Клубок и Кошка

Выразительные брови меняли свое положение несколько раз в течение нескольких томительных минут, наполненных молчанием. Янтарные глаза внимательно изучали представленные на оценку многочисленные эскизы. Сидящая напротив портниха какое-то время волнительно теребила вспотевшими ладонями подол сарафана, но очень скоро ее в беспечную и живую беседу втянула рыжеволосая Даниэла. Ее младшая дочь всегда очень быстро находила общий язык со многими. Кассандра сидела за столом откровенно скучая, попеременно бросая недвусмысленные теплые взгляды в сторонку, где терпеливо ожидала любых указаний главная служанка замка. Определенно, она сидела за столом и участвовала в чаепитии лишь потому, что так хотела мать. С другой стороны от портнихи, разделяя ее и Альсину, восседала Бэла. Она дополняла разговоры младшей сестры своими комментариями. Скромная по своей натуре гостья выпила две кружки чая перед тем, как Даниэла смогла вовлечь ее в полноценный разговор. Если уж кто-то из сестер понимал, как заводить знакомства и производить дружелюбное впечатление – это была именно Даниэла. Она могла быть бесконечно легкомысленной и взбалмошной, а где-то даже показывать себя чрезмерно наивной, но она умела разговаривать с незнакомцами, вовлекая их в разговор. Вот и Анка не смогла удержать позиции, очень скоро начав участвовать в разговоре. Особенно, когда Даниэла находила нужную тему для обсуждений. - Бэла утверждает, что рюши делают одежду чрезмерно вычурной. – Даниэла красноречиво указала на собственный воротник, исшитый волнистой тканью с оборкой. Взгляд Анки прошелся вслед за ее движениями. – Рассуди, нас как мастер! - Это нечестно, Даниэла. – Тотчас заявила Бэла с прищуром и невольно наклонилась ближе к портнихе, почти касаясь свисающими локонами ее лица. – Тут решает не взгляд мастера, а скорее вкусовое предпочтение. И в вычурности нет ничего плохого. Разве я когда-то говорила об этом? - Ох, но ты так презрительно морщишься! – Даниэла зашевелила пальцами, изображая паучьи лапки. – Словно по тебе орава мелких паучат ползает! Признайся, Бэла, что тебе нравятся помпезные платья. - Никогда в жизни. – Тотчас выпрямилась та, выпрямившись на своем стуле. - Я сама скромность. Странно, что ты забыла об этом. - Твое самомнение так велико, что оно рвется наружу как яд из гадюки, дорогая сестра. - Лилейно пропела Даниэла. - Старшая сестра, прошу подметить и никогда не забывать. - Ответила та также сладко, даже не поведя бровью на ехидство младшей. Видимо, это был обычный разговор между ними. - Моя маленькая надоеда. - Но вопрос остается открытым! - Даниэла заинтересованно прищурилась в сторону доселе молчащей портнихи. - Раз уж вопрос о стилях исключительно зависит от вкуса, то выскажи свое мнение. Обещаю не обижаться! - Она лукавит. - Тотчас добавила Бэла с самозабвенной усмешкой, встретившись с серыми глазами портнихи. - Не верь ни одному ее слову. Ай! - Дай ей уже сказать, иначе я снова тебя пну! - Вы обе правы. - Наконец, сказала Анка, когда две пары золотистых глаз уткнулись в нее. Девушка почувствовала себя словно под прицелом, но нашла в себе силы собраться с духом. - Оборки на нарядах созданы для того, чтобы разнообразить и обогатить скучный вид. Есть разные способы и рюши - это один из них. Некоторые наряды просто обязаны быть помпезными и вычурными, чтобы заявить о себе правильно. Например, в цирке или опере, без такого никуда, потому что на сцене необходимо выделяться издалека. В этом помогает оттенок, крой... - Ха-ха-ха! - Неожиданно рассмеялась Кассандра и, скосившись на Даниэлу, воскликнула: - Она права, ты похожа на циркачку! - Кассандра! - Тотчас строго нахмурилась Альсина, заставив брюнетку мгновенно съежиться и стихнуть. - Кхм! - Матушка, ты рассматриваешь эскизы так долго. - Подметила Бэла, невольно наклонившись к матери. - Хе-хе, - раздалось от леди Димитреску неожиданно мелодично. - Я долго выношу вердикт. Впрочем, - Взгляд мадам уткнулся в девушку напротив себя, тотчас замершей на месте. - Скрывать не стану, поначалу я была настроена крайне скептично. Но эскизы мне понравились. Как далеко продвинулась работа? - Половина платья уже готова. Если я продолжу работу в прежнем темпе, то к началу февраля как раз успею закончить. - Что ж, хорошо. - Альсина осушила свою кружку. - Девочки, я отлучусь в свой кабинет. Я надеюсь, что вы проявите себя с лучшей стороны и не отпугнете своим энтузиазмом нашу новую портниху. - О, мама, не волнуйся, я обещаю, что головы останутся на месте. - Бэла встала вперед матери, отодвинув