От ненависти до любви

Тео чувствует, насколько взволнован Лиам. От его приторно сладкого запаха с землистыми нотками у Рейкена текут слюнки. Они играют в видеоигры в доме Лиама, потому что, по всей видимости, это самое правильное. «За ним надо присматривать», — бормочет Лиам. Тео всегда был хорош в военных играх, хорош в стратегиях, в том, чтобы побеждать противников, когда они меньше всего этого ожидают. Он этого не стесняется. Ему определённо не стыдно, когда он в пятый раз убивает персонажа Лиама. — Ты, блин, отстойно играешь, Данбар. — Да пошёл ты, — говорит Лиам, закатывая глаза. Он шипит себе под нос, а Тео ждёт, пока его персонаж возродится, а затем сразу же убивает его, ухмыляясь. Есть какая-то часть Тео, которая так и не смогла преодолеть необходимость сеять хаос. Быть засранцем в игре оказалось на удивление полезным, чтобы насытить эту часть себя. Ещё лучше, когда он является засранцем для Лиама, который поворачивается к нему в шоке, как будто он удивлён, что Тео его раздражает. — Чувак! Рейкен пожимает плечами, чувствуя, как скрытое раздражение Лиама переходит в гнев, когда он говорит: — Старайся лучше или перестань играть. — Я и так стараюсь, просто ты идеален во всём, что делаешь! Это приятная лесть, но ещё более лестно то, что Тео побеждает в игре. Он вскидывает руки над головой, шутливо демонстрируя превосходство. Находясь рядом с Лиамом, он становится спокойнее и даже глупее. Вероятно, это потому, что Лиам сам идиот, так что Тео не стыдно вести себя так же. Лиам бормочет себе под нос о читерстве и самодовольных придурках, и Тео думает, что это мило, когда Данбар надувается, поэтому затаскивает его к себе на колени. Лиам поначалу сопротивляется, но сдаётся, потому что Тео кладёт руки ему на бёдра и трётся. Он знает, что у Лиама уже встал, а трахаться с ним однозначно интереснее, чем любая игра. Ресницы Лиама трепещут, а затем он берёт Тео за плечо и удерживает его. Тео наклоняется для поцелуя, но Лиам отворачивается; он недоволен, сердито скулит и трётся о член Рейкена, а его запах наполнен разочарованием и горечью. Он рычит, когда Тео пытается шарить руками, и в конце концов Рейкен откидывается назад, чтобы спросить: — Что, чёрт возьми, с тобой, Данбар? — а затем мягче: — Чего ты хочешь? Скажи мне. Ему нравится поддевать Лиама, возиться с ним, но он хочет, чтобы Данбар в конце концов хорошо провёл время. Он не всегда зло во плоти. Лиам краснеет сильнее, чем Тео думал, он способен. — Ничего такого. Я просто… — он пытается встать, но Тео удерживает его, выпуская когти, чтобы оцарапать кожу под рубашкой. Если бы Лиам действительно хотел уйти, он мог бы это сделать — оборотни сильнее химер. Но Данбар остаётся на месте. — У тебя встал в тот момент, как я зашёл в комнату. Перестань ломаться и скажи мне. Тео ждёт, что Лиам ударит его за это по лицу, и, вероятно, он это заслужил. Но всё, что делает Лиам, это кривится, глядя куда-то в плечо Тео. — Может ты… эээ… проникнешь в меня пальцами? Тео никогда ещё не был так близок к тому, чтобы потерять контроль над обращением, потому что фраза застигает его врасплох; он думал, что это ему придется уговаривать Лиама сделать это, убеждать его, что это приятно, если делать правильно. Но так даже лучше, что Лиам сам просит его об этом, сидя верхом на его коленях. Тео неважно, почему вдруг Данбару пришла в голову такая идея. Он не собирается смотреть в зубы дарёному коню. Вместо этого он помогает Лиаму выскользнуть из шорт, и через несколько мгновений Лиам снова сидит у него на коленях, а Тео кладёт ладони на его крепкие бёдра, чувствуя их тепло. В Лиаме есть что-то такое жизненно важное, что заставляет все холодные, ненастоящие части Тео спрятаться внутри. Лиам подготовился и принес смазку, и это восхитительно. — Если будет больно, скажи мне, — говорит Тео, гладя запястье Данбара, чувствуя его пульс. Сердце Тары так сильно бьётся. Лиам кривит лицо. — Зачем тебе это? Тео не хочется тратить время на объяснение