Граттаж

Сплит — равное разделение банка между игроками с одинаковой комбинацией на вскрытии. Три дня спустя - Ты в курсе, что меня обыскали перед входом в подъезд? - Асока, сидящая на подоконнике смотрела на свою подругу. Та вяло ковыряла вилкой в своем тартаре, который выглядел как-то растрепанно. Это было так на неё не похоже. У Рей даже - особенно! – еда должна была лежать на тарелке элегантно. - Что? – Голос Рей вдруг стал стеклянным, а глаза, которые она сузила - ледяными. – Обыскали? Её вилка со звоном упала на плитку, а сама девушка резко поднялась. - Стоп-стоп-стоп, дорогая. Обыскали в рамках разумного. Без лишнего. – Девушка замахала руками и примиряюще улыбнулась. Охрана была повежливей того же учителя, который, к счастью, больше не распускал руки. И не приглашал её обедать. К сожалению. Невзирая на то, что он назвал её наркоманкой, в его компании было в тот момент удивительно спокойно. За последние три года она и забыла как это – сидеть напротив мужчины и не бояться его. Не понятно, почему не бояться. – Просто проверили вещи. Я к тому, что… интересные вещи творятся, а? Рей села обратно за стол и посмотрела на свою тарелку. Лосось. Манго. Авокадо. Каперсы. Икра. Все хаотичное, как и тот курьер, которого подозрительно обнюхали вместе с едой, что он привез. Интересно, охрана взяла пробы на яд или позволила amante своего капо «рисковать» аж настолько? Она не была недовольной, нет. Ситуация её забавляла. Похоже, чтобы спокойно ужинать и приглашать друзей, ей нужно было переехать к Кайло, но столь далеких перспектив у Рей не было. Её устраивало иметь личную территорию, подальше от него. Где все было любовно спланировано ею – от гравюр до ваз. - Почему тебя охраняют? - На всё воля капо, - почти смиренно ответила Рей, наблюдая за тем, как Асока, спрыгнув, привычно мешала им “Голубую Лагуну”. С болью девушка отметила, что подруга похудела ещё сильнее, но от ненавязчивых предложений о помощи – любой – Асока, естественно, отказывалась. Все, что Рей могла – это приглашать её на ужин. В те дни, когда она не работала в проклятой забегаловке, на порог которой не хотелось заходить. Правда, сегодня она не торопилась есть. Была странно задумчивой. Даже непривычно рассеянной. Плеснула себе водки больше, чем нужно и вдруг, не поворачиваясь, спросила. - Рей, я похожа на шлюху? Её пальцы стиснули хайбол и Рей вдруг с ужасом поняла, что плечи Асоки дрожат, а она беззвучно плачет, роняя свои слезы в “Голубую Лагуну” и нарушая рецепт беззаботного коктейля. «Боже мой», - на секунду оцепенев от беспомощности Асоки перед ебаным миром тупых мужчин, подумала Рей. Поднявшись, она подошла к подруге и обняла её. Та, ткнувшись ей носом в плечо, заплакала ещё сильнее. - Ты похожа на чудо, Асока. На музу Шагала. На Северное Сияние. На современную амазонку. И полный идиот тот, кто считает иначе просто потому, что у тебя внешность яркая и ты лишь подчеркиваешь это. В тебе нет вульгарности. Просто стоит посмотреть тебе в глаза и увидеть в них твою душу, но… мужчины чаще смотрят не туда, правда? Они – ублюдки. Их возбуждают голые колени и за одно то, что ты и твоя красота пробуждает в них желание, они будут презирать тебя. – Рей говорила успокаивающие слова хрустальным от злости голосом. Поглаживая Асоку по прекрасным бело-голубым волосам. Такая неземная. Такая хрупкая. Такая красивая. Ей бы в одну из тех книг Толкиена, где эпоха эльфов, а не вот в этом cazzo, как любил выражаться её капо. Рей нахмурилась, поймав себя на неосторожности. Её капо. Её. С каких это пор? Стремясь стать его, она не должна забывать, что он не должен быть «её», такая близость могла укрепить то, что она чувствовала к нему. Он был просто капо. Сам по себе. Просто средство для достижения цели. Даже, блядь, не любовник, хотя она получила статус amante. В этом была такая глубочайшая ирония, ведь они так и не сблизились настолько, насколько оба хотели. Она не ощутила его в себе. Девушка тряхнула головой. Проклятый Кайло влез в голову даже сейчас, когда Асока нуждалась в ней. - Кто тебя обидел? Скажи мне. Асока вдруг перестала плакать и подняла голову. Её синяя тушь слегка осыпалась, оставляя разводы под глазами, делая их бездонными. Удивительное она все-таки создание. Рей приходилось тратить столько времени на то, чтобы выглядеть безупречно, Асока же, даже заплаканная, выглядела ожившим мифом. - Я тебе платье испачкала. Рей нетерпеливо отмахнулась. Черное испачкать было невозможно. Она это знала по цвету своей души, в которую уже что ни брось – ничего не менялось. Сузив глаза, девушка требовательно посмотрела на свою подругу. - Да на допросе подозреваемый принял меня за проститутку, в изнасиловании которой его обвиняют и подумал, что я – часть очной ставки, - шмыгнув носом, солгала Асока. Она слишком хорошо помнила, как длинные руки Рей добрались до Лакса и отомстили за то, что он с ней сделал. К своему стыду, девушка была благодарна лучшей подруге за ту жестокость, но детектив Скайуокер был человеком, не заслужившим такое. Или даже на большее. Судя по количеству охраны, власть и влияние Рей росли, а значит, она могла сотворить вещи и похуже. Пара оскорблений да распущенные руки не должны были стоить жизни никому. Тем более, она уже обзавелась перцовым баллончиком на случай следующего ночного дежурства, которое уже значилось в её графике стажировки. И ещё невысказанной угрозой подать на него заявление о сексуальных домогательствах, если Энакин решит вышвырнуть её из полиции. Там, где улыбка не работала, Асока решила быть такой же злой, как жизнь. И при всем при этом, она надеялась, что ничего не повторится. Ведь, наблюдая за детективом Скайуокером, она делала вывод, что он – вполне себе нормальный человек и очень хороший детектив. В момент, когда он заходил в отдел – улыбающийся, щурящийся, шутящий – Асока не могла не отметить, что коллеги тянутся к нему, а сам мужчина никогда не отказывал никому в помощи. Он даже к ней снизошел, и теперь Асока была участницей допросов, которые лихо записывала за Энакином. Просто то неосторожное сравнение все равно странно отдавало в душе и заставляло надевать джинсы. - Я просто устала, - призналась девушка, усаживаясь прямо на пол и попивая свой коктейль. Рей, блеснув глазами, переместила еду со стола на стул и подтянула его к ним. – Но не настолько, чтобы не спросить - на каком этапе твои отношения с Ним? Расскажи мне все, Рей. Например, ну… - Её глаза сверкнули лукавством. Асока была, словно летняя погода. Легко меняла свое настроение из дождливого на солнечное. Вот она уже улыбалась, поставив на острые колени тарелку со своими любимыми равиоли с лососем и шпинатом, которые Рей всегда заказывала из какого-то особого ресторанчика. Такие в магазине на углу, конечно, увы, не купишь. - «Ну» ещё не было, - со странным смешком заметила Рей и, к удивлению Асоки, тоже взяла равиоли, которые обычно терпеть не могла потому, что «ненавижу все итальянское». Сейчас же её предвзятость куда-то испарилась. – Нам помешали. - Тебе возможно помешать? – Хмыкнула Асока, улавливая особую, очень разочарованную нотку в голосе у подруги. И тут же заинтересовываясь этой интонацией. – Я тебя не узнаю. Ты же хотела перед его отъездом в Италию окончательно свести его с ума, чтобы он и думать забыл о разных лапочках. Сделала бы ему минет и дело с концом. Ты всегда говорила, что это именно то, от чего мужчины шалеют, особенно, если девушка опускается для этого на колени. - С этим все не так просто, - Рей задумчиво посмотрела куда-то в сторону. На подоконник, уставленный белыми фрезиями, которые ей приходили каждый вечер. Невзирая на то, что она уже трижды не взяла трубку, когда звонил Кайло – а она точно знала, что это он. Её телефон даже как-то особо требовательно звонил, видимо, передавая нетерпение и злость капо, однако Рей ничего не могла с собой поделать. Игнорировать его было опасно, в следующий раз вместо фрезий ей могли пустить пулю в лоб, но… это была её чисто девичья месть за amante. Умом Рей понимала, что по-другому