для нее стул и подав ей руку. - Хотя за Кассандру не ручаюсь. - В моем сегодняшнем меню нет голов, дорогая сестра. - Донеслось от Кассандры с оскалом, а взглядом невольно цепляясь за Миелу, стоящую в сторонке в ожидании приказов. - Твои предпочтения известны всем обитателям замка, Кассандра. - Озлобленным громким шепотом сообщила Даниэла и волнительно засмеялась, вскочив из-за стола, когда средняя сестра схватила нож для масла. - Не поймаешь! - А ну, стой! - Кассандра и Даниэла с гулким смехом скрылись в коридорах замка, сотрясая воздух своими голосами и цокающими звуками туфель. Альсина покачала головой. Сейчас, она как нельзя лучше, напоминала собой мать, привыкшую, но недовольную, к такого рода выходкам. Однако же, она ничего не сказала и просто ушла, не забыв наградить старшую дочь поцелуем в лоб, изящно наклонившись к ней. Когда мадам скрылась на втором этаже, Анка осталась с Бэлой и Миелой. Последняя приблизилась к чайному столику, безмолвно принявшись убирать чашки Альсины и двух сестер, скрывшихся раннее в коридоре. - Ты все еще хочешь чай? - Поинтересовалась Бэла, сделав пару шагов к привставшей из-за своего места Анке. - Миела умеет готовить просто чудесные чайные угощения. - Как бы мне не хотелось, но у меня есть работа. - Анка отвела взгляд от лица Бэлы, понимая, что ее взгляд странным образом цепляются за выразительные губы и янтарные лукавые глаза. И, о, когда Бэла приблизилась к ней, она вдруг осознала, что девушка была... высокой. Конечно, на фоне их матери об этом можно было очень быстро забыть, но теперь, когда Анка оказалась столь близко к одной из дочерей мадам, то это сразу же бросалось в глаза. Спросить о столь щекотливом вопросе саму Леди Димитреску, конечно, язык никогда не повернется. Но мысль, что все девушки пошли в свою мать, невольно созрела в голове и укоренилась там крепко. - Я, что, тебе совсем не нравлюсь? - В голосе Бэлы появилась лукавая усмешка, но Анка была так сконфужена своей реакцией, что боялась приподнять взгляд. - Так потупила взгляд, словно я тебя отчитываю. - Я, н-нет... - Анка все-таки приподняла взгляд и невольно вздрогнула, потому что лицо Бэлы оказалось к ней на расстоянии с распростёртую ладонь. Старшая сестра дома Димитреску рассмеялась грудным смехом. - П-простите, я не хотела пялиться. - Нет, ты прости, я просто не удержалась. - Призналась та шелково и сделала шаг назад. - И я не против, чтобы такие красивые девушки пялились на меня. Это приятно. А ты хорошенькая. Наверное, много ухажеров? Анка ощутила, как ее лицо обожгло румянцем. Все потому, что комплименты, прилетающие в ее сторону до этого, произносились с каким-то преувеличенным контекстом. А сейчас это было сказано с особой странной теплотой, которая очень... Удивила Анку. Микула говорил ей сладкие и красивые вещи, но в нем отсутствовала та искренность, с которой говорила Бэла. - У меня никого нет. Спасибо. - Анка прошлась ладонью по собственному затылку. - И... Ох, я просто заметила, что вы... Высокая. - Высокая, да? - Это глупо, ведь, ваша мать тоже высокая, но... Простите, это ужасно глупо. Я не хотела оскорбить вашу мать или вас... - Оу-оу, тише. - Объявила Бэла звонко и осторожно позволила себе коснуться девичьих плеч. После, она улыбнулась, когда девушка посмотрела на нее, расширив серо-голубые глаза. - Вау, ты так взволнована. Матушка умеет быть чрезмерно строгой, я понимаю, но не стоит воспринимать все это так близко к сердцу. И, если уж на то пошло, то глупо обвинять человека в том, что у него есть глаза, верно? И к тому же, - Бэла улыбнулась еще раз, но так загадочно и слегка оголив зубы, словно скалящаяся довольная хищница. - Разве тебя это не впечатлило? Так зачем мне злиться? - Чувствую себя глупо от своего поведения. - Призналась Анка растерянно. - Простите. - Думаю, что ко мне и Даниэле ты можешь обращаться на ты. Я уверена, что мы будем с тобой видеться чаще, чем ты думаешь. - Мне неловко, вы же... - Ох, я уверена, что мое имя не такое уж и противное на вкус. Ну, знаешь, оно простое и элегантное. Его даже можно мелодично припевать. Бэ-ла. - Она забавлялась и одновременно с этим играла. Играла в какую-ту свою особую игру. И Анка чувствовала себя частью этой игры, не совсем понимая свою роль. А еще, эта девушка совершенно себя не стеснялась, но ей это невообразимо шло. Она внушала ауру, подобную той, какая была у ее матери. - Итак, усладишь мои уши моим именем? - Со смешком спросила она. - Вы... - Без «вы». Назови меня по имени. На «ты». Пожалуйста. - Кхм. - Анка искренне не понимала ради