Клубок и Кошка

Все еще находясь под впечатлением, Анка с воодушевлением и волнением взяла курс прямиком к лавке Герцога, сделав небольшой крюк для того, чтобы зайти за своими сбережениями. Она знала, что ей предстоят крупные траты, потому что она никогда не закупала дорогую ткань для своей работы, поскольку всегда занималась тем, что ремонтировала одежду или делала мягкие игрушки – для всего этого не нужна была дорогая ткань. Но платье для женщины, являющейся представительницей дворянства – это совершенно иной уровень. Как гурман не позволил бы себе готовить из плохих продуктов, так и она не позволила бы себе шить из старого или дешевого материала. Но что Анка точно успела забыть, так это то, что пробиться к Герцогу, было той еще задачкой, поскольку из-за своих редких визитов – в деревне всегда начинался ажиотаж. Он привозил с собой самые редкие и самые необходимые товары, отчего его прибытие было сравнимо с небольшим праздником. Анка не любила толкотню и городской шум. Она любила быть сосредоточенной на своем деле и находиться в тишине, что закономерно достигалось лишь при полном одиночестве. Ей пришлось к этому привыкнуть, потому что после смерти бабушки с ней никого не было рядом, и она просто… привыкла. Вот так банально. Поэтому Анке было попросту непривычно находиться в окружении людей. Как и людям было удивительно смотреть на нее вне ее мастерской. Любопытство, впрочем, ограничивалось невинным характером. К счастью. Потому что стоять в очереди среди явно подвыпивших сельчан – и так было почти невыносимо. Если бы ее еще и начали о чем-то расспрашивать – она бы явно не выдержала. Очередь тянулась невероятно медленно, но мучительные полчаса на морозе стоили того, чтобы попасть прямо в утопленную теплом печи лавочку. Герцог восседал за прилавком с широкой царской улыбкой, гордо демонстрируя свои товары на витринах и прилавках. Как ему удавалось торговать со своими ценами и при этом не становится жертвами ушлых воришек – была профессиональная загадка. Что знала Анка точно, так то, что товары Герцога стоили своих денег. - Ваша настойка, душечка. - И, конечно, этот упитанный джентльмен умел говорить так, как никто другой, что невероятно ласкало уши любого. Даже удивительно ворчливых старушек, как Мирна. Местной карги, почти согнувшейся пополам от возраста и опирающейся на жуткий посох с черепами и костями. В деревне о ней частенько говорили, как о ведьме. – По три капельки каждый вечер и бессонницы, как не бывало. Ваша сдача. Будьте здоровы. - Вернетесь с первой оттепелью, Герцог? – Скрипучим голосом поинтересовалась та, обхватив руками посох. - Всенепременно. – Ответил глубоким голосом тот, широко улыбаясь. – Куда я убегу от вас? - Скорее укатишься, хе-хе-хе. – Марна слегка стукнула посохом по столешнице прилавка и со злорадным хохотом засеменила к выходу. Анка замерла на месте, вежливо придержав дверь для бабушки и когда та вышла, с чрезмерным возбуждением подоспела к торговцу. Тот встретил ее широчайшей улыбкой и шальным блеском в глазах. Он приветственно ей захлопал. - Мисс Руст! Ах! Я вижу, как ваши глаза полны задора и страсти! Я ждал вас! – Герцог, несмотря на свои габариты, ловко зашагал вдоль своего прилавка и вытащил из-под прилавка небольшой сверток светло-коричневого цвета, перевязанный бечевкой. – Вам это понадобится. Анка с изумлением и предвкушением взглянула на сверток, увидев на его поверхности инициалы – «Белый шелк. 10 метров». О, это было именно то, в чем Анка нуждалась! Высококачественный шелк. Взгляд девушки опустился к маркам и ее сердце забилось чаще. - Египет?! – Кажется, что она почти визжала, словно ребенок, получивший сладкую награду. – Герцог! Ты сумасшедший! - Хи-хи, я сейчас пущу слезу, мисс Руст. – Засмеялся тот. – Для госпожи Димитреску нельзя поскупиться на материалы. - Да, но и цена за такое будет немалой. – Очнулась Анка и потянулась за кошелем, чтобы пересчитать сбережения. - О, поберегите монеты, ma chérie. – Неожиданно объявил Герцог. – Я уверен, что мы договоримся с выгодой для обеих сторон. - Что вы предлагаете? - Я заинтересован в том, чтобы ваше пари с леди Димитреску прошло в вашу пользу. В этом случае я получу ценного клиента, который будет покупать у меня качественную ткань, спрос на которую здесь крайне ограниченный. Считайте это инвестициями с моей стороны в ваше дело. Я продам вам ткань по ее себестоимости, дорогая. - О, Герцог. Это… щедрое и очень серьезное предложение! – Анка разволновалась. - Только не говорите мне, что я вас спугнул. – Обезоруживающе улыбнулся торговец. – Я бы не простил себе, что вы упустили ту страсть, с которой вы пересекли порог моей лавочки. - Просто… это неожиданно. – Призналась девушка и даже почувствовала желание обнять собеседника за его неожиданную доброту. – Спасибо вам. - Ах, вы растопили мое сердце. – Герцог деловито достал записную книжку. – Давайте мы разберемся с этим побыстрее и приступим к делу. - Да! *** Анка возвращалась домой чуть ли не в припрыжку. День близился к концу и наступал вкрадчивый