Странно это все...

У меня очень личная просьба к тебе —       просыпайся. Это не зима заканчивается, это идут на убыль часы долгих ночей, темноты, густого страха, пугающей обездвиженности. Это не весна вот-вот начнётся, это в силу уже вступает свет. Время теперь в себя вмещает больше солнца, солнце разливается по пространству сладким предчувствием растущей нежности, обещанием легкости. Что если я скажу, что и с тобой происходит то же?

      Вкус кофе, немного пережаренного, слегка горчит. Вензель с малиной имеет ошеломительный аромат, однако слишком сладкий. Рассвет, как всегда, прекрасен, но солнце уже обжигает своим теплом. Только объятий слишком мало. Только поцелуем не напиться. Только в глазах дна не хватает. Завтрак остывает, кофе не допит. Руки слишком крепко держат.       — Неужели так сильно скучала? — вглядываясь в картину и, кажется, чувствуя всю горечь одиночества. Она словно окунает в холод, но дарит спокойствие. Он тоже скучал в одиночестве. Молчание в ответ заставляет Тэ снова обернуться. Слезы застывшие в глазах отражают его улыбку. Он кому-то нужен? За ним скучали? Его любят? Эти мысли, как ушат холодной воды. Ничего не нужно, на самом деле, и в то же время — нужно многое. Нежность — самое верное качество всего живого. Чуткость — якорь пространства присутствия.       В который раз его губы касаются губ Эми, сколько раз она улыбалась ему в поцелуй, как сильно она душила его, обнимая. Простота и обыденность этого утра была слегка нарушена долгими нежностями, жадными поцелуями и будильником, что сообщал о начале рабочего дня.       Лили в наушниках подпевает неподражаемой Леди Гаге. Эми надевает фартук, а Тэ наслаждается лучами солнца на ее восхитительном лице. Стоило раньше окончательно разобраться с оставшимися делами в издательстве, распрощаться с прошлым, возможно закрыть за одной из дверей души. Весна всегда приносит начало. Может, и тут стоит начать?       Все утро Лили расспрашивает Тэ о Корее и её жителях, культуре и традициях. Моментами кажется, её глаза вот-вот лопнут от того, что она не моргает. Рассказ о родине очень увлек и Тэ, а Эми лишь улыбается. За день они обмолвились лишь парой десятков раз о том, как соскучились.       Вечер встречает весенним закатом с прохладным ветром. Как оказалось, Тэ живёт далековато. Теперь понятно, почему сегодня утром выпечка была из этой пекарни — квартира прямо над ней. В доме всего-то два этажа. Лестница на второй этаж на улице, потому что строения в городе маленькие и никто не хочет воровать место внутри.       Квартира пустая. Буквально ничего, кроме огромной кровати в спальне. Стены обклеены обоями в мелкий цветочек, деревянный паркет, в гостиной даже диванчика нет. Кухня старенькая, от того более уютная. Деревянные шкафчики над рабочей поверхностью, стол и отсутствие стульев. Тэ живёт тут почти год, а в его квартире холодно и пусто.       Эми сидит на обеденном столе ждёт, пока Тэ найдёт чай. Он что-то бормочет про то, что тот точно был у него, ведь он не особый любитель кофе. Но спустя десять минут поисков чайник вскипел, издавая характерный свист, а чая так и нет. Ну и пусть. Её губы, пусть и кофейные, гораздо вкуснее чая.       За миг до того как губы парня накрывают её, он мог увидеть лишь потемневшие карие глаза брюнетки. Он оттягивает нижнюю губу Эми, она улыбается ему в поцелуй, рукой зарываясь в его волосы. Мысли в миг исчезают. Все вокруг кажется таким невесомым и незначимым. Руки Тэ блуждают по телу, снова и снова приподнимая её свитер и сжимая его где-то в районе талии.       — Ты меня с ума сводишь.       Не давая возможности одуматься, он снова целует эту шикарную брюнетку, которая забывает платить аренду за проживание в его голове. Светлый свитер оказывается на пыльном полу, как и рубашка.       