чего было все это. Но настойчивость этой девушки поражала. - Бэла? - Вот так. Теперь, - Руки в перчатках вновь ее коснулись, опустившись в повторном жесте на плечах. - Я могу спокойно сказать тебе – «Спасибо, Анка». - За что? - Искренне растерялась Анка. - За то, что спасла мою кошку. - Бэла лукаво сощурилась, наклонив голову в бок. - Ты уже успела забыть? - О! - Анка всполошилась. - Не за что! Я просто... Это странно, но мне не кажется это чем-то выдающимся. Я рада, что все обошлось. По мне, так должны поступать все. - Поверь мне, - лицо Бэлы отразило неприятие, и она нахмурилась. - Многие на твоем месте - просто бы прошли мимо. И это было бы еще лучшим вариантом. Обязательно нашлись бы те, кто измучил невинное создание. А узнав, что она принадлежит нам - обязательно потребовали бы за нее вознаграждение или просто убили бы из забавы, чтобы ранить чувства моей семьи. Ты же не прошла мимо и позаботилась о ней. Мало кто стал бы это делать. Анка стеснительно улыбнулась, но вместе с этим, поняла правдивость чужих высказываний. Каким-то образом ей удавалось иногда забывать, что люди могут чрезмерно жестоки. Если честно, даже бабушка очень часто напоминала ей об этом, в моменты, когда она была чрезмерно доверчивой или слишком мягкой. Бабушка не хотела ее обидеть, но чем старше она становилась, тем чаще она говорила внучке о том, что в ней нет твердого стержня. И говорила о том, как это может быть опасно. К сожалению, бабушки не стало слишком рано, чтобы она могла это понять. - Я хотела спросить. – Нарушила тишину Анка робко. - Слушаю. - Как зовут вашу кошку? - Б... – Леди Бэла осеклась и нервно засмеялась. – Э-хе-хе… Ее зовут… - Беляш! – Голос Даниэлы раздался над их головами, прямиком с балкончика второго этажа, где младшая сестра дома Димитреску смотрела на них, подперев руку руками, облокотившись о перила. Ее шевелюра, из аккуратной распущенной копны, сейчас представляла из себя подобие гнезда. – Кошку Бэлы зовут БЕ-ЛЯШ. Хи-хи-хи!! - ГДЕ ТЫ?! – Голос Кассандры раздался где-то в недрах верхнего этажа. Заслышав ее, Даниэла звонко засмеялась и убежала, скрывшись из виду. Анка не увидела того, какие безмолвные проклятья Бэла посылала в адрес младшей сестры и какие та показывала неприличные жесты. - Значит, беляш? Хех, очень забавное имя для кошки. Хотя, если подумать, оно легко запоминается. – Анка невинно улыбнулась. – Своего кота я вообще назвала Мурк. - Мурк, да? – Бэла, кажется, благосклонно решилась увести тему в сторону. – Я знаю имя «Мурка». - Да, поначалу так и было вообще-то, пока я не узнала, что у меня кот, а не кошка. Однако, «Мурка» так приелось, что я решила просто слегка его изменить. С воображением на имена у меня не очень, я знаю. – Анка скромно покачала головой, словно в чем-то оправдывалась и по странному наитию делая шаг назад, словно отстраняясь. Взгляд Бэлы внимательно ловил каждое ее движение. Ненамеренно. Анка держала дистанцию, кажется, сама того не понимая. Возможно, это было из-за простой стеснительности. Возможно, из-за чего-то другого. Бэла не стала делать шаг вперед. - Леди Бэла, - Миела нарушила нависшую тишину, подойдя с подносом к ним обеим. – Ваша гостья желает еще чая? - О, нет, спасибо, но мне пора домой. – Анка извиняющейся улыбнулась той и другой. – Если честно я думала, что заскочу на минутку и меня ждет много работы. - Приятно видеть увлеченного своим делом человека. – Бэла последовала к дверям главной залы, ненавязчиво поманив девушку за собой. – Я провожу тебя. - Спасибо. - Кстати, я видела твои эскизы. – Добавила Бэла ненавязчиво, медленно, явно желая продлить беседу, следуя по коридору. – Ты увлекаешься рисованием? - О, нет. – Скромно улыбнулась Анка и приподняла собственные руки. – Эти руки способны обращаться лишь с нитью и иглой, но не с кистью и карандашом. - Очень самокритично. – Заявила Бэла. – Навыки далеки от совершенства, это правда, но в них есть понимание тех вещей, для которых они предназначены. - Вы… - На «ты», Анка. – Тотчас улыбнулась Бэла и из девушки вырвался нервный смешок. – Прости, что перебила. - ‘Ты’, - сделала Анка акцент. – Говоришь об этом со страстью. Это слышно в голосе. Тебе нравится рисовать? - Верно. – Подтвердила Бэла с легким кивком и искренней улыбкой, в странном жесте поправив растрепанную прядь волос за ухо, при этом отводя взгляд в сторону. – Я увлекаюсь живописью, если точнее. Поэтому, когда ты заговорила о платье мамы, я невольно почувствовала, что ты горишь этой идеей. Мне нравится осознавать, что люди искренне увлечены своим делом. Когда