***
Сирия. После долгих военных действий, продолжавшихся несколько дней без сна и пищи, Волкову наконец удается отдохнуть в одном из военных лагерей. Уставший, в пропахшей потом форме, он сидел за столиком и смотрел новости по телевизору. В платке было не много людей, стоял гул, он плохо понимал о чем ведутся беседы, но его это мало заботило. Олег уже планирует, как бы ему поскорее вернуться домой, в Питер. Его друг, наверное, заждался его, ведь Волков говорил, что уедет в армию только на один год, а провел тут уже два с лишним. Что там с Разумовским? Здоров ли? Скучает? Скучает. Он уверен в этом. Он помнит, как видил его в последний раз, когда Серёжа провожал его со слезами на глазах, он уговаривал его остаться. *flаshback* — Я должен... — Олег... Не надо! Пожалуйста, не уезжай! — Серёж. Пойми... Я должен. Я же вернусь. Жди меня, - Олег положил свои ладони на плечи друга, успокаивая, хотя это мало помогало. Он притянул его ближе к себе, обняв, а у самого в сердце что-то щемит. Прозвучал голос диспетчера, говорящий о скором отправлении поезда, Олег отстранился от Сергея, взяв его лицо в ладони, убрав рыжую прядку волос, сползающую на глаза, и оставил невесомое касание своими губами у него на лбу. Поправив лямку рюкзака, он пошёл к вагону. Он помнит, как сказал ему шёпотом "до встречи", как тонкие пальцы сжимали ткань его одежды, как длинные волосы щекотали ему нос в этот момент, как сладко они пахли. Он понимал, что оставить Серёжу одного - не самая лучшая идея. Он прекрасно знал ещё в детдоме о его панических атаках и проблемами с психикой. Был единственным, кто знал о странном монстре, приходящем к Серёже во сне, и из-за которого он не мог нормально спать. Потому что Серёжа доверял только Волкову. Поэтому очень часто Олег спал рядом с другом, потому что знал, что так Серёже будет спокойнее. А сейчас он уходит от него. Что с ним будет? Уже сев на свое место и двинувшись в злощастный путь, он начал винить себя, что не смог ничего сделать, чтобы остаться, а дальше... А дальше война... *no flаshback* К нему подошла девушка с чайником и налила в стеклянный бокал немного чая, протянув ему. Услышав знакомую фамилию, он прибавил громкость, вглядываясь в испуганное лицо на экране и внимательно слушая. Ему не нужен перевод, чтобы понять, что с Сергеем не все в порядке. *Как же так? Что же с тобой произошло? Я должен вернуться!* Первое время он мог ещё звонить ему два раза в месяц, но потом, когда всё стало ухудшаться, и эта возможность пропала. Он писал ему письма, надеясь на то, что Разумовский их будет читать и знать что с ним все хорошо, что он жив. Но чтоже пошло не так? Или письма до него не доходили? Он подозвал своего напарника, по совместительству, друга, сказал ему чтобы он узнал, в какой больнице и палате находится Разумовский. Олег начал продумывать план своего побега и освобождения лучшего друга из психушки.***
— Дать ему успокоительное? - молоденькая медсестричка сочувственно глядела на нового пациента, который трясся, будто в сильной лихорадке. — Нет, Софочка. Не сейчас. Это очень необычный субъект, - психиатр рассматривал тех, кто попадал в его ведомство только, как любопытный материал для исследований. Поехавший крышей миллиардер-убийца исключением не являлся. Учитывая, сколько всего натворил этот мальчишка, ограничений на методы воздействия не будет никаких, то есть руки у него развязаны полностью. Можно будет и испытать не совсем легальные методы «исцеления», и применять препараты, которые еще не прошли полноценных испытаний. Именно такой лабораторной крысы для опытов ему давно не хватало, и теперь Рубинштейн в предвкушении потирал руки, и мысленно уже подсчитывал сколько премий он получит за новые научные труды, которые напишет в