тихий вечер, что обещал быть наполненным уютом и творческим буйством. Она была полна энтузиазма и это чувство крепчало с каждым шагом по дороге домой. Портниха приостановилась, когда услышала позади себя нарастающий по громкости лошадиную поступь и скрип деревянной телеги. Обернувшись, она с вежливой улыбкой поприветствовала уважаемую в деревне личность – старосту-Урьяша. Это был высокий и широкий в плечах мужчина, чья борода и густые волосы отливали пепельным цветом, на самых кончиках волос переходя в легкую седину. В накрытой повозке, как знали многие жители деревни, ютились бочонки с алкоголем и медом. Рядом с Урьяшем восседал его сын – Микула. Такой же статный и плотный в теле, как отец, паренек, от которого все деревенские девицы теряли дар речи, ибо он не только был хорош собой и не имел пагубных привычек большинства мужиков деревни, так и разговаривал со многими с такой сладостью, точно тот самый мед, который возили они в своей повозке. - Анка! – Именно голос Микулы перекрыл шум лошадиной походки и скрипа колес. Одетый в зимний кафтан из натурального меха, он по-ребячьи широко улыбнулся и помахал девушке, пока укутанный в черный тулуп, отец заворчал на его веселье. – Заплутала, красавица? Анка сдержала тяжелый вздох и вежливо отвела взгляд прочь, когда телега подъехала к ней и остановилась рядом. Бурый тяжеловоз, тягающий повозку, начал копытом рыхлить снег, пока хозяева телеги уставились на нее. Вернее, лишь Микула, чье улыбка не переставала быть натянутой до ушей. Из-под небрежно лежащего на голове чурбана показывались светлые как пшено короткие волосы, доставшиеся ему от матери. Голубые глаза сына старосты смотрели на портниху с детским весельем и азартом. - Здравствуйте. – Нейтрально поздоровалась Анка, кинув осторожный взгляд на Урьяша, который также нейтрально спешился, чтобы воспользоваться остановкой и проверить груз. Микула спрыгнул следом, тотчас оказавшись подле девушки и выпрямляясь во весь рост. Анка невольно прижала к груди сверток с тканью, словно тот был способен защитить ее от излишнего внимания со стороны хохрившегося юноши. - Нечасто тебя видят вне твоего ателье. – Продолжал Микула с улыбкой – с такой, за которую многие девушки отдали бы все, будь она обращена именно им. – Заходила на рынок? - Да. – Кивнула Анка, медленно возобновив шаг по заснеженной тропе, в надежде, что Микула не последует за ней. Очевидно, юноша мгновенно последовал за ней, что-то бросив напоследок отцу. Анка почувствовала неприятное чувство на дне живота. Микула на самом деле ей ничего плохого не сделал. Его вообще редко в чем можно было обвинить – разве что в его чрезмерном самомнении, из-за которого он часто вел себя, как король. Но в остальном, его очень даже любили и уважали. И Анка бы даже вела дружбу с ним, если бы только не одно «но». Микула хотел иного. А Анка не отвечала взаимностью. Уже три года. - Я провожу тебя, Анка! – Заявил с готовностью парень, двигаясь вокруг нее, будто танцуя. На деле – красуясь и пытаясь обратить на себя внимание. – Такая чудесная погода сегодня! Так красиво и тепло! Зима в этом году особенно ласковая, правда? - Да. - Ох, а какие были коляды! – Продолжал самозабвенно Микула, погрузившись в какой-то занимательный и живой монолог, шагая рядышком почти вразвалочку и даже неожиданно начав что-то напевать. Анка не любила покидать Долину Туманов. Она поистине наслаждалась тем, что во владениях семьи Беневиенто жило так мало людей, в отличие от других территорий. Самая многонаселенная на всю округу территория, как уже было очевидно, являлась земля, близлежащая от владений Димитреску. Так было еще давно и, скорее всего, так будет всегда. Там сходились все немногочисленные торговые пути их края и это буквально было сердцем всей деревни, как таковой. Это было причиной, по которой многие воспринимали жителей Долины Туманов странными и излишне отстраненными. Одиночками и отшельниками. Анка не отрицала эту специфичность. Это была невинная черта отличий. Однако, Анка ненавидела кличку, которой награждали ее и других жителей Долины. - Постоянно забываю том, что «туманники» такие молчаливые. – Да, это было сказано без ненависти и желчи, но мгновенная раздражительность поднялась в груди и сдавила ее. – Но не суть! Ты отличная слушательница! И такая красавица! Анка молчала, но Микула даже не обращал на это внимание, все еще занятый монологом с самим собой. Невероятно важным, как он сам. - А что это у тебя такое? – Полюбопытствовал Микула, вдруг вытянувшись в сторону портнихи и опустив взгляд на ношу девушки. Анка нахмурилась, невольно прижав пакет к себе. – Ой, ну, что ты сразу? Я же просто любопытничаю! Ну, не хмурься, мышонок! Ты такая миленькая, что я язык за зубами удержать не могу, честное слово! Так, что там у тебя в пакете? Новая ткань? - Да. – Ответила Анка тихо и нервно запахнула ворот пальто теснее. Ее нервозная привычка. – У меня заказ. - О-о, для кого же? – Глаза Микулы загорелись. Анка нахмурилась и пожалела, что не успела прикусить себе язык. – Ну