Флешбэки

— На каких мероприятиях вас еще можно будет ожидать? — спросил довольно мерзкий коротышка, вооруженный прытко пишущим пером. — Пока неизвестно, — ответил я, с не менее мерзкой улыбкой. — Но если куда-то позовут, то ждите обязательно. Коротышка попрощался и я выдохнул. Дневная норма на семь репортеров выполнена и я начал пробираться к выходу. Снаружи я обнаружил Снейпа, направляющегося к выходу. Слава Мерлину, перехватил… — Профессор, — крикнул я. Он оглянулся, выглядя еще бледнее, чем пару часов назад. — Вам нельзя выходить, — сказал я, подойдя к нему поближе. — Это увидят и завтра же напишут, как Северус Снейп покинул мероприятие раньше всех, как только наелся на халяву. — Мистер Поттер, — проговорил Снейп, одарив меня своим фирменным взглядом. — Если мы вернемся к этим людям, клянусь, я… — Никуда мы не вернемся, — перебил я. — Есть еще один вариант. Так мы и оказались в выручай-комнате, принявшей облик небольшой уютной гостиной с двумя глубокими и мягкими креслами. — Ну все, профессор Снейп, — сказал я, усаживаясь в одно из них. — Через пару часов спокойно уйдем через камин. Он пару секунд постоял, а потом устроился во втором кресле. — Спасибо за помощь, мистер Поттер, — сказал он. — Все нормально, — ответил я. Мы замолчали, чего я очень не хотел. В конце концов, я привел профессора сюда не только потому, что хотел спасти его от журналистов. — Кричер, — позвал я. В ту же секунду передо мной появился домашний эльф. Я попросил бутылку огневиски из домашних запасов и два бокала. Через пару секунд я уже разливал алкоголь. — Профессор, будете? — спросил я. — Вы на полном серьезе предлагаете мне выпить? — А почему нет? Снейп удивленно приподнял бровь. — Действительно, — проговорил он. — Наливайте. Мы оба выпили и я почувствовал себя легче. В первое время я отпаивал себя успокоительным, только вот оно не помогало. После первой годовщины Рон нашел меня в туалете, выблевывающим остатки завтрака. Тогда Гермиона и придумала такой план отхода — в выручай-комнату. — Ну рассказывайте, профессор, — сказал я. — Тоже кошмары мучают? Снейп дернулся и я окончательно утвердился в своих догадках. Война, может и закончилась, но точно не для меня… И не для него. — Мистер Поттер, — вкрадчиво проговорил он. — Уж не думаете ли вы, что общая травма сделает нас друзьями? Я выразительно закатил глаза. — А вы все язвите, сэр… Мы ведь с вами сейчас в одной лодке. — Мы с вами всегда были в одной лодке, — ответил он. — Какой же вы зануда. От такой наглости Снейп подавился виски и закашлялся, что меня немного порадовало. — Воспитания в вас, конечно, не прибавилось, — сказал он. — Откуда? — продолжал веселиться я. — Я вообще-то жил в чулане до одиннадцати лет. Пауки, конечно, хорошие собеседники, но после того случая в запретном лесу я их слегка недолюбливаю. Снейп хмыкнул. Мы замолчали. На самом деле, все было не так плохо, как я предполагал. Отработанная до мелочей схема не особо спасала от мучительных воспоминаний, зато не давала дойти стрессу до той степени, когда меня снова понадобилось бы отправить в Мунго. Я посмотрел на часы. Всего четыре. В шесть вечера Макгонагалл выпроводит всех репортеров и я вернусь домой, где смогу хоть немного расслабиться. А пока нужно было заняться самым сложным — не вспоминать. Не вспоминать горы трупов, в коридорах Хогвартса. И все-таки я справлялся не так хорошо, как хотел. С шумом поставив бокал с виски на столик, я наклонился вперед и стал массировать виски, пытаясь избавиться от всего этого. Я в подвале, сыром и темном подвале поместья Малфоев. Со мной нет палочки, а через толстые стены до меня доносятся крики Гермионы и смех Беллатрисы. — Поттер! — вдруг донеслось до меня. Я открыл глаза и увидел Снейпа, стоящего передо мной на коленях и трясущего меня за плечо. — Из-звините, — пролепетал я. — мне немного сложно находиться в Хогвартсе. — Понимаю, — ответил он и вернулся в свое кресло. Я схватил бокал с огневиски и залпом его осушил. — Посттравматическое стрессовое расстройство, — констатировал Снейп. — В Мунго то же самое сказали, — ответил я. — Как давно ходите с диагнозом? — Три года, — ответил я. — Сначала думал, что оно у всех так, а потом оказалось, что нихрена. — Понимаю, — проговорил он и замолчал. Мне не нравилось молчать. Пока мы говорили, у меня получалось не возвращаться к воспоминаниям. Сейчас же я как будто начинал заново переживать все события войны, одно за одним… — Поттер, — вдруг обратился ко мне Снейп, потягивая огневиски. — Что там за диссертацию по прорицаниям написала Грейнджер. — Вы услышали, — обрадованно сказал я. — На самом деле она довольно интересная. — Расскажите. Я откашлялся. — У маглов есть такое понятие — «самоисполняющееся пророчество», — начал я. — Например, ты думаешь, что у тебя никогда не получится вызвать патронуса. Ты перестаешь заниматься, потому что не веришь в успех. И в итоге ты действительно не можешь вызвать патронуса и думаешь: «Ну вот, я был прав». А возможно, если бы ты занимался, у тебя бы получилось. Гермиона