Куда-то вниз, в бездну, сыпались мелкие камни. Фиолетовое небо и тяжёлые разрозненные тучи давили на меня своим величием, заставляя чувствовать себя неуютно. Резкий порыв горячего ветра ударил в лицо, принесённая пыль попала в нос.
— А... АПЧХИ!
Это кто меня так яростно вспоминает, что мою тушку аж буквой «Г» скрючило? Наверное, всё-таки стоило сначала отвернуться от обрыва, прежде чем чихать. Так бы не пришлось падать в эту чёртову дыру. Секунду или даже меньше длилось сосущее чувство в животе. В итоге бездна оказалась не такой уж и бездонной. Очнулся я на деревянном полу возле не менее деревянной кровати. Комната, в которой лежало моё тельце, выглядела, мягко говоря, небогато. Мой дом тоже не пентхаусом был, но вот эта, я извиняюсь за выражение, камера заключения выглядела уж совсем не привлекательно. Не удивлюсь, если раньше тут людей пытали. Бока болели, спина с копчиком тоже, а живот будто отдавило чем-то тяжёлым. Я точно на кровати до этого лежал? Просто ощущения такие, будто моей спиной камни дробили. На звук моего упавшего тела в комнату вошёл мимик. Пардоньте, теперь вошла. Господи, мои глаза, я сейчас заплачу!
— Немо, что они с тобой сделали?
Артефакт, мягко говоря, подрос, поменял облик и скажу вам прямо — поначалу мне он совершенно не понравился. И почему-то я более чем уверен, что Немо сам бы не стал принимать именно эту форму. Следом за мимиком в комнату вошёл и оригинал — Иридия. Простой человек никаким образом различить бы их не смог, та же фигура, идентичное лицо. Но дьявол прячется в деталях, правда в нашем случае, как дьявола не прячь, хвост всё равно торчит. Вон, стоит, ручонки в бока упирает, нагло ухмыляясь. Ну, а теперь ближе к телу, как говорил кто-то там великий или не очень.
Разница между ними всё-таки была. Осанка, мимика, взгляд — всё разное. Если инквизитор, как и все люди, проявляет почти полный спектр эмоций, то мимик абсолютно безразличен ко всему большую часть времени. В то же время рваные и резкие движения Иридии вытесняют всяческое желание с ней говорить. По крайней мере, на достаточно близкой дистанции, из-за стены вроде должно быть нормально. Мимик в этом плане значительно обошёл оригинал. Ещё в моей форме он двигался достаточно плавно и осторожно, с некоторой ленцой в движениях, теперь же в облике Иридии это даже казалось в некоторой степени грациозно.
Что интересно, моей маны в мимике почти что и не было. Нет, она была, но сравнимо это было с чем-то вроде рюмки воды в полной ванной, где рюмка это моя мана, а всё остальное чужая. Не знаю, чего он всё ещё со мной нянчится, если способен самостоятельно питаться от всяческих мутантов. Вполне возможно, что я лишь подстраховка в случае неудачи артефакта, но даже если так, то мне с этого выгоды всё ещё больше, поэтому ничего против не имею. А может, я параноик и слишком загоняюсь.
Первым делом захотелось встать, желательно не расплакавшись от боли в процессе. И только сейчас ко мне пришло осознание того, что левая рука просто не двигается. Она ощущалась как часть тела, с виду была полностью здорова, но пошевелить ей я не мог. Точнее мог, вот только дальше локтя ничего не работало. Встать оказалось довольно проблемной задачей. Благо, правая рука вроде бы работала полноценно.
— Иридия, за что вы так с ним?..
— Во-первых, мальчик, для тебя я Верховный Инквизитор. Во-вторых, его массы уже было слишком много, чтобы вмещаться в твою тщедушную форму. В-третьих, так красивее.
Угу, сама себе комплимент не сделаешь — никто не сделает. Впрочем, стоит отметить, что Иридия действительно неплохо сохранилась для своих лет. Не думаю, что в этом мире есть развитая косметическая индустрия, скорее всего, тут всё ограничивается какими-нибудь грязевыми масками. Утверждать не берусь, алхимики могут всякого наварить, но не думаю, что в этом мире есть спрос на косметику.
А насчёт мимика инквизитор была всё-таки в некоторой степени права. Маны в нём было гораздо больше, чем раньше. Видимо, ману из мутантов никто просто так оставлять рассеиваться не стал. Но мне-то что? Мне только в плюсик, Немо и так машиной смерти был, теперь он и Верховную положит на лопатки, если та вдруг попробует покуситься на тушку мимика. Ну, или мою.
