***
Люциус и Август, откровенно говоря, ржали над своим коллегой, Нарцисса же с легкой улыбкой наблюдала за этим цирком. Корбан сидел в кресле и пил чай. С ромашкой. Чтобы успокоить свои нервы. — Не вижу в этом ничего смешного. — сказал Яксли. — Корбан, друг мой, ты первоклассный боевик, можешь в одиночку завалить стаю акромантулов, и каждый день видишь Фаджа воочию. И испугаться какого-то маггловского фильма! — с трудом успокоившись, произнес Руквуд, снова заходясь смехом. — Так что там с документами? — спросила Нарцисса. — Пиздец там с документами. Эти магглы напрямую связаны с нашим светочем, и, по всей видимости, им подкинули ребенка. И у меня есть все основания полагать, из рассказов Люца, разумеется, что девочка то далеко не грязнокровка. — ответил Яксли, открывая свой кейс, и кидая бумаги на чайный столик. Повисла тишина. — Ты уверен? — подал голос Лорд Малфой. — Прочитай письма, и убедись сам. — бросил блондин, откидываясь на спинку кресла. Мужчины просматривали письма, доверив остальные бумаги Нарциссе, и то, что они читали, им не нравилось. — Маклауд?! — воскликнула женщина, подскакивая со своего места. Все шокировано на неё посмотрели. — Быть не может… — пролепетал Люциус, в один миг оказавшись около своей жены, и забирая из её рук свидетельство об удочерении. — Может, друг мой. — ответил Руквуд, читая письмо, которое, по всей видимости, было в корзинке вместе с девочкой.Уважаемые мистер и миссис Грейнджер. Эту девочку зовут Гермиона Линн Маклауд. Родные родители бросили девочку на произвол судьбы, и оставили её умирать на улице. Я наблюдал за вами долгое время, и вы, как никто другой, лучше подходите на роль опекунов девочки. Дальнейшие распоряжения я пришлю позже. С уважением, А.П.В.Б.Д.
После того, как Руквуд зачитал письмо вслух, волшебники побледнели. Август поводил палочкой над письмом, и ещё больше помрачнел. — На этом письме, даже спустя столько лет, остались следы ментальной закладки. Вот это мощь… — Чистокровную волшебницу отдать магглам на воспитание! Уму непостижимо! Да ещё и так переврать историю про то, как она стала сиротой… Убить этого старика мало! — разгневалась Леди Малфой, и обессиленно опустилась в кресло, приложив руку ко лбу. — Что тут у вас за шум? — спросил появившийся на пороге Волдеморт. За ним грациозно в комнату вползла Нагайна. — М-милорд… — начал Люциус. — О, мой скользкий друг, ты уже добыл информацию на нашу новенькую? — довольно спросил темный волшебник. — Оперативно. — Милорд, надо что-то срочно делать. — продолжил уже чуть увереннее Малфой, а Руквуд протянул письмо господину. Прочитав содержимое, глаза Волдеморта опасно сверкнули красным. Темный Лорд зловеще улыбнулся, да так, что у всех в помещении мурашки по коже побежали, и ушел наверх с письмом в руках. Позже он вместе с Нагайной аппарировал к себе в мэнор, чтобы распечатать его, и подготовить для гостей. Утром следующего дня чета Грейнджер отправилась в свою стоматологическую клинику, где отработали до самого вечера. Сегодня, почему-то, было слишком много посетителей. Мистер Грейнджер пару раз звонил домой, чтобы проверить, приехала ли Гермиона, но никто не взял трубку. Скорее всего, ушла гулять, или сидит у соседки. Когда рабочий день закончился, и магглы уже ехали домой, обсуждая поездку во Францию, машина внезапно заглохла. И как назло, из-за довольно позднего времени, машин на дороге было мало. И никто не остановился! А ведь в их городке люди очень дружелюбные и отзывчивые, но их как будто не замечали. Не придав и этой странности значения, мужчина вышел из машины, открыл капот, и стал копаться в двигателе. Не найдя причины поломки и выругавшись, он захлопнул крышку, и побледнел. Его жена пропала. За спиной послышались непонятные шорохи, и Грейнджер обернулся. Последнее, что он помнил, был высокий силуэт в черном одеянии и серебряной маской на лице.***
— Что?! Да я сама лично порву этих магглов, а потом отправлю их останки Дамблдору! — прокричала Беллатриса. Люциус, которого подослала Нарцисса, рассказал чете Лестрейндж и Долохову о жизни Гермионы. — Тише, Беллс. Они же ничего плохого ей не сделали. — Рудольфус постарался успокоить свою жену, хотя внутри него самого горела ярость. Отдать чистокровную волшебницу в руки магглов, подумать только! И не кого-нибудь, а их родственницу! — Но могли бы! — не унималась Белла. — Так, Гермиона жива? Жива. Эти люди её не обижали? Не обижали. Они у нас в свободном доступе, так что мы в любое время можем к ним спуститься, и допросить. — на последних словах лицо Антонина исказилось в злобной усмешке. Чета Лестрейндж отзеркалила ухмылку Долохова, а Лорд Малфой внутренне содрогнулся. — Маньяки… Вылечитесь сначала, мстители Мордредовы. — сказал сиятельный лорд, и вышел из комнаты. Скоро должна была прийти мисс Маклауд, и проверить своих подопечных. Мужчина не хотел открывать глаза, и подавать какие-либо признаки жизни. Грейнджеры уже неизвестно сколько находятся в сыром и вонючем подвале, прикованные цепями к стене. Как собаки. И ещё сразу же после того, как оба приходят в себя, к ним заходят люди в черных балахонах и серебряных масках. Сначала их допрашивают «по-хорошему», но когда не добиваются внятных ответов, начинают пытать. Чертовы волшебники. Один раз к ним спустился лысый мужчина без носа и с красными глазами, за которым