Операция «Пять Уизли»

Организовать встречу с Гермионой оказалось едва ли не сложнее, чем провести разведывательную операцию в «Норе». В плотном графике Грейнджер, конечно, было место для встреч с друзьями, но записываться на него надо было за полгода вперед. Джинни чудом уговорила молодую сотрудницу департамента магического правопорядка выкроить десять минут обеденного перерыва и встретиться в кафе неподалеку от Министерства. — Привет, извини, что опоздала, — Гермиона плюхнулась за столик, повесив на спинку кресла увесистую сумку. — Ты же знаешь, это не в моем стиле. Джинни краем глаза взглянула на часы и усмехнулась: было 15.02. Они договаривались на 15.00. Герми такая Герми. — С тобой встретиться тяжелее, чем с министром, — улыбнулась Уизли. — Да, Кингсли совсем нагрузил работой перед выборами. Ни минуты отдыха. — С твоим-то трудолюбием и талантом через несколько лет ты будешь не организовывать выборы, а участвовать в них. Я не говорю «побеждать», потому что это неизбежное следствие участия. — Ой, скажешь тоже, — Грейнджер смутилась, но щеки ее заалели. — Я рада, что у тебя все складывается удачно. Прям как ты мечтала, — искренне сказала Джинни. — Спасибо, я тоже рада за тебя! — Ну, пока рано судить, отборочные в августе. Впрочем, мистер Форман говорит, что у меня есть способности. — Что? Ах, точно, ты же серьезно занялась квиддичем. Да, это тоже замечательно. — А что ты имела в виду? — Как что? Вас и Гарри, конечно. Джинни устало выдохнула. Конечно, Грейнджер в курсе. Только Джинни уже выть готова от любого упоминания о свадьбе. — Собственно, примерно об этом я хотела поговорить. — Я вся во внимании, — Гермиона неторопливо изучала меню. Джинни замялась. Она долго размышляла и пришла к выводу, что единственная верная стратегия с Грейнджер — честность. Гермиона еще в школьные годы неплохо чувствовала ложь. Вероятнее всего, это качество развилось в ней еще сильнее за год работы с лизоблюдами и подхалимами. Наивно было думать, что после Победы в министерстве работали сплошь порядочные и честные люди. — Герми, — осторожно начала Джинни, — я хочу задать тебе простой вопрос. И жду такой же простой ответ. И мысленно чертыхнулось — прозвучало как на допросе. Миссис Малфой бы оценила. Но Гермиона лишь поощрительно улыбнулась. — Слушаю. — В кого влюблен Гарри? Грейнджер вздрогнула, но тут же ответила. — В тебя, конечно. Джинни, я не понима… — Нет. Герми замолчала, нервно заправляя прядку волос за ухо. Но Джинни видела, что взгляд ее метается из стороны в сторону, словно в поисках опоры. Кое-что еще осталось неизменным с Хогвартса: отлично определяя вранье, сама Грейнджер врать не научилась. И когда она заговорила, слова вылетали неохотно, словно причиняли физическую боль. — Джинни, в чем дело? У вас проблемы в отношениях? — Гермиона, у меня и в мыслях нет устраивать истерику или что-то в этом роде. Ты можешь быть откровенна. — Я и так откровенна! — чересчур громко высказала Гермиона и осеклась под обратившимися к их столику взглядами. — Тебе станет проще, если я скажу, что точно знаю о существовании человека, к которому Гарри неровно дышит? Грейнджер уставилась удивленно, даже шокировано. «Вот ты и попалась!» — Откуда? — Можно сказать, из первоисточника, — Джинни наклонила голову вперед. — Герми, я просто хочу знать, кто она? Или он? — Я не знаю, — Гермиона покачала головой. — Гарри, он… Изменился в последнее время. Поник, что ли. Но он ничем со мной не делится, я располагаю только своими выводами. Но уверяю, кто бы это ни был, у них с Гарри нет ничего серьезного. «Мне не нужно описание, мне нужно имя!» — хотелось прокричать Уизли. — Хотя бы немного ты знаешь? Они видятся? Может, переписываются? — Нет, что ты! Гарри не такой, пусть у вас наметилось небольшое отчуждение, он бы не стал крутить роман на стороне! «А