же, Анка, интересно же! Ну, расскажи! Не будь ты букой вредной! - Я не бука. – Закатила глаза Анка и тотчас жалела, что вообще открывает рот, потому что Микуле было достаточно того, что ему вообще отвечают – неважно как. Важен был сам факт реакции. - Да ладно тебе, Аннушка! - Я Анка. - Надулась, как мышь на крупу! Анка вздохнула, ускорив шаг. Микула упрямо ее нагнал, начав ребячьи извиняться. - Ну, прости дурака, Анка! Ты же меня знаешь! – Начал тянуть он. – Я дурачок у тебя! «У меня?» - Раздраженно хотелось процедить девушке, но она сдержалась. - Ну, не хочешь говорить, что там у тебя за дела такие, то не надо! – Микула скрестил руки на затылке, продолжая шагать позади девушки с широкой ухмылкой. – Я люблю, когда девушка загадочная. Анка сделала еще один вздох. Кажется, она невольно повторно ускорилась, когда увидела указатель, знаменующий официальную границу перехода между территориями Димитреску и Беневиенто. Ее дом был уже недалеко – какое же облегчение! - Не бойся, я провожу тебя до твоего дома, Анка. – Микула появился рядом, едва она только приостановилась рядом с указателем и тотчас облокотился об него. – Время уже позднее, а в Долине Туманом довольно безлюдно. Вдруг зверь какой? А я рядом буду! Защищу тебя и в обиду не дам. - Очень заботливо. – Ответила Анка, отведя взгляд. Она ненавидела то, что не умела давать людям отказ. Таким уж она была человеком. Могла дать отпор только когда припрут прямо к стенке, а иногда, казалось, что и так не может. Мнение людей уж больно много значило. И смех, и грех. Анка опасалась лишь одного – что из-за Микулы весь ее настрой будет погашен и идею с эскизом придется отложить до завтра, чего она не хотела. Сегодняшний день был слишком прекрасен, чтобы такой надоедливый болтун мог его испортить. По крайней мере так Анка думала, пока продолжала идти по прилично занесенной тропе и всеми силами игнорируя поток речи со стороны Микулы. Да простят ее боги или известная в их краю святая Мать Миранда, но этот паренек был хуже Энджи. И как именно это получалось – она не знала и знать, впрочем, не хотела. За что Анка была благодарна Микуле, так это то, что тот в конце концов замолчал и просто шел позади, особо не пытаясь обратить на себя внимание. Долина Туманов всегда как-то особенно действовала на особо болтливых. Видимо из-за пейзажа и особой изолированности места, как такового. Лес в этом месте был наряду гуще, чем в остальных местах, из-за чего немногочисленные обитатели Долины предпочитали культивировать крупные деревья и их группы – ухаживая за ними и кустарниками по всему основному пути, ведущий к другим жилым местам. Живописные аллеи, насыщенный и свежий воздух, прохладный ветер в зной – все это в Долине Туманов достигалось путем мирного соседства с буйством дикой природы поблизости. Была и обратная сторона монеты. Горная река и водопад, что находились выше по склону живописной местности, сгоняла на все, что находилось ниже – стену тумана, а густая шапка близко соседствующих друг с другом деревьев не способствовала тому, чтобы солнце разгоняло туманную завесу даже зимой. Многие деревенские были постоянно настороже от тумана, но Анка находила его успокаивающим и прекрасным. Каждый видел это место по-своему. - Жуть тут, конечно. – Но некоторые комментарии все равно невольно вызывали у Анки раздражение. – Не страшно тебе одной тут? - Нет. – Ответила лаконично Анка и обрадованно заметила на горизонте свою мастерскую. – Спасибо, что проводил. - Ой, не за что~ - Тотчас нараспев протянул паренек и когда Анка направилась к дому, окликнул ее снова. – Анка, а чайком не угостишь? Я немного продрог с дороги, если честно. - Он закончился. – Уныло соврала Анка, вновь намереваясь пойти по дороге, но замерла и сжалась от тревоги, когда на ее плечо снова опустилась рука Микулы. - Перестань уже так убегать. – Голос парня стал нежным и даже немного понизился. Внутри девушки все сжалось и ухнуло глубоко вниз. – Я же не кусаюсь. Улыбнись мне. Ты же улыбалась, пока шла домой. Ну чем я такой плохой? Я же не злодей какой! Микула умел говорить красиво. Анка это всегда знала. Но что-то внутри нее держало ее подальше от него. Всегда. Возможно, это было загадочное «чутье», о котором говорили некоторые люди, когда упоминали чувство, предостерегающее их от каких-то неприятностей. - У меня много дел, Микула. – Тихо проговорила Анка, как щит, прижимая пакет с тканью к себе, потому что никакой другой защиты у нее не было. – Пожалуйста, мне нужно идти. - Ну, когда мы увидимся в следующий раз? – Продолжал упрашивать Микула, делая вокруг Анки полукруг и кладя другую руку уже ей на талию. - Зачем ты так со мной? - Мне нужно работать, а я очень устала с дороги. – Ответила безучастно Анка, нахмурившись и отведя взгляд прочь. – И твой отец будет тебя искать. - Ты очень похожа на мышонка, когда начинаешь злиться. – Улыбнулся Микула, словно абсолютно глухой и словно абсолютно по своей прихоти он пошел на попятную, отпустив девушку и сделав пару шагов назад. – Ладно тебе, не злись. Я, может, еще