Кэйа Альберих
Доброе утро
Ты сегодня не появился :(
А как же наша традиция?
Чувствую себя женой брошенной мужем в день их годовщины
8:34
Неприятное чувство скажу я тебе
8:35
Сообщение даже не было прочитано спустя пять часов и Кэйа был вынужден, закусив губу, работать дальше, немного переживая. Вздохнув, он подумал, что у Дилюка "разгрузочный" день и он просто отдыхает от всего, но тогда он немного обижен, что его не предупредили. Самую малость.Кэйа Альберих
Цици ведь не было сегодня
Кли сказала
Она заболела?
20:47
Дилюк Рагнвиндр Нет, с ней всё хорошо. 23:56Кэйа Альберих
Ого ты ответил!!!!!!
Я думал не дождусь
А ты как?
23:57
Дилюк Рагнвиндр Со мной тоже всё в порядке. Почему ты спрашиваешь? 23:57Кэйа Альберих
Ты в последнее время странно себя ведёшь и ходишь как в воду опущенный
23:59
Ты можешь не отвечать если считаешь это не моим делом
Просто я переживаю за тебя
Скажи это ведь не связано с криминалом??!!
(￣ヘ￣;)
0:00
Дилюк Рагнвиндр Всемогущие Архонты, нет, конечно. Как ты вообще мог об этом подумать? 0:00Кэйа Альберих
Ну а вдруг
На всякий случай
Просто уточняю
0:01
Дилюк Рагнвиндр (눈‸눈) 0:01Кэйа Альберих
Ого ты послал смайлик!!!
Я думал ты не умеешь так делать!!
0:02
Дилюк Рагнвиндр За кого ты меня держишь? Ладно, неважно. Думай, что хочешь. 0:02Кэйа Альберих
Тебе лучше не знать о чём я думаю ಠᴥಠ
И особенно о тебе
0:02
Дилюк Рагнвиндр Мне стоит тебя бояться? 0:03Кэйа Альберих
Если только чуть-чуть.
0:03
Просто скажи если понадобится выговориться
Я всегда к твоим услугам
Хоть здесь хоть в реальной жизни
0:05
Дилюк Рагнвиндр Я ценю это. 0:05 Твое предложение ещё в силе? 0:27Кэйа Альберих
Конечно!
Что могло произойти за 20 минут, что твое мнение сильно поменялось?
0:27
Дилюк Рагнвиндр За 22*. 0:28Кэйа Альберих
Неважно
И не поправляй меня!
(눈‸눈)
0:28
Дилюк Рагнвиндр Мне просто немного одиноко 0:29Кэйа Альберих
Давай я тебе позвоню?
0:29
Дилюк Рагнвиндр Спасибо, если тебе нетрудно. 0:29 Кэйа быстро нашел в контактах номер Дилюка и набрал, затаив дыхание. На самом деле, созванивались они впервые и он немного волновался, сам не зная почему. В реальности они уже виделись достаточное количество раз, даже ночевали вместе. — Привет, — хриплый голос Дилюка раздался по ту сторону трубки, было ощущение, что он плакал навзрыд несколько часов. — Привет, Люк, — ласково произнес Кэйа, пытаясь разговаривать максимально мягко. Он звучал так же, как и в случаях, когда Кли плакала. — Что-то случилось? Ты можешь мне выговориться, — предпринял он слабую попытку, отчаянно думая, что делать дальше, когда Дилюк откажется. Он сам это предложил, а сейчас мог лишь растерянно оглядываться по сторонам, пытаясь не паниковать. Он ведь не знал, что всё так плохо! Что могло так расстроить Рагнвиндра? Насколько эта катастрофа масштабна? Кэйа знал, что Дилюк это не бесчувственный камень, но он создавал образ уверенно стоящего на ногах человека, которого ничего не подкосит. — Я чувствую себя ужасным человеком, — на удивление Альбериха, откровенно признался Рагнвиндр. — Я... Не хочу наваливать на тебя свои проблемы, но я не справлюсь. — Не справляешься с чем, Люк? — Кэйа старался говорить твердо и легко, чтобы Дилюк не почувствовал, что он волнуется. — Ты можешь мне сказать или сменим тему, и я буду тебе щебетать о чем твоя душа пожелает. — В этот день умер мой отец, — после долгого молчания, рассказал Дилюк, пытаясь хоть немного успокоиться. С Кэйей он чувствовал себя спокойно, даже расслабленно. Но то, что он хотел рассказать было его личным, его сокровенным. Но вздохнув, Рагнвиндр размерено начал говорить.~*~