жаль. Так я получаюсь отрицательным героем нашего романа» — Герми, прошу, — взмолилась Джинни, — любые сведения! — Да я не в курсе! Гарри никогда не был со мной откровенен по поводу личной жизни. Тебе лучше спросить у Рона. — Знаю, — пробормотала Джинни. — И даже знаю, куда он мне посоветует пойти с такими вопросами. — Мне кажется, там все не взаимно, — неожиданно сказала Грейнджер. — Тебе не о чем беспокоиться. Джинни насторожилась, словно собака, почуявшая добычу. Герми, словно чувствуя, что каждому ее слову внимают как манне небесной, заговорила подробнее.  — Однажды Гарри написал мне с просьбой. В повседневной переписке, как будто между делом, но я прямо почувствовала, что его гложет. Спросил, есть ли какие-нибудь приемы, чтобы заглушить в себе чувства к человеку. Наверно, он намекал на зелья или заклинания, но это может быть опасно. Посоветовала ему несколько психологических приемов, как отпустить человека… Джинни, клянусь, я была уверена, что он пишет про тебя! Ты начала участвовать в отборах, постоянно в отъездах. Но потом я узнала о свадьбе и поняла, что Гарри хотел избавиться от мыслей о совсем другом человеке. — Я поняла, — проговорила Джинни, мысленно сортируя и обрабатывая новую информацию. К сожалению, разговор не дал ничего нового. — Прости, что скрыла, — виновато прошептала Грейнджер. Уизли лишь улыбнулась: Герми всегда была больше другом Гарри, чем подругой Джинни. — Но повторюсь, что бы ни происходило между Гарри и неизвестной нам персоной, это совершенно несерьезно! Гарри и сам прекрасно понимает, что это случайное влечение. Джинни, прошу, скажи, что ты не собираешься отменять свадьбу из-за такой ерунды. — Это не ерунда. И свадьбы не будет, — заметив, как подскочила Гермиона, девушка поспешила ее успокоить. — Не-не, не из-за того, что ты мне рассказала. Все это знала до тебя. Да и не в том причина, там… В общем, это долгая история. Герми, поверь: я желаю Гарри счастья и только счастья. «И не просто желаю, но и работаю над этим!» С минуту Гермиона стояла неподвижно, изучая собеседницу пристальным, въедливым взглядом. Джинни знала, что сейчас в кудрявой голове идет борьба между заучкой Гермионой, на дух не переносившей какие-то тайны, в которые ее не посвящают, и работницей министерства мисс Грейнджер, корректной и сдержанной до зубного скрежета. Джинни болела за мисс Грейнджер. По счастью, та и победила. — Что ж, я не имею права осуждать твои решения. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — выдохнула Гермиона, словно с ее плеч упал груз. Джинни чувствовала себя так же. Когда Гермиона, отгуляв свои законные минуты обеда, удалилась из кафе, на ее место за столиком приземлился субъект в натянутом капюшоне толстовки и солнечных очках. — Ну что? — с ходу стал выпытывать Драко. — Она что-то сказала? Умоляю, скажи, что я не зря выпил четыре молочных коктейля! Отвратительная дрянь, как магглы могут это лакать? — Очень просто, не пьют по четыре штуки за полчаса, — улыбнулась Джинни. И сделала мысленную пометку, что к очкам Драко претензий не высказал. А ему идет, между прочим. — У меня хорошая и плохая новость. С какой начать? — С плохой. — Нет, начну с хорошей, потому что иначе не получится красиво перейти к плохой. Итак, хорошая новость: все сведения, что мы получили ранее, полностью подтвердились. Гарри влюблен, Гарри страдает, Гарри не собирается ничего предпринимать. Плохая новость: ничего нового к этому не добавить, — и Джинни наскоро пересказала все слова Гермионы. Драко уронил голову на руки и застонал. — Только не говори мне, что теперь придется опрашивать всех твоих родственников. — Могу не говорить. Ты сам прекрасно догадался. — Вот радость-то. — Ладно тебе, вдвоем управимся быстро. Да и не все нам нужны, а только те, кто в списке. Объявляем операцию «Пять Уизли»!