быть не могло, однако носить подобный, пусть и безопасный, статус было ужасно унизительно для её натуры. Любовница. Как вульгарно. Самовлюбленный ублюдок, считающий, что раз она опустилась на колени, значит, выигравший все. А на деле, она сделает так, что он, если упадет, никогда не поднимется. Никогда. Хотя, по правде, с колен она так и не поднялась пока. Слишком уж хотела тех чувств, и они пригибали её к земле. Настолько, что как сшибли с ног - так она и не могла распрямиться. - Рей? – Асока тронула подругу за локоть, и та вздрогнула. – В чем сложность? - Он, знаешь ли, любитель секса втроем. Знаешь, боюсь, моих талантов в оральном сексе может не хватить, раз ему нравится, чтобы его ублажали две девушки. – Она недовольно поморщилась. Ну что за мерзость-то. – Мы обе понимаем, зачем мужчины, подобные ему, это делают, правда? Явно не для того, чтобы обучиться быть внимательным и удовлетворить обоих. Просто желание со скучающим видом выбрать, кого трахать сейчас, а кого попозже ну и… минет, да. Минет у двоих девушек, даже посредственных, всегда ярче. – Она фыркнула, отпив свой коктейль. - Да, тебя одной будет маловато тогда. – Хихикнула девушка, ощущая, как алкоголь слегка помогает ей, наконец, расслабиться. - Угу, нужно придумать, как выкрутиться. - Не смотри на меня так задумчиво, я к твоему капо в постель не полезу, - пошутила Асока, видя, что Рей начинает снова мыслями уходить куда-то в сторону. Что с ней творилось, интересно, если самоуверенная и знающая себе цену женщина вдруг засомневалась, сможет ли ублажить какого-то ублюдка. Это было так не в стиле Рей. - Асока! – Возмутилась подруга, расхохотавшись. Подруга всегда знала как её развеселить. Сама же девушка удивленно покосилась на Рей. Ей абсолютно не чудились ревнивые нотки ни в момент, когда Рей говорила о том, что Кайло предпочитает секс втроем, ни в момент, когда она подшутила. Не ясно, осознавала ли сама Рей, что не собиралась ни с кем – даже в шутливой форме – делить Кайло? Неожиданно смех Рей прервал звонок телефона. Девушка посмотрела на часы. Ровно одиннадцать. Её Кайло был пунктуален. Она, медленно потягивая коктейль, откинула голову и закрыла глаза. Наслаждалась звуком, раздирающим зависшую паузу. Звуком своей власти над ним. Он скучал. Где-то там, на Сицилии, скучал и мысленно продирался к ней сквозь километры и разницу во времени. Это слегка настораживало Рей. Если он не спал в пять утра, о чем это говорило? О том, что Кайло только собирался отдыхать после… после чего? Или что он так рано просыпался, поскольку имел много дел? - Ты не ответишь? – Удивилась Асока, и Рей отрицательно мотнула головой. Нет, она не ответит, как бы ей ни хотелось. Пусть сходит с ума от своего бессилия. - Я - не девочка по вызову, - жестко и… обиженно прошипела Рей. Не девочка, да. Любовница. Всего лишь шлюха подороже. Он серьезно думал, что может вызвать ее по телефону и она будет его развлекать? Нет. Но, едва в квартире снова повисла тишина, раздался звонок в дверь. Нехотя поднявшись, Рей направилась к двери. Один раз слегка качнувшись от двух коктейлей. Обычно она мало пила, а здесь два стакана после утомительного дня вдруг подействовали на нее. Привыкшая видеть кого-то из посыльных Кайло с фрезиями, Рей удивленно моргнула. Посыльный вот был знакомый, да только вместо букета холодных и прекрасных цветов он держал корзину, доверху заполненную душистыми, ароматными грушами. - Капо передавал Вам наилучшие пожелания, - привычно улыбаясь, заявил посыльный, не понявший, что принес бомбу. Рей кивнула и с растерянным видом вернулась. - Не трогай! – Вдруг рявкнула на подругу Рей, когда любопытная Асока потянулась к фруктам. – Прости. Это… только между мной и Кайло. Угощайся, пожалуйста. Но Шпилька спрятала будто обожжённые окриком ладони за спину и отошла от корзины. Рей чертыхнулась про себя. Знала, что Асока и без того не особо доверчиво принимала что-то – надо же было наорать на нее за хреновы груши. Теперь Шпилька ещё долго не будет с ней ужинать – это точно. Она была болезненно-гордой. Просто никто, кроме нее, не знал, сколько угрозы здесь было. Кайло был недоволен ею. - Мне нужно перезвонить, - заявила Рей и, прихватив одну из груш, направилась к телефону, находящемуся в дальнем краю гостиной. Асока пристально наблюдала за тем, как Рей просто сидит на прикроватной тумбочке и с каким-то мрачным видом ест грушу. А потом, поставив телефон на колени, быстро набрала липкими пальцами номер и через секунду что-то тихо заурчала в трубку. Полная злости и при этом такая… окрылённая слышать его голос. Шпилька изумленно посмотрела на Рей. Потому, что та вдруг преобразилась. Странно засияла. И тут до Асоки дошло. Дошло с непозволительным опозданием для профайлера. Что бы подруга ни говорила, как бы за что-то не злилась, как бы ни контролировала, она переступила черту симпатии и проиграла. Потому, что было абсолютно очевидно, что Рей влюблена. А потому ещё более опасна. *** Три недели спустя - O Dio, Кардо, что у меня за планы на завтра? Или... что у нас за день, а? – Кайло, всегда ужасно переносящий джетлаг, потер переносицу. Шторы в кабинете были предварительно опущены, потому он не мог разобрать, который час. Он прилетел, вроде, ночью и точно не мог посчитать сколько проспал, пока его не разбудил Митака. Выпивая уже третью чашку кофе, капо бесконечно ругался и выглядел ужасно уставшим. Ему не помешал бы один тихий вечер, но мир вокруг раскачивался, как маятник, и раз уж их Семья – самая могущественная и одновременно самая уязвимая – хотела продолжать удерживать позиции, капо нужно было быть буквально везде. От Конгресса до виллы Мануэлы (1), от Ватикана до Альбертины. Последняя точка визита, конечно, была лишь капризом – капо неожиданно решил вступить в «белые» торги за подарок для своей суки, то есть, Синьоры. Единственные за последний месяц неудачные переговоры. Даже кланы из Палермо было проще уговорить снизить цену на поставку наркотиков, чем строгих музейных работников и австрийское правительство, и это было очень иронично. Возможно, разница была в том, что там, в Альбертине он, возможно медленно, кусочек за кусочком кушая «Захер» был лишь Беном Соло, которого в мире искусства уважали, но не боялись. - Сейчас пять часов вечера, - спокойно отрапортовал подручный, рассматривая график, который сам же и составил. Да, тихих вечеров у Кайло в ближайшее время не предусматривалось. Каждая минута из трех дней в США была распланирована очень плотно. И они оба знали почему. Всевластие добывалось адским трудом. Пусть и наследовать это было некому. А, возможно, именно потому, что «пусть» существовало, Кайло нужно было прилагать больше усилий, чем любому другому капо. Любой Семье нужны были regime, союзники и прочие кирпичики, из которых строился пьедестал. И поскольку они не могли гарантировать никому стабильность – война за наследие могла начаться с любой шальной пули, пущенной в голову Кайло – должны были давать что-то ещё. Власть. Деньги. Престиж. - Завтра в десять тебя ждут в Вашингтоне, а сегодня вечером в казино заглянет Гейтс (2) и было бы хорошо, чтобы ты там был – ЦРУ начали слишком интересоваться нашими связями с Колумбией, а поскольку мы запускаем новые схемы, сам знаешь… - Сhiaramente (3), - Кайло подавил очередной зевок и уставился на подручного. – Perché cazzo (4) я тогда встал сейчас? И почему ты принес костюм? – Он вдруг развернулся и рявкнул на Митаку, который вмешался с максимально важным вопросом – черная рубашка или белая под серый пиджак. Какая разница? Лишь бы запонки были платиновыми. С ониксом. Они так приятно холодили его пальцы. И дурное расположение духа. И в то же время странно согревали. А ведь, по сути, были просто дорогой безделушкой, коих у него было полно. Но он носил их. - Потому, что в семь у тебя благотворительный аукцион при поддержке Hadley & McCloy (5), - спокойно объяснил Кардо, - в доме у их CEO. Они там запланировали масштабную акцию, нужно засветиться. - Stronzo. Не говори, что я ещё должен изображать из