Единственное, что он видел — красный цвет, который заполнил собой всё пространство, не оставляя ни одного шанса убежать. Конечности не слушались, подводя своего хозяина в самый неподходящий момент. Он мог только стоять на месте и смотреть как горит знакомое здание. Он почувствовал отчаянье, от которого не мог скрыться или задавить в груди. Противная змея оборачивалась вокруг его шеи, мешая дышать. Онемевшие руки пытались облегчить боль, избавится от удушья, но все попытки тщетны. Из горла вырываются молящие хрипы, не слышимые никем, заставляя молча наблюдать как рушится его мир. Тошнотворный запах гари врезался в нос. Такой тошнотворно знакомый, ненавистный. Запах, который никак не отмыть, он будто въедался под кожу, преследуя его везде, где бы он ни был. Будто очнувшись и убедившись, что всё происходящее реально, он закричал. Кричал до хрипоты, вырывался, что есть мочи, но всё напрасно. Опустив взгляд вниз, он увидел окровавленные руки, что дрожали от страха и сжимались в кулаки от бессилия. Женщина, стоящая сзади, крепко удерживающая за плечи подростка, чтобы тот не рванул в пекло, обнимала его, обвивая змеёй. С ее прекрасных фиалковых глаз текли слезы отчаянья, её прекрасные волосы, всегда собранные в элегантный пучок, были распущенны, обгоревшие. Её идеальный опрятный костюм, на котором всегда не было ни складочки, ни пылинки покрыт пеплом. Ее всегда уверенный голос превратился в судорожный шёпот. Из ее прекрасных уст выходили только извинения и просьбы. Он помнил её. Он помнил её имя. Акира Томоми, верная помощница его отца, сейчас удерживает сына лучшего друга от фатальной ошибки — игры с огнем. — Всё будет хорошо, Дилюк, вот увидишь, — Акира повторяла эти слова снова и снова, пытаясь поверить сама себе. Она никогда не была лгуньей, но сейчас больше всего на свете хотелось уверовать в свою же ложь. Дилюк чувствовал как постепенно адреналин уходит, его тело устает, прогибаясь под стрессом. Сжимая теплую и надёжную руку человека, которому он доверял больше всего, Дилюк почувствовал себя лучше. Он видел лишь смазанное очертание здания, глаза закрывались, и, не в силах ничего поделать, веки Дилюка сомкнулись сами собой. Его мир погас.~*~
— Дилюк! — произнес знакомый голос, вырывая из объятий сна. Разлепив глаза, он увидел девушку, что измученно улыбалась. — Ты проснулся, — с облегчением констатировала Акира, сидя на стуле рядом с кроватью, за её спиной стояла женщина постарше, взволнованно смотря на него, прижимая руку к груди, в её глазах застыли слезы, она боялась шелохнуться, опасаясь истерики. Это была Аделинда. Дилюк с трудом разбирал слова, во рту пересохло, язык прилип к нёбе. Врач, которого он до этого не замечал, осторожно протянул стакан воды к губам Дилюка, жадно отпив, он позволил каплям скатываться по подбородку. — Вы меня слышите? — чётко произнесла она, Рагнвиндр кивнул, переведя свое внимание на пухлую маленькую докторшу, что поставила стакан воды на тумбу. — Очень хорошо, — кивнула она, посмотрев на посетителей строгим взглядом. — Я вас позову, — Акира посмотрела на неё недовольно и холодно, будто пытаясь убить взглядом, но сопротивляться не стала, со вздохом поднимаясь со своего места, ужасно хромая к выходу, Аделинда ухватилась за локоть, поддерживая, несмотря на злобное шипение девушки. — Вы можете говорить? — Да, — хрипло ответил Дилюк, поражаясь своему голосу. Это действительно его голос только что был? — Где мой отец? — взволнованно прохрипел он, чувствую как горло болит и першит с новой силой, заставляя кашлять. — Все вопросы потом, сейчас главное ваше состояние, молодой человек, — строго отрезала она, доставая журнал. Дилюку хотелось плакать, неизвестность пожирает его, съедая заживо. — Вы когда-нибудь падали в обморок? — начала расспрос она, Рагнвиндр отрицательно покачал головой, смотря на свои перебинтованные руки. Отвечая на каждый вопрос, Дилюк чувствовал жгучие раздражение и ярость. Он лежит тут, не в силах ничего сказать, в неизвестности о состоянии его отца, и всё, что он может, это отвечать на каждый глупый пункт. Пережив расспрос, он проводил взглядом то, как врачиха покинула палату, оставляя его в одиночестве и тишине. Это длилось недолго, двери снова распахнулись. Это были две девушки, что уже ранее сидели в палате. Пошатываясь, но уже без помощи, неустойчивым и ненадежным шагом дошла Акира, хватаясь за спинку стула, поддерживая свое тело. Аделинда неодобрительно покачала головой и перевела свой обеспокоенный взгляд с глупой упрямицы на Рагнвиндра. — Я рада, что ты всё-таки проснулся, соня, — плюхнувшись на стул, грубым и