рта, но, если захочешь убедиться. В одной из его скучных книг ты найдешь письмо с подтверждением. Кевин зачитал его почти до дыр. Нил замер и нахмурился. Он долго смотрит перед собой, переваривая всю информацию. — Шевелись, — из транса его вывел усталый тон Петера. Нил оглянулся на него. Альбинос стоял так же рядом со шкафчиками, выглядящий как белая клякса на черном листе. Нелепица. — Все каникулы впереди, ещё наболтаетесь. Нилу не осталось ничего, кроме как заткнуться и следовать словам Петера. От него исходила до отвращения знакомая покровительственная аура. Нил не без труда стягивает остатки формы, наконец, поняв нечто ещё. Четверка на джерси. Как он не заметил её раньше? — Мне даже не позволено сохранить мою десятку? Жан оглядел его тупым взглядом и пояснил. — Двузначные номера причисляются Воронам, что не относятся к кругу Рико. Но справедливости ради, Четвёрка очень подходящий номер для сына Мясника. Голос Жана звучал как-то ядовито-смеющимся. — В японском «Четыре» созвучно со словом «Смерть». Нил промолчал. Он переоделся, убрав ненавистную форму в шкафчик и только успел застегнуть кофту, как скрежет двери привлек их внимание. По Петеру тяжело было сказать, насколько сильно он занервничал, а вот Жан явно побледнел. Петер успокаивающе коснулся его запястье. Моро выдохнул. Нил обернулся. В раздевалку вплыли Мориямы, Тетцудзи, опирающийся на трость и Рико, что находился буквально в нескольких шагах от дяди. Капитан Воронов запер раздевалку и в момент, когда Нил задумался на кой чёрт в раздевалке, вообще имеются замки, Тетцудзи уже приближался, вальяжно цокая своей резной тростью, и Джостен понял, что надо бы сосредоточиться. — Натаниэль Веснински, — он протянул каждый слог с таким презрением, коего Нил никогда не слышал. — На колени. Оба Ворона, что стояли за спиной наблюдали за разворачивающейся сценой и ментально они понимали, что ничем хорошим она не кончится. Петер скользнул взглядом по Нилу, затем перевёл опасливый взгляд на Тетцудзи и только после этого перевёл взгляд на Рико, надеясь, прочитать его эмоции. На лице Рико было написано холодное довольство. — Нет. Петеру показалось, что Нил выкрикнул это, предварительно ударив по железному шкафчику. Он ощутил, как нервничал стоящий рядом Жан. Острое чувство дежавю поразило их обоих. Всё словно начинается заново. История циклична и сейчас Петер начинает понимать то, насколько тупое такое поведение. Биться головой о бетонную стену просто нет смысла, но сейчас глядя на Джостена, Ландвисон понимает, что для него это имеет смысл и для самого Петера когда-то имело смысл, когда-то, когда он мог позволить себе биться головой о бетонную стену. — На колени, — повторил старший Морияма, сверкая холодным взглядом. — А вы меня заставьте, — беззастенчиво отозвался Лис. Петер чётко представил корчащегося от боли Нила на чистой койке в Лазарете. Нет. Этого нельзя допустить. Петер делает шаг вперёд, второй. Жан не удерживает его. Петер оказалась рядом и крепко врезал Нилу по внутренней стороне колена. Ноги Джостена подогнулись, а Петер даже не взглянул на него. Нил привязан к Жану и это даёт Петеру чудную дополнительную мотивацию, чтобы принять участие в его «воспитании». Нил хотел подорваться, но альбинос крепко надавил ему на плечи заставив опуститься на пол. — Сиди, — голос Ландвисона рокочет раздражением, но Нила это не останавливает от праведного возмущения. Петер поднял взгляд на Тетцудзи и в целом, тренер не имел ничего против подобного приёма. Петер ощущал ту глухую ненависть, что начала разрастаться аурой вокруг Лиса, но Дже не позволял себе поддаться жалости или злобе. Секундные порывы могут стоить слишком много. Тетцудзи вёл свою речь более спокойно, Нил молчал вместо ответов на его