загляну. Ожидай в гости! Анка не слушала. Она спешила в мастерскую так, как никогда до этого. Кажется, ее просто колотило. Уже не от тревоги или страха. От злости. На Микулу. На свой слабый характер и неспособность сказать «нет». Как же мерзко! Как же мерзко это ощущалось! Тщедушная отвратительная слабость. Все настроение и воодушевление пошло коту под хвост. Кот… ох-х, она забыла покормить Мурка, когда она заходила за сбережениями. Черт. Никакого эскиза сегодня вечером. Весь гребанный день насмарку! *** Она мучала себя три дня, но вскоре после этого, когда она рискнула распаковать ткань, ощупать ее руками, дав попробовать себе неподражаемую удивительную текстуру - образ чудесного наряда вновь посетил ее голову, а после также плавно был передан на бумагу. Неожиданное вдохновение, утерянное раннее, помогло девушке наверстать упущенное время, которое она с готовностью тратила на заказ, держа мастерскую закрытой, чтобы никто не смог отвлечь ее от процесса. Она была настолько поглощена делом, что очень часто отрывалась от работы, лишь когда живот скручивало от голода или в глаза начинал бить преломленный свет рассвета, напрямую говорящий, что она проработала всю ночь. И не раз Анка просто засыпала за работой, улегшись на швейном столе, а потом просыпалась от усилий голодного Мурка. В таком бешенном темпе пролетела неделя. За это время Анка почувствовала себя исхудавшей и ослабшей. Два дня безделья вместе с сытным завтраком, обедом и ужином и она вернулась к работе со свежими силами, даже открыв заново мастерскую для посещений. Ей удавалось легко совмещать свою основную работу над платьем госпожи Димитреску и сторонние пустяковые заказы. Все складывалось просто замечательно. Однако, долгая увлеченность делом не осталась без последствий. - Ох, я совсем заработалась. - Она уныло взглянула в кладовую и погреб, заметив, что съестные запасы истощились. - Нужно сходить на рынок. - Маааафф... - Мурк тотчас о себе напомнил, забавно навалившись своим мягким телом на ноги хозяйки. - Чем шире кот, тем счастливее семья, верно, Мурк? - Хмыкнула Анка, беря кота на руки. - Я схожу за едой и вернусь. - Маф. - Коротко и удовлетворенно послышалось от собеседника. Он замурлыкал, когда его наградили поцелуем в лоб. Девушка запорхала по дому как перышко, одеваясь в теплую одежду, пока наблюдающий за ней Мурк терпеливо сел на швейном столе. Его хозяйка могла забыть поесть сама, но он никогда не будет голодать – настолько его любили и лелеяли за то, кто он есть. Анка запасалась продуктами на несколько дней вперед, потому что любила не отрываться от своих дел, а с ее скромным аппетитом и непритязательным вкусом, ей было достаточно очень немногого. Повезло, что ее толстячок не был слишком привередливым и кушал почти все. Иногда даже кашу. Чудик. Впрочем, Анка не забывала побаловать себя и Мурка рыбой или мясом. И именно сегодня она решила вознаградить собственные труды редким угощением. Работа над платьем шла хорошо, другие заказы тоже - так почему бы и не побаловаться? Да и день сегодня был замечательным! Зимнее солнце палило почти как весеннее. Птицы мелодично пели друг другу. Снежная завеса осела и туман в Долине Туманов - иронично, ненадолго рассеялся. Поход на рынок оказался легким и приятным. Погода создавала особое настроение, которое заразительно влияло на многих. В хорошем смысле этого слова, конечно. Даже детей было намного больше на улице, чем обычно. Их смех приятно звучал в воздухе, как предзнаменование хорошего времени. Случайные люди, встреченные ею по пути, широко и приветливо улыбались. В воздухе витала приятная атмосфера веселья и безоблачной радости. Анке даже удалось урвать по выгодной цене свежую курицу, а это означало, что сегодняшний ужин обещал быть невероятно вкусным. На улице было настолько хорошо, что Анка с удовольствием решилась взять более длинный, но живописный путь, чтобы растянуть удовольствие. Однако, незадолго до того, как она подошла к аллее, что вела прямиком в Долину Туманов, до ее слуха донесся оглушительный и пугающий гомон, состоящий из звериного рычания и лая. Свора собак. Обычно, Анка бы тотчас направилась другой дорогой, чтобы не спровоцировать на себя одичавших четвероногих, особенно с учетом того, что у нее в пакете было свежее мясо, однако ее решительность пошатнулась, когда в гомоне собачьего лая она услышала чей-то душераздирающий вопль. Это был нечеловеческий голос и не походил на скулеж другой собаки, с которой те могли драться. Сердце девушки сжалось и подскочило к горлу, потому что в этих мучительных звуках беспощадной агонии она распознала мучительный кошачий крик. Будь проклята ее любовь к кошачьим! Она помчалась на звуки, судорожно найдя по дороге старую палку. Забежав за поворот, ее глазам предстала ожидаемая картина из группы бродячих псов, окруживших небольшой ветхий колодец, один из многих, разбросанных по всей деревне в разных местах. На крыше ветхого сооружения, вцепившись когтями в прогнившее основание, дрожа и вздыбив окровавленную в