наглым голосом проговорила она. — Я почти начала волноваться, — вальяжно продолжила Акира, откидывая то, что осталось от ее каре, кладя ногу на ногу, скрещивая руки на груди, смотря куда угодно, но не Дилюка. Он внимательно осмотрел её внешний вид, пытаясь зафиксировать каждое изменение. — Прекрати так пялиться! — гневно рявкнула она, ещё больше зажимаясь. — Если я не смотрю на тебя, то это не значит, что я не ощущаю твой взгляд! — резко продолжила она, срываясь, крепко сжимая ладони на предплечьях, ее лицо покраснело, и Дилюк точно мог сказать, что явно не от смущения. Холодные глаза цвета фиалки будто приморозили его к месту, заставляя прижаться к кровати. — Томоми, — строго произнесла Аделинда, кладя руку ей на плечо, призывая успокоиться. Девушка ощетинившись, немного стыдливо опустила глаза в пол. Вся эта ситуация её вымотала, что она уже не могла контролировать эмоции, они были словно лавина, накрывая невинных людей с головой. Сделав глубокий вдох и расслабившись, она взглянула на Дилюка, в её глазах плескалась жалость. Рагнвиндру сразу не понравился этот взгляд, он не предвещал ничего хорошего. — Что с моим отцом? — переспросил Дилюк, смотря на девушек глазами полными надежды. Акира цыкнула, Аделинда поджала губы. — Аделинда? — позвал он её. Она судорожно сжала пальцы на летнем лёгком платье, безжалостно сминая его. — Он в реанимации, — прикрыв глаза, ответила Томоми, пытаясь дышать спокойно и размерено. Она так боялась ему сказать, но видя его расширенные глаза, она лишь вздохнула, легонько сжимая запястье. — У него сильные ожоги, — продолжила она, собираясь с силами. — Скорее всего... — неуверенно промямлила она, а Дилюк закачал головой, не веря ни единому слову, на подкормке сознания он знал, что это правда. Он своими глазами видел горящий бар, повязки на лице Акиры, явно скрывающие ожоги. Слезы потекли сами по себе, не в силах остановиться и успокоиться, Рагнвиндр прикрыл лицо руками, всхлипывая. Аделинда кинулась к нему, обнимая и поглаживая по голове, шепча успокаивающие слова. Ребенок не должен такое чувствовать, её материнское сердце болело. Она была сама на грани истерики, но пыталась держаться ради всех.~*~
Крепус скончался. Всё это время Дилюк находился будто в прострации, не произнеся ни одного слова с похорон. Он чувствовал себя сломанной марионеткой, кукловод которой тщетно пытается дергать за нитки, получая лишь дерганые искривлённые движения. Аделинда пыталась не отчаиваться, наблюдая за подавленным подростком, буквально заставляя есть и подниматься с кровати, но слезы буквально наворачивались на глаза, атмосфера в доме давила. Акира, взяв буквально всё на свои плечи, оформила опекунство. Произошло это так быстро, что никто и слова сказать не успел, заткнув всех недовольных холодным режущим взглядом. — Дилюк, — стараясь сохранить хладнокровие, произнесла Томоми, поглаживая плечи подростка. Рагнвиндр перевел пустой взгляд на нее, ожидая продолжения. — Я знаю, это очень трудно, но жизнь не остановилась, она идёт дальше, — спокойно продолжила Акира, чувствуя себя неловко. Она никогда не умела успокаивать людей, но никто не мог достучаться до Дилюка, именно поэтому она и решилась заговорить. Не услышав ответа, она вздохнула, расправив плечи. — Сейчас лето, такая хорошая погода, — перевела тему та, открывая шторы, впуская теплые лучики летнего солнца. Рагнвиндр поморщился от света, закрывая локтем глаза, переворачиваясь. — Пошли прогуляемся, подышишь свежим воздухом, — подросток поднялся и пошатываясь, поплелся за одеждой, Акира впервые рассмотрела его за долгое время. Совсем бледный с мешками под глазами, непохожий сам на себя, солнечного подростка, глаза которого всегда сверкали так ярко. Рагнвиндр выглядел жалко. Прогулка прошла почти в тишине, Томоми, которая пыталась вести разговор, быстро сдалась, не получив отклика, понимая, что это превращается в монолог. Держа Дилюка за руку, что безжизненным взглядом смотрел в землю, она почувствовала себя некомфортно, буквально таща его на буксире, нещадно хромая. Может, вытащить подростка была не лучшая