вопросы, но Тетцудзи волновала лишь причина смены позиции, а на этот вопрос смог ответить Петер, вытянув из недавнего рассказа Нила самое основное. Когда тренер понял, что большего добиваться нет смысла, он отмахивается. Когда тот отшагнул, Петер и сам отошёл в сторону и тогда Нил понял, что его плечи больше не трогают, он мгновенно вскочил на ноги. Плечи болезненно ныли, стоит ожидать синяков. Хватка у Ландвисона, что называется смертельная. После их восвояси отпустили на ланч. Волшебным образом, Нил так и не узнал истинного предназначения трости в руках Морияма. Петер перехватил Нила под руку так крепко, что тот мог ощутить, как та холодеет. Они вылетели из раздевалки и за несколько минут оказались в кафетерии. Нил хотел поскорее отделаться от этих сопроводителей, но что Жан, что Петер оперативно затолкнули его к стене за своим столиком. Жан сел сбоку, Петер — напротив. Джостен тупо смотрел на свой обед: мясной суп, салат, отбивная, сок. Оглянувшись, Нил понял, что это обычное меню для любого Ворона. Еда и выглядела, и пахла приятно, но почему-то притрагиваться к ней не хотелось. Хотя Жан понемногу уже начинал есть, Петер игнорировал свою порцию, он явно готовился говорить с ним и Нила это не то, что бы радовало. — С тобой будет куча проблем, — заметил альбинос, так и не притронувшись к своему обеду. Нил промолчал, от части потому, что не хотел говорить с ним и от части потому, что для него это не было новостью. Проблемы, кажется, стали его второй натурой, что стремительно вытесняли самого Нила Джостена. — Рико хочет, что бы ты подписал контракт с Воронами. Нил продолжает молчать, но Петер всё равно даёт минуту на то, чтобы тот попытался высказаться. Поняв, что Джостен собирается молчать, Петер придвинулся вперёд, убрав в сторону поднос со своим ужином и понизив голос заговорил на французском. — Как думаешь, сколькие захотят помочь ему? — Нилу пришлось поднять на него ошарашенный взгляд. — Рико — далеко не самое страшное, что здесь есть и даже не Тетцудзи. Нил ошарашено замер. Мало того, что Петер так свободно говорил по-французски, так и ко всему прочему он смог назвать старшего Морияму по имени, хотя даже Рико не рисковал подобным обращением к собственному дяде. — Так чего ты перед ними так пресмыкаешься? — раздражённо бросает Нил так же на французском. — Если они не самое страшное, в чём твоя проблема? Чего ты так их боишься, граф Батори? Петер помолчал несколько секунд, переваривая слова Лиса и устало покачал головой. — Тупой ты мальчишка, — он покрутил в руках стакан сока. — В Гнезде или ты сам становишься на колени или тебя поставят силой. Мы всё здесь живём по парной системе. У всех есть свои причины подчиниться: страх, вера, верность. Но ты тут всего лишь на каникулы, ясно? И тебе не нужно вдаваться в это. И ты должен остаться здесь лишь на каникулы, если у тебя не хватило мозгов дать дёру. Петер смерил Нила изучающим взглядом. — Я помогу тебе и сделаю всё возможное, чтобы ты не получил больше, чем сможешь вынести. Я не обещаю, что ты останешься невредим, но ты уедешь отсюда. Но лишь в том случае, если будешь слушать меня. Понял? Нил нахмурился и повернув голову боком, так же глядя на альбиноса, он принялся оглядывать кафетерий. На него никто не смотрел, каждый был занят своим делом, и тем не менее Лис ощущал это. Беспомощность. Чувства, что испытывает загнанная в угол мышь. Нил ощущал, что у него просто нет выбора. — Здесь много тех, кто ещё не может толком удержать клюшку, но уже хочет пробиться на милость «Короля». Как думаешь, каким образом они попробуют это сделать? Поднимут свой рейтинг? Джостен моргнул и уставился на Петера. — Им будет выгоднее, если ты будешь недееспособен, если на фоне даже «Четвёрки», они смогут показать