Левая грабля всё также отказывалась приходить в норму. Как я не махал ей, не пытался расшевелить её — без толку. Мой мозг не понимал, как реагировать на это. Вроде чувствуются прикосновения, даже боль ощущается в полной мере, но вот пошевелить рукой никак не получается. Из-за чего вообще такое могло произойти? Помню, вошёл в раж, нервная система выработала очень много маны и распустила по всему телу. Если это последствия самоусиления путём Ярости, то почему только рука и только левая? Бил я двумя, а усилял вообще всё. В бою сложно контролировать что-то, к чему ты не привык, что не работает у тебя на уровне рефлекса. Думаю, если потренироваться, то я смогу усилять отдельные части тела, но сейчас не об этом. Оставаться инвалидом категорически не хотелось. Сама перспектива постоянно действовать лишь одной рукой в бою и в быту мне не очень-то нравилась. Теперь и посохом не повоюешь, одной рукой им не попользуешься. Получается несколько лет тренировок ушли в пустую, классно, позитивно, я кого-нибудь сейчас, блять, убью, исключительно одной рукой и точно не посохом. Пиздец, надо избавляться от своего чёрного юморка, он не смешной и загонит меня самого в депрессуху.
Стою, значится, загоняюсь о своей беспомощности и тут меня наинаглейшим образом выдёргивают из своих мыслей. Буквально выдёргивают, за ухо. Причём не мягко-осторожно, а со всей дури.
— Эй, малец, уж не в меланхолию впасть ты там собрался? — и рожа, довольная такая, будто ждёт слабости с моей стороны.
— А не пош-шла бы ты нахуй? — раскрыть рот полностью просто не получалось, пришлось шипеть сквозь зубы.
Накрыло. Понимание того, что я рисковал своей жизнью без особой причины бесило. Люди? Их проблемы? Закрытие таверны? А почему я должен рисковать ради всей этой хуйни своей шкурой? У меня от нервов даже щека задёргалась. Слёзы хлынули чуть ли не ручьём. Пошёл за ебанутым командиром, невесть куда, по зову какого-то клоуна, побывал на краю гибели, а как бонус — стал инвалидом. Не так я представлял себе приключения, совершенно не так.
Самоусиление произошло незаметно для меня, я понял, что использую магию, только когда со всей силы, до хруста костей, сжал руку Иридии, которой она тягала меня за ухо. Я знал, да и учитель говорил, что путь Ярости трудноуправляем, но чтобы настолько? Страх на лице инквизитора меня даже порадовал, несмотря на всю идиотию ситуации. Откуда эта агрессия? Пару секунд назад я даже шутил, а затем столь малый раздражитель разозлил меня до слёз и нервного тика.
Иридия пришла в себя достаточно быстро. Испуганное лицо инквизитор сменила на полностью спокойное, флегматичное, и вроде даже понимающее. Она встала на колено передо мной, при этом переместив освободившуюся руку мне на плечо. Оказавшись примерно на моём уровне, может чуть ниже, Иридия начала говорить:
— Послушай меня, Дарий. Мы с тобой инквизиторы. Может, ты пока что ещё и не числишься в наших рядах официально, но это исправимо. Наша с тобой работа спасать жизни, напрямую или чужими руками — неважно. Если мы сможем выкупить десяток жизней за одну — мы это сделаем. Возможно, кто-то не понимает, кто-то просто не видит, но каждый день мы гибнем в борьбе с мутантами и прочей дрянью. Мы с тобой ни чем от остальных инквизиторов, что пали раньше нас, не отличаемся. Если будет нужно, ради высших целей нам придётся умереть ровно так же, как и остальным. Никто нам не скажет, правы мы или нет, когда казним обвиняемого, ведь это наша работа — узнать виновен ли подозреваемый. Никто не станет нас защищать в случае опасности, ведь наша это наша работа — защищать простой народ. Наша работа — медленная и кровавая война с этим суровым миром. Если бы ты не отдал свою руку, кто-то бы погиб наткнувшись на эту стаю. Обдумай это хорошенько, рядовой.
Только переставшие литься слёзы снова хлынули из глаз. Глупо, банально и тупо, к тому же похожее я уже где-то слышал, но сейчас, когда это касается меня напрямую, а не где-то в туманном и страшном будущем, её речь меня проняла. Почувствовалась какая-то тоска, беззащитность и слабость перед миром. Сейчас я ведь всего лишь простой мальчик с большими амбициями и парочкой фокусов в рукаве, полагаюсь на чужие силы. У меня нет права устраивать истерики.
— Простите, Иридия.
Инквизитор молча кивнула, похлопала меня по плечу, встала и вышла из комнаты. Что ж, возможно, она не такая уж и мразь.
— Думаю, нам стоит спуститься в обеденный зал.
Голос мимика значительно изменился. Раньше он отдалённо напоминал мой, но теперь он был очень похож на голос Иридии. И если пару минут назад это вызвало бы у меня приступ раздражения, возможно, даже в виде сыпи на коже, то теперь голос инквизитора в исполнении мимика не вызывал отрицательных эмоций.
