От ненависти до любви

Это должно было произойти только один раз. Они пьяны, а Тео в его доме, и это… так странно. Тео живёт… где-то. Он не болтается среди стаи, а занимается своими, вероятно, злыми делами вдали от остальных. Прямо сейчас Лиам не может избавиться от звука пульса Тео, его запаха, напоминающего середину осени, когда всё умирает. Лиам ненавидит это, и задаётся вопросом, когда это прекратится, когда он перестанет искать этот запах. Итак, они напились водки с волчьим аконитом, что, возможно, было худшим из того, что Лиам когда-либо пробовал, и сидят в его подвале. Наверху идет вечеринка, Мейсон решил, что им нужно «отпраздновать начало последнего семестра в старшей школе», и ради этого Лиаму пришлось отказаться от половины своего дома. В конце концов, спасаясь от каждого, кто пытался дёргать его и кричать что-то на ухо, пришлось спуститься вниз, чтобы найти Тео, который саботирует вечеринку самым антиобщественным образом. Собственно, вариантов оставалось всего два: вернуться наверх или остаться здесь с Тео, и Лиам выбрал только тот, который был немного лучше. И предложил Тео водку. Если уж Лиам должен быть рядом с ним, то — и Данбар в этом чертовски уверен — должен быть вдрызг. — Итак, вот что значит нажираться в хлам, — говорит Тео. На нём узкие джинсы и рубашка, которая, по мнению Лиама, слишком низко расстёгнута, чтобы это смотрелось прилично. Он видит мышцы на груди Тео, ямочку на его горле, когда Рейкен запрокидывает голову. Тео привлекателен, и Лиам это знает, но одно дело — знать, а другое — видеть, как Рейкен раздвигает ноги, расслабляясь на диванчике Лиама, как будто ему там самое место. Он похож на отфотошопленную звезду из модного журнала. — Ты никогда раньше не был пьян? Тео усмехается, прежде чем с гримасой отвращения сделать ещё один глоток. — Думаешь, у меня было на это время, Лиам? Или ты полагаешь, что я устраивал пивные вечеринки с Врачевателями? Тео проникает сквозь кожу Лиама, как никто другой, заставляет его содрогаться от гнева, потому что он уверенный в себе, сдержанный. Он имеет всё, что хотелось бы иметь самому Лиаму. И Данбар никогда не видел, чтобы Тео терял контроль над обращением, что бы ни случилось. Это бесит. Всё в Тео бесит. — Ну да, полагаю, я бы тоже не был в курсе, что такое быть пьяным, если бы потратил лет десять своей жизни на то, чтобы стать убийцей. Он слышит, как учащается сердцебиение Тео, прежде чем тот успевает его успокоить, и одаривает мерзкой ухмылкой. Лиам чувствует, как тепло распространяется в его груди, распространяется по его телу. Это должно было бы успокоить, если бы он не знал Тео, растянувшегося на кушетке и выглядящего обманчиво умиротворенным, слишком хорошо. Если бы Лиам не знал зверя, живущего у него под кожей. Он любит вот так тыкать Тео, пока один из них не сдержится и не ударит другого по носу. Это катарсис. — Ну, в плане того, как стать убийцей, твоё РПВ определенно даёт естественное преимущество. Лиам даже не осознаёт, что движется, пока Тео не падает с дивана на пол, приложив руку к носу. Кровь течёт сквозь его пальцы на губы. Красные губы. — Да пошёл ты! — бросается на него Лиам, чувствуя, как ярость закипает под кожей. Ничего необычного, потому что Тео не знает, где черта, за которую нельзя переступать, а у Лиама есть секунда преимущества, пока он сжимает горло Тео. Но уже через мгновение они перекатываются, и теперь Тео сверху. Он ухмыляется, его зубы в крови. И Лиам думает, что он очень горячий. Эта мысль всплывает уже не в первый раз. Ему идёт кровь на лице. Он просовывает руки под рубашку Тео, намереваясь впиться в его грудь когтями, и замирает, когда пальцы касаются теплой голой кожи. Лиам… не подумал об этом. Тео лежит между его ног, над ним, тяжело дышит и краснеет. — Занервничал? — выдыхает Данбар в шею Рейкена, наблюдая, как кожа покрывается мурашками. — Я тебе сейчас покажу «занервничал», — рычит Тео, ухватывая прядь волос Лиама одной рукой и дёргая его голову набок, чтобы укусить в изгиб плеча. Лиам