себя лучше, не потому что они хорошие игроки, а лишь потому, что ты не можешь сделать ни шагу. Нил наконец начал находить логику в его словах. — Слушай меня внимательно, Лис, скажу всего раз, — Петер привлёк его внимание, громыхнув стаканом сока. — Мы на твоей стороне, ровной до той поры, пока ты не станешь создавать проблемы. Ты разыграешь подчинение перед Тетцудзи, будешь помалкивать, когда Рико будет к тебе обращаться. Ты отойдёшь в сторону и дашь мне сделать так, чтобы ты смог уехать, не подписав ни одной бумажки, ты понял меня? Нил сидел, ошарашено молча и оглядывая альбиноса. Помощь? Подчинение?.. В его словах действительно была логика. — Почему я должен верить тебе? — уточняет Нил, наконец заговорив. Петер ждал этого вопроса. — Я — твой единственный шанс выйти сухим из воды, — пояснил Петер. — Я дал обещание, что смогу помочь тебе, но, если ты не нуждаешься в моей помощи, значит мы дружно можем забыть обо всём. — И кому ты пообещал? Петер ничего не ответил, а Нил уже утонул в своей догадке. Кевин? Разве у Петера есть причины слушать Кевина? Нил перевёл взгляд на Моро, что всё крутил вилку в своём салате. Ему? Но какие у Петера причины слушать Моро? — Ещё вопросы? — Петер перешёл на английский, явно решив, что Нил соглашается с его условиями. Джостена затопил нездоровый интерес, может если он узнает, как и почему Петер попал сюда, он сможет понять кого Ландвисон так беспрекословно слушает. — Как давно ты здесь? Петер оглядел его недоумённо. — Зачем тебе это знать? — Ты знаешь обо мне буквально всё, а я о тебе ничего. Чтобы работать в тандеме, мы должен хотя бы частично доверять друг другу. Петер хмыкнул и рассудив, что в этом имеется своя логика, кивнул. — Я попал сюда шесть лет назад. Мой отец привёл меня сюда, он пошёл на договор с основной ветвью клана, чтобы меня поместили под защиту здесь, но по итогу, он просто не смог выплатить долг. Его убили и в сути у меня не осталось ничего. — Нет, — Нил оглядел Петера. — Ты не похож на человека, что просто бы смирился. У тебя есть причины оставаться тут. — Например, я хочу жить, — справедливо заметил Петер, про себя отмечая, что Нил подобрался достаточно близко. — Разве это, — он обвёл рукой кафетерий, имя в виду Гнездо в целом, — можно назвать жизнью? — У всех свои способы к выживанию, — заметил Петер. — Но ты прав. У меня есть причина оставаться тут, но вряд ли оно тебя как-то касается. Твоя задача не сдохнуть в первый же день, а у тебя, хочу заметить, завидные шансы. На этом Петер закрыл тему. По итогу, он предложил вариант просто постоянного нахождения Нила рядом с ним. И в целом такая идея могла сработать, но Ландвисон обозначил это проблемным вариантом. Во-первых, Тетцудзи может не приглянуться подобная рокировка, а во-вторых, альбинос обозначил «ты не единственный несчастный здесь». Что это значило, Нил решительно не понимал, но точно мог заметить каким недовольством сияет лицо Моро, когда Петер принимался молча рассуждать о том, как ему следует разорваться на две части. Демократичностью, характер Петера точно не отличался, но Жан завидно легко заставил его прислушиваться к себе. Дже оставил свои размышления. — Артур? — предложил Петер, Жан нахмурился и отвёл взгляд. — Артур. Что значит это имя, Нил так и не понял, но, судя по всему, больше, чем он мог предположить. На последней игре Лисов и Воронов, да и в целом любой игре Воронов, Артур Юманес никогда не являлся объектом обсуждений и у него не было того непередаваемого амбициозного потенциала или возможностей к росту в сфере экси как у того же Жана, Петера или самого Нила. Но по каким-то причинам Артур Юманес являлся пятым номером Воронов, был неотъемлемой частью их основного состава, «Свиты», и число Пять гордо украшало его левую