себя Бена Соло, eh? – Глухо застонал Кайло, забирая у друга его кофе и выпивая ещё. – Ты тоже можешь заняться чем-то – как тебе такая идея? Съезди сам и купи какую-то ерунду для престижа Семьи. Или для жены – порадуй её, женщины любят подарки, да? – Он усмехнулся. Ему было сложно понять, что женщины любили на самом деле. Потому, что вроде только деньги. Кроме Рей, но она была чокнутой. - Чем там будут торговать? - Картинами. Подумал, тебе это будет интересно. - Мне будет интересен целый кувшин с кофе и, если тот будет не из старинного мейсенского фарфора – я переживу. Хоть из ведра, главное, горячий и покрепче. Митака! Где мой кофе? - Мне казалось, ты соскучился по ней, - тихо заметил Кардо, когда regime покинул кабинет. Кайло резко вскинул голову, которую только уложил на столешницу и грозил придавить пресс-папье, чтобы она перестала раскалываться. – По Синьоре. Она будет там. Ты разве упустишь возможность хоть на пару часов увидеть её, прежде чем улетишь обратно? Кайло потер глаза. Синьора. Его прекрасная Синьора. То не берущая трубку днями, то игриво мурлыкающая ему свои «хочу», «скучаю» и «возвращайтесь». Немного устало, подвыпивши и маняще. Соскучился ли он? Однозначно. Но она? Что там творилось у неё в душе? Он ведь, не получая желанных ответов в телефоне, вынужден был быть жесток и, по сути, шантажом в виде груш добивался того, что Рей отвечала. Лучший способ расположить к себе девушку – это любезно напомнить, что её жизнь в твоих руках. Умение ухаживать без давления явно было не его сильной стороной, однако, Кайло был уверен, что Рей и не ждала от него терпеливости и вежливости. Она ведь была изо льда и огня. И ей нужно было чудовище, а оно не бывало ручным и приветливым. Но все же ему хотелось, чтобы она отвечала ему как тогда, пока он был в Колумбии. Без угроз. Просто отвечала потому, что скучала. Но Рей демонстрировала характер, показывая насколько ей противна та роль, что он ей дал. Как-то не вязалось с образом безумно влюбленной девушки, которая ради чувств сдала ему все карты. - Si, ovviamente (6). Спасибо, Кардо. С чего такая любезность? Он отметил, что подручный, пусть и сквозь зубы, но процедил «Синьора». Дождавшись, пока они останутся тет-а-тет. Кардо всегда старался быть верным, однако, это не помешало ему разводить интриги против Рей за его спиной. - Потому, что ты очень этого хочешь. Не лучше ли мне быть твоим союзником? Но ты же знаешь, что мисс Палпатин не влюблена в тебя. Скажи, что знаешь и что не веришь её лживым словам о том, что она готова быть с тобой бесплатно или как она там возвышенно выражалась. - Кардо, мне тридцать семь, а не девятнадцать и уж как-то способен отличить ложь от… любви? – Последнее слово он выговорил задумчиво, словно пытаясь разгадать его смысл. Что бы он, интересно, почувствовал, если бы его кто-то полюбил? Каково это? Так же больно, как и все остальное? – Кайдел, знаешь ли, преподала мне хороший урок. Подручный, смотревший в окно, вздрогнул. Впервые за семнадцать лет его друг произнес вслух имя своей жены. Впервые. Обычно он не вспоминал её даже каким-то презрительным прозвищем, и мог разве что сказать «тот эпизод». Сейчас же имя прозвучало и ничего не произошло. Небо не рухнуло на землю, а грушевые деревья не осыпались. Кажется, это имя больше не имело власти над Кайло. Потому, что было иное. Рей. - Тогда зачем она тебе? - Кроме того, что из мисс Палпатин выйдет первоклассная Синьора? – Провокативно спросил Кайло и подручный понял: он уже все решил. Он, правда, решил и публично заявит её, как свою женщину. Что бы он, Кардо, не придумал, Рей получит статус. – Она умна, красива, коварна, умеет играть с законом, прекрасно держит лицо и может делать вид, что влюблена. Великолепная кандидатура. Я ведь не жду от нее чувств, только преданности роли, которую ей дам. Появление Синьоры стабилизирует даже самых недовольных. Кардо покачал головой. Знал, что звучит разумно и не эмоционально. В стиле Кайло. Даже немного горько, что он – спасибо, Кайдел – не ждал ни от кого чувств. Однако, вряд ли друг был честен перед самим собой до конца. Выбрав новую Синьору – впервые за столько лет! – он вряд ли согласится на публичную игру и не будет жаждать ответа на свои чувства – а он от них аж светился! – от Рей. И чем это закончится? Вот чем? Он захочет большего. Это же Кайло. Он всегда играл до конца и хотел всего. Если полотно в спальню – то кисти Вермеера, если политические интриги - то с Первым Заместителем Президента, если строительство новых домов – то в заповедной зоне, если Синьору – то обязательно сумасшедшую. И такую, которая даст ему все не по договоренностям, какие они там заключали у него за спиной, а за чувства, которых, увы, не было. Читая отчеты её охраны и глядя на фотографии девушки – обычные, повседневные, без провокации – он не увидел большой тоски по своему капо на бесстрастном лице. - Она – мой ключ к всевластию, - внезапно добавил Кайло. Взбодрившись, он стал переодеваться в белую рубашку. – Её лучше держать при себе, потому все, что я делаю – абсолютно все – имеет не эмоциональную логику. И ты должен – обязан – доверять мне. Я бы никогда не позволил себе лишнего, зная, что это может повредить интересам Семьи. Я знаю, кто она. Кардо удивленно посмотрел на друга, который вдруг из немного одурманенного чувствами мужчины вдруг превратился в того хладнокровного капо, который мог отдать приказ украсть сына премьер-министра одной из стран и даже не поморщиться. Даже если какие-то действия противоречили его внутренним убеждениям, он никогда не показывал этого. Шел до конца. - Не с самого начала, конечно, но, когда она сидела у меня в кабинете, я уловил в ней нечто знакомое, - Кайло усмехнулся, подумав, что именно это «нечто» сохранило мисс Палпатин жизнь в момент, когда он уже почти решил вызвать Митаку и готов был отдать приказ тихо свернуть глупой, играющей с ним в кошки-мышки красотке, прекрасную шею. Но у неё был такой знакомый стиль. Неповторимый. Который скопировать было невозможно. Были люди, наследовавшие миллионы или титулы. А были те, кто имел в крови безжалостность. Кайло в жизни видел лишь одного такого человека и плоды – такие ядовитые и манящие - его дерева, мог распознать без проблем. И хоть он пока так и не разобрался, зачем Рей все затеяла, он уже отвел ей свою роль в персональном крестовом походе. Том, для которого не мог уже лет пять найти достойного повода. - И кто же она? – Затаив дыхание, спросил Кардо. Может в этом и был ответ, почему раз за разом его служба безопасности так проебывалась с Рей и ничего не могла толком накопать. Даже тот учитель итальянского, о котором попросил больше разузнать Кайло, растворился в воздухе, будто его не существовало. - Моя женщина, - застегивая пуговицы на пиджаке, усмехнулся Кайло и подручный скривился. Не на такой ответ он рассчитывал. Капо лгал, защищая личность мисс Палпатин, поскольку знал, что он вот с радостью воспользуется любой информацией, чтобы её уничтожить. И эта ложь лишь была подтверждением того, что в деле были замешаны ещё и чувства. «Ох, Кайло, опасную игру ты затеял, если хочешь использовать её в своих целях, будучи влюбленным. Так ведь можно проиграть», Но вслух ничего не прокомментировал. Кивнув, сказал, что тоже, пожалуй, посетит благотворительный вечер. - Кардо, я знаю, как задобрить Альбертину. Отдай им "Яблони" Климта. - Он непривычно жестко посмотрел на друга. Они оба знали, что Кардо копал под Рей. - Скажи - это мой подарок. - Неожиданно добавил Кайло, уже почти покинувший кабинет. - И что я согласен заплатить абсолютно любые деньги за Мадонну. “Это точно. Абсолютно любые. И за Мадонну. И за младенца. Но мы не в Библии”, - подумал подручный, понимая, что Кайло просто избавляется от улик, указывающих на ложь Рей. Чтобы он, Кардо, не смог использовать это против нее. Никакого дара Альбертине. Лишь Рей. Боже, кем же она была, что Кайло хотел её аж настолько? 