ближайшее время. Спелёнатый плотной тканью смирительной рубашки, Разумовский бился в плену собственных кошмаров наяву. Птице было скучно сидеть связанному, и он предпочитал общаться со своим носителем лицом к лицу, и это повергало Сергея в настоящий ужас. Ведь все, что творил демон в его теле, не было поступками самого юноши, он просто в это время отсутствовал в сознании, и уже потом постфактум узнавал, какой немыслимый кошмар обрушил на город и не мог поверить в то, что он мог такое сотворить! Днем Птица метался по тесной палате, весь будто сотканный из гнева и тьмы. Хлестал крыльями по стенам. Кричал в лицо Сергею, что вдвоем они сокрушат любого, кто встанет на их пути. Когда приходил со своими очередными тестами доктор Рубинштейн, демон любил перехватывать управление. Он выбивал бумаги из рук Сережи, расшвыривал по комнате смятые листы или норовил его рукой вонзить тупой огрызок карандаша в глаз санитару. Знаете, как отличить шизофрению от одержимости? От второй не помогают таблетки и уколы! Стандартные курсы лекарств не приносили никакого облегчения. Птица становился будто еще реальнее, еще более выпуклым и хаотичным, провоцируя Сергея на безумные поступки и повергая в полное отчаяние, когда покидал его истерзанное тело, наигравшись. Со временем, Птица стал хитрее. Он понял, что слепой яростью здесь ничего не добиться, и перестал мешать Сереже заполнять идиотские формуляры. Рубинштейн не понимал, что происходит. Результаты тестирований показывали, что Сергей Разумовский абсолютно здоров психически, за исключением сильного нервного истощения, что тоже было совершенно нормально, учитывая обстоятельства.***
*Меня зовут Вениамин Самуилович Рубенштен* - думал доктор, направляясь в палату Разумовского, - * Я опытный психиатр с многолетним стажем. За всю свою жизнь я многое в повидал. Идейные убицы... Маньяки-психопаты... Люди с психическим отклонение... Но мой нынешний пациент не подходит не под одно из этих определений... Он — особенный* — Добрый вечер, доктор. — Добрый вечер, Сергей. — Я вас уже заждался. Приступим? - сложив руки на столе, без особого энтузиазма говорил Разумовский, глядя на доктора. — Секундочку, только включу диктофон, - Вениамин разложил бумаги на столе и достал из внутреннего кармана пиджака телефон. — У вас новый телефон? - Сергей подпер подбородок рукой, безразлично смотря на мужчину. — Да пришлось купить новый, старый я потерял на прошлой неделе, - он положил телефон на стол, — Все готово! — Замечательно! - заулыбался вдруг Серёжа, поставив большой палец вверх. — Сергей, я очень давно общаюсь с вами... Но по правде говоря, мне пока не удалось докопаться до истенной причины вашего психического расстройства... — О чем эт вы? — Вы прошли огромное количество психодиагнстических тестов и на каждом из них вы показали идеальные результаты психически здорового человека. Но мы же оба знаем, что это не так... — Хотите сказать, что я притворялся отвечая на эти тесты, чтобы сойти за нормального человека? — В том то и дело, что нет. Результаты этих тестов невозможно подделать. Судя по ним вы - искренний, умный и отзывчивый человек. С идеалистическими взглядами на окружающий мир. Проблема состоит в том, что внутри вас сидит ещё один человек. И вот он — совершенно другой... - доктор разложил перед ним фотографии, —Именно он совершил эти ужасные вещи... — *Боже мой! Неужели всё это сделал я?!