вскрикивает, вздрагивает, чувствуя, как волк внутри подчиняется, и подставляет горло. Тео твёрдый. У Тео определенно встал, и его рот, горячий и влажный, на коже Лиама. Они слишком пьяны, чтобы делать что-то большее, чем просто тяжело дышать и тереться друг о друга. Рейкен утыкается в шею Лиама, а тот стонет ему в волосы. Трение получается сухим и грубым через ткань джинсов, и Тео одной рукой перехватывает запястья Лиама, удерживая их над головой. Данбар выгибается и закидывает ногу на бедро Тео. Он не собирается произносить имя Тео, он должен сказать «нет» и остановиться, но всё, что слетает с его губ — это «да» и «пожалуйста, Тео», и в этом Лиам определённо винит алкоголь. — Так и знал, что ты похотливая шлюшка, — говорит Тео, положив руку на бедро Лиама, чтобы удержать его. Рейкен расстёгивает джинсы, и член Лиама теперь трётся о грубую ткань джинсов Тео, и это больно. Лиам рычит, выпуская клыки. — Больно, сволочь! — Тео облизывает клыки Лиама, целует его глубоко и небрежно, и теперь Данбар знает, что вкус Тео в основном похож на отвратительные энергетики, которые он таскает с собой повсюду, и которые, должно быть, пьёт так часто, что они въелись в его кожу. А ещё это определённо не должно нравиться Лиаму настолько, чтобы хотеть ощутить этот вкус снова. Тео приближает лицо к уху Лиама, трётся бёдрами так активно, что Данбар знает, что кожа потом будет болеть и покраснеет. Он откидывает голову назад, чтобы скрыть тот факт, что на глазах выступили слёзы. Он ненавидит, что в итоге кончает, а Тео шепчет: — Я хочу, чтобы было больно, детка. И больше всего ненавидит, что он ещё не прекратил содрогаться от оргазма, а Тео уже садится на пятки и выплёскивается на боксеры Лиама, его рубашку и расстёгнутую ширинку джинсов. Теперь от Данбара несколько дней будет пахнуть Тео. Лиам уже знает, что он не сможет забыть, как выглядит Рейкен, когда близок к оргазму, как его глаза становятся тяжелыми, а зубы впиваются в нижнюю губу. Как он издаёт короткий тихий звук на выдохе. Как весь краснеет, и это выглядит чертовски красиво. Лиам определённо будет думать об этом вечно, потому что в это мгновение Тео выглядит почти счастливым. Рейкен криво усмехается и целует вздымающийся от тяжелого дыхания живот Лиама, его приоткрытый рот. — Мне понравилось, Данбар. Спасибо. Он не должен двигаться так быстро, учитывая, что они оба всё ещё пьяны от алкоголя и секса, но Тео насвистывает, легко взбегая по лестнице туда, где вечеринка всё ещё идёт полным ходом, и останавливается, лишь чтобы подхватить кошелёк и ключи от пикапа. Лиам всё ещё растянулся на полу подвала, с расстегнутыми джинсами, покрытый спермой и всё ещё пьяный. У него кружится голова. — Как же я ненавижу тебя, Тео! — кричит он, зная, что тот достаточно близко, чтобы услышать. — Больше такого не повторится! «Не повторится, — обещает себе Лиам. — Нет!». *** И это повторяется. Две недели спустя, когда зимние каникулы уже закончились и Тео снова вернулся в старшую школу Бейкон Хиллс. Он не сказал никому из стаи об этом, потому что, чёрт возьми, ничего им не должен. Он просто хочет получить аттестат, чтобы, возможно, поступить в колледж и не проводить остаток жизни в пикапе, отбиваясь от копов. Рейкен не в восторге от перспективы учиться, потому что придётся сократить количество часов на дерьмовой работе на заправке за пределами города, до которой никто из стаи никогда не добирается. С другой стороны, большая часть стаи уже поступила в колледж, за исключением щенячьей стаи. Тео доставляет настоящее удовольствие называть их так про себя, потому что он знает, что Лиам ненавидит это прозвище, а иногда раздражать Данбара — единственная радость, которая у него есть. Он вспоминает Лиама под ним, обнажающего горло, уязвимого и доверчивого. Рейкен мог бы запросто перегрызть ему глотку, но не сделал этого. Потому что сейчас Тео Рейкен — хороший парень, и теперь занимается тем, что раздаёт оргазмы сердитым соблазнительным оборотням, которые скулят, когда кончают. Тео сложно сосредоточиться, чтобы обратить