1 – вилла Пабло Эскобара, названная в честь его дочери 2 – Роберт Гейтс - Директор ЦРУ с 91 по 93 года 3 - ясно 4 - какого хрена 5 - международная юридическая фирма со штаб-квартирой в Нью-Йорке 6 - да, конечно *** Кайло не очень любил благотворительные вечеринки, устраиваемые за пределами мафиозных кругов, поскольку обычно он вечно ощущал себя на них диким животным в наморднике. В казино или в отелях, где были все свои, мужчина отлично проводил время, позволяя себе даже слегка напиться, но вот на этих вечерах, где он вроде был Беном Соло, а вроде все знали, кто он на самом деле, а потому страшно боялись пересечь черту и заговорить с ним, он всегда был страшно раздражен. Потягивая виски, делал то, что от него ожидали – то есть, сорил деньгами, покупая ненужный мусор. Ведь на таких мероприятиях редко продавали что-то стоящее. Но имидж тоже стоило блюсти, потому он обычно проводил на аукционе полчаса, и уезжал в более интересные ему места, где на него не глазели исподтишка, прикидывая начнет ли он убивать всех или нет. Люди, не имеющие понятия, что такое элегантность высокой мафии. Будто он хоть раз пришел куда-то с пистолетом и стал от скуки стрелять по хозяевам вечера. Был, конечно, инцидент – много лет назад – когда выстрелили в него, и тогда по полной щедро получили все, но то был случай единичный. Заставивший его даже на подобные вечеринки приходить с охраной. Семья не могла лишиться капо. Потому, приехав в дом влиятельных юристов, Кайло не пытался особо улыбаться или заинтересовано рассматривать ту мазню, которая изображала из себя современное искусство, а была лишь порождением больной фантазии ленивых людей. Потягивая виски, он, стоя на лестнице, искал глазами свою Синьору. Найти Рей не составило огромного труда. Было нечто потрясающее в том, что девушка в черном могла приковывать столько взглядов. Завораживающая, как мрачные, темные, лишенные света полотна Рембрандта, она буквально примагничивала к себе внимание, хотя сама была сосредоточена лишь на одном человеке. Совсем не на нем. Глядя, как роскошная молодая женщина в черном бархатном платье в пол весело чирикает с Финном, Кайло нехорошо усмехнулся. Потому, что из всех юристов в городе, Рей выбрала именно того выскочку не пойми откуда, который вставлял ему палки в колеса и безумно, безумно раздражал. Он бы предположил, что Рей нарочно выбрала именно это ничтожество, но девушка не знала о его возвращении и, тем более, визите сюда. Потому и заигрывала с другим, вызывая у Кайло гнев, который мигом избавил его от сонливости. Она была его официальной любовницей. Он дал ей этот статус. Так сhe diavolo она делала? Зло улыбаясь, Кайло, стискивая бокал, стал спускаться, и один его вид потихоньку погружал зал в гробовую тишину, которая накрывала землю перед бурей. Вокруг будто застывал воздух и последним звуком, прозвучавшим в напряжении, был звонкий смех Рей, которая была увлечена беседой и не видела приближение апокалипсиса. Но когда смех отразился от стен, девушка, удивленная тишиной, развернулась и посмотрела на человека, ставшего её причиной. В глазах промелькнуло удивление, а затем они вспыхнули такой радостью – без капли злорадства – что Кайло удивился. Она не выглядела напуганной или той, что была мстительно довольна тем, что он увидел её с другим. Перед ним стояла просто счастливая девушка, которую ни капли не смутило то, что Кайло был окружен настороженным молчанием людей, боявшихся его. Посмотрев ему в глаза, Рей тихо рассмеялась, и это почти кошачье урчание защекотало нервы Кайло. Звук, соприкоснувшись с кожей, вызвал приятные мурашки по телу. Непривычно теплые. - Бен! – Воскликнула она, сделав шаг к нему. Не «мистер Рен» или даже не «мистер Соло». Просто имя. Не то, которое должно было прозвучать после близости, но то, которым он здесь пользовался. Подойдя к нему, она поприветствовала его поцелуем в щеку – ту самую, рассеченную шрамом и широко улыбнулась. А затем, пользуясь тем, что люди начали потихоньку отмирать и разговаривать между собой, наклонилась и прошептала ему на ухо, едва ощутимо прижавшись к нему своим укутанным в бархат телом. - Боже, - почти простонала она, продолжая ерошить всего его, - знали бы Вы, как меня заводит, что один Ваш взгляд заставляет всех умолкнуть, mio capo. Ммм, такая сила возбуждает. Проклятие, нельзя вот так ошарашивать меня после трех недель дистанции. Я могу и сойти с ума. «Ты, наверное, уже сошла с ума, правда, кисонька? - глядя на неё без признака улыбки, подумал Кайло, - Раз думаешь, что тебе можно развлекаться здесь со всякими coglione». Но фраза была сильной. Умело сформулированной. Его власть не пугала, а возбуждала её и, судя по слегка расфокусированному взгляду девушки – так и было. С другой стороны, а как иначе, если его власть берегла её, ещё двадцать дней назад не особо верящую, что доживет до их встречи. Кайло знал, что мог добиться абсолютной покорности этой девушки. Мог, удерживая на грани обещания безопасности, заставить её сделать все, что угодно. Пусть бы дорого заплатила за то, что он давал ей бесплатно. Пусть бы умоляла, а не дерзко игнорировала его телефонные звонки. В его власти было даже запугать её парой метких выстрелов где-то у её головы. Но ему не хотелось ломать эту гордую красоту. Он знал, что хочет завоевать её. Покорить. Забрать себе в том виде, котором Рей сама себя создала. Сдавшаяся и сломленная, она бы утратила свой неповторимый шарм. - Здравствуй, Финн, - глядя поверх головы Рей только на юриста, холодно протянул Кайло. И положил свою тяжелую ладонь на обнаженное – ох, ну что за роскошное платье, достойное Синьоры, а не любовницы – плечо девушки. Заставив Финна судорожно втянуть в себя воздух. Слухи из мира мафии доползали в чистую реальность не так быстро. С учетом того, что Рей была без своей охраны – che, спрашивается, cazzo? – Финн ещё не знал, в чьей собственности теперь эта женщина. «Жаль только телом, не душой», - подумал Кайло, прекрасно знавший, что получить, как всегда, сможет не все. - Пойдем, - ледяным тоном приказал он. Улыбка мужчины – вроде такая светская – была больше похожа на оскал. Рей, внутри погрустнев, а лицом продолжая улыбаться, направилась следом за Кайло. Её расстраивало отнюдь не предстоящее наказание – а ради чего он её уводил, если не продемонстрировать, как сильно недоволен? Лишь то, что к нему нельзя было прижаться и прошептать, как соскучилась – ведь соскучилась же. Каждой клеточкой тела. Каждой молекулой души. Соскучилась. Но такие, как Кайло, не обнимали. Точнее, обнимали, но явно не после того, как она демонстративно с ним не общалась, а затем он ещё увидел все это и едва не заморозил её взглядом. Интересно, что он сделает? Глядя на широкую спину идущего впереди – ах, ей все так же было положено идти, отставая от него на два шага, как какой-то лапочке – Рей вспомнила фото Паолы, которые якобы случайно выпали из папки Кардо, когда подручный её капо заглянул в Метрополитен, чтобы выпить с ней по чашке кофе и расспросить, все ли девушку устраивает в охране. Но они оба знали, что лишь фото мертвой Паолы, чьи руки и ноги были раскинуты, как сломанные ветки, в разные стороны, были предметом его визита. - Ох, какая досада, - небрежно уронил Кардо, когда после некой паузы именно Рей наклонилась за фото. – Такая молодая и так сильно нравилась капо. Но ты будешь не хуже, правда, лапочка? Он нарочно принизил её до шлюхи, хоть знал, что у неё другой статус. Нарочно унижал. Нарочно запугивал. Зная, что она ничего не скажет Кайло, просто издевался, а ей оставалось улыбаться и делать вид, что все устраивает. И охрана, и этот разговор. Потому что защита была, правда, нужна и Рей была благодарна капо за то, что он оставил ей лучших. И девушка молчала, давая обещание, что Кардо заплатит за эту беседу. Заплатит сполна. Как и за то, что просто улыбался, когда Сноук хотел изнасиловать её. - Я и так очень нравлюсь капо, - нарочито просто и по-осеннему прохладно ответила Рей. Тогда они обменялись взглядами, полными бессильной ненависти. Знали, что да, нравилась. Ровно как и то, что Кардо был незаменим. А значит, им придется