разницы между преднамеренной болью и случайной. Первая — это горячо, а вторая заставляет что-то болезненно скручиваться в его груди. Он просто пожимает плечами и вводит первый палец внутрь, чувствуя тепло и давление, когда Лиам инстинктивно сжимается вокруг него. — Расслабься, детка, — бормочет Тео, и в его голосе невольно звучит нежность. — Попробуй сам расслабиться, когда у тебя в заднице палец, — рявкает Лиам. — Я пробовал, и у меня неплохо получалось, — подмигивает Тео, отмечая, как сбивается сердцебиение Лиама, и использует это отвлечение, чтобы вставить ещё один палец и растянуть тугую дырочку. Он хочет, чтобы Лиам расслабился, но мягкость только разозлит его ещё больше, поэтому Рейкен просто кладет голову на плечо парня и прислушивается к его учащенному дыханию. Тео точно знает, когда Лиаму становится хорошо, потому что чувствует, как его член прижимается к животу, и продолжает тереть то же место, твёрдо и без жалости, даже когда Лиам издаёт великолепные хриплые стоны в его шевелюру. — О, чёрт возьми, Тео, это… — Рейкен знает, насколько это здорово, неправильно в лучшем виде, навязчиво и глубоко. — Слишком… Тео фыркает Лиаму в шею, вдыхая сладкий аромат с нотками манго, которые всегда ощущаются, когда Данбар не злится и ему хорошо. — Это всего лишь два пальца, что же будет, когда я войду в тебя своим членом? — спрашивает он, чувствуя дрожь Лиама по всему телу. — Ты хочешь меня трахнуть? Обычно Тео шутит, когда говорит, что Лиам идиот… — Такие вещи я не говорю просто так, — говорит он, ухмыляясь довольному стону, слетевшему с губ Лиама. С его собственного члена смазка капает, пачкая джинсы, но Рейкен сосредоточен больше на удовольствии Лиама, чем на себе. Данбар так сильно возбуждён, Тео почти уверен, что он девственник. — Я первый? — спрашивает Рейкен, сгибая пальцы и чувствуя, как Лиам прижимается к его виску. — Буду ли я первым, кто распечатает твою сладкую маленькую задницу? — Я прикасался к себе раньше, — протестует Лиам, что не одно и то же, что и происходящее сейчас, но всё равно чертовски горячо и заставляет Тео ухмыльнуться. — Спорим, ты думал при этом обо мне. Данбар не отвечает, и этого уже достаточно. Тео позволяет себе думать о Лиаме, разложенном на кровати, в шортах, спущенных до щиколоток, трахающем себя пальцем и стонущем от разочарования, потому что он знает, что это не так хорошо, как если бы его трахал Тео. Рука Лиама скользит к его члену; Тео чувствует тыльной стороной пальцев прикосновение к собственному животу, и внезапно понимает, что ему жизненно важно увидеть, как Лиам кончит. Тео перестаёт пытаться растянуть Лиама и просто прижимает пальцы к его простате, а руку Лиама — к собственному члену. Смотреть вниз и видеть там руку Данбара приятно. Его пальцы выглядят почти маленькими по сравнению с его членом. На скулах Лиама, как всегда, растёкся румянец. Данбар обвивается вокруг Тео, и его глаза широко раскрываются. Каждый раз он будто удивляется, что кончает. Как сейчас, например, выплёскиваясь на рубашку Тео. Впрочем, они уже несколько недель пахнут друг другом. Тео задаётся вопросом, заметил ли Лиам это — ему-то самому всё равно. Большая часть стаи разъехалась по колледжам и не узнает об этом, как и оставшиеся, ну, за исключением Кори, который застыл, когда на днях проходил мимо Тео, понюхал воздух и ушёл с озадаченным выражением лица. Тео убирает пальцы и вытирает их о рубашку Лиама, просто чтобы побесить его. Он ждёт, пока Данбар перестанет тяжело дышать, а его дыхание выровняется. Его член такой твёрдый, что даже болит, прижимаясь к молнии джинсов. Рейкен сжимает его, думая, что потереться и кончить на бёдра Лиама станет отличным окончанием дня. Правда Данбар вдруг соскакивает с него, больно пихая локтями. — Ой, извини, заживёт, — Лиам сползает на пол, становясь на колени между ног Тео, и выжидающе смотрит вверх. Тео на мгновение замирает, пораженный тем, насколько синими смотрятся глаза Лиама даже в тёмной комнате. Ему