идея, которая могла прийти в голову, но Акира всегда делает поспешные выводы, часто не думая головой о последствиях. Слава Архонтам, в работе это не проявляется. Погода радовала отсутствием жары, что держалась все эти дни. Лёгкий ветерок дул в лицо, обжигая тёплым приятным воздухом. Мимо них по парку проносились дети, держа в руках воздушных змеев, что красиво порхали в небе, извиваясь. Некоторые ребята останавливались, рассматривая девушку, тыкая пальцем или шепчась между собой, за глаза называя мумией. Она лишь гордо расправила плечи, стараясь идти ровнее, холодным взглядом окидывая всех людей, что посылали ей косые взгляды. — Тётя, — впервые за долгое время подал голос Дилюк, Акира даже дернулась, не ожидая его услышать. Она обрадовалась, хоть и не показывала этого. Её счастье не омрачало даже то, что он использовал это глупое обращение, но она решила не одергивать подростка. Пускай. Повернувшись, она взмахнула тонкую бровь верх, вопрошая. — Пошли домой, — хрипло промямлил Рагнвиндр, смотря на сцепленные руки. Томоми вздохнула с облегчением, с её плеч будто упал груз, оставляя лишь странную лёгкость. — Как ты себя чувствуешь? — спросила она, откидывая русую длинную челку, единственные пряди, что остались целыми, всё остальное пришлось срезать, получилось не так плохо. Дилюк, будто проснувшись от столетней спячки, потряс головой, промаргиваясь. — Я... — начал отвечать на вопрос он, прикрыв на несколько секунд глаза, заметив это, Томоми замедлила шаг, с беспокойством заглядывая в лицо. — Всё хорошо, насколько это возможно, — Акира понятливо кивнула, разворачиваясь в сторону собственных домов, где и жили Рагнвиндры. — Дилюк, — обратилась она к нему, отвернувшись. Её походка была уверена и тверда, как и её голос, внутри взволнованно крича и моля о помощи всех Архонтов, она не могла облажаться и сделать всё ещё хуже. — Я знаю, это неподходящие время, чтобы спрашивать и ты не осознаешь до конца всю ситуацию, — подросток посмотрел на неё недоуменно, с явным вопросом в глазах, поджимая губы. — Ты хочешь остаться здесь? — обведя ладонью улицу с домами. — Я могу забрать тебя отсюда. Я не прошу тебя принимать решения прямо сейчас, но хочу, чтобы ты подумал об этом, — объяснила она, её рука крепче сжала почти зажившую ладонь. — Твое любое решение я приму, — на всякий случай добавила она, заставляя Рагнвиндра нахмурится. — И ещё, — они дошли до дома, останавливаясь перед воротами. — Насчёт школы. Ты можешь продолжать ходить, а можешь перевестись на домашнее обучение. Это тоже зависит от тебя. Готов ли ты встречаться с одноклассниками и контактировать с ними? Просто подумай об этом, ладно? — Дилюк кивнул, и, Акира не выдержав, втянула в объятья. Впервые за эту неделю, он почувствовал себя защищённым и живым, рыдая на плече, выплескивая всю горечь, страх и боль, что всё это время грызли его внутри, выматывая. Она медленно положила руки на его спину, поглаживая, пытаясь успокоить.~*~
Вернувшись домой после истерики, Дилюк понял, что больше не может находиться в этом доме. Слишком много счастливых воспоминаний связанных с его отцом, которые тянут его вниз. Пробежав мимо взволнованной Аделинды, Дилюк схватил первую попавшуюся сумку, кидая некоторые вещи, решительно запихивая их, не волнуясь о целостности. Горничная последовала за ним, смотря на эту картину с опаской, думая, что её подопечный сошёл с ума. — Дилюк, — обеспокоенно позвала она, подходя ближе. — Что Вы делаете? — осторожно спросила Аделинда, присаживаясь рядом. Дилюк на неё даже не взглянул, судорожно пытаясь засунуть в спортивную сумку рубашку. — Собираюсь, — Аделинда кивнула, испытавшая счастье, услышав его голос, тем не менее недоуменно захлопала глазами. Она это и так прекрасно видела. — Куда? — продолжила расспрашивать горничная, когда объяснения не последовало. — К тёте, — коротко ответил Дилюк, всё-таки запихнув одежду. Решив, что хватит, он поднялся и собрался уходить, как Аделинда робко схватила его за руку. — Может поужинаете напоследок? — грустно спросила она, беспокоясь за подростка, который за всё это время явно отощал. Дилюк всё же взглянул на нее подозрительно знакомым холодным взглядом, от чего у неё пошли мурашки. Горничная решила, что проведенные часы с одной грубой и бесцеремонной персоной не пошло ему на пользу. Но постепенно его взгляд потеплел, а на губах появилась вымученная улыбка. Он согласился, а Аделинда засветилась от радости, понимая, что все начало налаживаться.~*~