ползла огромная змея. Оставшись с ним наедине, мистер Грейнджер напрягся. Этот… человек, одним взмахом палочки отключил женщину, наколдовал себе стул, и уселся напротив маггла. — Я знаю о вашем сотрудничестве с неким Альбусом Дамблдором. — заговорил волшебник, безразлично смотря на жертв. — Так и есть, но мы не обижали девчонку! — крикнул Грейнджер. — Знаю, — прошипел Волдеморт. — Но, тем не менее, вы выполняли требования Дамблдора, касаемо воспитания юной леди. А это значит, что вы соучастники. — Нет… Нет, нет, нет! Мы не… — С вами хотят поговорить, — Темный Лорд гадко улыбнулся. — родственники Гермионы. Это будет ваш последний день жизни. Мужчину затрясло от осознания. Их не спасут, не сжалятся и не отпустят, стерев память. Да, Альбус предупреждал, что если они с женой не будут следовать инструкциям по воспитанию девочки, им просто сотрут память и отправят восвояси. Это был бы самый лучший вариант развития событий для них, но, увы. — Или не последний, — волшебник остановился около двери, и оглянулся назад. — Знаете, Беллатриса порвет любого за свою семью, а Антонин добьет и избавится от трупов. После этих слов дверь со скрипом закрылась, оставляя маггла в темноте. Наконец-то он смог выпустить эмоции наружу, и в отчаянии заплакал. Это не конец.***
— Слушай, Гермиона, а ты бы не хотела встретиться со своими родителями? Ну, там, попрощаться, например? — как бы невзначай спросил Струпьяр у своей подруги. Этим утром они решили снова расслабиться после тренировки, делая себе маски для лица, тем самым приводя себя в порядок. — Нет. Мне нечего им говорить, они и так все знают. — немного нервно ответила девушка, разглаживая тканевую маску по лицу. — То есть, ты не будешь скучать по ним? — Нет. — немного подумав, твердо ответила гриффиндорка. Егерь предвкушающе улыбнулся. Долохов плевался ядом, после просмотра воспоминаний этих горе опекунов. Чета Лестрейндж же просто сидели в мрачной тишине, внутренне соглашаясь со словами друга. Драко, которого расспросила Беллатриса, рассказал, со слов Гермионы, разумеется, что магглы просто не уделяли девочке должного внимания. А так ни в чем её не ограничивали. И Струпьяру она говорила нечто подобное, а позже и Барти. Но воспоминания этих людей не подделка, и они идут вразрез с тем, что говорила гриффиндорка. Либо ей подтирали память, либо она просто не хочет грузить окружающих своими проблемами, и рассказывает про события последних трех лет. Ведь именно в этот промежуток времени между Грейнджерами и ведьмой установились, какие никакие нейтральные отношения. Глава семейства пару раз поднимал руку на девочку за проявление магии, или рассказ об учебе в Хогвартсе. Женщина вообще могла лишить еды или посадить под домашний арест. Девочка быстро усвоила этот урок, и просто проводила на улице больше времени, чем дома. Уходила сразу после завтрака, а возвращалась под вечер. Сначала взрослые кричали на ребенка, но после того, как источник их нервозности перестал так изводить их, смирились с отсутствием подопечной в доме и стали регулярно выдавать девочке карманные деньги. Поэтому обедала и ужинала волшебница всегда в каких-нибудь кафе. После поступления Гермионы в Хогвартс, Грейнджеры просто улетали до сентября в другую страну, оставляя девочку одну. Либо с соседкой. Но у соседки были свои заботы, поэтому и она особо не следила за ней. Заходила пару раз, чтобы проверить, жива ли Гермиона или нет. Девочка вообще зарекомендовала себя как очень самостоятельного и благовоспитанного ребенка, поэтому и доверия к ней было больше. К сожалению, в воспоминаниях магглов мелькали ещё достаточно красноречивые проступки взрослых по отношению к волшебнице, что не понравилось мадам Лестрейндж и Долохову. Да вообще всем, если честно. Именно из-за этого пожиратели решили, что эта семейка ещё долго не сможет проститься с жизнью, и уйти на долгожданный покой. Ладно, если бы они просто игнорировали существование Герм, и обеспечивали её всем необходимым. Но вот избиение ребенка за магические выбросы, которые он не может контролировать, уже перебор. Да, это было всего несколько раз, но ведь было же! Барти сидел как громом пораженный. Недавно они с Герм вернулись с задания по поиску сообщников Дамблдора, и то, что ему не так давно рассказала девочка, не совпадало с тем, что ему показали в омуте памяти. Её спасло только то, что ведьма сейчас находится на Гриммо, 12. А пожирателю туда пока хода нет. Да и Северус сказал, что гриффиндорку нужно для начала проверить на ментальные закладки и просто поверхностно покопаться в мозгах. А то вдруг ей, правда, память подтирали. Кто знает, чем заканчивались истерики мистера Грейнджера. Всем посвященным приказано молчать, вот Барти и молчит. Правда, после того, как детей проводят в Хогвартс, и попрощаются с ними, Краучу предложили поучаствовать в смерти этих магглов. Пожиратель не думая согласился. Хочется взглянуть им в глаза и после увидеть, как из них уходит жизнь. Как и обговаривалось ранее, группка заинтересованных пожирателей спустилась в назначенное время в подвал. Облаченные во всё черное с масками на лицах они действительно внушали страх. Мистер и миссис Грейнджер, утратившие последнюю надежду и сломленные, сжались от ужаса. Конечно, им было страшно. Судя по всему, это их последний день, и проведут они его в муках.