скулу. Вероятно, у этого, как и у всего в Вороньем Гнезде, были свои причины. По итогу, после плотного обеда у них было ещё около часа свободного времени, но Дже не спешил спрятаться в собственной комнате. В Красном крыле, Петер оставил Жана в комнате и сам перехватив Джостена повел по одном ему известному направлению. Нилу же просто ничего не оставалось, кроме как следовать по темным гнетущим коридорам. Петер на фоне всей этой черни, белоснежный и голубоглазый, с нежными оттенками своей бело-кофейной одежды смотрелся так странно, почти нелепо. Оппозиционер, коим, по сути, и является, пускай и не хочет говорить об это открыто. Петер держал руки в карманах, ровно до момента, пока не остановился перед тёмной дверью. Он постучал и услышав спокойное «войдите», толкнул дверь. Та открылась, и они спокойно скользнули в комнату. Юноша с русыми кудрями, плотно собравший их на затылке, чтобы те не лезли в глаза, кажется и был владельцем голоса. В его руках крутился простой чёрный раскладной нож, что при появлении посетителей мгновенно сложился и был убран в карман, а в свободной руке тот держит небольшую книгу с названием на другом языке. Когда хозяин комнаты поднял взгляд, Нил четко разглядел татуировку Пятерки на левой скуле. Артур Юманес. Сейчас он не выглядит так агрессивно как на последнем Зимнем банкете, скорее скучающе, почти апатично, присутствие гостей никак его не волновало. Он оглядывал их со скукой, а Джостен разглядывал его в ответ, но более внимательно. Нил до сих пор фантомно ощущал как похрустывала его челюсть под градом ударов. Тогда расценить его в ином ключе Нил не мог. А то, что он знал имя этого человека Джостену мало что давало. В близи и с достаточным временем на рассмотрение Нил видел его впервые: квадратная форма лица и выпятившиеся припухлые скулы, точёный тонкий нос и красивая форма глаз, обрамлённая длинными русыми ресницами и оттенком зеленовато-серой радужки. Артур смотрел на них недоуменно вскинув брови, как делал человек, который не понимал происходящего. Его глаза весело сверкают и сам он смотрит так, словно предвкушает какое-то ядовитое насыщение. Нилу становилось чертовски не по себе, но Петеру хоть бы хны. Он спокоен и стоически выдерживает чужой яд, пока сосед Артура поспешно покидает комнату. — Какими вы здесь судьбами? Ошиблись комнатой? — Артур усмехается, и книга в его руках оказалась закрыта, удостоенная лишь взглядом на номер страницы. Артур убрал её на стол и слез с постели в сторону посетителей. Петер выглянул, оглядев пустой коридор. Он запер дверь, на небольшой замочек. «Петер успел повыламывать их за шесть лет, наверное», — вот что подумал Нил. — Мне нужна твоя помощь, — не без волнения ответил Петер, повернувшись назад. Артур кратко рассмеялся. Для Нила был загадкой весь этот странный разговор, он не понимал для чего он здесь, неужели, его фигура должна сыграть свою роль. — Помощь? Моя? — Артур оглядывает гостей с сомнением. — Помнится мне, у тебя есть ещё долг, но не передо мной. — Мои долги к Рико я решу с самим Рико, — отрезал ирландец, оглядев вид собеседника. Артур был британцем и врождённая аристократичность его семьи передалась ему, хотя многие его действия, слова, повадки он, конечно, перенял и у Рико: его любовь к ножам и ловкость в их обращении, постоянно на публике мирно-спокойное лицо, к тому же простые жесты: держание рук за головой в расслабленной позе, согнутый под носом указательный палец, в задумчивости, оскал в злобе. Артур питался от него и это было видно невооружённым взглядом. «Что ты задумал, Петер?» — Нил мелькнул по нему обеспокоенным взглядом. Петер держится прямо и смотрит чётко в глаза британца. — Ну и что тебе от меня надо? — Артур, наконец, встаёт, подойдя, он оглядывает