— Дилюк? — только и смогла вымолвить шокированная Акира, видя перед собой подростка, что пришел к ней с сумкой. Она, конечно, сама дала ему выбор, но не думала, что он так быстро примет решение. — Ты на совсем? — только и обронила она, отходя от двери, пропуская внутрь. Дилюк кивнул, подтверждая ее слова. — Хотя бы предупредили, я бы не пила, — обвинила она, петляющей походкой доходя до стола. Рагнвиндр почувствовал запах алкоголя и поморщился. — Аделинда должна была позвонить, — проинформировал он. Томоми вытянула телефон, обвиняющие смотря на него, поняв, что он разряжен, она выдохнула, пряча его в карман домашних брюк. — Будешь? — вопросительно протянула Акира, показывая на стакан с красной жидкостью. Ее щеки алели, а глаза пьяно сверкали. Дилюк опустился напротив, смотря на эту жалкую картину. — Ты пытаешься споить несовершеннолетнего, — тихо прошептал Рагнвиндр, смотря на свою опекуншу. Девушка цыкнув, медленно отпила вино, которого в бокале осталось не так много. — Ты такой скучный, Дилюк, — пьяно проговорила она, вытирая рукавом рот. Рагнвиндр поморщился, но не прокомментировал. — Ты пьяна, — констатировал Дилюк, Акира посмотрела на него с лёгкой язвительной улыбкой. — Да ладно, — с сарказмом начала она, подперев подбородок. — Что ещё интересного расскажешь, капитан? — спросила она, крутя в руке пустой стакан, недовольно нахмурившись. — Знаешь, я никогда не хотела, чтобы ты видел меня в подобном состоянии, — внезапно серьёзно проговорила она, смотря прямо в глаза Рагнвиндра, вздохнув. — Это картина явно не для твоих детских невинных глаз. — Прекрати, тётя, — после долгого молчания, подал голос Дилюк, разрезая гнетущую тишину, когда увидел как она наполняет бокал. — Женский алкоголизм не лечится. — Ложь, — отрезала Акира, но отставила от себя бутылку дорогого вина, подаренного Крепусом на её день рождения. — Наглая ложь, — уже тише пробурчала она, кладя голову на руки, прикрывая глаза. — Комната для гостей, — пробурчала она, не поднимая головы. — Можешь занять её, подумай, что бы ты хотел перетащить туда, — пробормотала она, приоткрывая уставшие веки. — Хотя нет, ляпнула не подумав. Учитывая как быстро ты принимаешь решения, думать будешь завтра. Иди спи. И не думай много на ночь глядя, это вредно, — Дилюк кивнул, поднимаясь. Уже выходя из гостиной, он остановился, глядя на неё, сгорбленную, почти спящую на неудобном стуле. — Тебе помочь дойти до постели? — проронил Дилюк, Акира медленно поднялась, пьяно пошатываясь и хромая. — Я сама, — надув губы, оповестила она, проходя мимо Рагнвиндра. — Обживайся. Не стесняйся. Чувствуй себя как дома. И многое ещё. Поговорим завтра. Я позвоню Аделинде и скажу, что ты дошёл. Наверняка уже панику развела. Спокойной ночи, — сказала Томоми, улыбнувшись ему, заходя в свою спальню. — Спокойной ночи, — напоследок произнес Дилюк, оставаясь один.~*~
С тех пор как Дилюк переехал, жить действительно стало проще, хоть это и не избавляло его от тоски. Он быстро обжил комнату, превратив её в свою, чувствуя себя там уютно и защищено. Так же было решено оставить школу и перейти на домашнее обучение, поддерживая связь только с Лизой, его одноклассницей и лучшей подругой. Та приносила с собой новости обо всем, что происходило в школе, и не то, чтобы Дилюку это было действительно интересно, но он был рад ее компании, наслаждаясь каждой минутой. Дни шли незаметно за тщательной подготовкой к экзаменам. Он хотел продолжить бизнес отца, которым сейчас полностью занималась Акира, во взгляде которой проскальзывали тревожащие Дилюка нотки, но он старался не концентрировать своё внимание на этом. — Дилюк? Ты занят? — постучалась в дверь комнаты вышеупомянутая, дождавшись разрешения войти. Подросток действительно ценил то, что она не нарушает его личное пространство. — Я хотела спросить... — задумчиво протянула она, осматривая комнату, будто что-то ища. — Ты уже выбрал университет? — резко спросила она, скрещивая руки на груди. — Да, — серьезно выдал он, разворачиваясь на стуле, смотря прямо на неё. — Я хочу учиться там же, где и отец, — Акира только могла открыть рот и сразу же закрыть, не найдя, что ответить. — Да, я уверен, тётя. — Как знаешь, — наконец отмерла та, дёргая немного отросшие волосы. — Идём есть, — махнула она, закрывая тему.~*~