никогда не нравились голубые глаза, но Лиаму этот цвет идёт. Он качает головой, чтобы избавиться от этой мысли, хватает Лиама за волосы чистой рукой, чего он на самом деле не заслуживает, хоть и набрался уверенности, чтобы расстегнуть молнию джинсов Тео и вытащить его член, по которому скользит языком с такой ухмылкой на губах, которую Рейкену ужасно хочется стереть, ударив членом по щеке. Может, он сделает это позже, когда Лиам перестанет втягивать головку члена во влажное тепло своего рта. Это ощущается так же хорошо, как в прошлый раз. Тео откидывает голову на диван, не желая доставлять Лиаму удовольствия видеть, как он плавится под лаской. Лиам издаёт жаркие, голодные звуки, одной рукой обхватив основание члена, чтобы не подавиться. Рейкен думает, что он, возможно, поднаторел в теории, что странно для Лиама, а ещё не может не думать, не практиковался ли он с кем-то другим. Рейкен сжимает волосы Лиама в кулак, но тут же вспоминает, что Данбар весь пропитан его запахом, поэтому просто удерживает Лиама, притягивает к себе, пока тот не начинает задыхаться и царапать бедро Тео. Острой боли оказывается достаточно, чтобы накатил оргазм. Вообще-то Рейкену больше нравится идея кончить на лицо Лиама, но время упущено, и приходится кончать в рот. Губы Лиама припухшие, когда он с пошлым шлепком выпускает изо рта член Тео. Его волосы взлохмачены с той стороны, за которую Тео схватил его. И это смотрится чертовски сексуально. Тео собирается что-то сказать о том, что может стоит ещё поиграть, может быть, попытаться уговорить Лиама сказать, как приятно, когда его трогают, но слышит чьи-то голоса наверху, биение двух сердец. — Лиам, милый, ты внизу? — это мама Лиама, женщина, которую Тео никогда не встречал, и его отчим. — Мы заметили пикап, припаркованный рядом с домом, у тебя друзья в гостях? Может они останутся на ужин? Я собираюсь приготовить жаркое. Тео не ел настоящую еду несколько месяцев, но он внезапно пугается, думая о приятной, счастливой семье Лиама, о стабильности, которую он здесь имеет, и в которую Тео никогда не сможет вписаться. Данбару проще, он привык к такой жизни, а Тео слишком колючий и всё испортит. Он чувствует, как сердце Тары подбирается к горлу, и судорожно натягивает брюки, едва не падая на Лиама, когда поднимается на ноги. Данбар в замешательстве наблюдает за ним, всё ещё сидя на полу. — Мне надо идти. — Эм, ну, ты можешь остаться, если хочешь, — говорит Лиам, но Тео чувствует, что это неправильно, он хочет быть где угодно, только не здесь, в счастливой семье Данбара, поэтому просто качает головой, понимая, что он убегает, и позволяет себе по-настоящему дышать, лишь оказавшись в пикапе, который он тут же трогает с места, всё ещё чувствуя запах спермы Лиама на себе. Даже тогда дышать всё еще тяжело. Ему определённо нужно остановиться, чтобы случился приступ паники. *** Лиам остаётся на полу в своей гостиной, чувствуя себя абсолютно сбитым с толку, потому что запах Тео мгновенно переключился с расслабленного на панический, и от ноток страха в его аромате Лиам вздрагивает. В последний раз он чувствовал такой испуг, когда они активно боролись против Монро и охотников, и Лиам почти уверен, что появления его родителей недостаточно, чтобы оправдать такую реакцию. Он вытирает рот, всё ещё ощущая вкус Тео, и начинает злиться. Он был искренен с этим приглашением на ужин. Теперь с Рейкеном стало проще общаться. Лиам кончил в его руках несколько раз, а ещё Тео иногда (на самом деле, часто) довольно забавный. И у Рейкена не было причин так реагировать. Что-то во всей ситуации кажется странным и неправильным. И если Лиам попытается спросить об этом самого Рейкена, то уверен, что тот просто скажет что-то резкое, вероятно, о том, что Лиам сходит по нему с ума, поэтому Данбар просто моет руки, полоскает рот и поднимается, чтобы поздороваться с родителями. Вероятно, он немного более взвинченный, чем обычно, но ни мать, ни отчим тактично не лезут в душу.