***

Коттедж «Ракушка» встретил ветром в лицо, запахом моря и цветов. Еще будучи невестой Билла и гостьей «Норы», Флер смеялась (вслух, к великому неудовольствию миссис Уизли) над разбитыми грядками и уверяла, что никогда не будет корячиться ради кучки овощей. Так и вышло, но перед искушением разбить клумбы и оживить бледный пейзаж побережья француженка не смогла устоять. — Что будем говорить? — спросил Драко после аппарации, когда они зашагали к дому. — Пока не знаю. С Флер мы не особо ладим. — «Джинни Уизли» и «не ладим»? Эти слова вообще могут стоять в одном предложении? — Успокойся, при встрече друг в друга не плюем и едой за столом не бросаемся. Я имею в виду, Флер — не тот человек, с кем можно поговорить по душам. Белоснежные занавески на окне шевельнулись, раздвинулись, и в окне показался силуэт хозяйки дома. То ли она почувствовала, что где-то рядом обсуждают ее блистательную персону, то ли сработали сигнальные чары. Спустя мгновение Флер, бывшая Делакур, нынешняя Уизли, показалась у входа. Ее красота была все также вне конкуренции, просто уже другой — не дерзкой и хищной, а томной, глубокой, как полагается замужней женщине. Драко, вопреки своей воле, залюбовался полувейлой. Джинни, в полном соответствии со своей волей, наступила ему на ногу. Флер встретила Джинни смесью удивления и радушия в глазах и перевела взгляд на Драко. Юноша буквально почувствовал, как в голове женщины сменяются воспоминания: Малфои на другой стороне; сражение в Хогвартсе; Драко, застывший столбом перед Волдемортом. Очевидно, именно последний эпизод вспомнила женщина, когда на ее губах поселилась, наконец, мягкая улыбка. Обменявшись приветствиями, маги прошли в дом. Джинни исподлобья оглядывала убранство, стараясь не выдать, что увиденное произвело на нее крайне благоприятное впечатление: Флер, несмотря на все показное легкомыслие и беззаботность, держала дом в образцовой чистоте, со вкусом подошла к дизайну. Пожалуй, и признанный чемпион среди домохозяек Молли Уизли не нашла бы, к чему придраться. — Джинни! Эй! — шепотом подозвал ее Малфой. Та обернулась. — Что она на меня смотрит? — Размечтался, Флер и не смотрит в твою сторону. Хорошо бы тебе брать с нее пример. — Да я не про Флер! Я про эту… мелкую. — А, — Джинни засмеялась и подхватила на руки годовалую Мари-Виктуар, которая действительно уставилась во все глаза на юношу, — ты бы еще сказал «детеныш»! Смотрит и смотрит, не каждый день увидишь живого лорда Малфоя перед собой. Да, Виктуар? — Ну ладно, — смилостивился живой лорд Малфой. — Пусть с детства приобщается к прекрасному. — Надо что-то придумать с Флер. А то Виктуар быстрее заговорит с ней связными предложениями, чем мы. — Да я только за, — Драко опасливо покосился на ребенка. Та недвусмысленно тянула рученки к блестящим пуговицам его мантии. — Нужно остаться с ней наедине. Одному человеку скажешь больше, чем двоим, — Джинни вскинулась, словно ее озарила гениальная идея. — Виктуар, хочешь на ручки к дяде Драко? Девочка радостно залопотала на своем младенческом языке, и Джинни поспешно сунула ее опешившему Малфою. — Эй, а почему ты ее спрашиваешь, а не меня? Я могу не просто угукнуть, а дать членораздельный ответ с весомыми аргументами! — Не ставлю это под сомнение. Но я собираюсь предложить Флер поработать вместе в цветнике, пока