С каждым днём Акира становилась всё беспокойнее, недовольно поджимая губы и смотря в пол, она могла просидеть так часами, пока её не окликнешь. Тогда та будто просыпалась и окатывала тебя холодным и острым взглядом, скрывая волнение, чувствуя себя под внимательным взглядом Дилюка испуганным зайцем. Сидя за столом и ужиная, Рагнвиндр решил спросить всё напрямую. Ему надоело сидеть и просто молчать, наблюдая как Акира тщетно всё пыталась скрыть. Она просто не умела врать. — Что случилось? — вопросительно посмотрев на неё, он продолжил трапезу. Акира отвлеклась от своих размышлений, переставая жевать, она наклонила голову в бок в немом вопросе. — Что-то с бизнесом? — она отрицательно покачала головой. — С чего ты взял? С ним всё прекрасно. Не сомневайся во мне, — уверено заявила она, подперев подбородок рукой. Дилюк хмыкнул, Томоми нахмурившись, поспешно взяла телефон, отвлекаясь на него, не обращая внимания на подростка, что тому не понравилось. — Ты что-то скрываешь, — обвинительно бросил Дилюк, не сводя с неё пронзительного взгляда. Глаза Акиры забегали, а она сама отложила телефон, тяжело вздохнув, не найдя ничего убедительного. Иногда она хочет перестать быть такой очевидной и честной. — Сначала съешь, потом поговорим, — только и проговорила она, отодвигая тарелку. Аппетита не было. Дилюк поспешно доедал, не сводя с неё глаз. Акира, заварив чай себе, кофе Рагнвиндру, села обратно на своё место, поджимая губы, словно нашкодивший ребенок, она не поднимала стыдливый взгляд, предпочитая смотреть на столешницу. — Сейчас я скажу тебе кое-что важное, — она схватилась за прядь, крутя ее в руках. — Пообещай мне не лезть в это дело хотя бы до совершеннолетия. — Что? — переспросил Дилюк, растерянно смотря на неё. Что могло произойти, что она требует такого обещания? — Я... Ладно, я обещаю, — она кивнула, отпуская свои волосы, отпивая чай. Казалось, она специально оттягивает момент, но Рагнвиндр знал, что Томоми собирается с мыслями. — Полтора года назад это была не случайность, — прохрипела она от волнения, сглатывая. — И не возгорание. Это был поджог, — Дилюк сжал чашку кофе до побелевших костяшек, не обращая внимания на обжигающую боль. — Мы не собирались хранить от тебя тайну, Дилюк. Рано или поздно ты бы об этом узнал, но... — заикнулась она, через силу выдавливая из себя слова: — Но я не хотела, чтобы ты беспокоился об этом сейчас. У тебя экзамены скоро. Ты недавно отошел от этой ситуации, тебе стало легче. Я знаю тебя, Дилюк, ты бы кинулся искать виноватых, но... — с её глаз покатились слёзы, а Дилюк смотрел на неё и чувствовал как что-то ломается изнутри. Тот стержень, то доверие к этому человеку. — Я не могла позволить тебе это сделать. Ты сейчас всё, что есть у меня. Ты моя семья, — она начала рыдать, чувствуя отчаянье, а Дилюк не смог вымолвить и слова, молча встал и вышел с квартиры Акира зарылась руками в волосы, оттягивая их вниз. Она хотела кричать от собственного бессилия, но из горла доносились только жалкие всхлипы. Она хотела догнать Дилюка, извиниться, но знала, что тот не послушает, что станет только хуже. Она могла лишь винить себя в том, что позволила ему уйти в тот день; что даже не пыталась спасти Крепуса с горящего бара, сама спасаясь и отделавшись лишь мелкими ожогами на лице, что остались напоминанием об этом страшном дне, уродуя её, будто наказывая за этот грех, и спаленными волосами. Её работодатель, нет, её лучший друг, всегда полный жизни, несмотря на возраст, сгорел заживо, мучаясь в агонии, а она жила дальше и малое, что она могла сделать для дорогого товарища — это взять его сына под опеку, что стал ей семьёй, и помочь ему встать на ноги. Но даже с этой простой задачей она не справилась. Она всё испортила. Задыхаясь от истеричных рыданий, она рвала свои отросшие волосы. Её грудная клетка болела, заставляя Акиру сжать тонкую ткань майки, пытаясь унять боль. "Почему она не унимается? Почему? Почему?! Почему мне так больно?!"— это последнее, что она могла подумать.~*~