внимание на девушку, которая показывает ему школу. Это симпатичная, бодрая первокурсница, напоминающая Тео колибри, забавно мечущуюся от предмета к предмету. С тех пор, как он вернулся из ада, было легче испытывать нормальные эмоции, как будто Тара проломила ему не только грудную клетку, но и что-то в душе. Он кладёт руку на грудь там, где бьётся сердце, и лениво поглаживает. Сердце Тары всё ещё при нём. — Ты учишься в выпускном классе и вроде как успеваешь по всем предметам, но, вероятно, придётся пройти несколько летних курсов, чтобы получить аттестат, — «колибри» сочувственно хмурится, но Тео и не собирался бить баклуши. По крайней мере, в школе есть кондиционер. Он пожимает плечами: — Мне всё равно. Я просто хочу закончить школу. Это правда — одна из немногих, что он сказал с тех пор, как снова пошёл в школу, и рассказал о том, что ему негде жить. И Тео надеется, что эта правда не обернётся против него. — Понятно. Твой первый урок — мировая литература, — девушка улыбается, и от неё пахнет искренностью, возбуждением и ободрением, поэтому Тео одаривает её короткой улыбкой, проскальзывая в класс, куда она его направляет, и сразу же ощущает запах кипящего гнева и чего-то конфетно-сладкого. Лиам. Он усмехается, оглядывая лица, смотрящие на него, пока не находит единственное, которое источает все эти запахи. Брови Лиама под спадающими на лоб нелепыми волосами нахмурены. Тео не особо жаждал идти в школу, пока не понял, какие появятся возможности кроме получения аттестата. Например, можно ещё активнее доставать Лиама. Его представляют, Тео чувствует интерес к себе, потому что он горячий, и прекрасно знает это. Впрочем, ему всё равно. Единственный человек, который стоит его внимания, сидит прямо перед ним, дымясь от ярости и скрестив руки на груди. Тео вспоминает, как держал эти руки над головой, как глаза Лиама расширились на короткий миг от испуга, как будто он запоздало сообразил, кто именно держит его. Место рядом с Данбаром свободно, поэтому, конечно же, Тео садится на него и ставит между ними свой рюкзак. Когда закончился последний семестр, большинство учащихся выбросили свои тетради, поэтому на всех тетрадях Тео на оборотной стороне обложки написано чьё-то имя, но, по крайней мере, на них не пришлось тратить деньги. Тео смотрит на учителя первые десять минут урока, чувствуя, как глаза Лиама жгут его щёку. Когда Лиам фыркает и начинает делать заметки, это похоже на победу, и Тео расслабляется до конца занятия, пока после звонка Лиам не хватает его за руку и не тащит в кабинет тренера. Тео задается вопросом, знает ли Лиам, что здесь происходило, может ли он учуять плотный запах секса в воздухе? Он спрашивает себя, бывал ли Лиам здесь раньше. Может, с Хайден? Когда они были вместе, то казались сильно увлечены друг другом. По спине пробегает волна раздражения, которое Тео игнорирует, глядя в разъярённые голубые глаза Лиама. — Что ты здесь делаешь? Тео вырывается из хватки Лиама и садится в кресло тренера, чтобы, по крайней мере, ему было удобно, если Лиам соберётся беситься. Кресло на удивление удобно, тренер, должно быть, потратил немалые деньги на его покупку. — Учусь, — говорит Тео, указывая на собственный рюкзак, оставленный у двери, и надеется, что Лиам не заметит, что внизу есть пара заплат, которые ему пришлось нашить. — По-моему, это очевидно. Удивительно, как быстро Лиам может краснеть. Как будто кто-то вылил ему ведро краски на голову. Его гнев пахнет теми маленькими конфетами с корицей, которые Тео воровал из кабинета медсестры, когда был ребенком. — Тебе здесь не место! Тео раздвигает ноги, разваливаясь удобнее и откидываясь на спинку сиденья, и нагло ухмыляется, как и всегда, когда хочет драки. Иногда для этого бывает достаточно одного взгляда, учитывая раздражительный характер Лиама. — Это Америка, Данбар. Каждый имеет право на бесплатное обучение, — он позволяет взгляду скользнуть вверх и вниз по телу Лиама. — И, полагаю, вчера вечером я обучил тебя парочке вещей. Он улавливает дрожь от движения