ты сидишь с Виктуар. Там нам не помешают. — Почему это ты в цветнике, а я — с ребенком? — возмутился Драко. — Нельзя наоборот? Я вполне коммуникабельный. — Нельзя. Я не хочу, чтобы ты утонул. — Что за чушь? Море довольно далеко. — А море твоих слюней очень даже близко при виде Флер. — Что? Так, слушай сюда, Уизли… — Флер! — воскликнула Джинни, завидев вошедшую в комнату хозяйку дома. — Давно хотела сказать: у тебя чудесные клумбы! — Merci, — удивленно сказала женщина. — Кажется, это первый раз, когда я слышу от тебя слово «чудесный» не про пудинг, метлы или навозные бомбы. — Ну, все мы меняемся, — уклончиво произнесла Джинни, чувствуя, как сквозит наигранностью ее дружелюбие. — Помощь не нужна? Я умею возиться с землей. — Я хотела подстричь кусты. А еще было бы неплохо прополоть георгины, — задумалась Флер. — Может, сейчас? А Драко посидит с Виктуар. Правда, Драко? Малфой, держа на вытянутых руках дорвавшуюся (в прямом и переносном смысле) до пуговиц Мари-Виктуар, обреченно кивнул. А вот Флер не спешила соглашаться. — Мы можем взять ее с собой, у меня отличные чары манежа. — Зачем? Драко справится. Но Флер смотрела пристально и испытующе, и Драко с Джинни как-то одновременно поняли, что женщину беспокоят отнюдь не наличие у Малфоя навыков няньки. Скорее, она прокручивала в голове мысль о том, что раскаявшийся Пожиратель, тем не менее, все равно был Пожирателем. — Флер, — тихо, но твердо произнесла Джинни. — Все в порядке. Я обещаю. Миссис Уизли перевела взгляд с Драко на золовку и медленно кивнула. А затем развернулась и уверенным шагом вышла. Джинни подумала, что хотела бы научиться тому же уровню доверия людям, как у Флер. Нет, она знала, что Драко не опасен от слова совсем. Но для жены Билла Малфой был совершенно чужим человеком с неоднозначным прошлым. И вдруг Джинни осенило: Флер испытывала такое безграничное доверие не к Драко. К Джинни. От этой мысли, неожиданно для себя, девушка почувствовала теплоту на душе. По пути к клумбам Джинни прокрутила в голове порядка десятка фраз для начала разговора. Ни одна не казалась удачной. Но как только девушка опустилась на колени перед высокими зарослями, сбоку раздался мурлыкающий голос: — Очень милый молодой человек. Вы отлично смотритесь, дорогая. Флер взяла быка за рога. — Да, Драко… — Вы вместе, не так ли? — Да, — Джинни сказала это, удивившись своей смелости. И тому, как быстро ее раскусили. С другой стороны, Малфой не славятся привычкой без причин ходить по гостям, не принадлежащим к их сословию. Если представитель древнего рода решил наведаться в непримечательный прибрежный коттедж, тому должна быть веская причина. Например, веселая рыжая причина, которая сейчас копается в цветущих георгинах.  — Вы смотритесь мило. И друг на друга смотрите тоже очень мило, — проворковала Флер. За годы жизни в Британии ее акцент почти сошел на нет. — Спасибо. Merci, — ответила Джинни. Обсуждение личной жизни — своей, по крайней мере — не приводило ее в восторг. Но она была благодарна уже за то, что Флер не кинулась поздравлять новоиспеченную невесту. Кажется, до Корнуолла вести не дошли. Пока. — Я хотела спросить тебя кое о чем, — решилась Джинни. — Точнее, кое о ком. Гарри не заходил сюда в последнее время? — `Арри? — Джинни была уверена, что Флер в состоянии произнести имя Поттера