* — Нет... Это сделал Чумной Доктор! - за спиной Серёжи появилась Птица. — Сергей, вы понимаете о чем я говорю? — Да..., - монстр подошёл ближе к парню, закрывая ему уши своими чёрными когтистыми лапами. — Да, - ответил Серёжа. Но потом его зрачек будто начал приобретать желтоватый оттенок, — Ещё как понимаю. — Ну раз вы и сами все прекрасно понимаете, то давайте говорить начистоту. Очевидно, что вы страдаете раздвоение личности... — Кто вам сказал, что страдаю? Я им наслаждаюсь! — Правда? Расскажите мне об этом? Разумовский так и не рассказал. Это он украл телефон, обеспечивая себе связь с внешним миром. Он нашёл группу наёмников. Ну, а дальше... Врач решил, что раз стандартизированные методы лечения не помогают, то пришло время переходить к тяжелой артиллерии. Начался настоящий ад… Днем Сергея подвергали болезненным процедурам, на грани инквизиторских пыток! Били электрическим током, кололи непонятные препараты от которых плыло сознание, обливали ледяной водой или, полностью обездвиженного, погружали в какой-то теплый кисель, плотно завязав глаза и наглухо заткнув уши, так что ни лучик света, ни малейший звук не могли пробиться к нему. Уже через несколько минут он полностью терял ощущение реальности своего тела. Не чувствуя границ, которые отделяли бы его от окружающего мира, полностью депривированный на всех уровнях ощущений, Сережа начинал кричать, срывая голос. Но не слышал даже собственного крика, только шум тока крови в ушах и злобный клекот Птицы в глубине подсознания. Однако, самое ужасное начиналось ночью. Когда полностью обессиленный Разумовский, оставался в своей палате привязанным к кровати и совершенно беспомощным перед демоном, которого не устраивало, что они так долго торчат в этой клетке. Если сначала ему было достаточно рассказывать Сереже в кровавых подробностях, что они сделают, когда освободятся, с Громом, Дубиным, Пчелкиной, Рубинштейном и всеми остальными, кто виноват в их сегодняшнем положении. То скоро Птице все это наскучило, и он начал играть с единственным, кто не мог избежать его общества, в куда более изощренной форме. Тогда он снова начал принимать вид Олега, забирался на кровать к Сереже, седлая верхом его связанное фиксаторами тело. Наклонялся к плечу, обхватывал нервными пальцами лицо своей жертвы, проводя языком по скуле, и нашептывал на ухо, что помощь уже близко. Что скоро он придет, убьет всех его врагов и они будут свободны и счастливы. Вместе! Эта пытка была больнее всех издевательств психиатров вместе взятых. Разумовский приходил в себя весь в слезах и не знал, чего он больше страшится, наступившего дня или ночи, которая непременно по следует за ним.***
Сидя в смирительной белой рубашке около стены, с которой сливался тоном, Серёжа смотрел пустыми глазами куда-то в пространство, он сидел тихо, почти не шевелясь, только иногда вздрагивая. Его глаза перестали выражать эмоции, в уголках глаз застывшие слезы, сальные волосы потеряли свой яркий рыжий цвет. Ему опять вкололи какой-то сильный препарат, от которого он становился спокойным, точнее даже никаким, мёртвым. Пока шло действие препарата, он мог быть в тишине, без голосов в своей голове, без него... Но кто сказал его это останавливало? Серёжа не чувствует к своим плечам прикосновение чёрных когтей, но прекрасно понимает, что он снова здесь. — Что будем делать? - будто издеваясь, спрашивает Птица. — Оставь меня... в покое, - шепчет Серёжа, зажмуривая глаза. Он не хотел его видеть, нет, не сейчас, вообще никогда. Но Птица яростно проникал в сознание. — Поиграем в прятки? - смех. — Уходи! - крикнул Разумовский, распахнув глаза. На него посмотрел санитар, который сидел по ту сторону от решётки. Но Серёжа не обращал на это внимания. — хах! Куда же я уйду!? Мы уйдём от сюда вместе! — Нет! Я никуда с тобой не пойду!! — Это мы ещё посмотрим... Птице тут скучно. Он пытался сломать решётку, пытался выбежать, когда кто-то к ним заходил. Он постоянно разговаривал с Серёжей, иногда издевался над ним, а иногда, на удивление, поддерживал, говорил про то, как они выйдут отсюда. Иногда устраивал концерты для