некоторых местах белую шерсть, боролся за жизнь кот. Трое псов пытались достать ослабшего представителя кошачьих, но тотчас переключили внимание на Анку. Едва только портниха крепко сжала палку в руках, как на небольшой пустующий дворик, залитый кошачьей кровью, как вихрь, ворвался большой черный пес, без предупреждения набросившийся на других собак. Все внимание стаи переключилось на черного чужака и, воспользовавшись внезапным отвлечением дворняг, Анка стремительно добежала до колодца и, как можно аккуратнее, схватила израненного кота на руки, без оглядки побежав прочь. Позади себя она еще очень долго слышала громкие звуки борьбы, но подгоняемая адреналином и страхом, путь до дома у нее занял ничтожные пять минут. Ввалившись внутрь мастерской и все еще прижимая бедное создание к своей груди, она около минуты приходила в себя, прислонившись спиной к собственной двери и стараясь отдышаться. Когда спасенный ею четвероногий издал жалобный звук, она будто очнулась и тотчас прошла вглубь мастерской в сторону самого чистого и свободного стола. Она дрожащими руками опустила животное на столешницу, небрежно опустив пакет с покупками куда-то в сторону и принялась рассматривать найденыша. Вся его шерсть была в грязи, а кое-где и в крови, поэтому Анка первым делом разогрела на огне немного воды и размешала ее с холодной в железном тазу, куда с капризным воем, но удивительной покорностью, опустился светлый кот. Все внимание девушки, наспех избавившейся от зимней одежды, было сосредоточенно на пострадавшем и на том, чтобы ласково и с особой заботой помочь ему. Конечно, она не была ветеринаром, но из-за своей любви к кошачьим, в ее руках часто оказывались пострадавшие кошки, которых в этой деревне обижали и за меньшее, чем простой факт существования. - Ты серьезно перепугался, верно, дружок? – Ее руки с расторопностью опытной швеи скользили по телу животного, промачивая загрязненные участки чистой тряпицей и особой аккуратностью касаясь мест, где были видны кровавые следы. Как и ожидалось – в паре мест на туловище находились небольшие ранки от собачьих клыков. – Тебе очень повезло. Надеюсь, что это ты понимаешь. Кот молчал. Либо терпел, либо действительно нашел покой, несмотря на дискомфорт. Не считая ран, нанесенных чужими клыками, у белоснежного страдальца оказалась повреждена передняя лапа – он хромал и предпочитал не опираться на нее. Анка не нашла в лапе никаких серьезных травм и поэтому списала это на ушиб. Чуть позже, когда раненный получил свою дозу заботы и любви и стал достаточно доверять Анке, та не повременила с тем, чтобы осмотреть его со всех сторон. И открывшиеся детали заставили сердце девушки волнительно застучать. - В этой деревне я знаю только одну кошку с розовыми лапками и носом. – Заявила она, глядя прямо в золотистые глаза пушистой прелестницы. – Ты кошка одной из дочерей госпожи Димитреску. Как же ты очутилась так далеко от своего дома? Ладно, коты гуляют сами по себе и не мне в это лезть. В комнате раздался громкий и вопросительный ор – Мурк заметил внеплановое вторжение на свою территорию и тотчас вздыбил шерсть, устремив взор на чужачку. Анка вздохнула, в последний раз вытерев белоснежную красавицу, и взяла дымчатого возмутителя на руки. Временная гостья ответила на возмущение кота весьма проницательным недовольным прищуром и вздернула носик. - Будь душкой, Мурк. Эта красавица много чего натерпелась, а ты так невежливо себя ведешь. – Она поцеловала кота в лобик, как обычно, и опустила на пол. Однако, вместо того чтобы пойти по своим делам, Мурк начал вертеться и стремительно забираться наверх. Через пару мгновений он оказался вблизи кошечки и любопытно принюхался к ней. - Э, нет. – Анка снова схватила кота на руки. – Это не твоя подружка, мистер. Мне уже хватило твоих похождений два года назад – несколько месяцев пристраивала твоих детишек в разные руки. Если ты обрюхатишь кошку-аристократку, то проблем не оберешься. До завтра ты посидишь в моей спальне. Девушка отнесла питомца наверх, где под неодобрительные возмущения заперла дверь. Спустившись, Анка с облегчением подобрала пакет с продуктами и уныло взглянула на свою рубашку. Та была вся в крови и грязи. Вздохнув, она тотчас стянула ее, оставшись лишь в бюстгальтере и последовала к шкафу, находящемуся на другом конце просторного помещения. Золотистые глаза гостьи внимательно за ней наблюдали, будто оценивали или же невинно любопытствовали. За окном послышался тоскующий звук завывающей вьюги – ветер начал набирать силу, а это означало, что до завтра он не утихомириться. Анка, застегнув на себе чистую блузу, отошла к буржуйке и закинула туда свежий хворост, позволяя пышущему жару наполнить свою скромную обитель. Каждый удобный раз, проходя мимо швейного стола, на котором устроилась белая кошечка, она ласково и осторожно касалась ее головы и спинки. Та, прикрыв золотистые глаза, отвечала на ласку покорным склонением головы. Анка на это радостно улыбалась. После, когда ее живот напомнил о себе своей пустотой, она с грустным