Императрица или просто госпожа

Вечер. Егор ждал в своём «кабинете» Марию Владимировну. Раздался стук в дверь. – Егор, это Мария. Я войду? - аккуратно уточнила Третьякова. – Да, конечно, входите. - с нетерпением говорил Егор. Ему не терпелось увидеть добрые глаза, которые он видел у мамы в покоях. Мария прошла к учительскому столу, в помещении была приятная атмосфера. – Итак, Егор Александрович, приступим к занятиям. Я буду тебя грузить по полной и много требовать. Мы каждый день будем заниматься по 2 часа. Ладно, я шучу. Урок будет 1 раз в день по 40 минут. Будем общаться непринужденно, рассматривая новый материал. Ты согласен? – Мария, Вы что так пугаете? Я согласен. - сказал Егор, улыбаясь девушке. Они общались, рассказывали про свою жизнь и многое другое. Мария рассказала про своё детство и подростковый возраст, как бабушка читала ей стихи, учила грамматике, рассказывала про поэтов. А Егор рассказывал про свою маму-императрицу, про государство, про своих бывших учителей, от которых он избавился не самым гуманным путём. По его довольным глазам во время урока было сразу ясно, что он не собирается быстро отпускать Марию. – Егор, спасибо за урок. Доброй ночи. – Мария, доброй ночи. Мария вышла из дома комнаты Егора и направилась в свою палату, которая находилась на одном этаже с самой Госпожой Лукиной. Это Лаура Альбертовна постаралась, ведь Мария - единственная, кого не выгнал Егор после первого урока. Даже самой Лауре Альбертовне понравилась Мария, хоть она даже не подходила под её стандарты, которые были описаны ранее. – Давид, позови Третьякову ко мне. - грубо сказала Лаура. – Слушаюсь. Через минуту подошла Мария к двери покоев и спросила: «Можно?» – Входи! Добрый вечер, Мария Владимировна. Как прошёл Ваш первый урок? Раз Вас ещё не выселили, это значит, что прошло не дурно, я так понимаю? - черство произнесла Лукина, грозно кинув на Марию свой взгляд. – Да, Вы правы. Занятие прошло на ура, мы с Егором Александровичем поговорили и приступили к изучению языка, мы нашли подход друг к другу. В моём воображении было все довольно хуже. Я рада. - сказала Мария, смотря на Лукину счастливыми глазами ребёнка. – Отлично! Ты умеешь читать выразительно стихи русских поэтов? - уже мягче спросила Лаура. – Обижаете, Госпожа. Я много знаю стихотворений наизусть, могу зачитать. - сказала Мария. Она очень любила читать произведения детям, а они слушали её мягкий голос, как мамин, часы напролёт. – Слушаю внимательно. - произнесла Лаура, смотря на картину, висящую над дверью. – Александр Сергеевич Пушкин. Чем меньше женщину мы любим. Чем меньше женщину мы любим, Тем легче нравимся мы ей И тем ее вернее губим Средь обольстительных сетей. Разврат, бывало, хладнокровный Наукой славился любовной, Сам о себе везде трубя И наслаждаясь не любя. Но эта важная забава Достойна старых обезьян Хваленых дедовских времян: Ловласов обветшала слава Со славой красных каблуков И величавых париков. – Мария, прекрасный выбор стихотворения! Вы большая молодец! Ольга будет приводить Вам ко мне каждый вечер. Желаю слышать твой изумительный и мягкий голос, вспоминая, засыпать. Сладких снов. – Доброй ночи, Госпожа. - произнесла Мария и уже окончательно ушла в свою комнату отдыхать. День задался непростым. Лаура приглянулась ей: она великая императрица, красивая, мудрая женщина, обладающая шикарными формами. Мария знала про существование женского гарема и могла с точностью подчеркнуть, что Госпожа нетрадиционной ориентации. Третьяковой было позволено ездить верхом по утрам на коне, на клиром она заявилась во дворец. Солнечное утро. Мария проснулась от возгласов петухов. Она встала с мягкой кровати и распахнула тёмно-красные шторы. Лучи утреннего солнца в буквальном смысле залились в комнату Марии. Она сделала все утренние процедуры и вышла на территорию дворца в конюшню. Её конь стоял рядом с конем Императрицы. Мария зашла к коню и начала надевать на него кожанок седло, как вдруг сзади на плечо положил кто-то руку. Мария вздрогнула и обернулась: перед собо она увидела Госпожу и тут же опустила голову вниз, тихо пробурчав слова приветствия. – Не бойся меня. Ты ездишь верхом? - очень аккуратно спросила Лаура Альбертовна у Третьяковой, не убирая свою ладонь с хрупкого плеча Марии. – Да, просто обожаю. Вы тоже? Я Вам не помешаю. - говорила Третьякова, опустив вниз глаза. – Поехали вместе. - сказала Императрица, на что получила положительный ответ и улыбку прекрасной девушки. Они скакали рядом друг с другом, общаясь на разные темы, смеялись и радовались. На время они позабыли, кто есть кто и были как лучшие друзья, которые знакомы уйму времени. Кони сдружились, скакали взад-вперёд, несясь по утренней траве. Птицы летали над их головами и издавали приятные ушам звуки. – Мария, во сколько у Вас сегодня занятия с Егором? - крича из далека, поизносила Императрица. – В 13:00, Госпожа. - ответила Мария, посмотрев на карманные часы. – Я, наверное, побегу, нужно подготовиться. – Я тоже уже собиралась домой. - сказала Лукина и ударила уздой по коню, от чего тот понёсся в сторону дома с большой скоростью. Мария сделала тоже самое. Они бежали, мельком смотря друг на друга. Лаура впервые понравилась блондинка с тёмными глазами. Лукина хотела, чтоб Маша влюбилась в неё, но пока знала её плохо… Мария ушла к себе в комнату, приняла душ, одела красивое лёгкое платье, которое еле-еле прикрывало тонкие колени. Забрала волосы на верх и пошла собирать сумку к Егору. Урок пролетел быстро, Егор отлично усвоил материал, который преподнесла Мария Владимировна. Они проходили тему «Существительное как часть речи». Егор направился в покои матери. – Мам, можно? - спросил он неловко. – Заходи. Ты с урока уже чтоли? Как дела? - заботясь, спросила Лукина. – Да отлично. Учительница мне нравится. Она добрая и умная, хорошо преподаёт материал, я доволен. - сказал Егор, окутывая Лауру довольным взглядом. – Мне тожеее… - тихо произнесла Лукина себе под нос. – Что? – Да, ничего. Или к себе. Я занята. - сказала Лаура, усевшись за рабочее место. Лаура через некоторое время отошла на собрание верховной власти в стране, обсуждая самые напряженные моменты. Время летело, уже подошёл конец встрече, а в голове до сих под Третьякова. Это было крайне странно. В голове Лукиной давно никто не сидел, а если и сидел, то не больше часа… Лаура сама не разобралась в своей голове. Может все не просто так?