проанализировала несколько сотен пророчеств и в итоге там шестьдесят три процента оказалось именно таких. Еще двадцать четыре процента оказались просто логическими выводами из информации, которая уже была у прорицателей. Я чуть не засмеялся, когда она приводила в пример человека, который стал известен за предсказания смертей тех, кто уже находился под смертельными проклятиями или болезнями. Еще семь процентов специально делали так, чтобы их пророчества исполнялись. Один из них предсказал, что будет отцом трех дочерей и специально постоянно оплодотворял женщин, пока у него действительно не родились три дочери. Осталось всего пять процентов, и неизвестно, сколько из них — простое угадывание. — Интересно, — проговорил Снейп. — Помимо всего этого, — распалялся я. — Она еще говорила про предвзятость подтверждения, мол, если человек хочет считать бессмысленный набор слов пророчеством — он будет. Она даже эксперимент провела: дала куче людей тексты трех пророчеств, попросила определить одно из них, которое было ненастоящим и предположить, какие события предсказывали два другие. — И что же? — Прикол в том, что все три «пророчества» были придуманы ей. Но это не помешало людям их толковать. Снейп громко фыркнул. — Эх, где же была Грейнджер со своей диссертацией лет двадцать пять назад? — спросил он у бокала с огневиски. Я нервно хихикнул. — А где были вы последние пять лет? — спросил я. — А я три года отмотал в Мунго, — горько усмехнулся он. — Ой… Извините, я не знал… Не читаю газеты. Снейп снова усмехнулся. — Как же вы узнаете новости? — спросил он. — Никак. Что-то действительно для меня важное мне сообщают сразу. — Понятно… Значит вы слышали о кружке фанатов Темного Лорда. Я расхохотался. — Слышал ли я? — мой голос резко перешел в крик. — Да у меня дома чуть ли не весь Отряд Дамблдора собрался, когда все началось. Боялись, как бы я на себя руки не наложил! — Значит, о ваших проблемах все в курсе? — спросил Снейп. — К счастью, нет, — продолжал я безуспешные попытки снизить громкость голоса. — Представляете заголовки? Мальчик-который-выжил-и-в-край-свихнулся! Снейп тихо рассмеялся, чему я сначала обрадовался. Когда смех не прекратился, я забеспокоился. — Вы в порядке, сэр? — спросил я, отпивая еще огневиски. — Мистер Поттер, — сказал он, вытирая выступившие слезы. — Как по вашему, откуда я так много знаю про ПТСР? — Я надеялся, что вы просто много умных книжек читали… После этого он совсем прыснул, что заразило и меня. Ха-ха, подумать только, мы с профессором Снейпом пьем виски, обсуждаем военные психотравмы и истерически хохочем! Я прекратил смеяться первым, Снейп же не мог успокоиться еще пару минут. — Зелье перестало действовать, — сообщил он, когда наконец отсмеялся. — Да я заметил… Мы снова замолчали. Все таки не так уж у нас много тем для разговоров. Я глянул на часы. Всего пять. Ждать еще целый час. — Сэр, — снова позвал я. — А чем вы занимались два года после выписки. — Вам это не понравится, Поттер, — ответил он. — Мне много чего в жизни не нравится. — Хорошо, — сказал Снейп. — Я собирал информацию про кружок магических неонацистов. Мне это действительно не понравилось. — Давайте сменим тему, Поттер, — предложил он. — Расскажите лучше, чем сами занимались. Ну, помимо игры в говорящую голову. Аврором вы, я так полагаю, все-таки не стали? — Правильно полагаете, — ответил я. — Не стал. Я вообще никем не стал. Нет никаких сил учиться. — Оно и понятно, — сказал он. — Как же вы на жизнь зарабатываете? — Ну, мне все-таки иногда перепадает за мою славу, — нехотя проговорил я. — Недавно у Кингсли была кампания против консерваторов. Я настаивал на безвозмездную поддержку, но он настоял на оплате. — Чего такого учудили консерваторы? — спросил Снейп. — Не поверите, пытались забраковать производство магических мобильных телефонов, волшебный интернет и прочие блага современности, которые у маглов появились уже давно, а у нас только входят в обиход. — Вас это настолько сильно волнует? — вопросительно приподнял он бровь. — Не то, чтобы очень, — признался я. — Я люблю прогресс, но не настолько сильно, чтобы за него воевать. — А почему же воюете? — Это для Гермионы важно, — сказал я. — Она сама активное участие в этой кампании принимает. Говорит, что маглы уже очень сильно нас опережают, пока мы застряли на уровне начала девятнадцатого века. Мы со Снейпом разговаривали еще долго. Я даже не сразу заметил, что время уже пришло. В шесть-тринадцать мы, пошатываясь от выпитого алкоголя, вышли из выручай-комнаты. В коридоре нас ждала Макгонагал. — А вот и вы, — облегченно сказала она. — Всех выпроводили, идти безопасно. — Профессор Макгонагал, вы не представляете, как мы вам благодарны, — сказал я. — Спсибо, Мнерва, — проговорил пьяный Снейп. К нашему общему удивлению, Макгонагалл тихо рассмеялась: — Мы-то всем преподавательским составом ломали голову… А надо-то было, всего лишь вас двоих напоить! Она проводила нас к учительской, где Снейп, а затем и я исчезли в зеленых языках пламени.