в них есть страсть. Этот огонь горит в глазах очень немногих. У тебя он есть, и я его четко вижу. Оттого мне и приятно осознавать, что именно ты стала для мамы новой портнихой. - Вообще-то это все еще неофициально. – Призналась Анка со смешком, вспомнив про пари, заключенное с леди Димитреску. - Да, мама рассказывала, что заключила интересное пари. Однако, я открою тебе секрет, - Она вновь наклонилась к Анке, но на этот раз девушка не стала инстинктивно отстраняться и ее следующие слова прозвучали вкрадчивым шепотом. – Мне очень редко доводилось видеть свою мать настолько заинтригованной. Думается мне, что даже если она захочет из принципа выиграть спор вопреки, она все равно станет пользоваться твоими услугами. – Она слегка отстранилась и с усмешкой добавила: - Даниэла уже все уши матери прожужжала, что хочет себе сарафан. А мама пойдет на все, лишь бы угодить нам. Все это время они шагали по коридору, прямиком к вестибюлю, а затем и к самим входным дверям. Осознав, что их путь и знакомство оканчиваются на данный момент здесь, они обменялись взглядами и улыбками. Прежде чем Бэла успела открыть рот и сказать что-то, позади них раздался небрежно громкий скрип дверью и на пороге показалась Миела. Взгляд служанки вопросительно уставился на Бэлу и та, исказив губы в виноватой ухмылке, показательно оскалилась, словно открыто дразнилась в чем-то, чего Анка не понимала. - Мне было приятно познакомиться. – Сказала она напоследок, протягивая ладонь для рукопожатия и вздрагивая от боли, когда рука Анки пожала ее. – Ай!.. - П-простите! – Анка испуганно захлопала глазами. - Это не твоя вина… - Выдавила из себя девушка, сжимая ладонью правую руку. -…я просто ушибла руку и забыла об этом. - Я забыла сказать, что беляш повредила лапу. – Вспомнила портниха рассеянно. – Не думаю, что там что-то серьезное, но… - Это просто ушиб, думаю. – Отмахнулась Бэла и натянула перчатку выше, почти до самого локтя. Позади них раздался вежливый кашель Миелы, в руках которой находилось пальто гостьи. – Ох, Миела, ведешь себя как мама. Кассандра тебя случаем не ищет? - Леди Кассандра в башнях и проверяет свой птичник. - Там у вас живет рыжая сова? – Полюбопытствовала невинно Анка, надевая пальто. - Да. Знаешь, как ее зовут? – С широчайшим и явно мстительным оскалом спросила Бэла. – Копуша. - Леди Бэла. – Осуждающе прозвучало от Миелы. - Тш! – Шикнула та, ухмыляясь. - Леди Бэла, я вынуждена вам напомнить, что вам не рекомендуется контактировать с холодным воздухом. – Нравоучительно нахмурилась служанка. - О, да, не волнуйся. Я прекрасно помню об этом. - Бэла закатила глаза. Затем, она с улыбкой подмигнула Анке. - Надеюсь, что мы еще увидимся, Анка. Уверяю, что среди своих сестер - я сама обаятельная. Она ушла, очень выразительно покачивая бедрами. Анка обескураженно отвела взгляд, растерянная. Миела про себя злорадно посмеялась. Она не знала, что было смешнее - невинность бедной девушки, откровенно непонимающей очевидного или же сама Бэла, так искренне пытающаяся буквально наброситься на девочку. - Простите, леди Бэла бывает эксцентричной. - Натянуто улыбнулась Миела, нагло обманывая, потому что девушка никогда себя так не вела. - Леди Бэла чем-то болеет? - Спросила озабочено Анка, застегивая последние пуговицы. - О, у дочерей леди Димитреску имеется небольшой недуг. Им нельзя быть на холоде слишком долго, иначе они очень быстро заболеют, даже в самой теплой одежде. Поэтому они вынуждены сидеть здесь, чтобы с ними ничего не случилось. - Звучит грустно. - О, они не скучают. - Хмыкнула беззлобно Миела. – Леди Даниэла проводит круглые сутки в библиотеке за книгами. Леди Бэла помогает госпоже Димитреску с делами винодельни, а в свободное время занимается рисованием очередной картины. Леди Кассандра поглощена обществом соколов и воронов в одной из башен замка. Это помогает бороться с изоляцией. Двери открылись. Анка вежливо попрощалась со служанкой, пожелав ей хорошего дня. От подувшего в лицо холодного ветра плечами пожали они обе. Портниху, в прочем, искренне согрело сегодняшнее чаепитие и приятно удивило знакомство с семьей леди Димитреску. Ее дочери совершенно не подходили под описание, которым их награждали злые языки. Хотя, быть может, они лишь хотели показать себя такими. Истина, как обычно, наверняка была где-то посередине. Что было сейчас действительно важно, так это, что ее ожидала дома работа над платьем. *** Время пролетело для Анки как в тумане. После возвращения из дома Димитреску, она засела за работой с новым воодушевлением и