Петера. Нила немного смущал факт того, что у этого странного парня, которому Петер никак не должен был доверять, но при том хотел что-то попросить, в кармане лежит преимущество в виде ножа. Но Джостен мгновенно вспоминает сцену с осеннего банкета. У Эндрю был нож, и он активно его использовал и это все равно не спасло два его правых ребра, хотя Миньярд даже не расстроился. Его вдохновил факт того, что ему не нужно будет соваться на поле ближайший месяц, пока кости не срастутся. Трещины дали отсрочку от тренировок, но он всё равно упрямо вышел на поле во время игры. — Пригляди за Жаном, — от того, как прямо ирландец сказал это, Нилу аж поплохело. Он чуть не пошатнулся. Он оперся на стену и продолжил следить за тем, как с сомнением Юманес оглядел альбиноса. Нил не понимал природы этой просьбы. Приглядеть за Жаном. Чего ради, такое волнение о Моро? Петер, явно, не планировал ничего объяснять, по крайней мере пока что. — А ты куда-то собрался? — язвит Артур. Взгляд метнулся на Джостена, и странная маниакальная улыбка осветила лицо. — У тебя появились дела поважнее Жана? Кажется, скоро снег пойдёт. Петер молчит и наблюдает за мимикой Артура. Теперь Нил вспомнил. Вспомнил, что каждый раз что он видел Артура, тот ни на шаг не отходил от их общего знакомого. Рико везде был в его сопровождении. Артур словно был привязан к нему коротким поводком. — Ты сделаешь это? Я не останусь в долгу, ты это понимаешь, — интересуется Петер, это всё что волновало его в данный момент. Сердце Джостена билось в учащенном ритме. Перед отъездом, Кевин успел сказать ему не так много о Петере. «— Ты не будешь его приоритетом». Это ему сказал Кевин и большего не успел. Сейчас, Нил понял, что он имел в виду. Джостен уставился в спину Ландвисона. Жан Моро — его приоритет. Нил — лишь небольшое неудобство и именно Жану, Петер пообещал защитить его. Именно Жану Нил должен быть благодарен. Конечно, Петер бы никогда не согласился на просьбу беглеца, но ведь этот беглец прекрасно знал того, кто мог бы повлияет на Ландвисона. Петер может стать самой опасной из фигур, если правильно его использовать, но и использовать его надлежит очень аккуратно, иначе по итогу эта сила может обратиться против вас. Петер не был похож на терпеливого человека или человека, которого волнует чьё-то мнение, и вероятно потому он и смог так долго продержаться в этом месте. Петер смог заставить идти окружающих на свои условия в то время, как сам столько же выполняет чужие. На этом строится вся его жизнь. — Ну а что я получу, в таком случае? — Артур скрестил руки на груди. Юманес стоял против альбиноса и благодаря этому можно было видеть, насколько тот ниже ирландца, но тем не менее сейчас этой разницы не чувствовалось. Нил мысленно заметил, что здесь не хватает только напряжённой гнетущей музыки, как это было во всяких фильмах, что он смотрел с Лисами в Башне. — Ты просишь меня, помочь тебе выгородить этого… предателя, вопреки желанию Рико, заставить его перейти к нам. Что же такого я получу взамен, позволь спросить? — Тебе самому-то выгодно, чтобы он остался здесь? — с сомнением хмыкает Дже. Если бы дело касалось Жана, он бы сказал что-то вроде всё что угодно, но Нил ни капли не походил на роль Моро. Ему-то помогают лишь от того, что Жан попросил Петера об этом, а того в свою очередь Кевин. Нил никогда не думал, что будет так яро мысленно благодарить Дэя за его помощь. — Дело не в том, что выгодно для меня, дело в том, что выгодно для Рико, — Артур оглядел Петера ещё раз и разложил руки в стороны, в подобии весов. Он опустил правую руку и поднял левую. — Моя помощь и твоё «честное слово». Ответ неравносилен. — Я не прошу сделать так, чтобы его оставили в покое, это моя забота. Тебя я прошу лишь