вздохом принялась готовить. Ее гостья, очень вовремя, устроилась прямо на своем месте и расслабленно прилегла. - Завтра я отнесу тебя обратно в замок Димитреску. Наверняка, тебя ищут. Такую кошечку просто обязаны искать. – Ведала вслух Анка, дабы занять тишину своей готовки. Кошка, разлегшаяся на прилавке, будто все понимала и глядела на ее со спокойствием и малой долей интереса. – Я надеюсь, что они больше не упустят тебя из виду, потому что сегодня ты едва не погибла. Страшно подумать, что бы с тобой случилось, выбери я этим днем другую дорогу домой. Когда Анка начала разделывать мясо, то не повременила с тем, чтобы поделиться кусочками мяса и со своей гостьей, комментируя это тем, что той нужны были силы для выздоровления. К безмерному удивлению, кошка отказалась есть и даже не притронулась к своей порции угощения. Пришлось отдать ее порцию Мурку, запертому наверху на сегодняшний вечер. Тем не менее, уже готовую пищу белая красавица есть принялась, что не могло не радовать портниху. Под конец дня, полного страшного потрясения, Анка решила пристроить кошку на одной из самодельных подушек, которую она устроила на подоконнике, в непосредственной близости от своего рабочего места. Поскольку кошка показывала себя удивительно спокойной, Анка не стала беспокоиться, что та станет мешать ей работать над платьем. Благо, так и произошло – через час с лишним Анка даже успела позабыть, что неподалеку от нее находилась чужая кошка, внимательно следящая за каждым ее движением. Сама девушка, находясь в тишине и занятая делом, страдала чрезмерной разговорчивостью с самой собой, комментируя каждое свое действие. Поэтому белая кошка на протяжении пары часов смотрела в окно, утопая в обивке подушки и слушая нежный журчащий голосок девушки. Портниха словно говорила со своей собственной работой и тканью, а когда поймала ритм, то начала напевать тихую песенку без слов. Так день медленно подошел к концу. Но Анка продолжала работать, пока неожиданно не почувствовала прикосновение к своей руке. Отвлекшись, девушка увидела протянутую в ее сторону здоровую лапку белой кошечки. Та глядела на нее и словно улыбалась. Из нее вырвался мягкий и чарующий звук, между мурлыканьем и мяуканьем. Золотистые глаза лениво моргали. Анка безмерно удивилась, когда кошечка боднула ее головой и замурлыкала. - Ты думаешь, что пора спать? – Спросила Анка и, словно отвечая на ее вопрос, кошечка замурлыкала сильнее, начав впиваться когтями здоровой лапой в колени девушки. – А-в-в-в, ты такая миленькая! Тебе хочется внимания? Мурк будет ревновать, но ты тут на один день, поэтому я могу уделить тебе время. Она взяла кошку на руки и тотчас захихикала, потому что та замурлыкала еще громче и начала обтираться мордочкой о шею девушки и отказалась покидать ее объятья. Она направилась на диван, на котором последнее время коротала свои вечера, поскольку все чаще уходила из-за своей швейной машинки почти без сил. Устроившись на диване, Анка взяла с ближайшей тумбочки книжку и зажгла свечу. Кошка, ищущая внимания, забралась прямо на девушку и устроилась на животе. Рука портнихи ласково принялась поглаживать кошку. Спустя час девушка потушила свечу и укрылась пледом, почувствовав, что глаза откровенно слипались. - Завтра я принесу тебя в замок. Обещаю тебе. – Она обхватила ладонями голову белой кошечки и не удержалась от поцелуя в лобик, как делала это с Мурком. – Твоя хозяйка наверняка по тебе скучает. Я бы очень сильно скучала по-своему Мурку, если бы он пропал. Любая кошка заслуживает хорошего хозяина. Спокойной ночи, красавица. Анка погрузилась в сон, поглаживая мягкую шерсть кошечки. Та не торопилась засыпать вслед за ней. Вместо этого, когда сон девушки стал глубже, она бесшумно спрыгнула на пол и забралась на швейную стойку, где прошла прямиком по столу и оказалась снова на подоконнике, на котором провела большую часть времени. По прошествию некоторого времени она без предупреждения помчалась по чужому дому, прямиком по лестнице и в закрытую комнату, что открылась с тихим щелчком, едва кошачьи глаза мимолетно блеснули внутренним светом. Толстый Мурк спал без задних лап, развалившись на большой двуспальной кровати, потому никто не смог стать свидетелем чудесного превращения, когда кошачье тело выгнулось мостиком, а после, с тихим хрустом костей, начало расти и увеличиваться до тех пор, пока не приняла форму обнаженного женского тела. Представшая под лунным светом, бывшая пленница кошачьей шкуры выразительно выгнулась и размяла руки и ноги, а после с хрустом размяла шею и спину. Поврежденная в форме кошки рука была покрасневшей и опухшей в области запястья, а ранки от собачьих клыков испещряли кожу в различных местах, идентичных своему прошлому расположению. В окно, напротив которого белокурая красавица бесстыдно стояла, настойчиво постучали. Гостья скромной обители подошла к окну и приоткрыла его. Внутрь тотчас ворвалась рыжая сипуха и черный волк, внутри принявших облик, почти идентичный девушке напротив. За исключением того, что