существовать бок о бок. Сейчас же Рей задалась тем же вопросом, что и две недели назад в Метрополитене. Кто оставил те следы на шее Паолы. Наемный убийца, поскольку девушка слишком много болтала, или сам Кайло сделал это, не нарочно запятнав руки во время страстного секса? Как далеко он мог зайти, когда страсть и ярость захватывали его? Сколько трупов с такими увечьями находилось по Нью-Йорку за последние годы? - Кисонька, ты забыла, где твое место? – Тихо, очень тихо полюбопытствовал Кайло, когда они вышли на какой-то балкон. Заходящее солнце обожгло обнаженные плечи Рей. Увивающий стену плющ напевал свою песню, а мужчина смотрел на свою женщину и пытался понять, что она затеяла в эту секунду. - Видимо, у Ваших ног, mio capo? – Процедила сквозь плотно стиснутые зубы девушка, понимающая, что если она будет чуть менее напряжена, то просто затрясется от страха. - Ещё одна такая выходка – особенно на глазах у всех – и я тебе вместо фрезий пришлю голову того, с кем ты будешь заигрывать, - наклонившись к ней, пообещал Кайло. – Я убью любого, кто прикоснется к тебе хоть пальцем. - Что Вас бесит больше – то, что я флиртовала, или что делала это на глазах у всех? – Она не сделала шаг назад, хоть и хотелось. Не хотела упираться плечами в плющ и давать возможно Кайло вжать её в стену. – Я просто делала свою работу, вот и все. У меня задание от Бюро. Ничего серьезного, о чем бы стоило переживать. Она расширила расстояние между ними сделав шаг в сторону. А потом ещё один. И ещё. Выглядело так, будто девушка раздраженно передвигалась по маленькому райскому саду, который был для неё сейчас одним из кругов ада. Она разрывала между ними близость не из-за страха, лишь из-за шипов дикой смородины, которые уже потянулись к ней, цепляя и царапая. Рей не хотела быть одурманенной в момент, когда он злил её. - Тем более, мистер Рен, Финн и его контора весьма агрессивно работают на рынке и за последний год к ним перешло три ваших крупных, «белых» клиента. Вы же не можете только с Семьями работать, это вызовет интерес, потому я, собственно, не понимаю, чем Вы недовольны. Я делаю работу, полезную для Семьи. - Ты заигрываешь с каким-то scemo! – Рявкнул на девушку Кайло. Его страшно бесило, что она отдалялась шаг за шагом, унося подальше сладковатый аромат сочных апельсинов, чья горькая кожица была напитана летним жаром. Отдалялась, не позволяя ему забыться. – Работа, говоришь? Я ведь тоже твоя работа, Рей. Тоже. Расскажи мне, кисонька, как проходят твои тайные собрания в Бюро, м? Тебе ФБР рассказывает, что сделать, чтобы приручить чудовище, правда? - Конечно. – Вдруг – впервые за все время – Рей повысила на него голос в ответ. Да блядь! Сколько можно? Кардо, теперь Кайло. Все решили ткнуть её в носом что она шлюха или что? Блядь, да он даже не переспал с ней. Не нашел времени. - Допрашиваю Ваших лапочек с лампой в глаза, чтобы узнать, как Вы любите и что Вы любите! Так думаете это происходит?! Серьезно? Её глаза больше не сияли радостью встречи. В них стоял гнев. - Я лишь флиртовала, как делают все. Не спала с ним. Ничего не предлагала. Так хера я стою тут перед Вами и оправдываюсь? – Она даже каблуком топнула от досады и Кайло улыбнулся, поскольку так высокий разрез платья показал ему стройные ноги. – Хватит искать подвохи там, где их нет. Я уже сказала, что есть вещи, которые я делаю не ради Вашего доверия, а потому, что у меня есть чувства, но если Вы считаете, что я опустилась на колени по приказу ФБР, то… - Рей зло рассмеялась, останавливаясь возле перил и нервно барабаня по ним своими пальцами, из-под которых разве что искры не вылетали, - то какой вообще смысл со мной играть? Какое удовольствие Вы получите, если думаете, что во мне – ни капли искренности? Хотя она вам и не нужна, так ведь, мистер Рен? – Она бросила на него косой взгляд, а Кайло разрешал продолжить этот эмоциональный монолог. – Лучше заплатить или поверить, что все не по-настоящему, чем не дай Боже, признать, что я могу зацепить. Блядь, я и не претендую, собственно. Мне надоело пытаться понравится. Вы так изящно слали мне цветы. – Она покачала головой, промолчав о грушах. – Зачем? Чтобы вернувшись, дернуть за поводок? Кайло наблюдал, как Рей тяжело дышит. Защищая её, он ждал, что она задышит полной грудью, но сейчас в её дыхании была лишь загнанность. И они оба знали, что Рей не стала бы терпеть к себе подобное отношение, но он был ей необходим, потому она должна была разрешить этому всему происходить. Тому, что ей не нравилось. Тому, что было моральным насилием над её гордой натурой. Все эти шаги у него за спиной. Все эти запреты. Все эти его слова, прилипающие к её бледной, немного усыпанной веснушками – он только заметил – коже. Слова, что заставляли её щеки алеть от гнева, а глаза вдруг стать такими пустыми. Он думал, что даст ей возможность раскрыться, но пока она лишь сильнее закрывалась. И, наверное, даже страдала там, куда не пускала его. И вряд ли пустит. - Вы можете сказать, что я веду себя неподобающе – но кто ждет, что шлюха будет вести себя верно? – Продолжила Рей, продолжая разливать бензин и разжигать все вокруг, включая злость во взгляде Кайло. Но пусть знает, что не купил её. Она – не картина для его спальни, или где там он будет её иметь, возможно, позвав в их компанию ещё кого-то! - Вообще, с каких пор Вам вдруг интересно, чем заняты Ваши лапочки? Вам же все равно с кем они – ой, точнее мы – трахаемся, когда у Вас нет желания. - Ты не лапочка! - Рявкнул на нее Кайло. - Но Вы ведете себя так, будто лапочка! Потому я могу быть с кем хочу, когда Вы заняты, - она, забывшись, сделала самый неверный шаг и в следующую секунду оказалась зажата между перилами и Кайло. Очень-очень рассерженным Кайло. - No! – Угрожающе прошептал он. – Не можешь. - Да! Это было опасно. Неразумно. Но так отчаянно. - Тогда ты, правда, всего лишь лапочка. Дело лишь в цене, что ты за себя выставляешь, играя в недотрогу, хотя спокойно scopato (1) по договоренности со своим боссом. Ему хотелось расшатать её. И выразить разочарование, которое владело им последние три недели. Каждый раз, когда она не брала трубку. Каждый раз, когда перед сном зашторивала окна, чтобы камера не зафиксировала её, и он не смог потом ничего видеть. Она продержала его с завязанными глазами три недели и первое, что Кайло увидел, содрав повязку – лишь другой мужчина. И ему удалось. Рей сделала быстрый рывок и сделала то, до чего не додумалась бы ни одна шлюха. Дала ему пощечину. Настолько звонкую, что даже воздух зазвенел. Глаза Кайло вспыхнули. Да. Вот она. Настоящая Рей. Не стратег. Лишь обиженная женщина. Почему, чтобы увидеть её реальную, нужно было все доводить до такого накала? - Никогда не смей делать это снова, - прошептал Кайло, и его голосом можно было порезать. Сделав одно резкое движение, он коснулся пальцами подбородка девушки, заставляя её смотреть только ему в глаза. – Никогда. Ты. Меня. Услышала? Так они и застыли. Злая девушка и разочарованный мужчина. Слишком полярные, чтобы понять друга друга и одновременно узники этой силовой линии потому, что их невозможно тянуло одного к другому. «Проклятие, проклятие, нет, не дурмань меня, нет, - отчаянно думала Рей, когда ощутила, что мир растворяется за спиной Кайло и её реальность имеет цвет и запах дикой смородины, а ей было не во что вцепиться своими идеально отполированными ногтями, - я не хочу, не хочу, не хочу!» «O Dio, да, давай, ну же, одурмань меня, - улавливая её неповторимый аромат, думал Кайло, жаждущий так давно чего-то настолько настоящего. Пусть пощечина, зато это было реально, без игр. Он хотел окунуться в это все. Забраться ей под юбку и под кожу. Хотел ощутить её под собой. Ощутить какова эта Сицилия на вкус. – я хочу, хочу, как я хочу». - А то что? – Дерзко спросила Рей, надеясь, что он отрезвит её ледяной фразой. - А то я сверну тебе шею, к которой ты так боишься, чтобы я прикоснулся, - он медленно очертил пальцами силуэт её алых губ, затем скулу, подбородок, а затем небрежно провел ими по её