присмотреть за Жаном. Если ты будешь рядом, никому и в голову не придёт тронуть его. — Да кто рискнёт к нему подойти, — усмехнулся Артур и поймав чужой скепсис выдохнул. — И всё же? Петер замолк и прямо глядя на Артура, ожидая пока он выдвинет свои условия. — Око за око, раз я помогаю Жану, то ты поможешь Рико, — Нил оглядел Артура с непониманием, но ему было это явно до лампочки. Они с Петером поняли друг друга. Джостена сводила с ума их схожесть. Он мог бы приглядеться и понять, что их противостояние длилось бы бесконечно. Если бы это противостояние существовало. Но о нем не было и речи. Оно проявлялось в одном случае — если они все же сталкивались по обе стороны. Если Петеру приходилось обнажать клыки, и, если Артур поступал так же. Вот тут же от их схожести пропадал любой след. Два абсолютно разных человека, которые погрязли, каждый в своём болоте и там же пытались прибить друг друга. — Вряд ли я чем-то помогу ему, — точнее сказать, нулевой шанс того, что Рико примет его помощь. В отличии от Жана. Жан полностью доверяет Петеру и, если тот скажет ему довериться кому-то иному, Жан сделает это. Но Морияма. Морияма это совсем другая история. — Ты поможешь ему, «убедить», Натаниэля подписать контракт с Воронами, — Петер отдёрнулся, расширив глаза. — Защищай его от нападок Гнезда, на здоровье, я позабочусь о Жане, пока ты занят, уберегу его от гнева Рико, от доставучего Итана и от любого кто посмеет к нему подойти, даже Хозяин, я смогу его убедить. Но согласись, кто-то должен выполнять мою работу рядом с Рико. А раз ты все равно будешь находиться рядом с Натаниэлем чуть ли не круглые сутки, тебе это ничего не будет стоить. Глаза Нила расширялись с каждым словом все больше. Убедить, его? Петер? Разве он не должен уберечь его от этого?.. нет, точно нет. Это уже на совести самого Нила. Ни одна сила не сможет помочь ему, если он оплошает здесь. А у Петера просто нет выбора. Если он сейчас согласиться, то ему придется играть сразу на дверь стороны, а если Нил правильно помнит уровень принципиальности этого парня, он скорее выпьет яда, чем будет играть на два фронта. — Не говори об этом Жану, — просит Петер. Он был в панике, хоть смог и не показать этого. Нил увидел это, он почти физически ощущал вибрацию от бешено колотящегося сердца ирландца. — С чего бы вдруг? Тогда я должен буду скрывать этот и от Рико, а я таким заниматься не люблю. Да и разве вы с Моро уже не потрепались по душам? — Артур усмехается и протягивает ладонь для рукопожатия. — Ну так по рукам? Нил не мог поверить. Он следил за тем, как не колеблясь Петер просто хлопнул по чужой ладони, заключая этим их договор. Петер… согласился на это? Первой реакцией Нила, было возмущение. Петер готов пытать и издеваться над ним или просто наблюдать за этим. Петер пошёл на это! Просто в голове не укладывается! Человек, что должен помочь ему, так жестоко будет закрывать глаза на все выходки Рико и мало того, потакать им. А вот второй волной пошло уже понимание, что отсудило негодование Джостена. Петер ведь и сам многим пожертвовал. Он пожертвовал своим немногочисленным спокойствием, согласившись наблюдать за этой болью, учитывая, что Петер был скорее человеком, что меньше бы мучался, испытай её на себе. Петер согласился унизиться перед Рико, помогая ему причинять ту самую боль, за что точно никогда себя не простит. Петер переступает через себя, в очередной раз, словно запомнив как какую-то мантру. Хочешь жить — умей вертеться. На это была похожа его жизнь все эти шесть с лишним лет. В данном случае «вертеться» приходилось по средствам игры на два фронта. Всего-то чуть меньше месяц, но Нил сам не мог сказать сколько бы он выдержал такое, будь на месте Петера. Джостен выходит следом за ирландцем. Они