Прошло четыре года с тех пор как Дилюк ушел из дома Акиры, никому ничего не сказав. Не поддерживал связи ни с кем, кроме Лизы, и то, отвечая через раз, не говоря, где он находится. Рагнвиндр работал простым барменом, учился в университете, благо знания полученные дома ему позволяли учиться на бюджете. Первое время он пользовался сбережениями со своего счёта, решив больше не рисковать, он начал подрабатывать. Работа бармена приносила Дилюку удовольствие. Он чувствовал свободу. Но иногда, в особые дни, он чувствовал пустоту. Он скучал по отцу, что с нежной улыбкой взлохмачивает ему и так беспорядочные и непослушные волосы; Аделинде, которая сетует на привычку Дилюка игнорировать голод, пропуская обеды; Акире, что недовольно бормочет про телячьи нежности, ласково обнимает. Но он не мог тогда вернуться, будучи поглощённый местью, он продолжал искать информацию, хватаясь за каждый клочок. В итоге он ни к чему не пришёл.~*~
— Алло? — ответил на телефонный звонок Дилюк, просыпаясь. — Алло? — повторил он, настораживаясь. — Дилюк, — прошептал знакомый женский голос, который он так давно не слышал, по которому скучал. — Я знаю, прошло четыре года... — пробормотала она, тяжело вздохнув. — Ты планируешь вернуться? — спросила она, измученным тоном. — Ты должен вернуться, — вдруг уверенно проговорила Акира, будто набравшись сил. — Дилюк, — жалобно взвыла Томоми, тяжело дыша. — Мне очень жаль, что я звоню в такой ситуации. Я хотела дать тебе больше времени, дождаться, пока ты сам вернёшься, но я больше не могу. — О чём ты говоришь, тётя? — обеспокоенно позвал её старым прозвищем, что само вылетело из его уст. — Ты должен приехать и подтвердить наследство, мы слишком долго тянули, это действительно очень важно! — К чему такая спешка? — не услышав причину, он вскочил на ноги, собираясь первым автобусом добраться до родного города. — Я просто... — начала она говорить, быстро сдаваясь. Ей потребовалось немного времени, чтобы отдышаться. Дилюку это не очень понравилось, у него было плохое предчувствие. — Хочу увидеть тебя, — честно призналась она, не пытаясь скрыть истинные мотивы. — У меня обнаружили порок сердца, — она неловко засмеялась, будто это действительно была смешная шутка. А у Дилюка ноги стали ватными. — Это такая жестокая шутка? — гневно рявкнул он, не желая признавать, что женщина, которую он знал, могла болеть чем-то настолько серьезным. — Разве что судьбы, Дилюк. Стала ли я шутить на такую тему? — устало спросила Акира. Рагнвиндр почувствовал тошноту и горечь во рту.~*~
Приехав в место, что он раньше называл домом, приносившее только боль, перекрывая все счастливые воспоминания, Дилюк почувствовал изнеможение. Всё происходило достаточно быстро. Время текло сквозь пальцы, забирая драгоценные мгновения. Жизнь дорогого человека угасала с каждым днём. Её улыбка становилась натянутой, её кожа всё бледней, а обмороки чаще. — Дилюк, у меня есть одна просьба, — осипшим от кашля голосом, проговорила она, с трудом сглатывая слюну. Сейчас у неё кружилась голова, но она успокаивала себя тем, что скоро всё пройдёт. Дилюк кивнул, а Аделинда сзади него сжала летнее платье. Рагнвиндр почувствовал неприятное дежавю. — Я родила дочь, ей не больше месяца. Её зовут Цици. Я отдала её на удочерение, — она слабо улыбнулась. А Дилюк ощутил сухость во рту. — Я знаю, что очередь на младенцев большая и их хотят пары, которые не могут завести детей, — Аделинда, расплакавшись, вышла из палаты, не желая разводить сырость. — И чаще всего они подготовлены, знают, что значит ребёнок в семье. Проследи, пожалуйста, чтобы она попала