шее, ощущая, как бьётся пульс девушки. Рей сглотнула. «Ниже, Кайло, ниже. Опусти их ниже. Дай мне почувствовать тебя», - думала она, но мужчина, ухмыльнувшись, пренебрежительно потрепал её по щеке. - Послушная девочка. А теперь пойдем выпьем по бокалу и, надеюсь, ты будешь вести себя подобающе, - он нашел глазами стакан с виски, который оставил на железном ажурном столике и, щелкнув пальцами, развернулся. Подхватил бокал, направился к двери, когда раздался громкий хлопок и стекло рассыпалось у него в руках. Секунды не прошло, как он уже развернулся, а его охрана влетела на балкон. - Fermo! (2) - резко гаркнул мужчина, видя, что ещё миг – и девушка точно окажется у его ног. Немного не в той позиции, в какой он себе представлял. Рей даже не пошевелилась. Так и стояла, нацелив на него пистолет, окутывая все вокруг запахом пороха. – Не стрелять. Никому не стрелять, ясно? Ложная тревога. Моя кисонька развлекается. – Он косо усмехнулся. – Lasciatemi soli (3). Он медленно достал из кармана платок и, не сводя с Рей взгляда, вытирал руки, которые были в осколках стекла и остатках виски. - Говорил же я Митаке, нужна черная рубашка, - как ни в чем не бывало, сказал Кайло, недовольный пятном на белой, а потом вскинул бровь, будто только заметив оружие. – Лапонька, может ты опустишь его? Ручки устанут. - Ничего, я – агент ФБР, у меня выдержка. В следующий раз будет без предупредительных, - она повторила его фразу, брошенную мужчиной в момент, когда он вытащил ее из проблем со Сноуком. «Да нет, ты – это она, точно. Плод отравленного дерева. O Dio. Невероятно», - ощущая восторг и ужас одновременно, думал Кайло. Вроде ведь и так знал, но прославленная жестокость в действии была великолепна. Даже его так не надрессировали, а у неё, видимо, подобное было в рефлексах. Её кровь была дурной и потому манила. Сколько же её обижали и унижали, раз она за то, чтобы сохранить гордость готова была так отчаянно рисковать, даже зная, что он мог не остановить охрану и позволить им убить её. Или она проверяла насколько далеко ей можно зайти? - Скажи мне, Рей, это то, чего ты хотела с самого начала, eh? – Спросил Кайло, который знал, что девушка может выстрелить, но при этом не особо обеспокоенный этим. Его будто испорченный пиджак и рубашка интересовали больше. Пиджак, который он снял и небрежно бросил на все тот же столик. – Все твое задание – убить чудовище? Так просто и неэлегантно? Он ухмыльнулся, думая – вот это да. Всего раз повернулся к ней спиной и она едва его не пристрелила. Да, конечно, хотела показать, что ему с ней нужно считаться, а все же сдала себя с потрохами. Как его итальянская натура порой брала вверх, так и Рей не могла сопротивляться зову крови. Как там у них на Сицилии говорили на улицах? Мафиози становятся мафиози из поколения в поколение. Они уже рождаются мафиози, потому что их кровь - это кровь их семьи. Она могла сама не понимать, насколько была в том, что, похоже, ненавидела. Боялась ли Рей того, что было внутри? Насколько хорошо контролировала? Выстрелит ли это оружие в него? Не то, что было зажато в руках девушки, а она сама? Уничтожит ли его? - Вы ведь знаете это, правда, мистер Рен? Что больше, чем задание, правда? Знаете, я чувствую. - Финну ты то же самое шепчешь на ухо? – Подходя ближе, полюбопытствовал Кайло, отмечая – блядь, у неё даже рука не задрожала. Какая выдержка, ох, какие стальные нервы. Игнорируя оружие и дальше, Кайло хмыкнул. – Ты мне рубашку запачкала. Не поможешь? Он сузил глаза. Рей вскинула бровь. Помочь ему значило выпустить из рук оружие. Выпустить не ради наказания, ради наслаждения. Начать расстегивать пуговицы было бы залпом к безумию, которого они оба хотели. - Если Вам так мешает пистолет, сделайте с этим что-нибудь, мистер Рен. – Провокативно промурлыкала Рей, ощущая пропасть за спиной. Не потому, что стояла у низких перил, и Кайло при желании мог спихнуть её туда быстрее, чем она – нажать на курок. А от того, как этот мужчина смотрел на нее. Как они оба ещё не взорвались? - Рей, да ты вся горишь, - он наклонился и прикоснулся губами к её лбу. Засмеялся. – Твой дружок-юрист не удовлетворяет тебя, кисонька? - Знаете же, что плевала я на него. – Кажется, огонь пожирал её настолько, что у неё аж губы пересохли. - Я хочу грубо, долго и с Вами. Она все-таки выстрелила, проклятие. Хоть пистолет, который был у его головы, молчал. Эта фраза. Сколько раз он прокручивал её в голове, а в жизни звучало куда горячее? Кайло закрыл глаза, переместив поцелуй ей на висок. Было в этом что-то невероятное. Она прижимала ствол к его виску, а он – губы. Потому что был сильнее и мог себе это позволить. Заскочить обоим на эту чертову грань, а не ломать ей пальцы. Дать её крови взять вверх и выпить отраву до дна. Кайло сделал глубокий вдох. Её кожа теперь пахла порохом. Он ощущал этот запах, который исходил от рук Рей. Боже. - Ты – моя Этна, - прошептал он, одну руку положив ей между лопаток и как бы удерживая Рей от падения в пропасть физическую, но при этом от жара его ладони она падала в бездну пострашнее. Где шею нельзя было сломать, а всю себя – запросто. – Давай мы пробудим тебя, eh? Вторая ладонь, неспешно скользнув по талии, нырнула под разрез платья девушки. Тяжелый бархат, как роскошный занавес в театре, распахнулся, позволяя зрителю стать участником и влиять на происходящее. Продолжая ощущать пистолет у виска и заводясь от этого сильнее – никто, никто не подбирался к нему так близко и не платил за это – Кайло коснулся её и стон, вырвавшийся из груди Рей, был хриплым. Царапающим. Придерживая девушку за спину и одновременно напирая на нее так, что она уже плечами ощущала пустоту за собой, Кайло играл с ней делая размеренные, ленивые движения сквозь белье – никакого шелка она, кстати, не носила. Бархат скрывал кружево. Наверное, провокативное, но мужчина смотрел лишь в глаза. То, что происходило там, было куда горячее. Потому, что они горели. Таким же голодом, как у него. Но пистолет при этом не дрожал. Рей лишь сильнее вжимала его и часть натуры Кайло, которая была настороже, анализировала за какую долю секунды он сломает ей запястье, если она хотя бы подумает – а он сможет это ощутить! – нажать на курок. И хоть Кайло с детства - grazie papà! - ненавидел, когда ему угрожали оружием, сейчас он скорее упивался, каким-то странным звериным чутьем ощущая, что рядом с ним - его пара, а никак не враг, потому и не спустил свою бешенную свору, чтобы те ей руки по локоть обглодали. Когда пальцы забрались под кружево, соприкасаясь с кожей, мужчина ощутил, как Рей – вся она, вместе с душой – ринулась к нему навстречу, чтобы их губы сомкнулись, но Кайло был не так великодушен. Убрав руку со спины Рей, он переместил её на подбородок. Но наклонился так, что их губы почти соприкасались и Кайло мог легко делить с ней один вдох на двоих, мужчина пробуждал свой вулкан к жизни, ощущая, как воздух нагревается. И не думая о последствиях. Кем он будет? Маскали? Джаферрана? (4) Или тем, кто укротит стихию? - Дайте мне это, мистер Рен, дайте мне себя, - её взгляд туманился все сильнее. Ей нужен был он. Если она была Этной, то он – Сицилией. Да, кровь от крови мафиозо, плоть от плоти – Сицилией. Рожденный там, обожженный и сожжённый там же. Наслаждаясь происходящим, не сводя с нее взгляда, он все так же неспешно скользнул двумя пальцами в нее. Чертовски длинными пальцами. Но как выходило, что было недостаточно? Как вообще выходило, что она, всегда такая уравновешенная и не поддающаяся на ласки, просто умирала от этих простых движений, ощущая, как в груди горит так, что аж стало страшно. Нельзя такое испытывать, слишком ярко, но ведь раз в жизни можно было? - Дыши глубже, кисонька, - хмыкнул Кайло, поскольку Рей не хватало воздуха. Она дышала так часто и жадно, будто человек, который пытался не захлебнуться. Дышала, сгорала, умирала от желания. По-настоящему. Не за деньги. Без страха. Боже. Все было по-настоящему. Он был с женщиной, которая хотела его так же сильно и честно, как он – её. Это