на них была одежда в виде темного одеяния с капюшонами. - Давай по съебам, принцесска. – Черноволосая волчица выразительно и недовольно оскалилась. – Мы и так уже слишком задержались. - Этого бы не случилось, если бы ты подоспела быстрее, Кассандра. – Недовольно парировала белокурая девушка, устало расчесывая волосы пальцами. - Это она застряла в ветках. – Тотчас воспротивилась брюнетка, красноречиво указывая на младшую сестру, любопытно осматривающая чужие апартаменты вместо полноценного участия в разговоре. – И я была там, Бэла! Эта девчонка тебя… украла! - Эта девчонка очень трепетно обо мне позаботилась. – Тотчас отметила с усмешкой Бэла, а после, с интригой в голосе заявила: - И это портниха нашей матушки. - Вот кем тут пахнет так вкусно! – Обрадовалась Даниэла и тотчас изумленно захлопала глазами, когда сестры укоризненно посмотрели на нее. – Что? - Отпусти кота, дура. – Сощурилась Кассандра. - Сама дура! Он толстенький и мягкий! Ты таких тоже любишь! - Тише! – Бэла порывисто заткнула руками сестер. После, она почесала пальцами переносицу. – Возвращайтесь лучше домой. - Ты сдурела?! – Тотчас возмутилась Кассандра. - Мы не бросим тебя! – Присоединилась Даниэла. Мурк в ее руках издал стонущий «мяфк». - Я вернусь завтра. Девчонка вспомнила меня, когда увидела, и собирается привести завтра в замок. – Успокоила их Бэла и ободряюще положила руки на их плечи. – Будет лучше, если вы вернетесь и успокоите маму. Расскажите ей правду. - Н-но… - дрожащим голоском начала Даниэла и тотчас смолкла от прикосновения сестры к лицу. - Со мной все будет хорошо. Идите. Солнце давно село, и она ужасно беспокоится, я уверена. – Голос Бэлы старался копировать манеру матери и судя по тому, как сестры слушали – она была близка к этому. Сестры вздохнули, но покорно переглянулись друг с другом и послушались наказа старшей, вновь приняв звериный облик и выскочив наружу через окно. Бэла проводила стремительно движущиеся в темноте фигуры, после чего, закрыла окно и взяла разбуженного кота на руки. Тот уставился на нее, словно до сих пор видел в ней симпатичную самочку. - Прости, ты не в моем вкусе, малыш. – Хмыкнула Бэла, покидая комнату и закрывая за собой дверь, словно ее внутри и не было. Через пару мгновений она вновь опустилась на четыре лапы и вернулась на диван к портнихе. Та спала как младенец. *** Она собиралась в замок Димитреску слишком расторопно? Возможно. Она же просто отдаст кошку обратно и вернется к работе. Это ненадолго. Ей, максимум, могут предложить чай из приличия, но не более того. Ну, может быть, Анка надеялась, что леди Димитреску взглянет на ее эскизы, по которым она начала свою работу и именно поэтому она положила в просторную сумку, по соседству с кошкой, свою записную книжку. Но важна была сейчас не она, а ее маленькая попутчица. - Ты хорошо себя чувствуешь, красавица? – Ласково спросила Анка кошку, выглядывающую из ее сумки. Для того, чтобы четвероногой было тепло, и она не продрогла от зимнего ветра – девушка постелила для нее свой вязанный шарфик. Увидев беспечность в золотистых глазах, портниха удовлетворенно улыбнулась. Ее взгляд упал на Мурка, что влюбленными глазами уставился на белую кошечку. – Прости, Мурк. Эта не твоя подружка. Я к тебе скоро вернусь, не волнуйся. Дымчатый толстяк впервые в жизни не удостоил Анку ответом и обиженно отвернулся. Портниха сдавленно засмеялась, но не стала тревожить кота и отправилась наружу. Путь до замка был неблизким, но благая цель двигала Анку вперед, не позволяя остановиться. Терпение и упрямство было вознаграждено – кошка в ее сумке чувствовала себя комфортно – что было ясно по ее спокойствию и даже моментам, когда она погружалась в дрему от легкой качки при ходьбе. Когда же она достигла главных ворот, то на ее губах невольно расплылась широкая улыбка. Ей хотелось думать, что хозяева очень обрадуются, увидев пропажу. Осознание, что она сделала хорошее дело – очень ее согревало. На пороге замка ее встретила Миела и без вопросов пропустила в вестибюль. - Госпожа Димитреску не говорила, что ожидает сегодня кого-то. – Заявила мягко служанка. - Я прошу прощения, что пришла без приглашения. – Тотчас начала извиняться девушка и волнительно сжала лямку сумки, в которой уютно спала здешняя любимица. – Но у меня была важная причина для этого. Я могу увидеть леди Димитреску? Мне кажется, что я нашла кошку ее дочери. - Кошку? – Миела взглянула в сумку и ее глаза изумленно расширились. Она выпрямилась на месте и вздохнула. – Я позову госпожу. Анка терпеливо принялась ждать. Прошло пару минут и в коридоре раздались громкие торопливые шаги. Госпожа Димитреску ворвалась в вестибюль с громким шумом, который мгновенно разбудил кошку внутри сумки Анки и когда та едва только попробовала что-то сказать, чтобы поприветствовать мадам, ее попутчица ловко выпрыгнула наружу. В два стремительных прыжка она оказалась подле высокой женщины, которая с нескрываемой нежной улыбкой взяла ее на руки. Портниха широко улыбнулась, заметив искреннюю радость на лице