запланированные две недели были уложены в одну. Результат своего творения трудолюбивая портниха пытливо рассматривала на предмет каких-то недостатков при свете закатного солнца. Она улыбалась, несмотря на утомление. Ей удалось закончить платье и оно, в действительности, стало ее лучшей работой за всю жизнь. Оно совершенно не походило на одежду, которая была у леди Димитреску в ее гардеробе. Никакого свободного покроя – платье было создано для того, чтобы подчеркнуть достоинства чужой фигуры и в то же время не стеснять и не причинять дискомфорта. Глубокое декольте платья – это то, над чем Анка работала больше всего, потому что в самом конце своей работы она решилась добавить наряду последние штрихи, пришедшие ей в голову после посещения замка Димитрску во второй раз. На груди платья, с левой стороны, поближе к сердцу, черным бархатом расцвели три головки черной розы. Одна на каждую из дочерей, коих так любила госпожа Альсина. И все же, Анке казалось, что чего-то не хватало. Она думала об этом на протяжении некоторого времени, и неясная пустота внутри ее угнетала. Так продолжалось некоторое время, пока ответ не пришел к ней от случайного взгляда на собственный огород на заднем дворике. В занесенном сугробами поле высилось пугало, которое Анка любила в шутку наряжать в одежду из кусочков некачественной и старой ткани. Но что заставило девушку совсем по-иному взглянуть на безмолвного стража ее одинокого огорода, так это голова. На его соломенной макушке находилась широкополая соломенная шляпа. И она придавала пугалу совершенно иной и непривычный образ, который невольно… выделял его. Девушке было над чем подумать, когда она вновь погрузилась в работу, чтобы не упустить внезапный порыв творения. *** За день до того, как отправиться в замок Димитреску со своим творением, в лавку Анку зашла неожиданная, но крайне приятная гостья в лице Донны Беневиенто. Внезапная встреча отвлекла девушку от повседневной рутины. Особенно, когда практически с порога, едва только кукольница успела пересечь порог, как ее неизменная спутница в лице Энжи тотчас сорвалась с места и помчалась в сторону портнихи. - Анка-Анка-Анка!! – Начала радостно и громко звать кукла, радостно взобравшись на колени девушки, пока та широко улыбнулась. – Мы так скучали! Донна скучала, да! Тебя так долго не было, и мы пришли к тебе в гости! Мы принесли угощение! - Очень мило с вашей стороны, Энджи. – Анка обняла куколку, а после, осторожно посадив ее на швейный стол, она подошла к облаченной в темную одежду фигуре. – Я действительно в последнее время очень много работаю и совсем перестала навещать вас двоих. Иосиф к нам не присоединится? - Нет. – К удивлению Анки, Донна ответила ей вслух. Девушка, переборов радость и изумление, подошла к двери и, выйдя наружу, перевернула вывеску на двери с «Открыто» на «Закрыто». После, она заперла двери и приняла у гостьи полушубок, позволяя той пройти вглубь теплого помещения. Энджи подбежала к ней навстречу и, взяв за ручку, заставила сесть за столик в другой части комнаты, сокрытой за небольшой занавеской от основной части мастерской. Анка присоединилась к ним через несколько минут, принесся с собой горячий чайник, в котором уже заваривался чай с мятой. Пока по кружкам разливался душистый напиток, портниха пыталась сохранять нейтральное выражение лица, чтобы не выразить глубочайшее изумление, когда Донна медленно стянула с головы черный головной убор. Вид обнаженного лица кукольницы порадовал Анку. В ее жестах и взглядах больше нельзя было увидеть той скованности и безучастия, как прежде. По сравнению с тем, как дела обстояли прежде - это казалось большим шагом вперед. И Анка чувствовала себя несказанно лучше от мысли, что скорбь, так или иначе, начинает отпускать свою пленницу. - Донна волнуется, когда снимает вуаль. - Громким доверительным шепотом заявила Энджи, наклонившись к уху Анки, когда та подала для куколки ее кружку. - Ничего страшного. - Дружелюбно отозвалась она, достаточно громко, чтобы Донна все услышала. Вспомнив о том, что после последней встречи между ними очень многое изменилось, Анка настойчиво призвала себя начать с малого. Хотя бы с имени. - Как у тебя дела, Донна? Та изумленно захлопала глазами, перед тем, как взять себя за руки и прижать те к себе. Безмолвный жест самозащиты. Ненадолго. - Я делаю новую куклу. - Поделилась она тихо. Анка ободряюще и широко улыбнулась на это. Донна, перебирая пальцы, начала говорить: - Это будет моя первая работа после того, как я бросила это. - Ты уже знаешь какой будет