шли по коридорам так же молча, как шли и в комнату Юманеса. Нил перевел взгляд со спины Ландвисона на его затылок и подходит ближе, глядя в раздражённый профиль. Взгляд Петера дрогнул, Нил не был уверен, что это не связано с нистагмом, но он все же произносит, облегчая душу. — Я не в обиде. Я сам знал на что шёл, когда ехал сюда, — Нил сам же ощутил, как атмосфера вокруг них стала легче, словно с плеч Петера упали настоящие горы. Тот молчал, но Нилу не нужно было много времени понять как волнение съедало ирландца изнутри. — Рико будет «убеждать» тебя далеко не словами, — поясняет Петер. — Я сказал, что не боюсь Рико. И это правда. Но я боюсь того, что может прийти в его больную бошку. Мне придётся потакать ему, но, чтобы я не делал понимай, что я остаюсь на твоей стороне и как только ему надоест я помогу тебе. Я разберусь со всем, что Морияма натворил и подниму тебя на ноги. Нил слушает слова альбиноса с замиранием сердца, такому тону невозможно не поверить. — Понимаешь? Нил только кивает, просто потому что у него не было слов. Петер доводит Джостена до «его» комнаты и уже делает несколько шагов в сторону, как ловит холодный взгляд Рико на своей спине. Этот месяц будет очень долгим. И не только для Нила Джостена. Петер стоит на месте, когда Рико насмехается над ним, не шевелится, когда суёт свой нож в уголок его рта. Петер двинулся с места лишь когда понял, что Нил на грани того, чтобы снова вывалить на Морияму заслуженный ушат помоев. — А ты здесь чего забыл? Проваливай. — Артур тебе попозже всё объяснит, — бросает Петер и смотрит на Нила. — Я помогаю тебе. — Как интересно, — протянул Рико. Его день явно стал ещё лучше после этих слов. — Ну раз ты помогаешь мне, помоги присмирить его. До вечерней тренировки я обещал Хозяину, что Натаниэль станет шёлковым. Нил наморщился от отвращения и когда Петер подошёл к нему интуитивно попятился. Попытки сказать взглядом «всё хорошо», ни к чему ни привели. — Уложи его, бог мой, всему учить надо, — Рико изображает раздражение, но происходящее точно его веселит. Петер заставил Нила улечься на его постель и, вытянув его руки к изголовию, щёлкнул наручниками. — Хорошо. Уже лучше. Петер делает шаг назад, явно не желая больше участвовать в подобном, но Нил понимал, что как только Рико подзовёт его, тот примет в этом непосредственное участие. И Петер, и Нил идут на подобное с пониманием, что сейчас, вероятнее всего происходит меньшее из зол. За любое неверное слово их могут избить, за отвратительное проявление себя на тренировке, их могут избить снова, а по итогу, просто сломать и разбить на тысячи осколков. Им не остаётся ничего. Нил ловит себя на том, что сейчас именно его действия могу отозваться не только на нём, но и на каждом кто окружает его, в том числе и Петере и если он потеряет благосклонность Ландвисона рискует не выжить. «— Не злоупотреблять». Кажется, Нил понял, что имел в виду Жан. — Натаниэль, кто твой Король? — противный надменный тон Рико послышался где-то над головой. Но ведь, если сейчас Петер помогает Рико с него никакого спросу. И подгоняемый именно такой мысль, Нил собрал во рту побольше слюны и звонко плюнул прямо в лицо капитана Воронов. Рико замер остолбенев, а Петер даже не шевельнулся. Рико медленно поднял руку, коснулся ей склизкой субстанции на лице, словно не веря. Обтерев лицо, он слишком уж резко оказался рядом, а когда Нил попытался его оттолкнуть, то понял, что Петер придавил ему ноги. Джостен успел только громыхнуть наручниками, когда, надавив ему на скулы, Рико раскрыл ему рот и смачно харкнул внутрь, закрыв рот ладонью, не позволяя выплюнуть. — Я, причиню тебе невыносимую боль, — зловеще понизив голос произносит Рико, — как не сможешь сдерживаться, не стесняйся, кричи.