Его губы, слегка опухшие, начинают осыпать влажными поцелуями хрупкую шею. Прикусывая бархатную кожу, вбирая ее в рот, оставляя после себя багровые следы. Тэ становится ближе к столу, на котором она сидит. Сжимает её бедра, притягивая ближе к себе. Она так близко, а ему слишком мало её.       Джинсы летят вслед свитеру. Эйфория и возбуждение разливается по венам, как самый чистый наркотик, сводят с ума. Тэ проводит пальцами по линии её белья, и брюнетка задерживает дыхание в ожидании. Длинные пальцы двигаются то безжалостно быстро, то медленно, но с нажимом, а томные стоны срываются с губ девушки вперемешку с именем парня. Он ловит губами каждый звук, каждый рваный выдох. Хочется остановить этот момент и поставить его на вечный повтор.       Кокаин, амфетамин, героин? Ерунда. Самый сильный наркотик — это нежность. Самый сильный и самый страшный, потому что его не купишь и силой не возьмёшь. А кроет в сотни раз сильнее. Она — его нежность. Его зависимость. Его.       Подхватив её на руки идет в спальню. Белые простыни встречают горячие тела прохладой.       Её грудь поднимается в неравномерном темпе. Тэ нависает сверху, она ощущает, какой жар исходит от его тела. Дыхание на коже. Он так близко, но чертовски далеко. Его не хватает, она хочет его полностью. Мягкий толчок бедрами, и он ловит её вскрик губами, сжимая крепко бёдрадевушки.       — Чёрт.       Теперь он достаточно близко. Теперь её ещё больше не хватает. Тэ то нежно целует её губы, то проходится языком по мелким ранкам на них, то безжалостно сминает своими. Его бёдра совершают ещё один толчок прежде, чем он почти полностью покидает её тело, чтобы совершить новый. С его губ срываются хриплые стоны, дыхание глубокое, казалось, она даже слышит стук его сердца.       Поцелуи мокрые, смазанные. Тэ низко стонет ей в губы, тяжело дыша при каждом толчке. Ему до чёртиков сложно держать себя в руках и не сорваться. Тэ рукой ведёт по ее телу, ощущая мягкость кожи. Шея, грудь, все ниже…       — Всё хорошо? — она кивает, а он удваивает усилия. Пальцы скользят между складок, массируя самую чувствительную точку. Эми закатывает в блаженстве глаза, отдаваясь полностью ощущением. Тело перестало будто принадлежать ей. Бёдра двигаются навстречу ему. Нежные пальчики оглаживали каждый сантиметр его идеального тела. Губы горят от желания поцеловать каждый миллиметр и медленно исследовать его бархатную кожу. Эми приподнимается на локтях и прикусывает кожу чуть ниже ключицы, оставляя багровый след снова ложится на спину, чтобы в следующее мгновение отдаться удовольствию. Тэ стонет, прикусывая нижнюю губу, заполняет её всю, давая почувствовать себя каждой клеточкой тела. Движения ускоряются, становятся резче, пальцы следуют скорости бедер. Эми выгибается со стоном, после очередного толчка, а пальцы сжимают уже горячую от их страсти простынь. Он удерживает её за бедра, не давая отодвинуться ни на миллиметр. Этого слишком много, и её накрывает ослепительный оргазм. По всему телу пробегается дрожь, электрический импульс. Сделав финальный рывок бедер, Тэ кончает вслед за ней с хриплым низким стоном.       — Запомни меня таким. Не смогу больше быть нежным. Ты слишком… — договорить ему не дают — Эми впивается в губы, проскальзывает языком в рот.       — Я тебя совсем не узнаю. Ты точно не тот вежливый и заботливый парень, — с улыбкой на лице говорит Эми.       Тэ тут же переворачивается на спину принимая игру и отдавая инициативу. Ненадолго. Эми прижимается грудью к мужской продолжая поцелуй.       Утро обещает быть скоро, но оставшаяся ночь полностью в их распоряжении.       Оба такие разные. С разных континентов. Возможно, из разных миров. Их, всего лишь, связал один тёплый вечер, столкнули в объятия волны, осветил яркий оранжевый закат…