***
Грубые ступеньки из брёвен создавали ощущение надёжности и уверенности. Но не сейчас, когда меня штормит из стороны в сторону. Всё-таки на меня явно что-то положили, пока я лежал в отключке. Остаётся лишь надеяться, что органы внутри целы.
Чтобы спуститься в обеденный зал, а как оказалось, номера были расположены на втором этаже, пришлось прибегнуть к помощи Немо. Э-э... Наверное, будет неправильно его так называть, по крайней мере на людях. Мужское имя при обращении к «женщине», может вызвать некоторые вопросы. Сомневаюсь, что тут есть понятие толерантности к трансгендерам, в том виде, что была в нашем мире. Да я, в принципе, не уверен, что тут есть трансгендеры. А если и есть, то надеюсь, что никогда с ними не встречусь.
Обеденный зал остался всё тем же, что в прошлый раз. По помещению плавали облака дыма, воняло табаком, глаза. В самом тёмном уголке сидела группа вооружённых людей, явно находящихся в состоянии алкогольного опьянения. Этакие типичные выпивохи-стражники. Именно стражники, гербы на их примитивных доспехах недвусмысленно намекали на это. Только вот откуда им здесь взяться? До ближайшего города, а именно Шипящей Соли, очень далеко. Не думаю, что эти господа явились сюда только, чтобы выпить и насладиться дикой природой, рядом с таверной, повалявшись возле какой-нибудь канавы.
Здесь стражники могут быть только ради зачистки, которую пришлось провести нам. Опоздали, мудилы, за вас жизнью рисковали другие люди. Странно, что именно стражники, а не Охотники или Инквизиция. Их смех и радость раздражали, но мана не генерировалась, мне было достаточно понимания того, что всё уже разрешилось. Пусть эти люди косвенно виноваты в произошедшем со мной, но если я буду использовать путь Ярости ради удовлетворения своих сомнительных психологических потребностей, в виде избиения овощей, то в итоге выжгу свою нервную систему до тла, не достигнув ни одной из своей целей.
От переизбытка эмоций я чуть не плюнул на пол. Возможно, хозяин трактира, а с ним мне хотелось бы встретиться, может, отсыплет парочку монет за героизм, не заметил бы одного плевка на грязном полу. Но сохранить в себе хоть частичку культурности всё же хотелось.
За уже знакомым столом сидели слегка мрачные члены отряда. Шут занимал место одного из Охотников, если не ошибаюсь, там сидел мечник. Сейчас же наёмника за столом просто не было. Не нужно быть гением, чтобы понять — он погиб. Ещё тогда, во время боя у пещеры, я его уже не видел. Рой, он же разведчик отряда, единственный выживший из своего отряда Охотников. Выглядел он неважно. Лицо бледноватое, руки, лежащие на столе, подрагивают. Остальные члены отряда, а именно шут и инквизитор, выглядели полностью спокойными, но при этом никаких улыбок на их лицах не было.
Почти свободная лавочка тут же была занята мной и артефактом. Некоторое время в воздухе висела неловкая тишина, прерываемая лишь нашими охами да вздохами. В итоге тихую идиллию прервал подошедший к нам низкий и потеющий мужчина, на вид ровесник нашего инквизитора. Неприятный тип, пухлый, ростом мелкий, глаза-бусинки делали его похожим на толстую рыбу.
— Кхм, да, — видимо, прерывать тишину, повисшую над нашим столом, ему было страшновато. — Я крайне вам признателен за то, что разобрались с этими волками. Ваша награда, — а голос совсем не сходится с его образом, басистый, как у настоящего вокалиста металл группы.
На стол, брякнув, опустился мешочек с монетами. Не знаю, какие именно там монеты, но знаю точно — их очень много. Даже слишком много. Этот мешок размером с мою голову, не меньше. За несколько лет жизни в этом мире столько денег разом я не видел. Откуда у трактирщика, чьё заведение стоит в этой глуши, вообще такие деньги? Хотя это глупый вопрос. Те же самые караваны, что останавливались у нас, должны проходить по этой дороге.
Я даже не заметил, как моя здоровая рука сама потянулась к мешочку, ведомая Тремя Великими — хомяком, жабой и кровью еврейской. Этот порыв души был задавлен в корне жёсткой и мозолистой рукой Иридии.
— Мы не имеем право брать плату, рядовой. Нам с тобой платят из налогов.
Так у инквизиторов ещё и зарплата стабильная имеется? Это, конечно, круто, но, а если я хочу денег здесь и сейчас? Хотя бы для моральной стабилизации. К тому же я очень сильно сомневаюсь, что этот крестовый поход будет учтён при выдаче зарплаты, если она тут не фиксированная.
— Даже чуть-чуть не возьмём? Я кушать хочу...