вечно непреступной аристократки и даже побоялась что-то сказать, не желая разрушать момент воссоединения. Ей было приятно увидеть, что питомцев здесь искренне любили. - Видно, я должна тебя поблагодарить. – Голос леди Димитреску вырвал девушку из задумчивости, заставив снова обратить на себя взор. Теперь, мадам снова глядела на нее со строгостью и важностью. Кошка, раннее нежно находящая в ее больших руках, была отпущена на волю уже успела скрыться из виду. - Я просто рада, что вернула вам вашего любимца. – Скромно произнесла Анка, волнительно вцепившись в сумку. – Ее чуть не загрызли собаки. Я бы не простила себя, если бы допустила такой исход. - Тогда, я просто обязана выразить свою благодарность дважды. Не только за ее возвращение, но и за спасение жизни. – Уже настойчивее повторила мадам Димитреску и когда позади нее появилась Миела, она безмолвно кивнула ей, и служанка скрылась в коридоре, ведущим на кухню. – Впрочем, не только я. Эта кошка моей дочери и она очень переживала, что потеряла ее. Уверена, что она захочет поблагодарить спасителя своей любимицы лично. Останетесь на чай? Анка почувствовала волнение, осевшее на дне ее живота при мысли, что она встретиться с дочерями этой женщины. По крайней мере с одной из них точно. Впрочем, Анка понимала, что, отказав на такой открытый жест, она практически оскорбит хозяйку дома. - Отказывать невежливо, - улыбнулась Анка и покорно устремилась за женщиной, когда повесила пальто на вешалку. Мадам проводила ее в главный зал, где Миела с вежливой приветствующей улыбкой уже разливала по изящным кружкам из красивого сервиза горячий и свежий чай. Только число кружек на этот раз было рассчитано далеко не на двух персон. Интрига этого момента не длилась долго, потому что уже через несколько минут, как Анка и госпожа Димитреску расположились за столом для чаепитий, на ближайшей от них лестнице раздались шаги. - Ах, вот и мои дочери. – Смягченным голосом прозвучало от мадам и когда Анка волнительно приподняла взор, то увидела, как по ступеням высокой лестницы медленно и почти торжественно спускается троица девушек, каждая из которых, без преувеличения, источала естественную и истинно аристократическую красоту во всем – походке, осанке, движениях. Три девушки, высоких и элегантных, одетых в цветастые платья из шелка, спустились и встали перед ними, спустя мгновение отвесив почтительный реверанс под строгим взглядом матери. Прежде чем портниха успела встать и выразить вежливость, мадам прервала ее своим голосом. - Эта девушка оказала для нас услугу, дочери. Покажите себя с лучшей стороны. – Она изящно обхватила свою кружку с чаем, после чего начала представлять девушек – от младшей к старшей. – Моя младшая дочь, Даниэла. Рыжеволосая девушка, без прикрас широко улыбающаяся, нетерпеливо сделала шаг вперед. Ее огненные кудри изящно обрамляли округлый овал лица, а яркая палитра платья бросалась в глаза, как огонек свечи в полумраке. Эта девушка, без сомнений, очень любила быть в центре внимания. - Очень приятно познакомиться~ - Громко и певуче прозвучало от нее, на что Анка изумленно захлопала глазами, но ответно улыбнулась на столь яркую искренность. Это, в свою очередь, вызвало у Даниэлы открытый восторг. – О, у тебя такая красивая улыбка! - Даниэла! – Тотчас оборвала ее мадам, но рыжеволосая болтушка даже не обратила на это внимание и лишь покорно смолкла, захихикав напоследок и сделав шаг назад, к сестрам. – Кхм. Моя средняя дочь. Кассандра. Шаг вперед сделала девушка с черными как смоль волосами, собранными в высокий хвост. Это была полная противоположность Даниэлы, как таковой. Она держалась холодно и даже несколько враждебно. Даже темный тон ее нарядов невольно наталкивал на строгость, свойственный этому самому цвету и палитре. - Приветствую. – Нейтрально прозвучало от нее и, не дождавшись какого-либо ответа, сделала шаг назад. - Моя старшая дочь, Бэла. – Провозгласила Альсина, указывая на последнюю девушку, сделавшую вслед за ее словами изящный шаг вперед. Наследница дома Димитреску имела белокурые волосы, рассыпанные по ее плечам, кажущиеся колосьями пшеницы. Ее наряд обладал сдержанными тонами – в меру яркими и в меру темными. При одном взгляде на нее можно было сказать, что она сочетала в себе черты одновременно двух сестер, но без тех крайностей, какие были свойственны последним. Каждая из них обладала необычными янтарными глазами, но именно глаза Бэлы казались Анке невероятно знакомыми. Девушка была готова поклясться, что уже… видела их. - Добро пожаловать в дом Димитреску. – Проговорила она вкрадчивым и невероятно шелковистым голосом, который мог словно забираться под кожу. Анка ощутила, как по спине спустилась дрожь, когда Бэла усмехнулась и заправила за ухо собственный локон, продемонстрировав элегантные светлые перчатки до локтей на своих руках. – Благодарю за спасение моей кошки. - Она покраснела! – Воскликнула Даниэла громко. Стоящая рядом Кассандра вызывающе фыркнула. Анка почувствовала себя дичью, окруженной голодными хищницами.