ведь было ново и до мурашек. Хотеть не секса. Человека. Женщину. Свою женщину, хоть Рей была независимее ветра и зависимей некуда. Не послушную вещь, которая механически сделала бы все, как нужно. Рей, как нужно, не делала. Никакого минета, пальцев на шее, профессиональных раздеваний. Только хриплые стоны, глаза в глаза и прижатый пистолет, внезапно задрожавший в руках. Она сдавалась, хотела закопать топор войны и отдаться. - Глубже, si, - эхом повторила за ним девушка, как будто растворяя их обоих в этом сладковатом безумии. – profondo, profondo, profondo (5) С таким шепотом на ухо, они оба могли очутиться на fondo. Разбиться. «Che vada a farsi fottere (6), давай просто рухнем. Иди за мной и на этом дне ты найдешь свое небо, безопасность и…». Даже сейчас, ощущая как восторг будоражит его кровь – не такую, конечно, темную, как у Рей – Кайло все равно даже мысленно не мог переступить черту и предложить свое сердце. Статус был красивым словом, гарантирующим Рей защиту от того же Кардо, но где-то там, внутри него, жил страх кому-то отдать его снова. Только секс. Только наслаждение. Только власть. Но пусть разбитое сердце будет при нем, иначе она всех их уничтожит. Этна ведь пробуждаясь, не знала жалости. Сицилия, памятуя как ещё была Помпеями, не желала новых шрамов. - Я не хочу, не хочу, - опуская руку ему на плечо, вдруг забормотала Рей. Пистолет был где-то там, у него за спиной, холодил кожу через рубашку. – Не хочу… Он понимал. Понимал, что она не хочет капитулировать и при этом жаждет этого больше всего. - Все масти в покере равны, - прошептал Кайло, стаскивая девушку с края пропасти и подталкивая к металлическому столику. Как бы приглашая её к игре и предлагая собрать персональный роял-флеш. - Я думала, что буду за столом, - фыркнула девушка. Игрок в ней был непобедим, - а не на нем. «Grazie, что не под ним» - добавила она уже мысленно. - А я никогда не любил играть по правилам, - хмыкнул мужчина, подтягивая её к себе и наслаждаясь тем, как острые колени сжимают его бедра, а девушка, расстёгивая верхние пуговицы рубашки, целует в шею. С пылкостью человека, не считавшего сколько она может получить за этот поцелуй. Действительно, за бесплатно. - Давай же, кисонька, отпускай, - протянул Кайло, проводя языком по нижней губе девушки и тут же её закусывая. Рей что-то простонала. - Предохранитель. Поставь его на предохранитель, - часть натуры было не изменить. Не хватало ещё, чтобы оружие, падая, таки выстрелило. - Поставьте себя на предохранитель, mio capo, - прошептала Рей, разжимая пальцы, но перед этим раздался тихий щелчок. Кайло, все так же не целуя девушку, рассмеялся, как бы соглашаясь с тем, что им точно не помешал бы предохранитель. Или хотя бы презервативы. Они переглянулись. Он хотел ребенка, но не додумался бы рисковать с первого захода. Она знала, что бывало со шлюхами, которые беременели от него. Обоюдное недоверие снова было здесь. Рей, моргнув, потянулась к Кайло первая. Опустив руки – свободные от оружия, но пахнущие нагретым металлом и порохом – она проигнорировала оставшиеся пуговицы на рубашке и опустила руки на ремень брюк. Возможно, не хотела тратить время. Возможно, не хотела видеть шрамы на его теле. Она же свои от него прятала под бархатом и радовалась, что пока не нужно раздеваться. Вот так, впопыхах, подавшись порыву – почти, почти поддавшись – было куда спокойней. Выдернув из его пальцев презерватив, Рей усмехнулась. Прикасаясь к Кайло, она в предвкушении закусила губу, не скрывая того, что ей нравилось то, что ощутить его можно будет аж настолько. Они обменивались игривыми взглядами и шутливыми, дразнящими поцелуями куда могли дотянуться. - А ты не спешишь, - процедил сквозь плотно стиснутые зубы Кайло. Эти её медленно скользнувшие пальцы были такими дразнящими, но этого уже было недостаточно. Он хотел быть в ней. - Знаете ли, это Ваша вина, - хмыкнула Рей, как бы говоря, что с его размером нужно слегка заморочиться и у нее не столь длинные пальцы. «Ваша…» - это отразилось у Кайло в голову. Он все ещё почему-то был для неё не Кайло. Dannato (7) барьер, что нельзя было пересекать шлюхам, Рей не спешила разрушать теперь, удерживая его там, за стеной. Почему? Почему бы ей не позвать его по имени? Хотя, почему бы ему не перестать звать её кисонькой? Стараясь не думать об этом, Кайло вдруг притянул девушку к себе и без предварительных взглядов, ласк и фраз вошел в неё, сгорая от нетерпения. Она тихо охнула. Это было глубже, чем девушка была готова принять. Разрушающе глубже в эту самую секунду. Он заставил её ощутить себя ничтожной и беспомощной против того, что он мог сделать с её телом, не спрашивая. Рей как-то странно, очень обиженно, фыркнула и вдруг закрыла глаза, разрывая контакт. У них был всего миг – между тем, как он вторгся в её тело – чтобы сказать друг другу…хоть что-то. Хоть самую малость. Стать на секунду искренними и настоящими, позволить себе это. Но почему-то ничего не случилось. Ни слова. Потому переглядываться больше не было смысла. «Бойтесь своих желаний, - подумала Рей, ощущая напряжение внутри и пытаясь, хоть он был внутри, оградиться от него. Раз Кайло нравилось вот так, пусть тогда пользуется только телом. Как привык. – Зачем тогда ты так долго ходил вокруг меня? Трахнул бы в первый день и дело с концами. Грубо – это не значит бесцеремонно, Кайло.» Ей и без того было жутко отдаваться моменту, ведь она не знала – была его относительная лояльность к ней результатом желания или Кайло, правда, что-то испытывал. Что-то вроде того, что будоражило её. Если нет, после секса ей конец. Он просто выбросит её и она впервые останется ко всем проблемам ещё и с распавшимся сердцем. Но даже ведая о таких рисках, Рей решилась на ещё один ва-банк, потому что с ума сходила. И ради чего? Кайло, в первую секунду накрытый волной электричества, не уловил ничего странного – все было привычно. Он. Движения. Удовольствие. Только спустя пару секунд, пытаясь поймать взгляд Рей, но разбившись о её закрытые глаза понял, что источник удовольствия не откликался. Этна погасла, просто механически подстраиваясь под него. - Рей, - тихо позвал он её за собой, лаская пальцами спину и выпутывая девушку из бархата. Спуская ткань и обнажая Рей так, как ему хотелось видеть. Делая движение ей навстречу, но больше не заполняя её полностью, обхватив грудь длинными пальцами и перекатывая сосок между пальцами, Кайло лукаво ухмылялся, видя, что она потихоньку переключается. Выгибается. Задыхается. Прекрасное зрелище. Захватывающее. Наклонившись, он поцеловал её пересохшие губы, проглотив тот стон, что уже рождался внутри нее. И неожиданно сам для себя закрыл глаза, просто погружаясь в это все. Ощущая раскаленность, страсть, искренность, ярость. Её ярость. И её запах, diavolo. Её неповторимый горящий запах, сулящий катастрофу. Двигаясь в ней нарочито медленно, Кайло с каждым рывком погружался все глубже и когда руки Рей сомкнулись у него за шеей, а ноги – за спиной, он ощутил себя таким целостным. Словно замкнулся какой-то странный круг, разорванный давным-давно, и ему внутри этого круга было удивительно хорошо. Как на том пляже с нагретым песком давным-давно. Только не было стекла. Его заменила Рей. Девушка, которая дарила наслаждение и могла убить, просто взмахнув ресницами. - Скажи это, - протянул он, раздвигая её колени шире. Девушка закинула одну ногу повыше, угол проникновения изменился и вместо слова она опять застонала. Громче и нетерпимей. Зная, что мир вокруг застыл. – Скажи, Рей, скажи. Он сжал её плечи сильнее нужного, но девушка, уже настроенная на эту волну, только запрокинула голову, подставляя шею под обжигающие поцелуи. Закрывая глаза теперь от удовольствия, она при этом так чувственно двигала бедрами, что Кайло даже замер. Сколько грации, ох, сколько изящества. Притягивая мужчину к себе ближе, девушка вдруг улыбнулась. Понимала, чего он хочет. Ни на секунду не торгуясь, сдала карты, зная, что Кайло все равно не поверит. -Se a te servir per me sdegnasse Amore