Лиама за мгновение до того, как тот замахивается, но Тео не хочется драться сегодня. Он встаёт, перехватывает кулак Лиама и толкает Данбара назад на стол, с которого веером слетают бумаги. Ноги Лиама свисают с края, и это странно мило. Тео настолько раздражён, что он разрывает штаны Лиама вместо того, чтобы пытаться расстегнуть их. Тот протестует, но звучит это неубедительно, учитывая то, что у него уже встал. Рейкен забирается в боксёры парня, тут же выясняя, что его член сочится смазкой. Интересно, у него встал, когда Тео вошел в класс? — И как долго ты течешь по мне? — Рейкен дышит Лиаму в ухо, за что тут же награждается грубыми царапинами на пояснице и сдавленным стоном, вырвавшимся из горла Лиама, по которому Тео скользит языком. Он хочет, чтобы всё было грубо, чтобы Данбару было больно, когда он натянет джинсы и выйдет из кабинета. Это даст ему пищу для размышлений на пару минут, пока всё не заживёт. Тео отстраняется, чтобы прижаться лбом к Лиаму, оба смотрят вниз на руку Тео на члене Лиама. И Рейкен, впечатлённый тем, что тот с трудом помещается в ладонь, проводит большим пальцем по головке, заставляя Лиама дёрнуться. — Да… не такой уж ты и маленький, — философски тянет Тео. — Как же я тебя ненавижу, — стонет Лиам, и Рейкен тут же мстит, сжимая пальцы, пока Данбар не начинает скулить и издавать нервные звуки. Тео больше не зло во плоти, но ему нравится то, что нравится. Например, ему нравится, когда Лиам под ним мокрый, напуганный и ошеломлённый тем, как хорошо Тео может заставить его себя чувствовать. Он хочет заставить Лиама плакать, хочет хоть раз заткнуть его рот, не давая возможность говорить грубости. Он готов поспорить, что Лиам не будет болтать, когда Тео впервые войдёт в его тугую задницу, не сможет ничего делать, кроме как умолять и стонать. И отдаваться Тео. Принадлежать ему. Стоп, когда у него успели появиться такие мысли? Тео здесь только для того, чтобы разрядиться, а не злиться из-за допущения о том, что Лиам может принадлежать кому-то другому. Смазки выделяется достаточно, чтобы движения руки были более гладкими. Кабинет наполнен грязными влажными звуками, а Лиам всем телом обвивается вокруг Рейкена, требовательно цепляясь за него, и Тео кусает его губы, ощущая кровь на своих. — Наберись терпения. Ты получишь то, что я позволю тебе получить, — говорит Рейкен, глядя на губы Лиама. Данбар уже ничего не соображает и скулит, когда Тео слегка скручивает руку, двигаясь ею вдоль члена вверх. Он выгибается так, что его рубашка, сжатая в пальцах Рейкена, трещит. — Тео! Рейкен невольно думает о том, есть ли в школе ещё какие-нибудь сверхъестественные существа, которые могут слышать, как Лиам срывая голос стонет, кончая. Эта мысль не даёт покоя. Тео кладёт пальцы в рот и слизывает вкус спермы Лиама, наблюдая, как его член в последний раз беспомощно дергается. На джинсах Лиама не хватает пуговицы, рубашка задралась до пупка, волосы на животе залиты спермой, а на головке члена осталось несколько её капель. Глаза Данбара широко раскрыты, он смотрит, как и в прошлый раз, растерянно, осоловело. Как будто после такого сильного оргазма он разом поглупел и ему страшно. Тео неосознанно тянется к нему, трется щекой о висок Лиама, принюхиваясь. — Удачного окончания учебного дня, детка, — говорит он Лиаму в ухо. Его собственный член болит от напряжения, сжатый в джинсах, но Тео слышит, как тренер шагает по коридору и опять кричит на кого-то. Ему лучше убраться пораньше. Рейкену интересно, что будет, если Лиам не свалит отсюда вовремя. Мысль о том, как краснеющий Данбар будет выставлен напоказ всей школе в таком виде, немного возбуждает и одновременно бесит Тео, поэтому он мягко шлёпает Лиама по лицу, напоминая ему, что они должны убраться отсюда. — Как же я ненавижу тебя, — снова бормочет Лиам, вытирая живот и поспешно натягивая джинсы. Его щёки такие красные, что Тео хочется прижаться к ним и прихватить клыками. — И я тебя, — мурлычет Тео, прежде чем выйти за дверь в коридор. Может, в школе не так уж и плохо.