санитаров, пел песни, размахивая руками, его песенный ор было слышно на всём этаже, крушил все что попадалось ему под руки. Его долго пытались поймать, некоторым из санитаров прилетало от него кулаком по лицу или в живот. Да, Птиц был силён. Он запросто мог избить кого угодно из работников больницы. Ему вкололи успокоительное и Серёжа быстро уснул. После этого было решено больше не снимать с него смирительной рубашки. — Тебе самому разве не надоело тут сидеть? - Птица сел рядом, касаясь ладонью его колена. — Убери! Я же знаю что это ты! Прекрати притворяться им!! — Хах! Тебе же так нравилось, когда я им был, дружище, что же случилось? - он снова издевается, хочет вывести Серёжу из себя. — Перестань.., - сквозь зубы процедил Разумовский. Птица хмыкнул и откинулся головой к стене. Он обязательно что-нибудь придумает.***
У Серёжи больше нет сил бороться. Единственное оставшееся желание — покончить уже со всем. Он сидит, закрыв глаза, и выжидает. Птица должен уйти, он не сможет оставаться рядом вечно. Серёже не понадобится много времени, только бы не перехватили не вовремя контроль. — Здравствуй, - психиатр садиться рядом, но Разумовский не спешит открывать глаза. Он никогда не был силён в публичных выступлениях. Да и что сказать доброму доктору, который изучает тебя точно муравья в террариуме? В следующий раз Серёжа приходит в себя уже в кровати. Ничего удивительного, Птица куда общительнее него, особенно, когда хочется на волю. Серёже уже никуда не хочется. Он только боится, что Птица вновь задурит ему голову, заставит поверить в несуществующее, лишит последних крох собственной личности. «Я тебя же защищаю», - голос Птицы на этот раз не звучит грубо или яростно, скорее обиженно, как у несправедливо наказанной шестилетки. Серёжа едва подавляет желание улыбнуться. Он наконец-то вспомнил как появился Ворон. Мальчишек тех Разумовский сжёг сам, но так и не смог до конца с этим смириться. И тогда ему впервые помахала крылом галлюцинация, забрав все его страхи с собой. Вместе с воспоминаниями. — Ты убил всех этих людей, - он мотает головой, он не может согласиться. Это поставит его в тоже положение, как когда он ещё верил, что Птица — это его Олег. Даже ведь в тихую подыскивал для слишком изменившегося друга хорошего психиатра, потому что в полицию сдать бы не смог. «Разве ты сам не хотел этого? Это наш город. Я просто помогал очистить его от уродов, которые обижали людей. Обижали тебя, Серый», - последнее слово, как ножом по горлу. Серёжа задыхается, закусывает кулак, чтобы не заплакать. Он до сих пор не может поверить, что Олега больше нет. Птица хорошенько поработал над его памятью, так что Разумовский так и не вспоминает о том, как ему это стало известно в первый раз. А может быть он и не знал об этом, пока ему не рассказал полицейский, может быть, Птица вылетел именно на эти слова, не давая Серёже погрузиться в темноту окончательно. — Не называй меня так, - он шипит, а затем продолжает: — Наш город болен, - он смеётся, даже не думает продолжать фразу, — Только в отличии от города, у меня хотя бы официальная справка есть, - ну или будет, если Серёжу отсюда когда-нибудь отпустят, в чём он, честно говоря сомневается. К тому же, если всё пойдёт по плану, ждать ему осталось не так долго. Голос в голове замолкает, позволяя Серёже наконец-то заснуть. Он спит здесь даже слишком долго. Может быть, отсыпаясь за все бессонные ночи, проведённые в кабинете, а может быть, закончились причины просыпаться. Психиатр отказывается давать ему успокоительное. Смотрит с добродушным видом на то, как Разумовский кричит, привязанный к кровати. Серёжа думает о том, что можно умереть, если откусить язык. Он просто истечёт кровью, ему не будет больнее, чем уже есть сейчас.