Возможно, давить на жалость после неоднократной демонстрации силы не самый эффективный способ получить желаемое, но попробовать стоило. Результат оказался совершенно неожиданным. Недовольно кривясь, Иридия развязала мешок и вынула оттуда пару серебряных монет. Краем глаза подмечаю — большая часть монет медные, но Н-ое количество серебряных кругляхов там тоже имеется.
***
Ветер потрёпывал траву, растущую возле вытоптанной земли перед таверной. Солнце собиралось уйти за верхушки деревьев, чтобы завтра вернуться снова. С каждым вдохом мир вокруг становился ярче. В камине таверны точно не марихуану сжигают, не? На ступеньках крыльца сидел мимик и с присущим ему пофигизмом наблюдал за моими жалкими потугами. Отжиматься одной рукой оказалось непосильной для меня задачей. Даже самоусиление, через путь Спокойствия, мне совершенно не помогало, я просто терял равновесие. Результатом последней попытки стал разбитый нос. Ну пиздец, попрактиковался.
Не знаю, деформировался ли мой орган обоняния, но кровь из него пошла. Я встал на ноги и ощупал свою нюхалку. Вроде хрящ цел, только вот кровь всё также резво льётся. Помнится, Алый говорил, что видов магии неограниченное количество. Значит, должны быть и хиллеры какие-нибудь? Должны же? Ведь даже спросить не у кого. Инквизитор, в плане магии, ничего кроме огня не видит, а больше магов в шаговой доступности у меня нет.
Совершенно случайно взгляд упал на Немо. Ведь разумный артефакт прожил невесть сколько лет, сменил кучу хозяев и все из них, ну, по крайней мере, большая часть, были магами. Думаю, можно попробовать поговорить с ним на эту тему. Вообще мимик довольно тёмная лошадка. Этакий «Блэк-бокс», если понимаете о чём я. Он работает и работает мне на пользу, только неясно зачем. Артефакт вполне может найти себе поставщика маны посолиднее, не думаю, что хоть кто-то откажется от такого помощника.
— Немо, тебя ведь давно слепили?
Мимик насупился, морщины на не совсем его лице проявились чётче. Так он размышлял с минуту, может больше, прежде чем ответить.
— Не знаю точно, я никогда не вёл отсчёт времени. Думаю, постарше тебя буду.
Какой важный, ты глянь, так и хочется по лбу дать. А даст ли он в таком случае мне сдачи? Довольно любопытный вопрос, ответ на него узнавать я, конечно же, не стану.
— А сколько хозяев до меня у тебя было?
— Много. Их я тоже не считал. Что вообще за идиотская у тебя привычка считать всё подряд, а?
Беру свои слова назад, голос Иридии снова будет вызывать у меня неприятные ассоциации, всё благодаря токсичному артефакту. Почему меня окружают сплошные ископаемые? Где мой отряд из молодых и оптимистичных приключенцев состоящий исключительно из девушек?! Хочу чувствовать себя так, как положено малолетнему дебилу в такой ситуации, а не великому интеллектуалу. Не каждому даётся второе детство. Мне такое досталось, и я хочу тратить его как полагается. Блять, чувствую себя не двадцатилетним пареньком, а глубоким старцем.
— Не груби.
Артефакт подвис на пару секунд, слегка поёжился и чуть наклонил голову. Это он типа так вину свою признаёт? Что ж, буду считать, что да. Ну, я не дурак, упускать возможность показать свою роль в нашем союзе — взял и погладил его по голове. Или её. Не уверен, что у него вообще есть пол, учитывая, что изначально он является куском руды, имеющей RGB подсветку.
— Ну-ка, дорогуша, расскажи-ка мне, был ли у тебя хозяин, который умел лечить магией?
В этот раз мой подопечный задумался конкретно. В состоянии синего экрана смерти он просидел минут пять. Пока мимик думал, на улицу вышел Рой. На его поясе звенели монеты, а его взгляд создавал образ человека, что завершил свою работу и остался недоволен результатом.
— Рой, вы уходите?
— Да, моя работа здесь завершена. Тебе тоже советую не задерживаться с инквизитором и обдумать своё решение о вступление в ряды этих фанатиков.
Пришлось кивнуть, даже будучи несогласным с ним. Не стану я спорить, он и так весь на нервах, пусть и кажется, что с ним всё в порядке. Никто не останется равнодушным, когда на его глазах погибают люди, с которыми он многое прошёл. Может, кого-то из них он даже мог назвать другом. К сожалению, это чувство мне знакомо. Последний выживший из своего отряда Охотник молча ушёл дальше по дороге в сторону Шипящей Соли. Вряд ли мы когда-нибудь с ним ещё встретимся, наши пути расходятся здесь и это, наверное, правильно.
Тем временем Немо вышел из транса и соизволил ответить:
— Да, был.
