Четыре раза, когда Ланнистеры забыли постучать в дверь, и один, когда все же постучали

Тирион никогда не интересовался тем, кто кого трахает. Ему было плевать, лишь бы только Шаю не трогали. И он совершенно не удивился, просочившись в спальню отца ненастным осенним вечером, тому, что в ней увидел. Дверь едва слышно скрипнула, когда Тирион прошел внутрь, держа в вытянутой руке лист с едва-едва подсохшими чернилами. Ему нужно было срочно отдать документ деснице, потому он шел в спальню не как ненавистный сын, а как мастер над монетой. Правда, по такой логике бесстрастный мастер над монетой не должен был присвистнуть от восторга открывшейся картине. — Седьмое пекло, — выругался Тайвин в кресле, где как раз восседал с такой гордостью, словно это был Железный Трон, — кого принесло? Почему я не ви… — голос его изменился с раздраженного на едкий, — ах, это ты, Тирион. — Я не смотрю, — невозмутимо прошествовал к столу карлик, бережно стискивая край бумаги, — просто положу отчет и уйду. — Ты не мог за дверью подождать? — зарычал на него отец, Тирион невольно втянул голову в плечи. Тайвин сидел в кресле, так что были видны ноги в высоких ботфортах, край штанов, обнаженные руки и совсем немного седые волосы на макушке, все остальное загораживал собой Нед, беспокойно ерзающий у него на коленях. И вот он-то как раз был полностью голым, и Тирион со свойственным ему любопытством немедленно воспользовался новым для него зрелищем. Грудь, живот и руки Старка были иссечены шрамами разной степени давности: от совсем белых от ярко-розовых и взбухших, отросшие волосы спадали вперед и прикрывали щеки, оттеняя лицо, делая его на несколько лет моложе. Нед слегка отклонялся назад, пристроив голову у Тайвина на плече, и нетерпеливо кусал губы. Взгляд наблюдателя невольно из-за открытости подобной позы скользил к его ногам и тому, что было меж них. При таком впечатляющем достоинстве оставалось только удивляться тому, почему же у Эддарда только один бастард. — Любовь моя, — проговорил Тайвин, склоняясь к щеке Неда и почти касаясь ее губами, — потерпи, потерпи еще, твое терпение будет вознаграждено. Тирион не мог поверить своим ушам — голос отца звучал ласково, даже с нежностью. В жизни Тайвин Ланнистер на его памяти так не разговаривал ни с кем. А глядишь-ты, так весь и сочится любовью. Впрочем, эти интонации немедленно испарились, когда десница вновь обратился к сыну: — Убирайся отсюда! — рявкнул Тайвин, от чего Нед вздрогнул, отстраняясь в сторону. Ланнистер положил ладонь на его вполне себе стройную талию, удерживая тело на месте. — Ладно, ладно, иду, — Тирион пожал плечами и неторопливо поковылял к дверям. В пути он бросил пару взглядов – украдкой, через плечо – на любовников, вернувшихся к прерванному занятию. Возможно, Нед Старк хорошо ездил на лошади, потому что в позе наездника держался он великолепно, двигаясь на чужом члене вверх и вниз с идеальной скоростью, плавно и не сбиваясь с ритма. Тайвин сдвинул ладонь на ребра, помогая ему удерживать равновесие, а другой рукой он скользнул по бедрам любовника и… Тирион замер у дверного косяка, изо всех сил вытянув шею – с его ростом было сложно видеть происходящее в кресле от выхода из спальни. Но умения как следует и со знанием дела ласкать мужское достоинство за отцом он раньше не замечал – видимо, к лучшему. Тонкие пальцы Тайвина со свойственным ему аристократизмом – даже в подобной ситуации, что выглядело немного забавно – пробегали невесомой щекоткой по натянутой коже и сплетению вен, а затем ощутимо сжимались где-нибудь поближе к основанию, вырывая у Неда стон. — Никогда не думали потрахаться на Железном Троне? — уточнил на всякий случай Тирион, — кресло для вас тесновато. Тайвин освободил правую руку и, потянув Старка за волосы, вынудил его наклонить голову вбок, чтобы открылась беззащитная шея. — Тебя забыли спросить, — буркнул он, проведя по загривку Неда кончиком языка, — постельных дел мастер! — Я просто от чистой души советую, — обиделся Тирион, наблюдая за тем, как шея Старка покрывается сочными темнеющими засосами, и как его тело крупно вздрагивает каждый раз, когда зубы Тайвина впиваются в кожу. — Лорд Тирион, прошу-у, — застонал Эддард, — уйдите, вы… — Понял, — Тирион перешагнул порог комнаты, — и всем-то я мешаю. Дверь он прикрыл за собой ровно настолько, чтобы видеть сквозь щель происходящее. Тела остались вне досягаемости его взгляда, но зато остались лица, по котором эмоции читались легче, чем если они были бы описаны поэтом в книге. Нед, прикрыв глаза, покачивался на месте, а Тайвин, чьи черты яростно исказились, смотрел на него с целой бурей чувств. — Мы пойдем в парадный зал, — вкрадчиво говорил он, обжигая дыханием скулу Эддарда, — и я возьму тебя на троне. — Лучше бы ты так внимательно слушал Тириона во время заседаний Совета, — огрызнулся Старк, — чем в случае, когда хочешь меня трахнуть. Слова эти явно пришлись Ланнистеру не по душе, потому что ладонь его уже через мгновение оказалась на губах Неда, зажимая ему рот. Кресло тоскливо скрипнуло, до Тириона донесся стук, а затем мастер над монетой предпочел развернуться и торопливо сбежать. Громкий и полный страсти стон подхлестнул его получше любого кнута. Тириону всегда было плевать на то, кто и кого трахает, но теперь он дал себе клятву всякий раз посылать вперед себя герольда перед тем, как входить в тронный зал.