на английский манер, но наслаждалась французским шиком, глотая первую букву. — Вы же расстались, дорогая? — Да, и давно, — твердо сказала Уизли. — Но… — Осторожнее, дорогая. Это «но» сгубило больше пар, чем безразличие, выпивка и скандалы. — Все вообще не так, — взвилась Джинни. И что эта вейла о себе возомнила? Ничего не знает, а советами бросается на право и налево. — Просто скажи, вы виделись в последнее время? — Возможно, — улыбнулась Флер, и ее белоснежные зубы мелькнули на солнце до рези в глазах. — Это не ответ! — Прекрасный ответ. Как и вопрос. — Флер, правда, все очень серьезно. — В таком случае я имею право знать, не так ли? Родные не должны скрывать важные вещи. Джинни замешкалась. Ее переполняли возмущение, волнение и стыд. Последний возник откуда-то из глубины души, и девушка с удивлением осознала, что испытывает его по отношению к Флер. Она не воспринимала француженку как родную — лишь как родственницу, и была уверена, что это взаимно. — Флер, это… Это долгая история, — уже тише проговорила Уизли. — Мы никуда не спешим, — невозмутимо отозвалась та, продолжая орудовать секатором. «Драко бы с тобой поспорил. Он явно считает секунды до нашего возвращения» — Там правда все сложно. Сначала мне придется рассказать про маму, которая отчего-то решила, что мы с Гарри созданы друг для друга и нашего союза жаждут небеса. Потом о самом Гарри, который влюбился в кого-то, но не хочет ни признаваться, ни сделать первый шаг, да и вообще нем как рыба. Затем уже о нас с Драко и о том, как нам позарез нужно найти таинственного возлюбленного Поттера, чтобы все были по парам и мама успокоилась. Короче, слишком долго объяснять. Флер скрыла улыбку за листьями. — По-моему, ты уже это сделала. — Что? Оу. Да, действительно, — Джинни смутилась. — Скажи честно, ты подумала, что мы занимаемся фигней? — Во-первых, я не настолько хорошо знаю английский, чтобы так подумать. Я бы подумала, что вы занимаетесь connerie. Во-вторых, ma chère, ваша авантюра не входит и в десять самых странных поступков во имя любви на моей памяти. В двадцать, может быть. С натяжкой. Джинни рассмеялась. С Флер оказалось неожиданно легко говорить. Легче, чем с мамой, на разговор с которой она до сих пор не осмелилась, легче, чем с родным братом и подругой. — И вы решили, что некая дама сердца нашего дорогого `Арри — это я? — Как вариант. Тоже долго объяснять, — Джинни отвернулась, пряча покрасневшие щеки. На самом-то деле объяснить можно в четырех словах, но Джинни очень не хотелось произносить: «Прочитала в чужом письме». К счастью, Флер не настаивала. — Ma chère, я охотно верю, что мужчина может влюбиться в меня. Я также верю, что эта участь могла постигнуть и нашего `Арри. Но неужели ты думаешь, что мужчина, влюбленный в меня, в состоянии выдержать хотя бы три дня без возможности меня увидеть? — Так Гарри… — Не видела его с Рождества. — Фух, — Джинни облегченно выдохнула, но тут же встрепенулась. — А Билл?  — Вы и его подозреваете? — Флер засмеялась раньше, чем Джинни успела смутиться. — Тоже. Можете спросить его лично. Но я уверена, что нам обоим нечего делать в вашем списке. Знаешь, как говорят во Франции? — Как? — Плоха та женщина, которая не знает в лицо всех, кто влюблен в ее мужа. Джинни была совершенно уверена, что во Франции так не говорят. Разве что одна-единственная ослепительная блондинка, да и та уже давно живет в Британии. Но не стала возражать, а вместо этого улыбнулась. Когда-то давно, при первой встрече она испытывала к Флер лишь небольшой интерес, приправленный (слегка!) толикой зависти. В подростковом возрасте она вызывала раздражение, потом, после той ночи и Сивого — уважение. Но лишь сейчас Джинни почувствовала симпатию к жене брата. — Флер? — Да-да? — Не меняйся. Ты классная. — Знаю, — миссис Уизли сверкнула белозубой улыбкой. Уже по пути обратно к дому Джинни произнесла: — Спасибо, что не осуждаешь. — `Арри чудесный юноша. Добрый и храбрый. Но он герой не твоего романа. — Зато благодаря ему мой роман в последнее время напоминает детектив. — Главное, чтобы не те ужасные мелодрамы, — улыбнулась Флер. В этот момент из дома раздался крик: «Нет! Нет!» — Или фильм ужасов, — прошептала Джинни, и обе женщины кинулись вовнутрь. В детской они обнаружили Драко, сидящего на полу. Малышка Виктуар, радостно агукая, рисовала вымазанными в красках ручками на разложенных листах, полу, а также прочих поверхностях, куда могла дотянуться. — Нет, нет! — возмущался Драко. — Ну куда? Лазурный не сочетается с фуксией! Виктуар смерила его недовольным взглядом и с размаху запустила ладошку в баночку с фиолетовой краской. Как бы намекая на свое отношение к мнению всяких дилетантов. Флер с Джинни при виде этой картины залились смехом.  — Что? — оправдывался Драко. — Она только так успокаивается. Вы знали, что у вас импрессионист растет? Миссис Уизли подхватила дочку на руки и парой движений палочки убрала беспорядок. Джинни не была уверена, что та по чистой случайности пропустила оранжевое пятно на шевелюре Малфоя. Флер настояла, чтобы они остались на ужин. Пришедший с работы Билл долго не спускал подозрительного взгляда с Драко, но в конце концов расслабился. Видимо, пришел к выводу, что сестренка разбирается в парнях уж получше его самого. Слова Флер полностью подтвердились: когда Джинни невзначай обмолвилась о Гарри, Билл не сразу понял, что она имеет в виду Поттера, а не коллегу из банка, недавно облысевшего после неудачного взлома проклятия. — Как я понимаю, мы уходим с пустыми руками? — спросил Драко, когда они с Джинни вышли из «Ракушки». — Я — да. А ты — с новым имиджем. Драко недоуменно посмотрел на Уизли, затем трансфигурировал зеркало и схватился за вымазанную в краске прядь. — Мерлин! И вы молчали! Я так весь вечер просидел! — Мы не осуждаем чей-либо стиль, — засмеялась Джинни. — Эй, ты допрыгаешься, — Драко обхватил ее за талию и прижал к себе. — Возьму и покрашусь в рыжий полностью. И будет у нас рыжая семья, рыжие дети и мой отец с инфарктом. — Хах! А ты что, уже о семье думаешь? — Уизли лукаво взглянула на него. — Ну… Не то чтобы прямо сейчас. Но так, в будущем, — Драко обернулся и кивнул на яркие пятна — окна коттеджа. — Уютно у них. И сами забавные. И в обнимку отправились к линии аппарации. — Забавные они, — проговорил Билл, наблюдая из окна за двумя удаляющимися фигурами. — Oui. Напоминают нас. — Брось, мы с младшим Малфоем похожи, как небо и земля. Да и у вас с Джинни мало общего. — А если переставить нас местами? — А, вот так… Хм. Тогда да. А что, неплохо. Утонченный светловолосый аристократ и горячий рыжий — удачное сочетание, — Билл притянул жену и поцеловал.