эта кукла? - Анка подала Донне чай. - Да. - Она кивнула, поднося к губам кружку и делая глоток. Каждое слово, судя по всему, заставляло Донну разговариваться. - Я хочу сделать ее для Кладуии. Сердце Анки дрогнуло. Она помнила о трагическом конце не только родителей Донны, но и маленькой сестры наследницы дома Беневиенто, умершей за год до других страшных событий. В каком-то смысле, эта смерть стала отправной точкой трагичных событий. - Ты в порядке? - Анка пошла на смелость и коснулась руки кукольницы своей ладонью. Если вспомнить, то она никогда не позволяла себе утешать Донну подобным образом, боясь перешагнуть ее границы. Но, ощутив то, как ладонь кукольницы сжала ее руку в ответ, Анка поняла, что это было правильным поступком. - Мне их очень не хватает. - Призналась тихо Донна. - Как и мне не хватает бабушки. - Шепотом сообщила Анка. - Но время лечит. Я знаю, что это трудно, но нужно набраться терпения, чтобы не было так больно. Анка подняла взгляд и увидела темные глаза Донны. Та впервые смотрела на нее без желания увести взгляд прочь, стыдясь своего шрама. Кажется, Донну перестало это беспокоить. Желая разбавить грусть, Анка решила рассказать о своих делах. - Что ж, у меня тоже есть новости. - Она волнительно встала на ноги и отошла в часть мастерской, за отдельный занавес, где девушка хранила запасы тканей и различные заказы. Оттуда она выкатила манекен и через пару мгновений продемонстрировала свой готовый труд на суд Донны. И мгновение, когда она увидела искренние эмоции в ее темных глазах, сказал Анке больше, чем любые слова. - Тебе нравится? - Тихо спросила Анка. - ДА! - Громко воскликнула Энджи, начав скакать на месте, а после, возбужденно вертеться вокруг манекена, как юла. - Это самое красивое платье, которое я видела!! Самое! Красивое! Платье! - Оно прекрасно. - Добавила Донна и осторожно встала со своего места, чтобы его осмотреть. - Но чье оно? - Месяц назад у меня заказали пошив платья. - Поделилась с улыбкой Анка. - Это была госпожа Димитреску. Это платье для нее. Лицо Донны в сей миг стало нечитаемым и мрачным. И также веселье Энджи стремительно испарилось: она перестала скакать и тихонько прошла к Донне, обняв ее за ноги, как ребенок. Анка обеспокоенно нахмурилась и тревожно обхватила себя за плечи. - Что-то не так? Донна молчала. Нельзя было сказать, что она больше не участвовала в разговоре. Скорее искала слова. А Анка почему-то думала, что знала истинную причину ее молчания. Просто боялась признаться в ней сама. - Донна, ты должна рассказать. - Заявила внезапно Энджи, лишь сильнее укрепив опасения Анки. - Да. - Согласилась та, что лишь сильнее напрягло. Портниха против воли опустила ладонь на подаренную брошь. Ее холод прокатил по спине небольшую стаю мурашек, пока сердце портнихи зашлось в бешенном темпе. Порою, темы, которые до этого ввергали в шок, очень часто, под влиянием времени и прочих обстоятельств, спуска ющих это на тормозах, становятся для нас обыденностью. Тревожной и необычной, но обыденностью. Момент, когда ее разуму открылась истина того, что Донна имела необычную силу, зовущейся в понимании простого быта - магией, укладывался в голове Анки долгими неделями. Но чем чаще она посещала Донну и видела Энджи, тем обыденнее это становилось. Со временем Анка приняла это как само собой разумеющийся фактор. Словно существование Энджи было рядовым событием. Но в такие моменты, когда об этом заводили разговор напрямую, Анка словно просыпалась от сна. - Энджи. - Позвала Донна и когда та залезла к ней на руки, она присела обратно на стул. Куколка замолчала, позволив рукам создательницы лечь на ее маленькие плечики. После, Донна снова взглянула на портниху. - Дом Димитреску не такой, каким кажется. Анка села напротив собеседницы, ощущая странные иголки на своем спине, как чьи-то холодные прикосновения. - Мадам Димитреску... Тоже... Может?... - Осторожно подбирая слова, Анка пыталась придать своим словам форму и невольно уткнула вопросительный взгляд в Энджи. - Только Донна может делать живых куколок. - Ответила та на немой вопрос в чужих глазах. - Значит... Что-то другое, правильно? - Анка мрачно нахмурилась. - Не только леди Димитреску. - Заявила Донна, покачав головой. - Я должна была рассказать раньше. - Ты не обязана была этого делать. - Мягко проговорила портниха. - Нет. - Стояла на своем девушка в черном. - Есть определённая ответственность, которую я должна была взять на себя. Мой отец всегда пытался меня этому научить. - Она вздохнула. Несмотря на контекст ситуации, сейчас