в хорошую приемную семью, — Рагнвиндр кивнул, пытаясь переварить информацию. — Отлично, — сказала она, расслабленно прикрывая глаза, расслабляясь. Её с каждым днём клонило в сон всё больше и больше. — Где ее отец? — найдя в себе силы, он задал вопрос. — Увидел меня утром, испугался моего внешнего вида и убежал. Я своего рода Фиона, правда проклятье не снимается, — попыталась пошутить та, накрывая свои шрамы рукой, закрывая их от взгляда посетителя, что шутку не оценил, а лишь поджал губы. — Не знаю, — всё же удосужились ответить та, пожимая плечами. — Я родила её осознано, Дилюк, зная, что она будет без отца. Но знаешь, я не почувствовала никакой материнской любви к ней, что так восхваляют в шоу. Я ничего не почувствовала, когда услышала её сердцебиение или взяла в первый раз на руки. Абсолютно ничего. Я так боялась остаться одинокой, что поступила так эгоистично, — её голос становился всё тише, а Дилюк, не в силах её перебить, просто сидел и смотрел перед собой. — Я лишь надеюсь, что она вырастет счастливым ребенком. Неделю спустя жизнь Акиры оборвалась. И спустя несколько дней, Дилюк решил принять девочку в семью.~*~
— Я жалею о многих решениях в своей жизни. И мне иногда так тяжело не опустить руки и двигаться дальше. Я всегда будто стою и топчусь на месте. Именно поэтому я и решил продать дом, переехать из города, жить с чистого листа, не вспоминая былое, — хрипло рассуждал Дилюк, слыша приглушённое дыхание Кэйи по ту сторону трубки. — Не решился лишь продать бизнес. Слишком много труда в него было вложено моим отцом и тётей, — раздосадовано продолжил он, массируя виски, стараясь не заплакать, тяжело дыша. Губы сами по себе поджимались, а глаза пытались выронить непрощённые слезы, совсем не слушаясь хозяина. — А сейчас я чувствую себя таким неблагодарным. Сегодня годовщина смерти моего отца, а я даже его могилу не посетил. Я не сын, а сплошное разочарование, — он всё-таки сорвался. Ему было так стыдно перед всеми. Отцом, Акирой, Аделиндой, а теперь ещё и Кэйей, который слушал всё это, не перебивая. Он почувствовал, что не имеет права нагружать своими проблемами и неуверенностью другого человека. Тем не менее он продолжил: — Тётя была бы зла на меня. — Ты не разочарование, Люк, — после долгого молчания, произнес Альберих, слыша, что истерика Рагнвиндра становится тише, давая время выплакаться. Он пытался говорить как можно ласковей и твёрже, чтобы показать Дилюку, что всё в порядке. — Ты очень сильный человек. Я не знал твоего отца лично, но я думаю, он бы гордился тобой и тем, что ты решил отпустить прошлое, — как можно спокойнее и чётче, высказал он. — Разве Акира не давала тебе выбор? Ты в праве решать, что делать со всем этим. Она не была рассержена, когда ты решил уйти и жить с ней, оставляя родной дом. Не была зла на то, что ты уехал, ища виновных. Не была разочарована, когда ты решил стать простым барменом. Так почему сейчас она была бы расстроена? Мне кажется, Акира была бы счастлива, если бы ты не грустил по ней, как бы это ни было сложно. Она создаёт образ того человека, что, несмотря на некую грубость, не хочет доставить страдания другим. — наконец мягко выдал он, Дилюк утёр глаза рукавом, не беспокоясь об одежде, слова собеседника были для него отрезвляющими. В глубине души он всё это знал. — Выплакался? — с беспокойством спросил Кэйа. — Прости, я совсем не хотел нагружать тебя своими проблемами... — Ничего страшного, Люк, всё в порядке, — спокойный голос Кэйи убаюкивал Дилюка, который вымотавшись бесконтрольным плачем, начал засыпать. Ему стало действительно лучше. — Иногда это действительно то, что нужно человеку. Я не против, чтобы ты говорил о том, что тебя беспокоит. Я знаю, что почти ничем тебе помочь не смогу, но я бы был счастлив, если тебе стало чуточку легче, поделившись этим со мной, Люк. Мы же друзья, — Кэйа услышал размеренное дыхание, немного тяжёлое от насморка, спровоцированным рыданием. — Люк, ты спишь? — тихо вопрошал он, слыша тишину в ответ. — Спокойной ночи, Люк, — немного повисев на трубке, Кэйа отключился, позволяя Дилюку отдохнуть.