per l’affetto dimostrato da me in parte tu sai perché, senza vergarlo in carte, io non mostro il contrario che ho nel cuore (8), - задыхаясь, процитировала Рей, глядя в глаза Кайло и пытаясь понять: то же самое чувствовал и Рафаэль, когда пытался найти ответ на свои чувства у своей Форнарины, а не находил там даже сострадания? Обхватив ладонями щеки Кайло, она шептала ему самые честные слова в своей жизни, написанные не ею и вместо упадка рассыпала вокруг возвышенность Возрождения. Потому, что своими силами не смогла бы выразить чувства, не осмелилась бы. Не знала ещё, как это делать. Чужие признания звучали… безопасней. Звучали просто красивой цитатой, за которой было удобно спрятаться. «Cavolo», - восторженно подумал мужчина, пропадая в этом своеобразном «я – твоя». Так красиво ему никто ещё не говорил. Ему вообще никто таких слов не говорил. Даже… даже в период «того эпизода». Тогда говорил только он один. Первый и последний раз в своей жизни. Поэтому он так долго молчал. - Это она – моя Психея (9), - прошептал он в ответ и Рей гортанно расхохоталась, а затем, прижавшись к нему максимально, шумно задышала в ухо. Обменявшись чем-то чужим и в то же время сокровенным, они, такие окрыленные и неожиданно уязвимые, вдруг стали бездумно целоваться, позволяя страсти убить томность. Охваченные почти первобытным восторгом, они сгорали на закате и никак не хотели размыкаться – ни душами, ни губами, ни там, где было особо хорошо, до мурашек. Чувствуя, что все вокруг начинает терять очертания, Кайло стиснул ягодицы девушки, чтобы ему было удобней и стал вбиваться в неё короткими, жесткими движениями, на которые она отзывалась ему почти беспомощным стоном, лишь подзадоривающим его. Прикусывая Кайло ухо, Рей шептала такие сводящие с ума глупости, за которые он бы уложил у её босых ног мир – туфли девушка потеряла ещё в момент, как он усадил её на стол. Она все потеряла. И обрела ещё больше. Едва Рей заерзала нетерпимей, Кайло, усмехаясь, замедлил движения, снова и снова погружая их в ту неспешность, что обоих сводила с ума. Приложил одну из ладоней к её щеке, о которую Рей внезапно потерлась, а потом извернувшись, поймала один из пальцев губами. Игриво покусывая и игриво играя языком. - Мошенница, - простонал Кайло, зарываясь пальцами в её прическу и разрушая то, что не успел разрушить. - Si, - рассмеялась девушка, дурманя его, а когда мужчина полностью вышел из неё, задохнулась от чувства потрясающей опустошенности, которая ошарашила ее. Когда он снова был в ней, она лишь слабо замурчала. Ей нравился контраст это взлета и падения. Контраст, который приближал её к концу. Контраст, на который она реагировала совершенно иными «si», ожидая каждый новый толчок со сладкой надеждой, что очередное движение распутает узел и с ужасом от того, что все закончиться. Удерживая её за бедра, мужчина сменил темп, позволяя Рей спрятать лицо ему в ключицу. Низко зарычав, он кончил, чувствуя, как девушка, задрожав, растворяется в его руках, но при этом там, внутри, она сумасшедше пульсировала от пережитого оргазма. Её натренированные – блядь, об этом лучше не думать – мышцы сокращались, продлевая удовольствие. Этна его не испепелила. Лишь благословила. Поглаживая её волосы, ощущая, как девушка все ещё тяжело дышит ему в плечо, Кайло думал – так странно это – заниматься сексом без ярости и злости, без насилия и презрения. Глядя в глаза, делать близость близостью, продолжать телами диалог, начатый задолго до момента, как они объединились. Было в этом нечто совершенно новое. Пьяняще, маняще новое. Опасное, если вспомнить то, что он в момент страсти готов был отдать ей весь мир, не думая о последствиях. И все же Кайло аж разрывало от того, насколько он был удовлетворен ею и недоволен собой. Столько лишних движений, столько открытых карт. И в глазах Рей он видел отражение этих же мыслей. - Кисонька, тебя подвезти домой? – Понимая, что нужно это все быстрее прекратить, нехотя спросил Кайло. Рей, видящая перед собой только белизну его рубашки, невесело улыбнулась. Тот же тон, что до секса. Те же фразы. Подвезти домой. И все. Он не стал звать её в свою постель, лишь отсылал домой. - Нет, мистер Рен, у меня есть работа, - выпутываясь из его объятий, покачала головой Рей. Они снова переглянулись. Кисонька. Мистер Рен. А все же что-то изменилось. Взгляды. Они касались друг друга мягче. Наслаждаясь. Без настороженности. И улыбки. Улыбалась Рей и в ответ улыбался Кайло, не думая о том, болят мышцы от этого или нет. У него болели иные мышцы. Удерживающие его от того, чтобы схватить её в охапку и заявить на весь мир – вот она, моя женщина и ваша Синьора. Время ещё не наступило и даже лучший секс не мог развязать ему руки аж настолько. - Работа, - повторил за ней мужчина, наблюдая за тем, как Рей одним жестом превращает растрепанные волосы в небрежную элегантность. Застегнув платье, она, однако, не спешила уходить. Продолжала сидеть на столе, словно цепляясь за то, что здесь произошло и беззаботно болтала в воздухе своими босыми ногами. Красивее для Кайло она ещё не была. Но это слово. Работа. Оно было его граттажем сейчас. Царапнуло все умиротворение. - Вам не о чем волноваться, мистер Рен. Я – только Ваша, - вдруг сказала Рей, понимая, что эти слова – лишь сотрясание воздуха. Он не поверил ей, а она… она так просто, по-человечески хотела унять ревность. Ведь знала – совсем новое чувство – как та пожирает. Её поглощало это чувство, всякий раз, когда Рей вспоминала такое простое, безэмоционально брошенное Сноуку – «я предпочитаю menage a trois». Потому, что она предпочла только его, а Кайло спал со шлюхами всех сортов. И с ней. Так кто она теперь? - Я и не волнуюсь, лапонька, - он присел на уровне её колен и посмотрел на девушку снизу вверх. Словно читая её мысли, покачал головой. – Тебе тоже. И улыбаясь, он помог Рей надеть туфли. Поцеловав напоследок девушку в колено, он нехотя поднялся и пропустил свою Психею вперед. - Вы… Вы приедете? – Бросила она через плечо со странным, несвойственным смущением. – В плане, я же – amante, разве Вам не положено по ночам… - Я улечу после короткой встречи в казино. Но всего лишь на пару дней, а затем, перед тем, как улететь в Италию, вернусь к тебе, лапонька. У меня будет, - он поймал её за руку, в ответ Рей прижалась спиной к нему, продлевая все это, - будут сутки. И я буду очень требователен. - Надеюсь, - выдохнула Рей и вышла с балкона первой. Пройдя, как ни в чем не бывало мимо подозрительно косящейся на нее охраны, она спустилась обратно на вечеринку, где торги за картины были в самом разгаре. Кайло же, опираясь о лестницу, задумчиво наблюдал за всем происходящим. - Ты просто светишься, - заметил подошедший к нему Кардо, но капо никак не отреагировал. Просто наблюдал за тем, как Финн покупает какое-то полотно. Вдруг Рей, уже потягивающая Мимозу, слегка подняла голову и выразительно-вопросительно вскинула бровь. Кайло расхохотался. - Кардо, купи все. - Что? - Купи все полотна. И… да, подвези мисс Палпатин домой. - Я? - Ты. Ты. Вам нужно уладить свои разногласия, чтобы когда она вошла в Семью, лодка не раскачивалась. – И весьма довольный капо направился к выходу, а Кардо, бормоча «ну, заебись» смотрел на девушку. Он не собирался ничего улаживать. Ему хотелось только утопить её. 1 - трахалась 2 - стоп 3 - оставьте нас наедине 4 - Маскали - древний городок, разрушенный Этной. Джаферрана - городок, который едва спасся. 5 - глубже 6 - о, да хрен с ним 7 - чертов 8 - Амур, умерь слепящее сиянье двух дивных глаз, ниспосланных тобой. Они сулят то хлад, то летний зной, но нет в них малой капли состраданья. Сонет, посвященный Рафаэлем Маргарите Лути. 9 – именно эти слова сказал Рафаэль, впервые увидевший Маргариту Лути. Доброе субботнее, дорогие читатели Да есть же, есть. Свершилось. У Кайло и Рей - секс, у нас глава - на чуть меньше страниц, чему мы рады И рады всем, кто прорвался сквозь блокаду Wi-Fi или как это безобразие назвать. Мы очень ценим вас. И, Саша, дорогая, спасибо за полюса:)