Донна казалась как никогда живой. Совсем как до гибели близких. С каждым лишним словом она говорила все свободнее, вопреки теме разговора. - Леди Димитреску и другие Владыки, обладают силами, которых нет у других людей. Я должна была рассказать это тебе, когда ты узнала обо мне и Энджи. Анка почувствовала волну тревоги, окутавшей ее на несколько мгновений. Ее дыхание слегка сбилось, но она взяла себя в руки, едва взглянула на Энджи, смирно сидящую на коленях Донны. Было глупо реагировать на это подобным образом, ведь ей давно известно о том, что все в этой деревне не то, чем кажется. Просто это так легко забывалось, когда ты погружалась в работу с головой, словно отсекая от себя весь мир вокруг. Но теперь, Анка понимала, что она невольно стала участницей событий, в которых простому человеку не было места. - Я в опасности? - Задала Анка животрепещущий вопрос, который первым сформировался в ее голове. - Пока на тебе моя брошь - нет. Именно для этого я подарила ее тебе. - Донна любовно пригладила фату на голове Энджи. – И все же, леди Димитреску... Это нечто другое. Она слушается только Матерь Миранду. И она легко способна перешагнуть установленные границы, если ей что-то не понравится. - Насколько перешагнуть? - Она может убить тебя, если сочтет это необходимым. - Без прелюдий объявила Донна и одним этим словом заставила Анку уронить голову на руки. - Она женщина настроения. Человеческая жизнь мало что для нее значит. Но Матерь Миранда не любит, когда людей убивают без причины, а госпожа не любит ее расстраивать. Голова Анки закружилась. Она с трудом верила в то, что говорила Донна. Каждое слово заставляло портниху чувствовать одну волну тревоги за другой и, кажется, ее немного тошнило. - Анка, дыши. - Рука Донны легла на ее ладонь. - Это, видимо, тот самый момент, когда пословица – «Меньше знаешь, крепче спишь», невероятно к месту. - Выдавила она из себя. - Во что я вляпалась? - Тебе ничего не угрожает, но я должна была предупредить тебя о рисках. Чтобы ты четко понимала, что делаешь. - Я думала, что это шанс для меня. - Начала откровенничать девушка ослабшим голосом, рассеянно смотря на свою работу. - Я в своей жизни никогда не создавала ничего подобного для кого-то. Мой первый настоящий серьезный заказ. Задорное пари с аристократкой и шанс начать создавать что-то великолепное. Раскрыть свой потенциал. Что мне теперь делать? - Ничего. - Ответила Донна с неожиданной уверенность. - Самое лучшее решение в данной ситуации, это ничего не делать. Леди Димитреску не догадывается, что ты в курсе. Пусть так и останется. - Завтра я собиралась отправится к ним в замок, чтобы отдать заказ. - Анка взглянула на платье теперь с неясной тоской. Она не знала, что теперь думать. Стоило ей продолжать работать дальше на леди Димитреску, в случае, если та одобрит платье? Что если у нее внезапно произойдет перепад настроения и она попадется под горячую руку? Или она ненароком что-то испортит? Теперь, все эти мысли не давали какого-либо покоя, заставляя потихоньку терять здравый разум. - Я не хотела напугать тебя. Но эта та правда, которую я не позволила бы себе от тебя скрыть. Если бы я только знала, что ты стала работать на нее, то непременно рассказала бы об этом раньше. - Но ты также сказала, что я не в опасности? - Пока ты соблюдаешь границы дозволенного и не снимаешь мою брошь, как символ доверенности. – Подтвердила Донна. – К тому же, мадам Димитреску тебя наняла. Пока что, тебе нечего бояться. Анка выдохнула от облегчения, но также быстро ее голову заполонили вопросы. Множество из них начали терзать ее и вытеснили всё остальное. Как долго могла продлиться благосклонность аристократки и в какой момент она сочтет, что Анка будет для нее бесполезна? - Я должна знать, что они из себя представляют, Донна. – В голосе портнихи послышалась стальная уверенность. – Я хочу знать, с чем могу столкнуться. Донна позволила Энджи соскочить с ее колен и забраться на колени Анки, где та прильнула к ней, желая утешить. Кукольница сделала осторожный глоток чая. – Мне неизвестно обо всем. Но что мне известно точно – каждая из семьи Димитреску обладает силой, что позволяет им принимать облик любого животного. От маленькой мыши, до огромного медведя. Особенно это любят делать дочери Альсины. Анка почувствовала, как ее словно ударило под дых. Перед ее глазами вспыхнули воспоминания недавних встреч с необычными животными, в местах, где это было бы меньше всего ожидаемо. Но, быть, может, это всего лишь совпадение? - Каждая из дочерей Димитреску предпочитает прятаться в личине определенного животного. – Продолжала Донна, уткнувшись темными глазами в пляшущее пламя свечи. – Особенно зимой. Потому что лишь звериная шкура оберегает их от зимнего мороза. Но способность перевоплощения, это не единственное, что им подвластно. Правда это, или нет, я сама не знаю, но к дому Димитреску также приписывают родство с темными ритуалами и вампиризмом. Насчет последнего, думаю, слухи правдивы. Леди Димитреску не стареет и никогда этого не скрывает. Анка нахмурилась, погрузившись в мрачные раздумья. Она знала о многих личностях и традициях деревни с детства, но сама она была не отсюда. Двадцать лет тому назад, ее бабушка бежала от отзвуков Второй Мировой и так отыскала эту деревню. Ей было всего год от роду, когда она попала сюда. Она была одновременно своя и одновременно чужая здесь. Даже проведя здесь практически от самого рождения долгие двадцать лет, очень многое было от нее скрыто. Бабушка никогда не позволяла ей навязывать местную веру или традиции. Они спокойно уживались вдали от всего этого. Вера в Матерь Миранду и Черного Бога, здесь имела крепкие корни, но им удавалось избегать этого. Личность дома Димитреску была такой же обыденностью для многих, как само наличие солнца на небе. Никто особо не задумывался о том, что леди Альсина существовала и жила в молодость древних прадедов и припеваючи блистала молодостью даже сейчас, когда сменялось почти шестое поколение. Это принимали, как должное. Даже Анка особо не задумывалась над тем, как долго мадам Димитреску живет и владеет винодельней. Если уж так задуматься… то и о дочерях Димитреску знали очень давно. Неужели им также много больше лет, чем кажется? - Значит, они вампиры-оборотни? – Из Анки вырвался смешок, очень сильно напоминающий истеричный. – Много кто знает об этом? - Из жителей деревни – почти никто. – Ответила Донна с серьезным тоном. – И ты должна понимать, что ты никому не должна рассказывать об этом. Даже если жители деревни понимают, что это место и его Владыки не совсем обычные по своей природе, никто не должен знать правды. Люди всегда кричали «ведьма», но видели ее деяния лишь единицы. Так и должно оставаться. Я сама не знаю всей правды. Я единственная, кто получила дар из всей семьи и узнала обо всем из этого недавно. - Ты не знала всего этого раньше? - Мои родители хранили тайну, но дара у них не было. – Руки Донны сжали подол темного платья. Она потупила взгляд, невольно уронив себе на лицо несколько растрепанных локонов черных волос, отчего ее вид стал более несчастным. – Как иронично, что я получила все это только после гибели родителей. Энджи вновь сменила колени и утешительно прижалась уже к Донне. Рука той легла ей на миниатюрную спинку и прижала к себе, как ребенка. На бледном лице леди Беневиенто появилась легкая улыбка. - Моя сила способна одушевлять неодушевленное. – Произнесла тихо Донна. – Но лечить или воскрешать я не могу. Порою, я не понимаю, для чего мне нужно чудо оживления бездушных предметов. Есть ли вообще смысл от всех этих сил и откуда они пришли к нам? - Ты не знаешь откуда это взялось? - Нет. - Я не усну этой ночью. – Призналась Анка с глубоким вздохом. - Прости. – Донна сделала то, чего Анка не видела уже очень давно – она улыбнулась с легким смешком в глазах и как же это было приятно, наконец, увидеть. Анке было искренне радостно, что кукольница все чаще могла это делать. – Что же насчет твоего визита к мадам Димитреску, то, думаю, что я все-таки немного преувеличила. Ты уже бывала у них в замке? - Более того, - Анка задумчиво приложила руку к подбородку. – Думаю, что кошка, которую я недавно спасла, была дочерью Альсины. - Что за кошка? – Растерялась Донна. - Ох, это еще одна история… *** Они разговорились, как в старые добрые времена, когда матушка Донны задерживалась вместе с ее бабушкой за такими же разговорами. Разговоры меняли вектор и содержание, пока в какой-то момент Анка не осознала, что за окном наступила кромешная темнота и не настояла на том, чтобы Донна осталась у нее переночевать. Сама Анка, как предсказывала самой себе, так и не смогла уснуть от навеянных рассказами Беневиенто мыслей. В замок Димитреску Анка последовала сразу после того, как проводила Донну до ее особняка, пообещав на неделе зайти к ней на чай и рассказать, как пройдет показ ее платья. По пути туда, портниха не могла избавиться от ощущения головокружения и тревоги. Ей казалось, что она идет прямиком в волчье логово, а ее платье лишь предлог для того, чтобы она пришла туда по собственной воле.